На почве этих претензий возникли известные трения между Деникиным и Пилсудским
http://www.русскоедвижение.рф/index.php/articles/42-articles/1529-belaya-rossiya-i-okrainy-imperii-denikin-i-pilsudskii-v-1919-godu
В отношениях между белым Югом и Польшей хватало проблем. В Варшаве находилось русское дипломатическое представительство во главе с полковником Г. Н. Кутеповым и военная миссия под началом полковника Е. П. Долинского. Поляки также прислали в качестве представителя при добровольческом командовании графа Беем де Косбан. 13 сентября 1919 в Таганроге, где тогда находилась резиденция Главнокомандующего Вооруженными Силами на Юге России генерала Деникина, состоялся прием польской военной делегации во главе с бывшим генералом русской службы Карницким. Поднимая бокал за "кровный союз" России и Польши и призывая к совместной борьбе с большевиками, Деникин не рассчитывал, что поляки готовы выступить против большевиков только в обмен на твердые гарантии в отношении передачи Польше Литвы, Белоруссии и Волыни. Так глава штаба польской миссии, Пшездецкий, в частной беседе заявил следующее: ""Большевиков мы не боимся. У нас теперь огромная армия. На фронте дерутся большие силы и, кроме того, мы имеем еще большие силы в виде резервов. Общая цифра значительно превышает 500 тысяч человек, и к весне мы ее более чем удвоим. Армия молодая, контингент не тронутый большевизмом, патриотичен и находится в наших руках. Снабжение, вооружение и финансы - блестящи. Мы можем почти с уверенностью сказать, что более сильной армии уже ни у кого нет... Таким образом, нам незачем сговариваться из-за боязни большевиков. Для того, чтобы не было большевизма, мы должны двигаться вперед и можем это делать вполне самостоятельно. Мы назад никуда уже не пойдем. Мы дошли до границы, где находились поляки, теперь подходим к пределам русской земли. И мы можем вам помочь, но мы желаем теперь заранее знать, что нам заплатят за нашу кровь, которую нам придется пролить за вас. Если у вас нет теперь органа, желающего с нами говорить по тем вопросам, которые нас так волнуют, под тем предлогом, что они не авторитетны для решения вопроса о территории, то нам здесь нечего делать. Итак, я не протестую официально против союза и содружества в войне, но я хочу знать, на каких условиях это будет. Ведь вы же, начиная войну с Францией и Англией, до ее начала сговорились же о взаимных уступках и гарантиях... Так и мы просим это еще раз сделать. Об этом я прошу Вас вновь довести до сведения - кого вы находите нужным. И мы готовы начать разговоры хоть сейчас с теми лицами, которых выберет ваше правительство". Узнав о такой позиции поляков, Деникин заявил: "Сожалею, что русское гостеприимство так превратно понято".
Раздраженный неуступчивостью поляков, Деникин 26 ноября 1919 г. написал письмо генералу Ю. Пилсудскому: "Ваше Превосходительство! Встретив некогда с чувством полного удовлетворения поворот русской политики в сторону признания национальных прав польского народа, я верил, что этот поворот знаменует собою забвение прошлых исторических ошибок и союз двух родственных народов. Но я ошибся. В этот тяжкий для России день Вы - поляки - повторяете наши ошибки едва ли не в большей еще степени. Я разумею стремление к занятию чисто русских земель, не оправдываемое стратегической обстановкой; введение в них управления, отрицающего русскую государственность, и имеющее характер полонизации; наконец, тяжелое положение русской православной церкви как в Польше, так и в оккупированных вами русских землях. Для меня совершенно ясно, что именно теперь создаются те основы, на которых будут построены на долгие годы международные отношения. И нынешние ошибки наши будут оплачены в будущем обильной кровью и народным обнищанием на радость врагам славянства. Мне нет надобности доказывать Вам, что непонятная для русского общества политика польского правительства может дать весьма серьезную опору германофильскому течению, которое ранее у нас не имело почвы. Я нисколько не сомневаюсь, что если бы когда-либо такое течение возобладало, оно имело бы роковое значение для Польской республики. Этого допустить нельзя. Между тем, восточная польская армия, успешно наступающая против большевиков и петлюровцев, в дни, наиболее тяжкие для русских войск, вот уже около 3-х месяцев, прекратила наступление, дав возможность большевикам перебросить на мой фронт до 43 тыс. штыков и сабель. Большевики так уверены в пассивности польского фронта, что на Киевском и Черниговском направлении они совершенно спокойно наступают тылом к нему. Правда, вот уже более 2-х месяцев польская военная миссия выясняет наши взаимоотношения... Но за это время обстановка на нашем фронте становится все более и более тяжелой. При таких условиях, казалось бы, не время спорить о компетенциях. Тем более, что в сознании честных русских людей счастье Родины не может быть приобретено ценою ее расчленения. Станем на реальную почву: падение Вооруженных Сил Юга России или даже значительное их ослабление поставит Польшу лицом к лицу с такою силою, которая, никем более не отвлекаемая, составит угрозу самою бытию Польши и ее культуре. Русские армии Юга вынесут новое испытание. Конечная победа наша несомненна. Вопрос лишь в том, какою ценою, какою кровью. Но тогда, встав на ноги, Россия вспомнит, кто был ее врагом и кто другом. От души желаю, чтобы при этом не порадовались немцы. Уважающий Вас, А. Деникин".
