о прибалтийских актерах, воплощавших в советском кинематографе образы нацистов
http://www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1241455
...
Однако массовое пришествие прибалтийских актеров случилось в 1970-е: именно в это время в нашем кино в очередной раз поменялись задачи — и идеологические, и коммерческие, и эстетические. Ставка была сделана на "советский Голливуд", и отныне в стране идет борьба за количество зрителя, а не только за идеологическую лояльность фильма (таким образом в советском кино начинают стихийно складываться рыночные отношения). Именно в эти годы было снято огромное количество фильмов с абсолютно одинаковым сюжетом: "разведчики пошли на задание, вернулись не все" или "наш разведчик уделывает немецкого генерала": "В двух шагах от "Рая"", "Шел четвертый год войны", "Без права на провал", "Постарайся остаться живым" и т. д.
Именно в этих фильмах снималась целая плеяда прибалтийских актеров, естественно, в роли "фрицев": Антс Эскола, Юозас Будрайтис, Альгимантас Масюлис, Улдис Лиелдидж, Хейно Мандри, Тыну Аав, Арнис Лицитис, Улдис Думпис, Сулев Луйк, Валентин Скулме. Соответственно в ролях фашисток — Вия Артмане, Ада Лундвер, Эве Киви. Что касается жанра, то это были полуприключенческие фильмы: для приключенческих они были довольно вялы, а на серьезность не претендовали. Не было там и подлинного драматизма. "Почти весь военный кинематограф 1970-х годов,— говорит Шпагин,— вяло-развлекательный: война в кино превращается в пионерлагерь, в игру "Зарница"".
Как воспринимал "фашистов" массовый советский зритель? Как ни парадоксально — именно как прибалтов, которые играют фашистов. Что до самого образа "фашиста", то он был с художественной точки зрения настолько неубедительным, что говорить о каком-либо воздействии на зрителя глупо. Это была чистая функция, условность, с чем (что тоже довольно забавно), советский зритель сознательно примирялся. То есть зрителю и не нужно было "сложнее": когда на экране появлялся очередной на редкость схематичный "фашист", в голове, вероятно, срабатывала защитная реакция — "а что же, их людьми, что ли, показывать?" Единственной попыткой усложнить образ врага были "Семнадцать мгновений весны", однако посыл Лиозновой не был подхвачен: в советском кино все равно победил миф о фашисте как о примитивном, холодном истукане. Даже если играл его крупный актер, например Будрайтис, все равно его игру было не отличить от игры других актеров.
Между тем клишированность и стереотипность фашистов в кино 1970-1980-х годов, а также само количество этих картин (примерно 400-500) породили непредсказуемый эффект: это стало вызывать у зрителя смех, причем в самых "кровожадных сценах". В первую очередь смех вызывал утрированный немецкий акцент: "Ти бутешь отвешайт мне, сволотш, или ми тебя бутем немношко вешайт". "Конечно, можно было бы приглашать немецких актеров из ГДР,— говорит Шпагин.— Но в 1970-е всем уже было по фигу: все эти картины сняты левой ногой. У прибалтов есть какой-то акцент, ну и слава богу".
