От Вулкан Ответить на сообщение
К All Ответить по почте
Дата 02.09.2013 00:00:38 Найти в дереве
Рубрики 11-19 век; Флот; Версия для печати

Теория «идеального фрегата» или «Белые слоны» Джошуа Хамфриса.

Приветствую!

«Белый слон» — выражение, пришедшее к нам из древнего Сиама. Чтобы избавиться от неугодного придворного, король Сиама дарил ему большого белого слона. Стоимость прокорма животного быстро разоряла придворного, а избавиться от царского подарка было невозможно. С тех пор большое, внушительное, но бесполезное приобретение называют «белым слоном». Именно такими «слонами» и оказалась «великолепная шестерка» 44-пушечных американских фрегатов, которым пришлось сыграть довольно значительную роль в войне 1812-1815 годов. Но обо все по порядку.
Начало американскому военному кораблестроению было положено в конце XVII века, когда в 1696 году со стапелей верфи в Портленде (Нью-Гемпшир) сошел 50-пушечный корабль «Леопард». Надо сказать, что до конца XVIII века это был самый большой военный корабль, построенный на верфях североамериканских колоний. Дело было в том, что в колониях было развито местное самоуправление, которое не финансировало кораблестроение целенаправленно, верфи были маленькими, администрации верфей не было в помине, корабли предназначались и для торговли, и для возможного каперства. Основным строительным материалом была американская сосна и виргинский дуб, технологии сушки отсутствовали, либо не соблюдались в принципе. Именно поэтому в ведомстве британского Адмиралтейства американские корабли чаще всего проходили по графе «транспорты», «обсервационные корабли» или «суда снабжения» (transports, survey or victualing vessels).
К середине XVIII века на верфях Америки британцы строили фрегаты, шлюпы и малые суда, которые в основном служили либо у североамериканского побережья, либо в вест-индских колониях. Качество колониальной постройки было несомненно хуже, нежели качество британской, да к тому же и более дорогое (корабль в Англии обходился в 16 фунтов 5 шиллингов за тонну водоизмещения, тогда как постройка на верфях Америки стоила в среднем 25 фунтов за тонну водоизмещения). Тем не менее, метрополия старалась насыщать североамериканские верфи заказами, поскольку собственно британские корабелы строили в основном более крупные корабли от V ранга и выше.
Кроме того, на Великих Озерах строились целые озерные флотилии канонерских лодок, прамов, шлюпов, галер и других мелких кораблей и судов.
Основные верфи были сосредоточены в северо-восточных штатах (Портленд, Бостон, Куинси Поинт, Нью-Йорк, Балтимор, Норфолк, Портсмут, Госпорт и ряд других), которые принадлежали частным арматорам.
Поскольку во время американской войны за Независимость основную задачу противостояния Роял Неви взяли на себя французский и испанский флоты, САСШ не стали развивать военное кораблестроение, и, по сути, ограничились каперством и переделкой быстроходных торговых судов в военные корабли. Два самых больших корабля Континентального Флота были переданы американцам Францией – это 42-пушечный корабль французской ОИК «Бонхомм Ричард» и 74-пушечный «Америка». Сами американцы ничего крупнее 32-пушечных фрегатов (причем и их - в аптекарских дозах) не строили. После победы в войне за Независимость Континентальный Флот был распущен, а в 1785-м последний оставшийся в строю 40-пушечный фрегат «Альянс» был продан американской Ост-Индской компании Роберта Морриса.
Все изменилось с началом Великой Французской Революции. Теперь верный союзник был прочно занят своими внутренними проблемами, флот Франции слабел день ото дня из-за бегства опытных офицеров-аристократов, и САСШ в гипотетической морской войне могли рассчитывать только на свои силы.
Толчком к созданию американского флота послужили события 1793 года. 8 февраля 1793 года в войну с революционной Францией вступила Англия. Под нажимом правительства Вильяма Пита-младшего к коалиции против Франции присоединились Пруссия, Австрия, Голландия, Португалия, Испания и Королевство Обеих Сицилий. О своем нейтралитете объявили только шесть стран Европы - Швеция, Дания, Генуя, Венецианская республика, Швейцария и Турция. Россия, хотя и щедро помогала деньгами антифранцузской коалиции, войска к Рейну посылать не стала. Таким образом, против одной страны без преувеличения ополчилась практически вся Европа.
