У этой запоздалости есть причины с конкретными именами и фамилиями
>Если в Европе этот переход по сути шел с конца XVIII столетия, то в России он начался только во второй половине XIX века, уважаемый Д.И.У.
Этот переход происходил не сам собой, но посредством конкретных решений органов власти, которые и сами трансформировались в унисон с меняющимся обществом.
Большинство стран Европы к концу 18 века были преимущественно крестьянскими и традиционными обществами, даже Англия. В Швеции, например, и в 1860 г. 67% населения были заняты в сельском хозяйстве. Но в 1850 г. в Швеции смертность была в полтора раза ниже российской, а в 1913 г. - в два раза ниже.
Отчего такая разница в общественном прогрессе? Почему те же самые реформы производились в России на полвека позже, чем в "крестьянских" Франции или Пруссии, и в урезанном виде, да еще с регулярными полуоткатами назад? Причина не в непригодности р. Волга для судоходства или недостатке черноземов, но в политическом и социальном режиме, плюс господствующей идеологии с культурой.
>Поэтому сравнения на протяжение всего XIX столетия не имеют смысла. Как только в России началась реальная индустриальная трансформация, то темпы роста стали вполне соответствовать европейским, а то и опережать оные.
На самом деле разрыв с Зап. Европой не уменьшался: в 1870-1913 гг. российский подушевой ВВП вырос в 1,5 раза, тогда как в Германии и Дании - в 2 раза, в Франции, Австрии и Швеции - в 1,9 раза, на территории будущей Чехословакии - в 1,8 раза, в Италии в 1,7 раза и т.д.
Добавим к этому крайнее уродство российских полуреформ - к примеру, столыпинская реформа (происходившая на условиях неприкосновенности помещичьего и "государственного", т.е. царского землевладения, антикрестьянского законодательства, свободного ростовщичества и политического бесправия крестьян даже на местном уровне) всего за десятилетие превратила 60% крестьян в неимущих "лишних людей" с экономическим статусом и правами примерно как у таджикских гастарбайтеров в совр. РФ.
>Отставание же России в переходе к индустриальному обществу было, на мой взгляд, естественным, проистекая из общих физико-географических и экономических факторов - низкая эффективность сельского хозяйства в Великоросском "ядре", низкая плотность населения, громадные расстояния, резко затрудняющие развитие экономических связей, отсутствие удобных выходов к морю и "естественных" морских торговых путей. И роль власти там десятая была.
От такого "географического детерминизма" для 19 века уши вянут.
Думаю, через некоторое время я отдельным сообщением обрисую более полно и красочно сравнительную заторможенность макроэкономического и демографического развития РКМП в последнее столетие перед закономерным кризисом и развалом. Сейчас это было бы слишком дальним уходом от частной темы обсуждения.
