Вот над этим моментом особенно приглашаю посмеяться, если нашло такое весёлое настроение.
"Под стандартный бронежилет я подложил дополнительные стальные пластины. На некотором расстоянии друг от друга установил два пулемета, между ними создав перегородку из камней и песка, с лазом, чтобы обе позиции не могли быть уничтожены одним взрывом. Вновь подошедший отряд моджахедов был по численности не меньше первого. Я не помню точно сколько продолжался бой, потом мне сказали , что непосредственно пред моей позицией нашли более 50 трупов душманов. Когда закончились патроны ,чтобы выиграть для ребят еще какое- то время, я встал на бруствер и заявил душманам, что я пророк и за мое убийство их покарает Аллах. И доказательство этому то, что они до сих пор ничего не смогли со мной сделать, несмотря на несколько прямых попаданий из гранатомета в огневую точку. Душманов это немного развеселило. Пред тем как открыть огонь, они несколько минут позубоскалили. Пули сбивали меня с бруствера и я снова поднимался на него. По началу это забавляло душманов, но потом кто – то выстрелил из гранатомета «Пламя» мне в голову. Граната не взорвалась и , отколов кусок кости над правым глазом, отрекошетила. От удара я стал терять сознание , но заставил себя подняться. Когда я опять стал на бруствер, в меня уже никто больше не стрелял. Перед тем как потерять сознание ,я понял, что ничего не вижу. Когда очнулся ---поразила тишина. На ощупь убедился, что нахожусь все там же у пулемета. Подумал о том , что наши могут просто не найти меня на этой удаленной огневой точке. Поэтому пополз в направлении лагеря, стараясь, чтобы уклон был все время вверх. Хорошим ориентиром были тела душманов, чем ближе к нашим окопам, тем в большее количество слоев они лежали. Психологически самым тяжелым было пережить ночь. Я понимал, что те раненые, которые находятся без сознания, не имеют никаких шансов дожить до утра. Ночью на высоте было очень холодно. Насколько я знаю, все курсанты получили звание офицеров, почти все посмертно. Чуть позднее мне было предложено принять следующую версию событий: я заменил тяжело раненного командира роты, рации были повреждены в результате обстрела, мне присвоено звание героя Советского Союза. От данной версии я отказался. На мой взгляд, фильм «9 рота» , поскольку претендует на определенную документальность, мог бы рассказать правду о погибших офицерах –героях выпускниках разведшколы под Ленинградом."
