Судя по разговору, это был человек знающий и бывалый: ему доводилось
сбивать "мессершмитты" и "юнкерсы", бомбить Кенигсберг и обстреливать с
воздуха немецкие эшелоны. Об известном летчике он говорил так, словно тот
был его близким приятелем и общался с ним повседневно; о различных системах
самолетов он рассуждал свободно и уверенно, как пилот, самолично испытавший
их летные и боевые качества. Он знал решительно все, и было только
непонятно, в какой, собственно, авиации он служит: в истребительной, в
штурмовой или бомбардировочной?
....
-- Трепач! -- вдруг резко сказал, вернее, выкрикнул капитан. -- С вашим
языком не в авиации служить, а коров пасти!.. Идите отсюда!..
И, проведя ладонью по выбритой щеке, тем же злым, возбужденным тоном
спросил:
-- Вы думаете, он летает?.. Писарюга какой-нибудь! Или на аэродроме
самолетам хвосты вертит. А я вгорячах промашку дал: его, разгильдяя, в
комендатуру отправить надо было!..
