От Роман Храпачевский Ответить на сообщение
К All Ответить по почте
Дата 09.08.2002 01:58:21 Найти в дереве
Рубрики 11-19 век; Версия для печати

Пример описания военных действий китайскими хронистами

Это мой перевод куска из официальной хроники монгольской династии Юань ("Юань ши", 1370 г.), касающийся заключительного этапа борьбы Чингисхана за гегемонию среди тюрко-монгольских племен. Любопытны описания самих военных действий - не слишком они впечатляют подробностями, больше описанием политической обстановки:

"Вскоре как Ван-хан был разбит и вернулся, государь тоже повел воинов, чтобы вернуться к болоту Тунгэ и сделать там привал войску. Он послал Архай-Хасара выразить упрек Ван-хану: «Господин преследовался своим младшим дядей Гурханом и понуждаемый нуждой скитался. Мой отец сразу же напал на Гурхана, разбил его в Хэ-си, его земли и людей сполна взыскал в пользу господина. И это первая из великих заслуг перед господином. Когда господин подвергся нападению найманов, то бежал на запад и не было [ему] где сделать дневку. Младший брат господина Чжаха-Гамба был на границе Цзинь, я спешно послал к нему человека с призывом вернуться. Еще до его прибытия были также некие из племени меркит, которые преследовали его. Я просил моего старшего брата Сэчэ-беки с моим младшим братом Тайчу-Кури отправиться убить их. И это вторая из великих заслуг перед господином. В то время, когда господин в нужде скитался, я прошел через Катиклик, повсеместно у этих племен отбирал овец, коней, ценности и имущество, чтобы сполна поднести господину. Не прошло и полмесяца как сделал так, что у господина голод сменился сытостью, а худоба -- упитанностью. И это третья из великих заслуг перед господином. Господин не сообщил мне, что уходил в набег на меркитов, [взял там] множество трофеев и вернулся. Мне не досталось и малой доли [от этого], но я не был тем озабочен. Господину, который был низвергнут найманами, я послал 4 воевод отбить и вернуть ваш народ, вновь возвести на престол вашего улуса. И это четвертая из великих заслуг перед господином. Я ходил походом на дорбенов, татар, хатагинцев, салджиут и кунгират, всего 5 племен. Как сокол хватает гусей -- диких ли, домашних ли, так и я увидел [у них] немало добычи, награбил и с обязательностью представил [добытое] господину. И это пятая из великих заслуг перед господином. Все эти 5 заслуг – ясная проверка [меня], а вот господин уже не может отплатить мне тем же примером. Теперь же пусть и малым добром воздаст [за те заслуги] и тотчас присоединит [свои] войска ко мне!» Ван-хан выслушал это и сказал Нилха-Сангуму: «Эти слова ко мне, каковы, а? Мой сын по истине верно их [сказал]». Нилха-Сангум ответил: «Ход дел сегодня уже не изменить, но вот напряжем еще силы побороться и сразимся. Мы победим -- тогда ему кланяться [нам], он победит – мы поклонимся, только и всего! Много говорить -- не сделать ничего».
В то время государевы [люди] Алтан и Хучар собрались все на стороне Ван-хана. Государь поэтому послал [к ним] Архай-Хасара обвинить Ван-хана, приказав передать им: «Некогда наше государство-улус не имело главы. И Сачу и Тайчу, этим двум людям, из рода Бартан-Баатура, которому принадлежат наши предки, предложил престол улуса. Они вдвоем тогда наотрез отказались. Затем вами было также предложено Хучару, сыну моего дяди Некун-тайджи, взойти на престол. Ты сам, [Хучар], тоже отказался наотрез. Однако дело не могло быть оставлено на полпути, и опять вами было предложено также Алтану, сыну старшего в нашем роду Хутула-хана, занять престол государства. Ты, [Алтан], тоже отказался наотрез. Тогда вы все признали главой и выдвинули меня в ханы улуса. Да разве было у меня с самого начала в глубине души [такое намерение]?! Не сам замыслил, но [вами] сообща был понуждаем взойти на престол таким вот образом! У Трех рек, там где предки положили начало [роду], не нашлось других людей для этого! Вы привели в порядок дела Ван-хана. Но нрав у Ван-хана неустойчивый, оспаривая таким образом со мной старшинство, он разве не ставит и вас в один ряд [т.е. втянул в это]? Я теперь ухожу, покидаю ныне [вас]!». Алтан с остальными не имели что ответить.
