От vladvitkam Ответить на сообщение
К vladvitkam Ответить по почте
Дата 20.04.2010 18:27:22 Найти в дереве
Рубрики 1941; Версия для печати

Re: и еще оттуда же

Причиной этих трудностей была, в первую очередь, малая штатная численность войск укрепрайона.
Эта же причина не позволяла, при объявлении тревоги, в короткий срок привести рубежи укрепрайона в полную готовность, превратив их в действительно непреодолимый барьер для внезапно напавшего противника. Согласно уже упоминавшемуся январскому 1934 г. докладу начальника штаба УРа Егорычева о боеготовности укрепрайона, по тревоге занимались всего 165 сооружений из 294, причем силами пульбатов только 129, а еще 24 огневые точки занимались пулеметчиками погранотрядов. Причем ДОТы занимались сокращенными гарнизонами в 6–8 человек, т. е. в 2/3 штатной численности, при двух пулеметах с боезапасом 4 коробки патронов на пулемет и запасом воды только в пулеметах. При том, что красноармейцев специально тренировали на быстрое выдвижение к огневым точкам и отдельные гарнизоны занимали сооружения, находящиеся на удалении 10 км за 1 ч 10–12 мин, в целом рота приводила в готовность свои сооружения за 2–3 ч. Спустя 3–4 ч после сигнала тревоги начиналась загрузка сооружений остальным боезапасом и оборудованием, для чего использовался весь наличный транспорт роты – 3–4 подводы, а затем и поступающие от местного населения 15–20 подвод. Ограниченность войск укрепрайона в транспорте также, как видим, существенно тормозила приведение его в боеготовность. В конечном счете упомянутые 165 сооружений занимались сокращенными гарнизонами и приводились в полную готовность за 10 ч. И только на второй день мобилизации гарнизоны доводились до штатной численности, и занимались остальные сооружения [225]. Формально эти показатели удовлетворяли выдвинутым Штабом РККА еще в начале 1933 г. требованиям о сроках готовности УРа: «готовность к выполнению задачи 12 часов после получения распоряжения, полная готовность 36 часов» [226], но не обеспечивали от внезапного нападения. Очевидным решением здесь было бы скрытое заблаговременное приведение укрепрайона в готовность при угрожаемом положении на границе.
И четыре с половиной года спустя, осенью 1938 г., несмотря на реформу укрепрайона в 1936 г., ситуация с приведением его в боеготовность оставалась сложной. Согласно докладу командования 16-го стрелкового корпуса, которому в 1938 г. был подчинен УР, потребность в пулеметчиках в мирное время составляла 1802 человека, имелось же по штату 993 человека, т. е. почти вдвое меньше. В какой-то мере эту нехватку компенсировало использование пулеметчиков стрелковых батальонов УРовской дивизии.
На мирное время имелись два варианта занятия сооружений гарнизонами. Согласно первому варианту по тревоге занимались все ДОТы переднего края, все артиллерийские и противотанковые сооружения. Трехамбразурная огневая точка по тревоге занималась гарнизоном 12 человек, двухамбразурная – 7–9 человек, москитка – 2–3 человека, орудийный капонир – 22 человека., орудийный полукапонир – 10–11 человек и противотанковое сооружение – 4 человека. На занятие с минимальным боезапасом отводилось 2 ч, полная загрузка сооружений при наличном транспорте должна была завершиться в течение 24 ч.
Согласно второму варианту на период сборов приписного состава и по мобилизации (т. е. и на военное время) время занятия зависело от прибытия приписников. При этом трехамбразурная точка занималась гарнизоном 14 человек, из которых двое были связистами, двухамбразурная – 12 человек (2 связиста), москитка – 5 человек, орудийный капонир – 40 человек, орудийный полукапонир – 20 человек и противотанковое сооружение – 6 человек.
