От Дмитрий Козырев Ответить на сообщение
К All Ответить по почте
Дата 20.09.2002 12:13:25 Найти в дереве
Рубрики WWII; 1941; Версия для печати

Почему "засадная тактика" была эффективна именно под Москвой.

Собственно если коротко как я уже и говорил - из за того, что наступление вермахта на Москву проходило в период осенней распутицы.
Ниже приводится текст из отчета о боевых действиях 4-й ТГр в означенный период.


Линия Московской обороны прорвана.
14 октября авангард 4-й танковой группы, дивизия СС «Райх», подошла к линии Московской обороны, которая протянулась почти на 300 км от Калинина до Калуги. Это была система обороны, над сооружением которой несколько месяцев трудились сотни рабочих и для укрепления которой были использованы все современные средства. Ее основное ядро находилось по обеим сторонам большого шоссе Москва — Смоленск в районе Ельня и Бородино западнее Можайска. И снова, как в августе 1812 года, противник пытался оградить свою столицу, задержать наступление в 100 км от города.
Стремительно, прямо с ходу атаковали сильно укрепленные позиции противника полки «Дойчланд» и «Фюрер» дивизии СС «Райх». При поддержке 10-й танковой дивизии им удается прорвать московскую оборонительную позицию в самом ее центре, несмотря на то, что в последнюю минуту на участок наступления 40-го танкового корпуса противник перебросил дополнительно свежие силы 32-й стрелковой сибирской дивизии из Владивостока в составе трех полков и двух танковых бригад.
Дивизии СС и танковая дивизия наступают с таким подъемом, что кажется, у них позади не четыре месяца тяжелых боев, а длительный отдых. Они преодолевают полосу врытых в землю огнеметов с электрическим зажиганием, противотанковые препятствия всех видов, заболоченные ручьи, минные поля, проволочные заграждения, систему дотов, эскарпы и непросматриваемые позиции в лесах, преодолевают все это, несмотря на сильный огонь артиллерии, зенитных и противотанковых орудий, минометов, пулеметов и ракетных установок. Храбрейшие бросаются вперед, прямо в огонь.
При поддержке танков противник ожесточенной контратакой пытается отбросить немецкие войска назад. Специально для этой цели подготовленные танки были хорошо замаскированы в лесах или в особых подземных ангарах, откуда они неожиданно появляются в виде подвижных дотов, делают несколько выстрелов и исчезают вновь. Всюду, где появляются советские танки, они уничтожаются в ожесточенных схватках один на один немецкими танками или солдатами СС. Своими новыми ракетными установками, которые одним залпом рассеивают на небольшом пространстве 16 снарядов, большевики пытались запугать наступающих. Но им это не удается.
Тучи самолетов, спешно переброшенные с других участков, на бреющем полете бомбят и расстреливают перекрестки дорог и деревни. Но даже красные звезды на небе не в силах отвратить судьбу. Самолеты 8-го авиационного корпуса поддерживают наземные немецкие войска. Разгораются ожесточенные воздушные бои, и наши штурмовики платят за каждую сброшенную бомбу в десятикратном размере.
В жестоких лесных, ближних и уличных боях солдаты всех родов войск и войск СС уничтожают доты, очищают леса и чащи, громят сильно разветвленные позиции, давят батареи и одного за другим уничтожают расчеты зенитных и противотанковых орудий и пулеметов. Преодолевается одна система укреплений за другой. Потери советских войск убитыми во много раз превышают их потери пленными. По ночам еще светятся горящие деревни, окрашивая низкие темные облака в кроваво-красный цвет.
Но потери наступающих также очень велики. Санитарные машины перевозят раненых с перевязочных пунктов в полевые госпитали. Командир одной из дивизий СС тяжело ранен, и одна за другой появляются могилы, скрывающие товарищей то в черной форме танкиста, то в серой блузе пехотинца, то в маскировочном халате солдата СС.
