От В. Кашин Ответить на сообщение
К Exeter Ответить по почте
Дата 01.02.2006 16:43:04 Найти в дереве
Рубрики Современность; Армия; Версия для печати

Насколько можно это возводить в закономерность?

Добрый день!
>Здравствуйте!

>>>Е:
>>>Идя добровольно в армию, Вы уже можете некоторым образом ожидать нечто подобное :-)) Всякие "цуки" - в некотором роде неотъемлемая часть военной среды, особенно наиболее молодой и глупой ее части.
>>
>>Смотря в какую армию. Уважение новичков к опытным солдатам одно, а дедовщина совсем другое.
>
>Е:
>Да в любую армию. "Цук" и "дедовщина" в их различных вариантах, насколько можно судить по литературе, встречаются практически в любой армии мира. Особенно это касается военно-учебных заведений и всяких "элитных" частей с "обрядами посвящения" и т.п.
 Формулировка "в различных вариантах" очень лукава. Например, "коррупция в различных вариантах" встречается во всем мире, однако говорить о ее тождественности в Финляндии и Узбекистане весьма странно.
>Классическая цитата из классических мемуаров:

>"В Николаевском училище юнкера жили удивительно сплоченной кастой, и нравы там царили совсем особые. Дисциплина — адовая, а «цук» — из ряду вон выходящий, крепко вошедший в традицию..."

>"Самый свирепый «цук» царил именно в эскадроне, где юнкера старшего курса обязаны были в силу традиции цукать юнкеров младшего курса. Каждый юнкер старшего курса имел своего, так называемого «зверя», то есть юнкера-первокурсника, над которым он куражился и измывался, как хотел. Младший не только должен был тянуться перед старшим, оказывая ему чинопочитание — он обязан был исполнять самые нелепые прихоти и приказания старшего. Спали юнкера в общих дортуарах вместе — и старшие, и младшие. Бывало, если ночью старшему хотелось в уборную, он будил своего «зверя» и верхом на нем отправлялся за своей естественной нуждой. Это никого не удивляло и считалось вполне нормальным. Если старшему не спалось, он нередко будил младшего и развлекался, заставляя последнего рассказать похабный анекдот или же говорил ему: «Молодой, пулей назовите имя моей любимой женщины», или «Молодой, пулей назовите полчок, в который я выйду корнетом». Разбуженный «зверь» обыкновенно отвечал на эти вопросы безошибочно, так как обязан был знать назубок, как имена женщин, любимых старшими, так и полки, в которые старшие намеревались поступить. В случае неправильного ответа старший тут же наказывал «зверя», заставляя его приседать на корточках подряд раз тридцать или сорок, приговаривая: «ать — два, ать — два, ать — два». Особенно любили заставлять приседать в сортире у печки. «Молодой, пулей расскажите мне про бессмертие души рябчика», — командовал старший. И молодой, вытянувшись стрункой, рапортовал: «Душа рябчика становится бессмертной, когда попадает в желудок благородного корнета». Старшие, хотя были всего навсего только юнкерами, [81] однако требовали, чтобы младшие называли их «Господин корнет». Иной раз старшему приходила в голову и такая фантазия: «Молодой! — приказывал он, — ходите за мной и вопите белугой!» И молодой «вопил белугой», неотступно следуя за старшим, куда бы он ни пошел, пока старший не командовал: «Отс-ста-вить!». Бывало, что старшие задавали младшим писать сочинения на самые невероятные темы, например, «Влияние луны на бараний хвост». И молодые беспрекословно исполняли всю эту чепуху, так как ослушаться приказания старшего юнкера не позволяла традиция."

>"...когда молодой человек попадал в стены училища — первым делом старшие спрашивали его, как желает он жить — «по славной ли училищной традиции, или по законному уставу?» Если молодой говорил, что хочет жить по уставу — его, правда, избавляли от цука, но зато никто уже не относился к нему как к товарищу. Такого юнкера называли «красным». «Красного» бойкотировали, глубоко презирали. Никто с ним не разговаривал. С ним поддерживали лишь чисто служебные официальные отношения. «Земной бог» — вахмистр — и взводные юнкера не спускали «красному» ни малейшей служебной оплошности, досаждали его внеочередными нарядами, лишали его отлучек со двора, ибо имели на это, согласно военному уставу, право. Но самым существенным, было то, что такого «красного» по окончании училища никогда бы не принял в свою офицерскую среду ни один гвардейский полк.."

>"Своим беспощадным цуком старшие закаливали младших, страшно дисциплинировали их, вырабатывая совсем особую бравую выправку, по которой чуть не за версту всегда можно было узнать николаевца. Училищное начальство и вообще офицерский состав училища относились к цуку скорее одобрительно и, если прямо его и не поощряли, то в лучшем случае смотрели на это сквозь пальцы, ибо сами в большинстве были питомцами этого замечательного училища, из стен которого, как это ни странно, в свое время вышел корнетом знаменитый поэт Лермонтов."

Все вышеуказанное - не естественное и необходимое зло, а мерзкая азиатчина, происходящая из увы закрепившихся на нашей почве абсурдных традиций в отношении к властям, к закону, а также странных понятий о "чести" и прочей чепухе. Психологический прессинг необходим, но езда верхом и прочие унижения армию только разлагают.
Замечу также, что исторически характерные для российских организаций непоощрение доносительства и, наоборот, поощрение презрительного отношения к писаным правилам - признаки отсталости и явные недостатки. Ясно, что любая здоровая среда презирает доносчика и крючкотвора, однако с точки зрения целей организации доносительство и доскональное выполнение правил - явления необходимые.
>То, что пишут о нравах современных Вест-Пойнта и Аннаполиса - примерно того же рода. "Плебей" (аналог "духа") - легендарный вест-пойнтовский термин, напомню. Разве только что уж слишком откровенных безобразий поменьше - ну так и 100 лет прошло все же, природа помягчала.
 Сведения о езде верхом в сортир, прислуживании, избиениях и т.п. есть? Имхо речь обычно идет о том, что старший пользуется своим правом дрючить младшего по служебной линии, что нормально.

С уважением, Василий Кашин