Государь после того как направил посла Ван-хану, двинул затем в набег войска пленить кунгират, а еще один отряд – сделать [тоже самое] с чжиргинцами. Когда дошли до реки Балджун, реки мутной и своенравной, государь напились от нее ради присяги народу. Некий человек из племени икирас, по имени Боту, будучи разбит племенем куралас, сошелся с государем и заключил с ним союз. Джочи-Касар жил отдельно в горах Караун-Джидун, когда Ван-хан набегом полонил его жен и детей. Взяв с собой самого младшего сына Тоху, он бежал, а [когда в пути] кончилось продовольствие - искали птичьи яйца для пропитания. Они дошли на соединение [с Темуджином] у реки [Балджун]. Когда соразмерили силы, которые у Ван-хана велики и могучи, а у государя – малы и слабы, то не зная наверное [будет ли] победа или поражение, многие из народа весьма испугались опасности. Но все те, кто объединились как «пившие воду реки» -- так назвали пивших [ту] мутную воду, сказали, что вот они то и будут едины в трудностях и лишениях. Войска Ван-хана двинулись и встретились в бою с Темуджином в местности Харахалджин-элет. Ван-хан понес крупное поражение. Его соратники Алтан, Хучар, Чжамуха со товарищи, составили план погубить Ван-хана, но [это] не вышло. Тогда они убежали к найманам. Даритай-Отчигин – СС, Ба-лянь и некоторые прочие земно кланясь сдались на милость.
Государь собрав множество войск у истоков реки Онон, задумал нападение на Ван-хана. Он еще раз отправил двух послов к Ван-хану, притворившись, что это Джочи-Хасар сказал сообщить: «Мой уважаемый старший брат с наследником ныне неизвестно где обретается, да в придачу мои жены и дети находятся у вана. Если бы я решил уйти [от брата], даст ли тогда [ван] мир мне? Если ван пренебрежет мной, то сделает ошибку – пусть вспомнит, что я [с ним] издавна был в ладах. В таком случае я умываю руки и отправляюсь во свояси!» Ван-хан поверил им, поэтому послал людей вслед этим двум послам, чтобы передать кожаный мешок, наполненный кровью, [в знака] союза с Джочи-Хасаром. Пока они добирались, в это время этими двумя послами были проведены ночью очень быстрым и бесшумным маршем войска к горам Чжэчжэер. Вышли [из гор] они неожиданно, внезапно напали на Ван-хана и поразили его. Весь народ кэреитов сдался. Ван-хан с Нилха-Сангумом отчаянно сражаясь [смогли] уйти. Ван-хан, вздыхая, сказал: «Я своим сыном был введен в заблуждение. Теперь разве добьешься исправления нынешней беды!» Ван-хан, продвигаясь, на дороге встретил военачальника племени найманов, который его там же и убил. Нилха-Сангум бежал в Си Ся, [там] день за днем занимался грабежами, отбирая себе богатства. Вскоре затем, опять направившись в набег на Си Ся, дошел до уйгурского государства Куча. Во время остановки в Куча [он] был убит карательным войском.
Государь после гибели Ван-хана [устроил] большую охоту у реки Темен-кеере, [там] издал указы по армии, воодушевил на победы и вернулся. В то время глава найманов Таян-хан, устрашившись душой могущества государя, отправил посла к владыке белых татар Алахуш-дигитхури сообщить план [действий]: «Я узнал, что в восточной стороне некто объявил себя императором. На небе нет двух солнц -- неужели народ имеет двух хозяев?! Вы можете оказать благодеяние [мне] в качестве правого крыла в моем походе для отнятия у него [Темуджина] лука и стрел». Алахуш-дигитхури сразу сообщил этот план государю, оставаться на месте не было причины -- поднял свой народ и откочевал.