Но попытки противника задержать наступление немецких войск не удались. Весть о прорыве оборонительных позиций 16 октября вызывает в Москве панику. Большая часть населения бежит. На фабриках разрушают ценные машины. Приближение танковых и пехотных соединений 4-й танковой группы вызывает ужас в красной столице. Начинается грабеж. Советские руководители бегут в Куйбышев на Волге. Маршал Тимошенко, «герой Ельни», сменен Сталиным. Падение Москвы кажется близко. 18 октября моторизованные части 40-го корпуса овладевают Можайском, и тут на помощь противнику приходит союзник, которому удается то, что не в состоянии были сделать русские, несмотря на миллионные жертвы, на оборонительные позиции. Уже во время боев у Ельни и Бородино выпал первый снег, и вот начинаются русские осенние дожди и вырывают из рук немецких солдат уже почти завоеванную победу. День и ночь льет дождь, идет снег. Земля как губка впитывает влагу, и в жидкой по колено грязи задерживается немецкое наступление. В Москве облегченно вздыхают. Нависшая угроза остановилась в 80 км от Кремля.

Смена в грязи.
В том же походном порядке, в каком дивизии 4-й танковой группы наступали, машина за машиной остановились они в жидкой грязи, не в состоянии двинуться с места. Они стоят в цепкой глине холмистой равнины между Москвой и Смоленском и в болотах вдоль русла Москва-реки и ее многочисленных притоков. Все, что завязло в клейком грунте, невозможно сдвинуть с места. Каждый шаг — это напрасная трата энергии, каждый поворот колеса — напрасная попытка, каждое движение — не вперед, а только глубже в скользкую, клейкую слякоть грунта. Чем больше стараются вытянуть машины и тяжелое оружие, тем сильнее погружаются они в эту жидкую грязь. Пушки ушли в грунт по самые ступицы колес, и даже танки и тягачи должны признать, что есть границы и для их проходимости. Все усилия, все напряжение воли бесполезны. Солдаты обматывают колеса цепями, используют подставы, домкраты, буксиры и лебедки. Саперные и строительные подразделения вместе с водителями, вооружаясь лопатами, пытаются найти дорогу под потоками жидкой грязи. Все напрасно. Стоит только ценою огромных усилий очистить, наконец, твердый грунт, как первая же проходящая колонна или новый ливень опять превращает дорогу в серо-коричневое непроходимое месиво. Бревенчатые гати через пару часов бесследно тонут в этой жидкой глине. Можно прийти в отчаяние. Для того чтобы сделать переход в 10 км, требуется теперь двое суток, или эти 10 км нельзя преодолеть вообще. Подвоз прекратился совершенно. Боеприпасы, горючее для транспорта и хлеб ценятся на вес золота. Раненые не могут быть отправлены в тыл, ни одна санитарная машина и даже ни один «Юнкерс» не могут добраться до войск. Авангард наступления продвигается вперед еле-еле на несколько метров. Аэродромы, как и дороги, тонут в жидкой грязи. Самолеты не могут ни приземляться, ни взлетать. Таково положение наступающих под Москвой.
Противник, напротив, использует это время для своего усиления. Он укрепляется почти с каждым часом. В его распоряжении находится вся сеть железных и шоссейных дорог столицы, ведущих на восток, на юг. Он связан со своим тылом и уже за несколько дней полностью восстанавливает свою сильно потрепанную линию фронта. Его самолеты могут взлетать с больших бетонированных московских аэродромов. Большевики прекрасно учитывают благоприятный момент и умело используют его. Скоро перед позициями немецких передовых соединений возникают новые дивизии и танковые бригады. Сибирская армия подходит к Москве. Одна за другой дальневосточные дивизии по железным дорогам, шоссе, минуя Москву, движутся на запад и укрепляются на позициях перед большевистской столицей. Остатки разбитых, но избежавших уничтожения под Вязьмой и Брянском советских армий комплектуются вновь, в то время как немецкие солдаты в бессильной ярости копаются в грязи и не могут сделать ни шагу для того, чтобы уничтожить противника в момент его стратегического развертывания.
Передовым конным отрядом 4-й танковой группы еще удается достичь перекрестка дорог у Шелковка. Отсюда до Кремля ровно 84 км. Цель наступления так близка, и в то же время недостижимо далека, отделенная от наступающих непроходимым морем жидкой грязи и минных полей.
