Насчет братаний свидетельств не встречал, но вот такие настроения как «вы нас не трогаете, и мы вас не трогаем» имели место в особенности в тех местах, где фронт не двигался многие месяцы. В этих местах общение было довольно интенсивным. Как правило, знали кто командир на той стороне, да и многих по именам знали. Перекрикивались и перекидывали друг-другу разные вещи, а не гранаты.
Для немцев в таких спокойных местах большую опасность, чем русские, представляла полевая жандармерия, которая без всяких разговоров стреляла и вешала любого немецкого солдата, кто был пойман в тылу без разрешения покинуть передовую. Так, что перед наступлением безопаснее было вперед, а не назад. Самым опасным был момент взятия в плен. Если сразу не шлепнули, то есть шанс, что страшное позади (это для немцев).
Жандармы вешали или стреляли любого, пойманного в прифронтовой полосе будь то гражданский или красноармеец. Пойманных в прифронтовой полосе советских солдат (заблудившихся, отбившихся, попавших в мелкие окружения) и офицеров, а не только комиссаров вешали в назидание другим, и весели они на передовой на деревьях очень долго. Потом их снимали и жандармы вешали других, свежепойманных.
Каждый немецкий солдат всегда хранил «пропуск в плен», так на всякий случай. Перебежчики были с обеих сторон и это было нормальным явлением, благо бегать было совсем не далеко. Бытовала шутка "Иван, меняй комиссара на жандарма".