В год цзя-цзы (1204 г.) государь сделал большой сбор у реки Темен-кеере, чтобы спланировать карательный поход на найманов. Все подданые ввиду худобы весенних коней много говорили, что необходимо ждать осени. Августейший младший брат Отчигин сказал: «Дело это правильное, порешить их давно пора -- как можно худыми конями отговариваться?». Бельгутай тоже высказался: «Найманы хотят отобрать у нас лук и стрелы. Такое мое малое мнение, в свою очередь, что правильно их всех убить. Они полагаются на величие своего государства (улуса) и бахвалятся, Если выступить на них без [лишних] приуготовлений и ударить по ним, то успех может быть полным!» Государь был доволен и сказал: «Таким то войском и не победить летом!» После этого двинул войска покарать найманов. Остановив армию в горах Кэлтэгай [Темуджин] вначале послал Хубилая и Чжэбэ, двух мужей, как передовые ударные отряды.
Таян-хан вышел от Алтая и стал лагерем в горах Канхай. Собрал [там] всех вместе -- главу меркитов Тохтоа-беки, главу кэреитов Алин-тайши, главу племени ойрат Кутукэ-беки, и племена дорбен, татар, катакин, салджиут, всё войско очень большой силы. Тогда среди нашего отряда имелись такие отощавшие кони, что зашли в лагерь найманов. Таян-хан увидел их и совещаясь со всеми сказал: «Монгольские кони такие худые и слабые. Теперь следует заманить монголов войти поглубже [в лагерь], а затем сразить и захватить их». Его воевода Хорису-бечи возразил: «Прежний ван сражался и карал, храбрецы пойдя вперед, не возвращались. [Ван] не давал врагам увидеть ни их спин, ни хвостов коней. Теперь с этим планом отступлений и оттяжек, разве не поселится в душах боязнь? И если есть [такая] боязнь, то почему бы не приказать идти вместе с войском и женам государя». Таян-хан разгневался и немедленно погнал коня, поторопившись в сражение.
Государь поставил Джочи-Хасара в центре войск. Когда Чжамуха пришел к Таян-хану и увидел, что государево войско соблюдает дисциплину, то сказал окружающим: «Найманы поначалу подняв войска, видели монгольское войско как ягненка и решили, что не только вернутся [с его] шкурой, но и [никто] не остановит [в этом]. А теперь я вижу их [монголов] мощь и как бы не пора убираться!» После чего отвел оттуда воинов своего отряда и скрылся. В тот же день государь сражался с найманами вплоть до вечера, захватил и убил Таян-хана. Отряды всех племен были все разбиты, ночью бежали горными и опасными дорогами, упавших и погибших невозможно было подсчитать. На следующий день остатки полностью капитулировали. Тогда дорбены, татары, катакины и салджиуты, всего 4 племени, тоже пришли и покорились.
Вслед за тем снова ходили карательным походом на меркитов. Их глава Тохтоа-беки бежал к младшему брату Таян-хана Буюрук-хану. Его подданный Даир-Усун встретил [государя], подчинился ему и подарил женщину, но вскоре опять взбунтовался и откочевал. Государь пришел в укрепление Тайхай и послал Борагул-нойон и Чимбай, двух человек командующих правым крылом войск, пойти усмирить его [Даир-Усуна].
В год и-чоу (1205 г.) государь пошел завоевательным походом на Си Ся, овладел укреплением Лицзили, подверг [осаде] город Лосы, много захватил народу с их верблюдами и вернулся обратно.
В начальный год правления, год бин-инь (1206 г.), государь сделал большой сбор всех ванов, сановников и слуг, соорудил белое знамя с девятью кистями, после чего у истока р. Онон восшел на императорский престол. Все ваны, сановники и слуги совместно поднесли ему почетный императорский титул – император Чингис. Тот год считается 6-м годом девиза Тай-хэ династии Цзинь.
Сразу после восшествия на престол, император опять послал войска карательным походом на найман. В это время Буюрук-хан охотился в горах У-лу-да, его схватили и вернулись с ним. Сын Таян-хана Кучулук-хан с Тохтоа-беки бежали на реку Ирдыш.
Император стал замышлять поход на Цзинь. Начать с того, что цзиньцы убили предка государя Амбагай-хана и император в свою очередь захотел отомстить".