Но если солдаты танковых дивизий почти совершенно бессильны против этого потока жидкой глины и грязи, то все-таки находится сила, способная преодолеть этот потоп. Это солдаты немецких пехотных дивизий. По всем, сколько-нибудь проходимым дорогам тянутся они к фронту. Используя каждую минуту короткого осеннего дня, непрерывными колоннами шагают они на восток. Десятки, сотни тысяч, обвешанные оружием и боеприпасами идут они, не отдохнувшие от боев под Вязьмой. Это пехотные дивизии генерал-фельдмаршала фон Клюге, сыновья всех немецких провинций. Несколько корпусов, 5, 7 и 9-й, придаются 4-й танковой группе. Пехотинцы с одинаковым выражением на лицах под выцветшими пилотками, молча, шаг за шагом шагают через грязь на восток. Грязь заливает им за сапоги. Но в этом ли дело? Ноги и без того все время мокрые. Мокрые и штаны, облипающие ноги, как холодная резина. Мокры и грязны шинели и плащпалатки. Сухо и горячо только бьющееся сердце. Если не настолько широка дорога, чтобы идти колонной, то пехотинцы тянутся длинными рядами. В 15-минутные остановки, здесь же в кюветах, они едят, короткий ночной сон они проводят где-нибудь, тесно прижавшись друг к другу, чтобы хоть немного согреться, часто вся ночь проходит в карауле.
Лошадей надо щадить. Конные и ездовые ведут их через грязь под уздцы. Иногда приходится впрягать в одну повозку четыре, а то и шесть лошадей для того, чтобы хоть как-нибудь сдвинуться с места. Овес лошади не получают уже давно. Сено, слава Богу, пока есть в достаточном количестве у крестьян. Если застревает повозка, то пехотинцы окостеневшими руками берутся за колесные спицы. Или они впрягаются сами. Так шагает немецкая пехота на Москву и достигают передовых танковых моторизованных соединений. Скоро взвод за взводом подвижные части сменяются пехотинцами и могут быть использованы для других задач. В тяжелых пехотных боях медленно, шаг за шагом идет наступление дальше на восток. Скоро пехотные дивизии, приданные 4-й танковой группе, завяжут ожесточенные бои с сибиряками и многочисленными новыми танковыми бригадами противника.

Бои за главную магистраль
23 октября авангард 10-й танковой дивизии вышел к перекрестку дорог на большой автостраде Москва — Смоленск между Шаликово и Дорохово, в 21 км восточнее Можайска. Эта автострада является единственной сквозной дорогой, ведущей с запада на восток, главной артерией Центрального фронта. Это хорошо понимает противник. В районе между Шаликово и Дорохово эта большая автострада и параллельная ей старая Московская почтовая дорога соединены узкой, но замощенной дорогой, протянувшейся от Верея до Руза. Таким образом, в районе Шаликово немецкие войска имеют возможность за счет параллельной дороги расширить клин своих наступающих соединений. Может быть, им даже удалось бы начать обходное движение с перекрестка у Шаликово и разгромить основные узлы сопротивления противника с фланга, а возможно, и с тыла. И это прекрасно понимают и опасаются большевики. Кроме того, для них не осталось тайной, как важна большая автострада для немецких тыловых служб. И первые силы, которые противник сумел перебросить на этот участок, он использует против немецких войск на перекрестке.