Количество войск, стянутое к границам Франции к началу 1793 года, просто поражает: австрийцы выставили 143 тысячи штыков; пруссаки – 77 тысяч человек; голландцы - 20-титысячный корпус в Бельгии; англичане и Ганновер – 30 тысяч там же; Сардинское королевство – 45 тысяч в Италии; Королевство Обеих Сицилий и Португалия – 10 тысяч в Италии; Испанцы – 50 тысяч штыков на Пиренеях. В общей сложности - 375 тысяч солдат .
Естественно, американская торговля попала под удар, поскольку торговые связи с Францией были очень крепки. Кроме того – подняли голову алжирские и тунисские пираты. Ранее они боялись высовываться из портов, поскольку там постоянно дежурили сильные эскадры Роял Неви, но теперь английский флот по самую маковку был занят войной с французами, и пираты начали собирать обильную жатву в Средиземном море и Атлантике из торговых судов нейтральных стран.
В декабре 1793 года начались слушания в Конгрессе, и 2 января 1794 года с перевесом всего в два голоса (46 против 44) было утверждено строительство американского военного флота. Уже 10 марта была утверждена кораблестроительная программа 1794 года, которая предусматривала постройку или приобретение заграницей четырех 44-пушечных кораблей и двух 36-пушечных фрегатов для защиты торговли. Скрягами из Конгресса был также добавлен еще один пункт – в случае достижения мирных договоренностей с пиратами строительство или покупка судов может приостановиться.
Остался вопрос – какие же корабли строить или покупать. И вот тут на сцене возник Джошуа Хамфрис. Военный министр САСШ Генри Нокс еще с 1790 года советовался с разными кораблестроителями, и в результате остановился на проекте Хамфриса, который был одержим постройкой «идеальных фрегатов».
Теория «идеального фрегата» возникла давным-давно. Родоначальником ее можно считать британского кораблестроителя Финеаса Петта, который в 1645 году по заказу графа Варвика создал 32-пушечный фрегат «Констант Варвик». Этот корабль имел сильное вооружение, и мог победить любого противника слабее себя, и развитое парусное вооружение, что позволяло ему убежать от любого, сильнее себя. Позже такие корабли создавались либо для атак на торговые караваны (Франция, Англия), либо в качестве «маленьких линкоров» из-за недостаточного финансирования флота (Швеция, Дания, Россия) .
В 1780-х французы предложили новую концепцию «идеального фрегата». Это должен был быть 44-пушечный рейдер, имеющий на закрытом деке пушки линкорного калибра (24-фунтовые). По сути это была модификация корабля IV ранга (50- и 60-пушечные корабли), которые к тому времени в сражениях уже в линию баталии не ставили, а использовали для конвойной или дозорной службы. Но 50-пушечники все-таки строились как линкоры, то есть имели усиленный набор корпуса и второй дек, соответственно – меньшую относительно фрегата нового образца скорость и худшую маневренность.
Естественно, задача размещения большой батареи на одной закрытой палубе привела к увеличению длины фрегата, что в свою очередь не лучшим образом сказалось на корпусе корабля. Дело в том, что на таком корабле киль берется длиннее, и соответственно на нос и корму килевой балки приходится увеличенная масса. Если же вспомнить, что предлагалось ставить орудия линкорного калибра – давление масс должно было быть еще более значительным. Со временем в районе носа и кормы киль прогибается, и принимает форму банана, в свою очередь поперечные связи корпуса ослабляются и верхняя палуба испытывает растягивающую нагрузку. Конечно, если бы такой фрегат имел несколько палуб (то есть несколько фиксаций на разных уровнях высоты своего «скелета» в виде шпангоутов) – киль бы деформировался гораздо меньше, но это сразу бы увеличивало высоту борта корабля – и соответственно паразитную парусность самого корпуса. Собственно именно поэтому 50-пушечники легко несли свои пушки – они имели дополнительный набор жесткости виде двух закрытых деков, и сами по себе были короче «идеальных фрегатов».
