|
|
От
|
И.Пыхалов
|
|
|
К
|
All
|
|
|
Дата
|
10.06.2009 07:55:24
|
|
|
Рубрики
|
WWII; Современность;
|
|
У полковника Ковалёва обнаружился ещё один источник плагиата
Начало этой истории см. здесь:
http://vif2ne.ru/nvk/forum/0/archive/1707/1707550.htm
http://vif2ne.ru/nvk/forum/0/archive/1715/1715184.htm
http://vif2ne.ru/nvk/forum/0/co/1825999.htm
Готовясь к предстоящей защите докторской диссертации полковника-плагиатора, начал составлять таблицу соответствия ковалёвской статьи и моей книги. И вдруг с удивлением обнаружил среди потыренных из «Великой Оболганной войны» фрагментов вкрапление чуждого мне текста:
6 мая 1939 года временный поверенный в делах СССР в Германии Г.А. Астахов сообщил в Наркомат иностранных дел (НКИД) о реакции немецкой печати в связи со сменой наркома, которая пыталась «создать впечатление о вероятности поворота нашей политики в желательном для них смысле (отход от коллективной безопасности и т.п.)»17. Днём раньше, 5 мая, заведующий восточноевропейской референтурой отдела экономической политики МИД Германии К.Ю. Шнурре пригласил в министерство полпреда А.Ф. Мерекалова, который в тот же день уезжал в Москву, и сообщил ему, что договоры бывшего торгпредства в Праге с заводом Шкода, по мнению германского правительства, «должны выполняться». «Соответствующие указания, — продолжал Шнурре, — даны военным властям и заводу Шкода». Он заверил, что «никаких препятствий к выполнению фирмой её обязательств отныне не предвидится»18. Это был явный жест немецкой стороны, поскольку только 17 апреля советские представители в Берлине протестовали против «вмешательства германских военных властей» в нормальную хозяйственную деятельность торгпредства19.
В.М. Молотов не торопился воспринимать немецкие сигналы. Он продолжал вести активные переговоры с Великобританией и Францией через их дипломатических представителей в Москве. 8 мая нарком принял британского посла У. Сидса, который передал ответ своего правительства на предложение СССР о заключении пакта о взаимопомощи. Ответ был обескураживающий. Британское руководство предлагало советскому правительству опубликовать декларацию, в которой оно обязывалось бы «в случае вовлечения Великобритании и Франции в военные действия во исполнение принятых ими обязательств оказать немедленное содействие, если оно будет желательным»20. Таким образом, англичане уклонились от конкретного ответа на вопрос о пакте, сводя его к опубликованию очередной декларации.
В тот же день нарком проинформировал полпреда во Франции Я.З. Сурица о сделанном англичанами предложении и просил его срочно сообщить свое мнение по этому вопросу21. Характеризуя высказанное предложение в телеграмме наркому, Суриц писал 10 мая: «Оно втягивает нас автоматически в войну с Германией» из-за данных Англией и Францией «без согласия и без согласования с нами обязательств»22. Исходя из этих и других подобного рода соображений, нарком сформулировал свою позицию.
14 мая 1939 года В.М. Молотов вызвал английского посла У. Сидса и вручил ему памятную записку, содержавшую ответ на английское предложение. В ней говорилось: «Английские предложения не содержат в себе принципа взаимности в отношении СССР и ставят его в неравное положение.
Советское правительство полагает, что для создания действительного барьера миролюбивых государств против дальнейшего развёртывания агрессии в Европе необходимо: заключение между Англией, Францией и СССР эффективного пакта о взаимопомощи против агрессии; гарантирование со стороны трёх великих держав государств Центральной и Восточной Европы, находящихся под угрозой агрессии, включая страны Прибалтики и Финляндию; заключение конкретного соглашения между Англией, Францией и СССР о формах и размерах помощи»23.
Оценивая советские предложения от 14 мая, полпред в Лондоне И.М. Майский в своём дневнике отметил, что они поставили «британское правительство в очень трудное положение. Наши предложения ясны, просты, разумны и способны апеллировать к сознанию простого человека»24. «С другой стороны, — продолжал полпред, — гарантии, данные Великобританией Польше, Румынии и Греции, делают безусловно необходимым достижение договорённости с Советским Союзом, поскольку чего-то реального Великобритания и Франция для Польши или Румынии сделать не смогут. Пока британская блокада против Германии станет для последней серьёзной угрозой, Польша и Румыния перестанут существовать»25.
17 Документы внешней политики (ДВП) [СССР]: 1939. Т. XXII: В 2 кн. М., 1992. Кн. 1: Январь—август. С. 339.
18 Там же. С. 338.
19 Год кризиса. 1938—1939… Т. 1. С. 389.
20 Там же. С. 438, 439.
21 ДВП СССР. Т. XXII. Кн. 1. С. 342.
22 Там же. С. 355.
23 Там же. С. 363.
24 Очерки истории Министерства иностранных дел России. 1802—2002: В 3 т. Т. 2. 1917—2002 гг. М.: ОЛМА-Пресс, 2002. С. 245.
25 Архив внешней политики (АВП) РФ. Ф. 017а. Оп. 1. П. 1. Д. 6. Л. 130.
(конец цитаты)
Неужели полковник сочинил всё это сам? — не поверил я. И предчувствия меня не обманули. Как известно, Гугль рулит. Оказалось, что данный фрагмент бравый полковник практически дословно стырил из книги: Очерки истории Министерства иностранных дел России. 1802–2002: В 3 т. Т. 2. 1917–2002 гг. М., 2002. С. 243–244.
pdf книги можно посмотреть вот здесь:
http://books.google.ru/books?id=DAsjOmr7mkkC
К сожалению, скачать его нельзя (во всяком случае, у меня не получилось)
Забавный момент: если мою книгу полковник в своей статье вообще не упоминает, то на «Очерки истории...» в одном месте ссылается (см. сноску 24). Но здесь прикол в том, что цитата, после которой она стоит, в «Очерках истории...» была дана без непосредственной ссылки на источник. Вот и пришлось Ковалёву ставить ссылку на «Очерки...». Но и здесь он умудрился перепутать страницы, указав с.245 вместо с.244.