От Сергей Зыков Ответить на сообщение
К All
Дата 04.10.2010 05:36:25 Найти в дереве
Рубрики WWII; Версия для печати

"пришла страна лимония, сплошная чемодания"

Из же-же-шечки

Впечатляет список трофейного антиквариата у политработника. :)
За хабаром катались в американскую зону - наша подчищена была или советского патруля боялись больше американского?

------------------
Мой дед - Павел Иванович – вернулся живым, и даже не раненым. Мобилизован он был с опозданием, только летом 42 года – поначалу был освобожден от военной службы по причине врожденного порока сердца. Попал сразу под Сталинград, в 62-ю гвардейскую дивизию, и как журналист был зачислен в дивизионную газету. В ходе войны дивизия входила в состав ряда армий, Сталинградского, Воронежского, Юго - Западного, Степного и 2-го Украинского фронтов. Дед эти названия потом упоминал в разговорах. Дивизия участвовала в Сталинградской битве, Острогожско - Россошанской, Харьковских наступательной и оборонительной операциях, в освобождении Левобережной и Правобережной Украины, в Ясско - Кишинёвской, Будапештской и Венской наступательных операциях. За боевые заслуги удостоена почётных наименований и награждена орденами Красного Знамени, Суворова 2-й степени и Богдана Хмельницкого 2-й степени; свыше 10,5 тысяч её воинов награждены орденами и медалями, 37 присвоено звание Героя Советского Союза.

Позже дед был переведен в армейскую газету «За родину, за Сталина». Добросовестно описывал героизм советских солдат и призывал к еще большему героизму. Регулярно получал награды (при взятии каждого большого города награждали всех подряд, а уж политработников в первую очередь) и повышался в звании. Войну окончил в чине майора. Дважды побывал в отпуску, первый раз еще во время войны, в 1944-м году, а второй - в 1946-м, незадолго до своей демобилизации.

О быте и досуге победителей в Германии дед вспоминал. Например, о том, как стрелялись с лучшим другом Петром Храпалем на кладбище, как ездили за шмотками в американскую зону, и т. д. После окончания войны проторчал еще полтора года в той же газете, пожил, надо надеяться, в свое удовольствие, но больная жена его выцарапала назад, на родину.

Вернувшись в Москву, еще некоторое время ходил в военной форме со всеми «планками», заменявшими тяжелые медали. В моем детстве медали лежали в ящиках его письменного стола.
Многие фронтовики еще долгие годы ходили в военной форме, но дед обзавелся гражданским костюмом и форму сложил в сундук.
Про Сталинград все более-менее честно (но не зарываясь, разумеется), дед описал в своем романе «Мамаев курган», до сих пор в продаже. Мама прочитала – ничего особенного. Роман был опубликован в «Новом Мире» Твардовским, представлен к Сталинской премии, но премии так и не получил.
-------------------------
Он опубликовал книгу под псевдонимом Шебунин. Жил он под другой фамилией, а настоящая - еще другая была...
-------------------------
Тут я дохожу до момента, который деда не красит, но пост этот – не нерукотворный ему памятник, а историческое свидетельство. Увы, таков был дед: мог бы лечь героем, может мог бы друга из-под огня вынести, но остался живым, и засосали его жизненные соблазны: из американской зоны Петр и Павел порожняком не возвращались: на родину дед приволок с собой несметное количество всякого барахла – начиная от саксонского фарфора (обеденный сервиз на 32 персоны) и до сверкающего перламутром огромного аккордеона. Штук тридцать кукол высочайшего качества. Трудно даже сказать, чего не было в этих ящиках, сундуках и чемоданах: часы, бинокли, затейливые фонарики, губные гармошки, хрустальные бокалы, 200 пар женских чулок, кружева и целые «штуки» материи, куча одежды, в том числе смокинг и фрак. Бабушка, в войну питавшаяся мерзлой картошкой, выкапывая ее в подмосковных полях, пережившая эмиграцию с крохотной дочерью на руках, сокрушалась, что мало привез. Кстати, одну из кукол растрепала уже я. А черно-бурая лисица у меня и поныне. Было и два пистолета, но их дед сдал, когда вышел соответствующий приказ.

На фронте дед запил, вернулся алкоголиком, к концу жизни спился до распада личности. В старости любил только водку, птиц, которых держал в клетках, да меня. Умер от рака, спасибо "Беломорканалу"...

А в Западном Берлине профессор анестезиологии рассказывал о своем детстве:
- Отец у меня погиб на Восточном фронте. Поскольку я был сыном погибшего солдата, государство оплатило мою учебу.
Откровением явилось, что с той стороны кто-то может так себя назвать. Не стала ему сообщать, что, возможно, его отца убил дедушкин однополчанин.