Что же давало такое решение, и почему при видимых недостатках оно все-таки было воплощено в жизнь? Дело в том, что увеличенная длина корабля, зауженные формы, невысокий борт давали высокую скорость (свыше 13 узлов в хороший ветер, тогда как линкоры III ранга и выше давали при попутном ветре всего 8-11 узлов), а линкорный калибр пушек – увеличение веса залпа. К примеру, стандартный 36-пушечный 18-фунтовый британский фрегат нес на закрытом деке двадцать шесть 18-фунтовых пушек, а на верхнем деке десять 9-фунтовок , и обладал весом бортового залпа в 279 фунтов. Французский же 44-пушечный фрегат «Помон» (родоначальник класса «идеальных фрегатов») нес на нижнем деке двадцать шесть 24-фунтовых пушек и на надстройках восемнадцать 8-фунтовок, таким образом, он мог дать с борта залп весом в 384 фунта, то есть почти в полтора раза больше. Учитывая же более высокую скорость и маневренность – такой рейдер всегда мог выбрать удобную позицию для безнаказанного расстрела стандартного фрегата с носа или кормы.
Но почти все французские рейдеры данного типа были довольно легко захвачены обычными английскими 32- и 36-пушечными фрегатами. Оказалось, что качество экипажей у британцев несоизмеримо выше и подготовка английских матросов (как в пушечном бою, так и в управлении парусами) вполне нивелирует отставание островитян в технике.
Тем не менее, Хамфрис верил в будущее «идеальных фрегатов». Тут вполне сказывалось французское влияние, поскольку Хамфрис довольно долго работал во Франции, и даже предложил проект 74-пушечного корабля «Америка», который строился во Франции для флота САСШ во время войны за Независимость. К тому же, как инженер, он имел свои наработки по устранению недостатков 44-пушечных «линейных» фрегатов, и хотел их опробовать. В 1793 году Хамфрис писал сенатору Роберту Моррису: «Наш военно-морской флот долгое время был очень мал. Мы должны строить большие фрегаты, которые в непогоду были бы более мореходны, нежели двухпалубные корабли противника, а при слабых ветрах могли уверенно уйти от неприятеля. На данный момент подобные фрегаты наш основной противник считает бесполезными, но в случае войны ему потребуется гораздо больше подобных же кораблей, чтобы атаковать наши».
Хамфрис же предоставил и смету военному министру Ноксу – он считал, что на постройку 6 кораблей потребуется 600 тысяч долларов. В рекламной компании новой стройки перед Конгрессом был выдвинут лозунг: «Фрегат за 100 тысяч долларов со сроком постройки в 8 месяцев!». Немного забегая вперед, скажем, что такая низкая стоимость постройки (20 тысяч фунтов стерлингов) оказалась блефом. Подозревал ли об этом Хамфрис? Скорее всего – да, ведь он имел опыт проектировки и строительства крупных кораблей, и знал, что за такую сумму в Британии (где строили дешевле и быстрее) можно было построить 32- или 36-пушечный фрегат.
Попробуем проиллюстрировать наше утверждение: к примеру, постройка знаменитого 100-пушечного «Виктори», флагмана Нельсона при Трафальгаре, обошлась английской казне в сумму 63 176 фунтов стерлингов (315 880 долларов). Постройка 98-пушечного «Темерер3660» (1798) - в 73 241 фунт стерлингов (366 205 долларов) полной стоимости включая сюда и пушки, и парусное вооружение. Постройка 98-пушечного «Импрегнейбл» (Impregnable, 1786) - в 54 532 фунта стерлингов (272 660 долларов) за корпус с пушками, плюс 11 тысяч фунтов (55 000 долларов) за парусное вооружение. Постройка 74-пушечного «Эчайл» (1798) - 53615 фунтов стерлингов (268 075 долларов). Постройка стандартного 32-пушечного 12-фунтового фрегата «Эолус» - 11 469 фунтов (57 345 долларов).