На практике дело обстояло хуже. Как писал Ворошилову капитан Кац, в VI БРО на занятие имевшихся 36 долговременных сооружений полным гарнизоном (в том числе орудийного капонира и трех орудийных полукапониров) требовалось около 500 человек, располагавшаяся же там пулеметная рота имела всего 62 человека бойцов и младших командиров при большом некомплекте среднего начсостава. В результате большая часть сооружений не имела постоянного гарнизона вовсе, остальные имели 1–3 человек на сооружение и лишь несколько наиболее ответственных сооружений на переднем крае были обеспечены гарнизонами в 5–7 человек [227]. Самое мощное сооружение этого батрайона, ОК № 06 у д. Мацки, должно было, согласно докладу командования 16-го СК, заниматься по тревоге гарнизоном в 22 человека. Фактически же, по письму командира взвода капонирной артиллерии ст. лейтенанта И.Н. Бобрикова, он получил всего 11 человек [228].
Чтобы обеспечить исправное состояние сооружений и устойчивое снабжение пулеметных рот, командование 16-го СК предлагало Генштабу изменить штаты мирного времени для пулеметных батальонов: ввести в состав каждого пульбата саперные взводы для работы в сооружениях и укомплектовать пульбаты в мирное время механическим транспортом (на батальон 2 автомобиля-пикапа и два мотоцикла с прицепом), а также добавить по 20 обозных лошадей каждому пульбату.
Как уже отмечалось, по старому варианту развертывания в военное время МиУР имел 3 пулеметных батальона пятиротного состава и 4 пулеметных батальона четырехротного состава, всего 31 роту, и некоторые участки занимались пулеметчиками трех погранотрядов. По новой организации количество батальонов сократилось до 6 (пятиротного состава), а рот – соответственно до 30. В результате на некоторые батальоны приходилось до 40 км фронта, что затрудняло управление ими. Соотношение кадрового и приписного состава в военное время получалось один к трем, что ухудшало боеспособность частей. Чтобы привести в соответствие штатную структуру частей укрепрайона с его тактической структурой и повысить их боеспособность, командование 16-го СК предложило в мирное и военное время содержать в каждом стрелковом полку по 2 пульбата и на участке 13-го ОПБ тоже 2 пульбата (как отмечалось ранее, участок этого пульбата был поделен между Западным и Северным секторами УР), всего 8 пульбатов составом от трех до шести рот, причем штат мирного времени должен был составлять половину от штата военного времени. Однако это предложение не было реализовано.
Нехватка личного состава касалась не только мирного времени – значительный некомплект, по расчету командования 16-го СК, получался и в военное время. В этом случае по штату требовался 2751 красноармеец и 462 младших командира, по мобилизации же УР мог получить только 2520 красноармейцев и 420 младших командиров, т. е. недоставало 231 красноармейца и 42 младших командиров, что было близко к полным гарнизонам примерно двадцати огневых точек. Людей не хватало в основном в 13-м ОПБ, занимавшем IV, V и VI батрайоны, и в 38-м СП, занимавшем батальонные и ротные районы на Дзержинском направлении.
Итак, время занятия сооружений по мобилизации зависело от прибытия приписников. Укрепрайон комплектовался приписным составом из Минского, Смолевичского, Борисовского, Крупского, Пуховичского, Кличевского, Бобруйского, Березинского, Почепского и Унечского районов. При этом в течение первых суток могли прибыть люди только из ближайших – в радиусе порядка 100 км – районов: Минского, Смолевичского, Борисовского и Пуховичского. Из остальных же районов прибытие рассчитывалось на вторые – третьи сутки мобилизации, ведь, к примеру, от Унечи (территория БВО охватывала часть Смоленской и Брянской областей) до Минска было около 350 км. Поэтому командование корпуса предлагало отвести для приписки к УРу районы не далее 30–50 км [229]. Было ли реализовано это предложение – неизвестно, но, во всяком случае, надо иметь в виду, что в приграничной полосе Минского направления отмобилизовывался не только укрепрайон в составе УРовской 13-й СД и отдельного пульбата, но и еще две стрелковые дивизии, а также кавалерийские и танковые соединения, а в глубине округа тоже стояли войска. Так что задача обеспечения всех их приписным составом, очевидно, была не из легких. Нетрудно сообразить, что если бы в 1933 г. в полном объеме выполнили предложения Гайлита по усилению главной полосы и глубины УРа, то обеспечить надлежащее содержание и занятие гарнизонами еще 200 с лишним сооружений, причем с большей долей артиллерийских и противотанковых было бы весьма сложно.