|
|
От
|
jim~garrison
|
|
|
К
|
damdor
|
|
|
Дата
|
10.09.2012 00:10:49
|
|
|
Рубрики
|
1917-1939;
|
|
Я и не цитировал еще.
Не надо так уж натужно иронизировать.
Вас Ю.Мухин (и еще кучу народа) провел за нос, создав на ровном месте культ Вышинского.
>всякие контрреволюционные заговоры можно раскрывать и доказывать и на одних признательных показаниях
Но объяснения обвиняемых в такого рода делах неизбежно приобретают характер и значение основных доказательств, важнейших, решающих доказательств. Это объясняется самими особенностями этих обстоятельств, особенностями их юридической природы.
Нельзя требовать, чтобы в делах о заговоре, о государственном перевороте мы подходили с точки зрения того — дайте нам протоколы, постановления, дайте членские книжки, дайте номера ваших членских билетов; нельзя требовать, чтобы заговорщики совершали заговор по удостоверении их преступной деятельности в нотариальном порядке. Ни один здравомыслящий человек не может так ставить вопрос в делах о государственном заговоре. Да, у нас на этот счет имеется ряд документов.
>наш советский суд легко справится с задачей определения, где может быть самооговор, а где нет.
Оговор — это опаснейшее средство в руках обвиняемого, опаснейшее орудие против правосудия. Это, как определил его проф. Владимиров, «...мутный источник — черпать из него следует осторожно, и оценка достоверности его сложна»1.
Но в руках следствия, внимательно и умело пользующегося средствами исследования, оговор теряет свою остроту и опасность. Позволю себе вновь обратиться по этому вопросу к материалам судебного процесса по делу антисоветского троцкистского центра.
«Для того, чтобы отличить правду от лжи на суде, — говорил в своей обвинительной речи обвинитель, — достаточно, конечно, судейского опыта, и в каких бы то ни было целях.
- Re: Я и... - damdor 10.09.2012 00:17:36 (225, 550 b)