25 октября 7-я пехотная дивизия, прибывшая из Вереи, сменяет в районе Шаликово 10-ю танковую дивизию. Уже во время смены начинается ураганный артиллерийский огонь противника. На следующий день, когда полки 7-й пехотной дивизии, и прежде всего 19-й полк, должны были выступать на восток, чтобы принять на себя оборону важного узлового населенного пункта, противник начинает одну атаку за другой, т. к. в этот день, 26 октября, на этот участок поступил приказ о немедленном овладении перекрестком дорог и прорыве на Можайск. Наша пехота наталкивается на совершенно свежие большевистские дальневосточные дивизии. Это 82-я советская стрелковая дивизия из Монголии, усиленная двумя танковыми бригадами, несколькими стрелковыми полками, артиллерией и ракетными установками. Разгораются жестокие кровавые бои, во время которых мюнхенским пехотинцам приходится сражаться против значительно превосходящих сил противника. Непрерывно грохочет ураганный огонь советской артиллерии и ракетных установок на участке перекрестка. Земля дрожит под тяжестью разрывов. Пехотинцы окапываются в грязи и за развалинами домов, создавая гнезда сопротивления. Один за другим советские танки вступают в бой. Все Шаликово можно сравнить с огромной адской кухней. Некоторые роты 19-го пехотного полка, расстреляв последние патроны, вынуждены отойти к самой дороге Руза — Верея. Здесь они получают дополнительные боеприпасы и лихорадочно окапываются. Дальше они не могут отступать, т. к. дорогу нельзя ни в коем случае отдавать противнику. Саперы приходят к ним на помощь и встречают большевиков минами и связками ручных гранат. Истребители танков противотанковыми гранатами преграждали путь подвижным дотам противника, пробиравшимся по развалинам домов Дорохово и вдоль железной дороги. Тонкая вытянутая линия фронта немецкой пехотной дивизии выдерживает самые критические моменты и отражает натиск советских войск, несмотря на то, что противник непрерывно подбрасывает подкрепление. Даже его танки, только что переброшенные по железной дороге, немедленно вступают в бой. Измученные, полуголодные, насквозь промокшие пехотинцы удерживают свой рубеж. Наконец, 27 октября натиск противника значительно ослабевает. Только советская артиллерия продолжает обстреливать перекресток и железнодорожную станцию Дорохово. Оба населенных пункта представляют собой груду развалин, но они, так же как и перекресток, в немецких руках. Несмотря на огромные потери убитыми и ранеными, противник не достиг цели своего наступления. Согласно одной перехваченной радиограмме, 45 % его новых танков вышли из строя. Несмотря на значительное численное превосходство противника и на то, что немецкие войска вели оборонительные бои, они смогли захватить 1 382 пленных. Прекрасный результат! Но наши войска также понесли тяжелые потери. Все увеличивается количество могил в районе перекрестка. Хотя большевикам и не удалось овладеть перекрестком, но они все-таки продвинулись настолько, что могут наблюдать за узловым пунктом Шаликово. Движение через него прекращено. Только некоторым отважным водителям автомашин и отдельным вездеходным машинам удается, разбрызгивая грязь, проскочить по дороге, которую противник держит под непрерывным обстрелом. Передвижение транспортных колонн тыловых служб, которых так ждут соединения 40-го корпуса северо-восточнее Руза, невозможно.
Для того, чтобы отвратить нависшую над перекрестком угрозу и восстановить движение, наши части 2 ноября вновь предпринимают наступление. На рассвете все три дивизии 7-го армейского корпуса при поддержке 2-го батальона 31-го танкового полка 5-й танковой дивизии начинают бой с целью оттеснить противника на восток. И вновь, как 26 октября, поднимаются в атаку советские соединения, т. к. противник, оправившись от понесенного поражения, наметил этот день для своего повторного наступления. Найденный приказ 82-й советской моторизованной стрелковой дивизии ясно показывает замыслы противника. Первые пункты этого приказа гласят:
1) Части 19-го немецкого пехотного полка оказывают упорное сопротивление в Дорохово. Их минометы и отдельные мелкокалиберные орудия ведут огонь из погребов, а пулеметы расположены на крышах домов.
2) Командиру 210-го мотострелкового полка в ночь с 1 на 2.11.41 г. подготовить все для наступления на Дорохово и на рассвете начать наступление. К 9.00 2.11.41 овладеть Дорохово и станцией Дорохово, а также перекрестком дорог западнее Дорохово.
