6. О пользе стратегической скрытности
Меня вызвал Сталин, у него сидел Хрулев. На Северо-Западный фронт подвезли свежие войска, но продовольствием их не обеспечили. Хрулев сказал, что начальник военных сообщений не предупредил своевременно интендантов о переброске войск, об их численности и дислокации.
— Это правда? — спросил Сталин.
— Правда, - сказал я. - Вы сами приказали никого, кроме нескольких работников Генштаба, не оповещать о перевозках, чтобы
не разгласить военную тайну.
— Впредь сводки о перевозках войск будете представлять началь¬нику Тыла, - сказал Сталин.
— Тогда снимите с меня ответственность за соблюдение тайны оперативных перевозок, - сказал я.
Сталин вспылил:
— Ишь, какой нашелся! Уходите прочь!
Я вышел. Прошла примерно неделя. Работа была напряженная. Мы готовились к летней компании. Ставка и Генеральный штаб правильно определили направление главного удара противника с двусторонним охватом советских войск в Курском выступе. На слу¬чай, если немцам удастся прорвать наш фронт, предполагалось со¬здать сильный резерв в глубине обороны. Состав резерва - несколь¬ко армий, то есть практически новый фронт. В целях дезинформации противника это крупное объединение назвали Степным военным округом, а уж потом — Степным фронтом.
Большинство соединений перебрасывалось через московский узел на юг, мимо станций Тула, Горбачево, Елец. Перевезти такую массу войск в сжатые сроки, да еще чтобы не заметила гитлеровская агентура в нашем тылу, было очень трудно. Мы старались делать перевозки в ночное время, но это не всегда удавалось — весенние ночи коротки. Даже военные коменданты станций знали не весь маршрут эшелона, а лишь на своем отрезке. Также и другие долж¬ностные лица нашей службы.
И вдруг один за другим звонят мне в Москву военные комендан¬ты и докладывают, что на станциях Горбачево, Тула, Елец и других собираются с утра толпы народа. Прошел слух, что в район Ельца пройдут много воинских эшелонов, и люди вышли на станции в надежде повидаться с родственниками — солдатами и командирами. Вскоре же мне позвонили из этих мест и работники транспортных отделов НКВД, поставили в известность об этих слухах. Таким образом, район сосредоточения и развертывания войск Степного фронта был у всех на устах. Нечего и сомневаться, что теперь агентура противника получила возможность уточнить дислокацию этого фронта.
Я поехал в управление Тыла Красной Армии, к начальнику штаба М. П. Мидовскому. Спросил о подготовительных мероприя¬тиях в районе дислокации Степного фронта. Михаил Павлович от¬ветил, что подготовились добротно. Он сам выезжал с группой офицеров, подобрал и места для размещения не только тылов, но и армейских, корпусных и дивизионных штабов. Я, слушая это, едва заикой не сделался.
- Михаил, разве это ваше дело? Кто это придумал?
- Андрей Васильевич приказал, — ответил он.
Тайна, над соблюдением которой мы так хлопотали, открылась широко и просто. В села, деревни, в станционные поселки вдруг понаехали интенданты - генералы и старшие офицеры. Ходят, вы¬бирают помещения. И так по всей округе. Ну что еще нужно, чтобы сообразить про скорое прибытие многочисленных войск?
Надо было что-то немедленно предпринимать. Я позвонил Поскребышеву, попросил приема у Сталина. Поскребышев сказал:
- Не советую. Он встревожен. Можешь наскочить на большую неприятность.
- Соедини. Сообщение чрезвычайной важности.
- Соединяю, — сказал он и я услышал сталинское:
- Говорите!
- Товарищ Сталин, не могу по телефону. Только лично.
- Докладывайте! - сердито приказал он.
Я повторил, что не могу по телефону, он положил трубку.
Минут десять спустя позвонил Поскребышев: «Приезжай!» Я приехал и доложил, что группа офицеров штаба тыла побывала в районах дислокации войск Степного фронта, подобрала помещения для штабов, жители этих районов ждут прибытия войск, на станциях, толпы людей ожидают своих сыновей, мужей.
- Кто сообщил? — спросил он.
- Военные коменданты станций.
Зная его привычки, я заранее предупредил комендантов станций не отходить от телефонов, и коли позвонят из Москвы, не спраши¬вать, кто и зачем, но ответить на вопросы. Поскребышев соединил его с Тулой, потом с Ельцом и станцией Горбачево, и коменданты повторили утренние доклады. Сталин сказал Поскребышеву:
- Соедини с Хрулевым!
А когда тот соединил, сказал в трубку раздельно:
- Будь ты трижды проклят! Тебя мало в тюрьме сгноить!
В этом был весь Сталин. Не зря же к нему на иной доклад шли с опаской даже командующие фронтами. Он вызвал начальника Генштаба маршала Шапошникова, спросил:
- Что будем делать?
Решили так: чтобы не насторожить агентуру немцев и подкре¬пить их уверенность, днем пропустим в раскрытый район дислока¬ции четыре воинских эшелона. А ночью уведем обратно. Степной фронт был передислоцирован в новый район, и как показали даль¬нейшие события, немецкая агентура потеряла его из вида.
С уважением
