|
|
От
|
И.Пыхалов
|
|
|
К
|
Alexeich
|
|
|
Дата
|
06.02.2007 14:18:36
|
|
|
Рубрики
|
Спецслужбы; 1917-1939;
|
|
Совершеннолетие/несовершеннолетие фиксируется на момент преступления
>Вот такой вопрос возник: мог ли быть основанием для замены "высшей меры социальной защиты" лагерным сроком тот факт, что на момент вменяемого преступления фигурант был несовершеннолетним при том, что на момент следствия и суда он был совершеннолетним? Обвинение в "шпионаже в пользу иностранной разведки".
«22. Не могут быть приговорены к расстрелу лица, не достигшие восемнадцатилетнего возраста в момент совершения преступления, и женщины, находящиеся в состоянии беременности» (Уголовный кодекс РСФСР с изменениями на 1 июля 1935 г. Официальный текст с приложением постатейно-систематизированных материалов. М., 1935. С.9).
Более того, если речь идёт о времени до апреля 1935 года, то:
«12. Меры социальной защиты судебно-исправительного характера не подлежат применению к несовершеннолетним до шестнадцатилетнего возраста, в отношении которых могут быть применяемы комиссиями по делам несовершеннолетних лишь меры соц. защиты медико-педагогического характера. [30 октября 1929 г. (СУ №82, ст.796)]» (Там же. С.5)
То есть, в данном случае о замене ВМН лагерным сроком речи вообще не может идти, поскольку несовершеннолетний (на момент совершения преступления) не мог быть приговорён к высшей мере по определению. Правда допускаю, что на практике суд мог вынести такой приговор, ввиду царившей в то время общей правовой безграмотности, однако затем такой приговор обязательно был бы отменён судом высшей инстанции.