Этот приказ подписан командиром, комиссаром и начальником штаба 82-й мотострелковой дивизии. После обоюдной артиллерийской подготовки немецкие и советские наступающие части завязывают бой. Это снова ожесточенный и кровавый бой, в котором танки 5-й танковой дивизии оказывают значительную поддержку наступающей пехоте. Инициатива действия остается в руках дивизий 7-го армейского корпуса. Противник вынужден перейти к обороне. Постепенно наши части очищают от противника весь этот непросматриваемый район. Танки прорываются вперед и, не прекращая огня, ждут, пока пехотные роты, пробивающиеся с ожесточенными боями через лес по обеим сторонам от дорог, вновь примкнут к ним. После этого новый бросок на следующую укрепленную линию противника или на укрепленную деревню. Так постепенно наше наступление продвигается вперед, хотя танкам приходится пробиваться через многочисленные минные поля и преодолевать сильную противотанковую оборону. Ожесточенные контратаки танковых соединений противника отражаются одна за другой. Мосты через каждую речку, которую должны форсировать немецкие соединения, взлетают на воздух, как только появляется первый немецкий танк, и в грязи, обломках бревен и болотистой тине, среди мин и под непрерывным огнем противника приходится искать брод. Противник сопротивляется упорно до последнего момента. Большевики пытаются поджигать наши танки с помощью бутылок с горючей жидкостью. Снова немецкие войска несут значительные потери, особенно среди пехоты, сопровождающей танки. Снова и снова огневые валы ракетных установок большевиков вынуждают наступающих прижиматься к земле. Велики потери и в танках, которые в непроходимой болотистой местности могут продвигаться только по дорогам. И все-таки вечером 4 ноября, когда наступление приостанавливается, победа остается за дивизиями 7-го армейского корпуса генерала артиллерии Фармбахера. И вновь в боях против совершенно свежих сил противника, прибывших из Монголии, против его новых танковых бригад баварцы, саксонцы, гессенцы и саарцы дивизий 7-го армейского корпуса, эти герои, прошедшие с боями на восток не один километр, показали, что нет в мире солдат, лучших, чем немецкие.
Артиллерия противника, державшая под непрерывным огнем перекресток дорог, частично уничтожена танками 5-й танковой дивизии непосредственно на огневых позициях. За два дня наступательных боев трофеи только танковых соединений составляют:
семь советских танков, из них три — типа Т-34,
четыре бронеавтомобиля,
три бронированных транспортера для боеприпасов,
одно 150-мм орудие,
шесть 122-мм орудий,
девять 76,2-мм орудий, ,.
десять 47-мм противотанковых пушек,
пять тяжелых пехотных орудий,
десять противотанковых пушек и орудий, калибр которых не был установлен,
сорок — пятьдесят пулеметов и минометов.
Количество захваченных тягачей и автомашин установить не удалось.
Через перекресток дорог у Шаликово и Дорохове вновь может возобновиться передвижение транспортных колонн, насколько это вообще возможно в этом размытом жидком грунте. Однако, благодаря полному освоождению важного узлового пункта, создана предпосылка для развертывания дальнейших операций на правом фланге 4-й танковой группы.

Герои боев за Покровское
10-я танковая дивизия, которая в районе Шаликово была сменена дивизиями 7-го армейского корпуса, продвинулась на север через Москву-реку и городок Руза в направлении на Ново-Петровское с целью подойти к Москве с северо-запада. Прежде всего, удар 10-й танковой дивизии был направлен на дорогу Волоколамск — Истра — Москва. Она продвигалась вперед до того момента, как была израсходована последняя капля горючего, съеден последний кусок хлеба и расстреляны последние снаряды. Они преследовали разбитого противника как велит закон войны «до последнего дыхания человека и лошади». И вот наступил момент, когда они при всем желании не могут сдвинуться с места. Дивизия растянулась по лесам и болотам. Кое-где грязь доходит машинам почти до кузова. Подвоз прекращен. В тыловом районе горючее, боеприпасы и продовольствие подвозятся окружным путем по железной дороге из Смоленска через Рославль — Киров на Вязьму. Количество подвижного состава крайне ограниченно. Дальние товарные поезда также идут окружным путем через Рославль и Юхнов. Прямая дорога через район боев под Вязьмой пока закрыта, т. к. взорваны мосты. На участке между Вязьмой и Смоленском солдаты лихорадочно работают на восстановлении мостов, железнодорожных путей и шоссе. Главная 70-километровая магистраль между Гжатском и Можайском совершенно скрылась под жидкой грязью. Она похожа на гигантское глинистое поле, покрытое воронками до метра глубиной. Сотни грузовых автомашин стоят на дороге в ожидании морозов, которые помогут им сдвинуться с места. Поэтому перекресток дорог у Шаликово часто целыми днями закрыт для проезда. Несмотря на то, что строительные и тыловые части используют каждую минуту дневного времени для ремонта дорог, тяжело нагруженные транспортные колонны погрязают в жидкой глине, продвигаясь вперед лишь на несколько метров. Артиллеристы прицепляют свои машины к тягачам, саперы, зенитчики и танкисты посылают в тыл свои тяжелые гусеничные машины, которые должны помочь пройти транспортным колоннам. Но все это напрасные усилия. Доставленного с таким трудом горючего хватает равно настолько, чтобы обеспечить им тягачи, и, в конце концов, весь этот тяжелый труд пропадает даром. Войска на переднем крае вынуждены довольствоваться тем немногим, что можно найти у населения. Утром, днем и вечером — одна и та же картошка. Хлеб ценится на вес золота, и не один генерал изо дня в день получает только пшенную кашу в то время, как нагруженные транспортные колонны, утопая в грязи, не могут сдвинуться с места. Организовать снабжение с помощью авиации также совершенно невозможно, т. к. аэродромы выглядят не лучше, чем дороги. Тяжелые машины не могут взлететь с липкого глинистого грунта.
