Советская этнография про "общественную жизнь" вайнахов
>Не знаю, все это мне кажется за уши притянутым.
Я про "русские" тейпы и отношение к ним чеченов слышал от человека родившегося и выросшего в Чечне. Так что за что купил, за то и продал.
А про "особенности" вайнахов даже в советское время писали, с экивоками, но достаточно ясно. Вот отрывок из классика отечественной этнографии С.А. Токарева (кстати издано ПОСЛЕ "реабилитации" чечено-ингушей):
"Общественный строй. В общественном строе чеченцев и ингушей сохранялось больше архаических черт, чем у большинства народов Дагестана. У них почти до наших дней удержалось деление на патриархальные роды, «тэйпы» («тайпа»). Каждый род выводил себя от определенного предка, имя которого известно всем членам рода, как известна и вся родословная, до 8—10-го поколения и дальше. Члены одного рода считаются «братьями» и «сестрами». Строго соблюдалась экзогамия—запрет жениться на женщине из своего рода, как и из рода матери. В числе родовых обычаев особенно устойчиво держался до недавнего времени обычай кровной мести («доу»). Кровомщение принимало чаще всего форму вооруженного нападения сородичей убитого или обиженного на дом виновного. Такое нападение называлось у ингушей «туом» (война) и приводило нередко к длительной осаде и к кровопролитию. В определенных случаях допускалось прекращение родовой вражды при помощи выкупа за кровь: устраивался торжественный обряд «примирения кровников». Но зачастую на почве кровной мести разгоралась длительная и кровопролитная война. Она в иных случаях приводила к переселению целых родов на чужие земли, к запустению аулов и целых районов.
Род делился на семьи. В горных районах еще в XIX в. сохранялись большие семьи— по 40—50 человек. У равнинных чеченцев и ингушей уже тогда существовали только малые семьи. Но патриархальная власть старшего мужчины в них была очень велика. Положение женщин в семье было подчиненное. От общественной жизни женщины были совсем отстранены.
Одним из самых священных обычаев считается гостеприимство. За своего гостя хозяин дома отвечает головой. Он должен защищать его, даже будь это его враг, должен мстить за его убийство.
Кровная месть, саморасправа—эти обычаи были связаны у чеченцев и ингушей с тем, что никакой признанной власти у этих народов не было. У них не было деления на сословия, как у соседних кабардинцев, осетин. Все ингуши, все чеченцы себя равными друг другу. По преданию в годы борьбы против кумыков и кабардинцев чеченцы были подвластны князьям из рода Турловых, которые их и объединили в в этой борьбе; но впоследствии они изгнали и этих князей. Не признавая ни князей, ни дворян, они с гордостью говор они все—«уздени» (т. е. дворяне).
Но даже и у горных чечено-ингушских групп этот первобытно-демократический строй начал еще в XIX в. разлагаться. Род Галгай занимавший выгодное положение в ущелье, где проходил транзитный путь с Северного Кавказа в Грузию, усилился, подчинил своей власти другие роды. Еще дальше зашел процесс расслоения у равнинных ингушей и чеченцев. Более зажиточные семьи держали в зависимости от себя прочее населеление. Русские власти поддерживали эту верхушку.
Взаимная обособленность родов, аулов, многолетняя борьба с соседями дали традиции военного быта. Каждый мужчина считался воином, каждый готов был защищать себя, все носили оружие. В годы Кавказской войны именно Чечня была главным очагом военно-религиозного антирусского движения мюридизма. Чеченцы были самыми заклятыми врагами русских. В этнографических описаниях того времени чеченцы обычно изображались как прирожденные разбойники.
Такая оценка была вызвана в значительной мере тем, что как раз в те годы чеченцы, нафанатизированные мюридистской пропагандой Кази-Муллы, Гамзата и Шамиля, вели упорную и ожесточенную «войну за веру». Ингуши, а также часть равнинных чеченцев в долине Терека, так называемые «мирные чеченцы», остались в стороне мюридизма и враждебности к русским не проявляли. Однако смелость и воинственность свойственны были и им."
(С.А. Токарев «Этнография народов СССР», М. 1958, изд-во МГУ)