Тем не менее конгрессмены, удивленные столь низкой стоимостью проекта, согласно которому им обещали чудо-оружие нового образца выделили на постройку 688 888 долларов и 82 цента, которые должны были попасть в морское ведомство несколькими траншами. Из этих денег 88 тысяч предназначались для аренды мест строительства, поскольку, как неожиданно оказалось, в США не было государственных верфей, а только частные. Так же были даны имена новым фрегатам. Данные по месту строительства, вооружению и ответственным сведены в таблицу:

Наименование Верфь Пушки Морской инженер Начальник строительства
«Чезапик» Госпорт, Вирджиния 44 Иешуа Фокс Ричард Дейл
«Конститьюшн» Бостон, Массачусетс 44 Джордж Калгхорн Сэмьюэл Николсон
«Президент» Нью-Йорк, Нью-Йорк 44 Форман Чизмен Сайлэс Телбот
«Юнайтед Стейтс» Филадельфия, Пенсильвания 44 Джошуа Хамфрис Джон Барри
«Конгресс» Портсмут, Нью-Гемпшир 36 Джеймс Хаскет Джеймс Север
«Констелейшн» Балтимор, Мериленд 36 Дэвид Стоддер Томас Тракстан

Однако средства не были выделены ни весной (поскольку страна сильно пострадала от поводков и наводнений), ни летом (затяжные дожди спровоцировали оползни и вспышку малярии). К тому же Хамфрис, памятуя о слабой прочности корпусов французских «идеальных фрегатов», хотел использовать для постройки своих кораблей самые лучшие материалы – прежде всего вирджинский белый дуб, веймутскую белую сосну на отделку и алабамскую болотную сосну на мачты. Это были замечательные по крепости материалы, которые по прочности превосходили европейские и русские аналоги, но их надо было вырубить и доставить к месту строительства. Первая поставка дуба пришла лишь 18 декабря 1794 года в Филадельфию, груз, предназначенный для Нью-Йорка, был потерян, лесовоз затонул во время шторма. Лесозаготовки шли очень трудно, отдельной проблемой стала доставка – как оказалось, о логистике не подумали вообще, тогда как, чтобы доставить дуб из Вирджинии или Флориды, и сосну из той же Алабамы, приходилось огибать Флориду и идти вдоль всего восточного побережья к портам постройки. Отдельную операцию представляла собой доставка веймутской сосны из района Великих Озер. Бревна приходилось везти по сухопутью, поскольку устье реки Св. Лаврентия контролировали англичане. Из-за этих трудностей к декабрю 1795 года (когда согласно обещаниям Хамфриса корабли должны были быть уже построены) удалось заложить только кили фрегатов. Дополнительную сложность представлял «эффект банана», то есть эффект прогиба киля, о котором мы рассказывали ранее. Чтобы избежать этого, Хамфрис решил усилить киль диагональными балками между килем и жилой палубой, что удорожило конструкцию, и увеличило сроки постройки.
К ноябрю 1796 года трех из шести кораблей были частично набраны шпангоуты, когда САСШ заключила договор о мире с триполитанскими и алжирскими пиратами. Для Нокса и Хамфриса этот договор стал сродни грому среди ясного неба. Конгрессмены потребовали отчета о строительстве, и с удивлением узнали, что из выделенных 688 тысяч долларов осталось лишь 24 тысячи, и при этом все корабли еще очень далеки не то что от ввода в строй, но даже от спуска на воду. После консультаций было решено достроить два 44-пушечника и один 36-пушечник. Военное ведомство запросило еще 200 тысяч долларов, но сенаторы выделили лишь 172 тысячи. При этом Конгресс оговорил, что корабли должны войти в состав флота не позднее 21 октября 1797 года.
