Доброго дня.
Дык там и было. Вот что об этом вспоминает
Мустафаев, командир 311-й ББ ф.Красная Горка
— С форта «Красная Горка» Кронштадт хо
рошо был виден невооруженным глазом. А уж
в бинокль отчетливо просматривались не только
дома, но и корабли, стоящие у пирса и в ремонт
ных доках. И надо представить, каково было ви
деть нам страшное зрелище, когда, пролетев
над нашим фортом, фашистские стервятники
почти безнаказанно бомбили главную базу Балтийского флота. Сердце обливалось кровью.
И тут пришла мне в голову дерзкая мысль: а что если дать залп шрапнельными снарядами по летящим плотной группой немецким бомбардировщикам? Эти снаряды при разрыве давали эллипс осколков до Двух километров. Тут главное — все точно рассчитать: высоту полета самолетов, их скорость, скорость снаряда, время залпа, ну и все другое, связанное со стрельбой.
Поделился своими соображениями с политруком Костей Кудзиевым. Тот «загорелся» было моей идеей, но потом сник:
— Виго, головой рискуешь. Ты ведь знаешь,
для чего предназначены эти снаряды?
Я, разумеется, знал. Их мы могли использовать лишь в случае движения противника по льду Финского залива. К тому же они стоили больших денег. Промахнешься, и уж тогда точно — голова с плеч. «Будь что будет!» — решил я. Ведь даже один сбитый мною самолет принесет хоть какое-то облегчение истерзанному Кронштадту.
Теперь все по порядку. В 11.28 дальномер-ный пост доложил мне, что на высоте 3800 метров, дистанция 6500 метров, в направлении форта летит группа «юнкерсов» из 50 самолетов.
За считанные секунды я произвел необходимые расчеты. Даем залп. Три самолета падают на землю, остальные поворачивают обратно. На батарее — ликование. Но оно продолжалось недолго. Вскоре примчался офицер особого отдела и в присутствии личного состава арестовал меня «за грубейшее нарушение боевого наставления ВМС», в котором указывалось, что береговая батарея № 311 артиллерийский огонь ведет только по морским целям. Сбитые самолеты были для него не аргумент. Да он и не видел, как они были сбиты.
Полсуток я пробыл под арестом, не зная, что теперь будет. Но вот начальник гауптвахты, весь сияя, сообщил мне:
— Вас приказал освободить лично команду
ющий КБФ Трибуц. Уже известно, что вы пред
ставлены к правительственной награде.
На батарее в тот день был праздник. А Костя Кудзиев, все еще не веря в столь благополучный исход, то и дело повторял:
— Честное слово, Виго, ты в рубашке родился!
А если б промахнулся? Но этого не произошло.
Рассказ о ратных делах Мустафаева будет
неполным, если мы не отметим еще один момент его фронтовой биографии.
В августе сорок второго Мустафаева срочно вызвали в штаб Балтийского флота. Вице-адмирал Трибуц лично поставил задачу:
— Вы временно назначаетесь командиром
318-й артиллерийской батареи для ведения
контрбатарейной борьбы с противником. У вас есть опыт такой борьбы, и мы на вас надеемся.
Не заезжая на «Красную Горку», Мустафаев направился к месту дислокации 318-й батареи в районе поселка Сойкино. Батарея состояла из четырех 152-миллиметровых пушек. У немцев она была, что бельмо в глазу, по ней то и дело били всеми огневыми средствами. Но она успешно вела ответный огонь. Правда, не обходилось и без потерь.
Всего хорошего
