От Юрий Житорчук Ответить на сообщение
К Одессит
Дата 14.11.2010 04:06:08 Найти в дереве
Рубрики WWII; 1941; Версия для печати

Re: Вопрос Одесситу...

>>Таким образом, советская разведка прохлопала пик интенсивности переброски армий вермахта, имевшей место в коне мая – начале июня. Однако именно этот пик и должен был бы свидетельствовать о завершении противником стратегического развертывания, что в свою очередь должно было послужить сигналом к началу мобилизации Красной армии. Не говоря уже о том, что до начала военных действий ГШ ожидал переброски на Восток еще около 50-ти немецких дивизий. Отсюда и запланированные сроки окончания предмобилизационных мероприятий.
>Прямой обязанностью разведки являлось не только установление непосредственно переброшенных к границе соединений, но и (в идеале) планы развертывания группировки в целом, планы переброски дивизий на ближайшую и отдаленную перспективу и т. д. Однако, как известно, разведка не могла это сделать.

Скажите, а разве решение всех этих задач в то время было реально для разведок большинства стран? Скажем, разве французская и английская разведки смогли в 1940 году своевременно узнать дату немецкого нападения и направление главного удара? А разве немецкая разведка в 1943-45 годах смогла предупредить руководство вермахта о направлении и времени нанесения главных ударов КА?

Я понимаю, что были исключения, скажем, связанные с возможностью англичан дешифровать немецкие радиограммы, или с наличием высокопоставленных агентов. Однако это именно исключения.

И в этой связи еще один вопрос. Как Вы считаете, если бы не было репрессий 37-38 годов, то советская разведка могла бы решить стоявшие перед ней задачи?

>>Необходимо отметить, что окончание всех этих действий планировалось на первую половину июля 1941 года. Так что, судя по всему, в конце мая в Генштабе РККА именно к этому сроку и ожидали начала немецкого стратегического развертывания. Основанием для такого ошибочного вывода послужили данные разведки. Так, например, в записке Василевского от 15 мая указывалось, что Германия на тот момент якобы имела 284 развернутых дивизий, хотя в реальности их было только 206. Из них у наших границ по данным разведки было сосредоточено 112 дивизий. При этом Генштаб РККА исходил из того, что в случае нападения на СССР вермахт выставит до 180 дивизий.
>Так я и писал о том, что, как бы ни распинались апологеты всех наших контор в предвоенный период, в этом вопросе (как и в ряде других принципиальных) они потерпели фиаско.

Тем не менее, как Вы считаете, мог ли ГШ на основе, полученной в конце мая 1941 года от разведки информации, сделать вывод, что немецкого нападения можно ожидать не ранее начала июля? Здесь я имею ввиду, что на конец мая разведка насчитывала 122 немецкие дивизии, а нападение ГШ ожидало при 180 дивизиях и, следовательно, немцам требовалось время для переброски еще более 50 дивизий. Грубо говоря месяц.

>Но у него были не только Фитин с компанией, так что, на мой взгляд, в принципе он совершенно не сомневался в неизбежности нападения.

Как Вы думаете, когда Сталин перестал сомневаться, что нападения немцев можно ожидать уже в 1941 году? Мне кажется, что этот перелом у него произошел после нападения немцев на Югославию.

>Именно потому он и подписал эту директиву, согласитесь, во многом половинчатую.

А в чем ее половинчатость? В том, что говорилось: нападение может начаться с провокационных действий? Так в Польше так и было. А Кегель прямо предупреждал, что нападение немцев может начаться с провокации. И вообще если про провокации в директиве не писать, то любой выстрел через границу, или нарушение нашего воздушного пространства мог привести к началу войны.

>Ибо не был совершенно уверен, что нападение произойдет,

Естественно полной уверенности, что нападение произойдет именно на следующий день, у Сталина не было. И что с того? Однако степень его уверенности была таковой, что о возможности немецкого нападения Сталин информировал массу людей.

>и к тому же, что оно произойдет именно так, как случилось в реальности.

Скорее была уверенность в том, что нападение произойдет совсем не так, как это было 22 июня. Жуков писал достаточно убедительно, что в первых день войны не ожидалось нападения главных сил противника, сконцентрированных в мощные компактные группы.

>Сталин, я думаю, ожидал начала войны в 1941 году, хотя 22 июня, наверное, все же прогремело дя него неожиданно. В том смысле, что неизбежность нападения в этот день стала ясна и ему, и всему остальному руководству буквально за несколько часов.

На совещании, состоявшемся у Сталина в 19.05 - 20.15 Жукова не было, и вопрос о директиве не обсуждался. А тот факт, что следующее совещание уже с Жуковым началось через 35 минут после окончании первого совещания в 20.50, свидетельствует о том, что важная информация была получена Сталиным в промежутке 20.15-20.35 (15 минут чтобы Жуков и Тимошенко могли доехать до Кремля).

При таком малом промежутке времени есть два варианта. Получение информации от перебежчика. Однако в это время от Альфреда Лискова информация поступить еще не могла. В этой связи, не знаете ли Вы были ли другие перебежчики, информация от которых могла поступить не позднее 20.35?

Второй вариант – информация, полученная 21 июня от Кегеля. Однако Владимир Лота утверждает, что сообщения Кегеля были готовы примерно в 21.00:

«Примерно 21.00 специальные сообщения были готовы. В них говорилось о том, что, по данным проверенного источника, фашистская Германия в ночь с 21 на 22 июня 1941 года совершит вероломное нападение на Советский Союз
Срочное специальное сообщение Разведуправления Красной Армии незамедлительно было доставлено в секретариат И. В. Сталина».

Тем не менее учитывая срочность и важность информации Голиков мог позвонить Сталину и по телефону еще до отправки письменного сообщения и устно доложить ему об информации Кегеля. Тогда Сталин сам мог вызвать военных. А дальнейшие события могли развиваться так, как их описывает маршал Буденный в своем неопубликованном дневнике:

«21 июня. Сталин сообщил нам, что немцы, не объявляя нам войны, могут напасть на нас завтра, т.е. 22 июня, а поэтому, что мы должны и можем предпринять до рассвета. Тимошенко и Жуков заявили, что если немцы нападут, то мы разобьем их на границе, а затем и на их территории. Сталин подумал и сказал, это несерьезно».

Был бы признателен Вам, если бы Вы прокомментировали эту версию событий 21 июня.

С уважением, Юрий Житорчук.
http://zhurnal.lib.ru/z/zhitorchuk_j_w/