10 мая на воду был спущен «Юнайтед Стейтс», 7 сентября – «Констелейшн», а 21 октября – «Конститьюшн». При этом все деньги опять были израсходованы, и военное ведовство попросило еще 200 тысяч долларов на дооснащение фрегатов и укомплектование их пушками, материалами и экипажами. Конгресс был весьма недоволен очередным ростом расходов, и уже начал понимать, что фрегат «за 100 тысяч долларов и за шесть месяцев» - всего лишь фикция, рекламный лозунг, туристический проспект для легковерных сенаторов. Но поскольку в 1797 году началась война с Францией, 1 июля деньги все-таки выделили. Но и к осени 1797-го корабли не были готовы. На осенней сессии Конгресса госсекретарь Мак-Генри попросил еще раз выделить средства на достройку кораблей. Возникли бурные дебаты, перешедшие во взаимные обвинения, тем не менее, понимая, что отступать уже поздно, конгрессмены решили выделить еще 152 тысячи долларов на ставшие уже золотыми фрегаты. В свою очередь была создана инициативная группа, которая решила проверить факты казнокрадства и хищения на верфях, и выяснить, почему первоначальную смету превысили уже вдвое. Расследование показало, что Хамфрис в своих расчетах совершенно не учел логистику – то есть большие суммы были потрачены на вырубку и доставку леса, а так же на сопутствующую инфраструктуру (закупку и вербовку частных торговых судов, углубление и постройку доков, сушилен, пилорам и т.д.). Были, конечно, и приписки, и воровство, и двойная бухгалтерия, но «в пределах нормы».
Кроме того, после оснащения первых фрегатов и их испытаний, было выявлено, что скорость «Юнайтед Стейтс» и «Конститьюшн» не превышает стандартных 8-9 узлов в попутный ветер. Конструкторам и разработчику начали задавать неудобные вопросы – как получилось, что при стоимости «чудо-корабля» в 300 тысяч долларов (эквивалент 60 тысяч фунтов стерлингов; на такие деньги, как мы ранее упоминали, можно было построить 90- или 100-пушечный корабль) получили слабенький однопалубный линкор, со слабым вооружением и обычной скоростью. Куда и на что, собственно говоря, потрачены народные доллары?
После консультаций с моряками Хамфрис решил внести изменения в конструкцию, поставив на фрегаты более высокие мачты аж с пятью ярусами парусов (в британском флоте использовалось три, редко – четыре яруса), и в хороший ветер «идеальные фрегаты» начали давать скорость в 12-13 узлов, что было на два узла выше быстроходных британских и французских визави. Также более высокие мачты позволили фрегатам быстро ходить при слабом ветре, используя более холодные массы воздуха на высоте 55-60 и более метров. Для примера – на нельсоновском 100-пушечнике «Виктори» грот-мачта – самая высокая мачта корабля – имела высоту в 62.5 метра, тогда как на однопалубном 44-пушечном «Конститьюшн» фок-мачта была высотой в 60.3 метра, а грот-мачта – высотой аж в 67 метров. Но надо учесть, что «Виктори» - это 100-пушечник, имеющий три дека и водоизмещение в 3500 тонн, тогда как хамфрисовский фрегат – однодечник, с гораздо меньшей парусностью корпуса, водоизмещением в полтора раза меньше (2200 тонн), и соответственно скорость его при примерно равных высотах мачт была гораздо больше. Что касается других типов кораблей: высота мачт 74-пушечников – рабочих лошадок британского и английского флотов - составляла 51 метр (178 футов). Высота же мачт стандартных 32- и 36-пушечных британских фрегатов составляла всего 44 метра (145 футов), поэтому при слабом ветре они безоговорочно проигрывали своим американским визави.
Но весь вопрос в том, что меры по улучшению парусности и постановке более высоких мачт скорее всего можно было решить и на 74-пушечном корабле. В принципе, и французы, и англичане, и американцы к концу Наполеоновских войн пришли к этому очевидному решению и мачты 74-пушечников «подросли» до 64 метров, а на некоторых кораблях и до 70-ти. Так что для высокой скорости можно было строить и 74-пушечники, тем более по стоимости постройки, как показала практика, они вполне были сравнимы с хамфрисовскими фрегатами, а огневой мощью – превосходили на порядок. Тем не менее – хотя идея Хамфриса оказалась довольно сырой, он смог предвосхитить будущее.


Ром, плеть и содомия - вот и все традиции Королевского флота