10-я танковая дивизия, которая из всех дивизий 4-й танковой группы продвинулась вперед дальше всех, застыла в грязи в своем боевом порядке. Она, как указательный палец, вытянулась вперед в направлении своего наступления на северо-восток, на Ново-Петровское и вклинилась далеко вперед в расположение противника, который с каждым днем все усиливается. Впереди, на конце этого клина в деревне Скирманово, расположились танки, за ними пехота, саперы, противотанковый и мотоциклетный батальоны. В каждой деревне находится несколько рот. Артиллерия занимает огневые позиции за холмами у населенных пунктов и между домами в том же порядке, в каком она была придана для наступления. Каждая маленькая деревушка превращена в крепость. Но между ними нет ничего, кроме леса, небольших полей и кустарника. Их связывают между собой только несколько совершенно размытых и разбитых проселочных дорог. Штаб дивизии размещается в центре этой своеобразной петли, сначала в Старое, а затем в Покровское.
Сначала дивизия ведет войну с природой. Каждое утро выезжают на работу рабочие команды, чтобы прокладывать дороги от деревни к деревне. Через всю местность прокладывается бревенчатая гать. Пехотинцы и артиллеристы валят деревья и кладут бревно к бревну в глинистый жидкий грунт, в то время как их товарищи вокруг на огневых позициях несут караул в полной боевой готовности. Тяжелое оружие охраняет строительство бревенчатой дороги, протянувшейся на многие километры через густой лес и пашни. Все возможные силы брошены на это строительство. У каждого орудия остается только по два человека. Этот героический труд, который часто прерывается атаками противника, нельзя сравнить ни с чем. Рядом с прокладываемой дорогой кое-где вырастают холмики солдатских могил.
С каждым днем усиливается натиск противника. Огнем артиллерии, минометов и ракетных установок он систематически поджигает деревни, в которых расположены немецкие подразделения. Крестьяне бегут к противнику. Все теснее заселяются немногие оставшиеся дома. Вечерами в них при скупом свете ламп, заправленных смесью бензина с солью или маслом из дизельных машин, собираются усталые солдаты. Они пишут письма своим далеким родным в Шлезвиг-Гольштейн, Берлин, Силезию и Тюрингию, варят на маленьких печурках все ту же картошку, играют в свои засаленные карты.
В танках больше нет горючего, для орудий осталось совсем немного снарядов, и многие товарищи лежат в чужой земле. Высушить сапоги почти невозможно, и форменная одежда пожелтела и обветшала. Но мужество не покидает этих людей, зарывшихся здесь в грязи, окруженных противником. Ведь в конце концов придут морозы, земля затвердеет, и снова можно будет начать наступление.

[Придут, придут... Но принесет ли вам это радость? Д.К.]


И тогда они снова пойдут вперед. Эта надежда не оставляет их. Между тем бревенчатая дорога тянется все дальше и дальше, от деревни к деревне, вернее там, где еще совсем недавно были деревни.