"Любителям" постановки знаков равенства между нашими и немцами
Добрый день!
Возвращаясь к вопросу о «равенстве» в «зверствах» между нацизмом и сталинизмом в годы войны, сбросил в копилку файл GUPVI.doc «Организация питания военнопленных в СССР в 1941-1955 гг». Для любителей проведения «свободных» исторических параллелей, от себя рекомендую (если они вообще не поленятся этот файл открыть), заглянуть также в список ссылок и примечаний к данному документу.
В целом можно заметить, что архивные источники однозначно убеждают, что политика советского государства по отношению к попавшим в плен военнослужащим вражеских армий формировалась в соответствии с нормами международного права. Нет никаких свидетельств о намеренном уничтожении их голодом или непосильным трудом. Так, на основании специального постановления СНК СССР от 24.11.1942 Наркомат внутренних дел издал приказ «Об изменении норм продовольственного снабжения для военнопленных» которым устанавливались лагерные пайки, по составу продуктов даже превосходившие рационы кадровых рабочих оборонных предприятий. В приказах НКВД коменданты лагерей предупреждались, что виновные в необеспечении нормальных условий содержания военнопленных «будут привлекаться к строгой ответственности, вплоть до придания суду военного трибунала». Это были не просто слова. Приведу только два примера. Прямо-таки примерно-педагогический характер носил приказ №0298 от 10.12.1945 где сообщалось о предании суду военного трибунала руководителей Тульского лагеря №323, виновных в распространении среди военнопленных сыпного типа. А приказ №001493 от 15.12.1945 информировал о строжайших взысканиях наложенных на начальников управлений лагерей №№ 204, 399, 418 за относительно высокий уровень заболеваемости и смертности среди содержащихся в них военнопленных. Напомню, что эти документы вышли в момент острого голода всей страны зимой 45-46 гг., вызванного засухой в СССР.
Конечно, между приказами и инструкциями НКВД о содержании военнопленных и реальной действительностью, особенно в военные годы существовала определенная дистанция. Однако не следует забывать, что такое положение вещей было по всей стране (и к рабочим, и к военнослужащим, и к зекам, а не исключительно к пленным). В лагеря тыловых районов прибывали изможденные пленные, за плечами которых были многодневные, изматывающие марши в сборные пункты (да, кстати, отставших никто не расстреливал, как это делали «всякие немцы» (с)), долгий путь в вагонах. Размещали их обычно в землянках или в каркасно-насыпных бараках. Запланированные для них продовольственные фонды не всегда реализовывались в полных объемах (что опять-же было характерно для всей советской системы того периода) , а некоторые продукты не поставлялись вообще. Вот такие факты были, и именно поэтому нет никакого морального права делать заявления некоторым господам о так называемом «равенстве» (кстати, ничем, кроме собственных эмоций и ссылок «в никуда», его не аргументирующих).
С уважением, SDA.
Использованы материалы:
С. Букин (доктор исторических наук) «Немецкие военнопленные в российской глубинке», Родина №1, 1998 г.;
М. Колеров (кандидат исторических наук) «Военнопленные на стройках коммунизма», Родина №9, 1997 г.
