"...Весь день мы соревнуемся в стрельбе по крысам и слоняемся как
неприкаянные. Нам пополняют запасы патронов и ручных гранат. Штыки мы
осматриваем сами. Дело в том, что у некоторых штыков на спинке лезвия есть
зубья, как у пилы. Если кто-нибудь из наших попадется на той стороне с такой
штуковиной, ему не миновать расправы. На соседнем участке были обнаружены
трупы наших солдат, которых недосчитались после боя; им отрезали этой пилой
уши и выкололи глаза. Затем им набили опилками рот и нос, так что они
задохнулись.
У некоторых новобранцев есть еще штыки этого образца; эти штыки мы у
них отбираем и достаем для них другие.
Впрочем, штык во многом утратил свое значение. Теперь пошла новая мода
ходить в атаку: некоторые берут с собой только ручные гранаты и лопату.
Отточенная лопата - более легкое и универсальное оружие, ею можно не только
тыкать снизу, под подбородок, ею прежде всего можно рубить наотмашь. Удар
получается более увесистый, особенно если нанести его сбоку, под углом,
между плечом и шеей; тогда легко можно рассечь человека до самой груди.
Когда колешь штыком, он часто застревает; чтобы его вытащить, нужно с силой
упереться ногой в живот противника, а тем временем тебя самого свободно
могут угостить штыком. К тому же он иногда еще и обламывается.
Ночью на наши окопы пускают газ. Мы ждем атаки и, приготовившись отбить
ее, лежим в противогазах, готовые сбросить их, как только перед нами
вынырнет силуэт первого солдата.
Но вот уже начинает светать, а у нас все по-прежнему спокойно. Только с
тыловых дорог по ту сторону фронта все еще доносится этот изматывающий нервы
гул. Поезда, поезда, машины, машины, - куда только стягивают все это? Наша
артиллерия все время бьет в том направлении, но гул не смолкает, он все еще
не смолкает..."
