Заметки про противостояние в Сараеве 1992-1995 гг. ( ч. 5)
Страдания сербов в Сараеве
Дело в том, что часть бригад 1-го корпуса возникли именно на основе сараевского мусульманского криминалитета, одновременно активно участвовавшего в деятельности паравоенных организаций в предвоенный период. Таких крупных вооружённых групп номинальных «военных» и «полицейских» в городе насчитывалось до 15. За каждой «бригадой» в криминальном понимании слова был закреплён свой район Сараева. Здесь в их руках находились судьбы местных жителей, потому что только эти бандиты являлись в «своих» районах вооружённой силой, и снабжение населения гуманитарной помощью, а также предметами дефицита осуществлялось через них. Организованные разбойники контролировали выход из города гражданского населения, за право на который приходилось платить огромные деньги. Их командиры, среди которых выделим Юсуфа Юку Празину и Мушану Топаловича Цацу, были известными мафиози и по своей специфике смутно представляли себе субординацию. Так, второй из упомянутых, командир 10-й бригады, любил высказываться в духе, что он подчиняется лично президенту, а приказы комкора его не волнуют.
Это явление, хорошо известное в истории и практике гражданских войн как атаманщина, имело ужасные последствия для сербского населения той части столицы, в которой разместился 1-й корпус. Бандиты практиковали в отношении сербов все виды насилия: отъём имущества, рэкет, заключение, лишение свободы, убийства. Отряды разбойников обычно имели собственные небольшие концлагеря. Так, в лагере Казани на склоне Требевича после войны были эксгумированы тела примерно 200 замученных сербов.
Данной теме посвящена обширная литература самого разного характера: и полумемуарные книги с сильным эмоциональным посылом (как "Кровавая рубашка сараевская"), и подробнейшие, отлично фундированные исследования по отдельным населённым пунктам (например, "Военные преступления на территории општины Високо", где описываются все случаи убийств с изложением обстоятельств и доступных данных). В данных коротких заметках мы не касаемся обширного пласта свидетельств исламистского террора, чтобы не отклоняться далеко в сторону от основной темы, оставляя надежду познакомить сними русского читателя впоследствии.
Печальную известность получил лагерь в Храснице. Он существовал при 4-й моторизованной бригаде, одной из старейших в корпусе (сформирована 9 апреля 1992 г. на базе Илиджанского кризисного штаба, расположение штаба в Храснице). Ей командовал мусульманин из Плав (в Черногории), работник образования по роду деятельности и озлобленный исламист по убеждениям Амир Шабович. Соединение было настоящим средоточием мусульманских уголовников, а полицейская и разведывательно-диверсионная части состояли из них почти поголовно. Кроме «уркаганов», у бригады имелся ударный отряд, укомплектованный мусульманами-«хосовцами», получившими военный опыт в Хорватии и носившими чёрные комбинезоны (в воспоминание о зловещем «Чёрном легионе») и чёрные повязки на головах с усташской символикой. Они считали себя «хорватами мусульманского исповедования», в полной мере разделяли усташскую идеологию и являлись непримиримыми врагами сербов. В соединении имелся мобильный отряд, не занимавший оборонительные позиции, а выполнявший «разведывательно-оперативные задания» на занимаемой территории општины Илиджи, то есть грабёж и сгон сербского населения за колючую проволоку.
Заключённые в Храснице сербские жители Сараева использовались для работ по рытью туннеля Д-Б (Добриня-Бутмир) под аэродромом. В совершенно секретном приказе № 23/619-1 10 сентября 1993 г. командир 102 моторизованной бригады запросил командира 4-й о присылке 150-200 рабочих, а тот на следующий день написал совершенно секретный приказ № 3689/93, адресованный командирам своего 4-го батальона, роты военной полиции и начальнику инженерной службы бригады. В нём командир (тогда им являлся Фикрет Правляк) распорядился выделить для работ 25 заключённых (количество понятно по числу порций приготовленной еды, которые требуется выдавать 3 раза в день), 6 конвоиров (по 3 на смену на месте работ) и офицера с сапёрной военной-учётной специальностью.
Захваченные мусульманами сербские жители вообще часто использовались для рытья окопов, туннеля между Ступским брдом и казармой «Неджаричи», прокладки дорог, подготовки гражданских объектов к военному использованию. Точно известен случай, когда исламисты предусматривали ликвидацию заключённых в случае вступления в огневое противостояние с сербскими войсками, подозревая, что пленники попробуют разбежаться (приказ без номера от 26 мая 1993 г.).
Справедливости ради надо добавить, что откровенная махновщина уже к началу 1993 г. стала считаться неприемлемой командующим 1-го корпуса. Он решительно обошёлся с наиболее распоясавшимися главарями: командир 10-й горнострелковой бригады был ликвидирован, после чего в феврале 1-ю, 2-ю и 10-ю горнострелковые объединили в одну. Так же поступили с 3-й и 7-й горнострелковыми. «Провинившиеся» командиры наиболее недисциплинированных и криминализированных формирований были удалены, а их «личные» отряды, номинально считавшиеся облегчёнными бригадами, послужили материалом для строительства более регулярных бригад. Командующий корпусом провёл необходимую санацию, залатав дыры в системе управления, которую расшатывали «полевые командиры». Удачная мера стала хорошим пропагандистским примером в мемуаристике «той» стороны, которые упирают на справедливость и благородство армейского командования, не желавшего терпеть в своих рядах издевавшихся над сербами преступников. Такой ход служит попыткой представить распущенными негодяями только малую часть командиров, а их преступления – редким исключением, быстро «вылеченным» руководством. Проводится параллель с сербской армией, в которой подобных историй не случалось. Ответ им делится на 4 пункта: 1) ликвидация атаманщины не имела собой гонения на сербов как первопричину; 2) служба в ВРС никогда не предоставляла возможности для столь развитого бандитизма, как АРБиГ; 3) маленький эпизод, как раз не характерный для армии боснийских мусульман, подаётся как принципиальное событие, после которого с «эксцессами» было покончено. Это не соответствует правде: только что приведённые сведения об использовании труда пленников концлагеря в Храснице происходили в июне и решались на уровне двух комбригов; 4) Наказание постигло злодеев зимой второго года войны, а война началась предыдущей весной. Нужно обладать невероятной наивностью – скорее разыгранной, чем природной – чтобы допустить, что военное и политическое руководство мусульман не знало о преступлениях.
Говоря с полной серьёзностью, оно об этом, разумеется, знало и сознательно использовала оставшихся в занятой тогда мусульманами части Сараева сербов как заложников и объект для грабежа и надругательств.
