От Любитель
К Любитель
Дата 12.04.2006 21:04:00
Рубрики WWII;

Для симметрии - о сопротивлении на Нормандских островах.

http://www.gudok.ru/index.php/24459

Острова

«Дорогой Билл! Знаменательно, что твои сердечные поздравления и подарок – книгу о замечательной архитектуре Томска – я получил в канун великого для всех нас Дня освобождения. Много воды утекло с тех пор, но события тех дней прочно стоят в памяти.

Так же, как в России, 9 Мая – народный праздник и на наших островах. Повсюду прошли официальные церемонии, службы на кладбищах, где похоронены жертвы нацистов, букеты цветов легли к памятникам погибшим. Здесь, на далекой от России земле, люди также хорошо знают, какой ценой завоевана свобода...

В Лондоне в имперском военном музее открылась выставка, посвященная движению Сопротивления на островах в годы войны.

Я одолжил для нее несколько документов. В том числе фотографию заполненной народом Королевской площади Сент-Хельера в День Победы (помнишь, мы забрались тогда с тобой на крышу здания банка?) и твой снимок, подаренный мне при расставании. Ты не забыл, конечно, события тех дней и все, что произошло с нами раньше.

Всегда твой Роберт Ле Суэр.
Остров Джерси»

Остров Джерси. Самый крупный среди группы Нормандских островов, расположенных в проливе Ла-Манш, неподалеку от побережья Франции. Сегодня это один из наиболее популярных офшоров у новых русских. Но на этом удивительной красоты острове живет совсем другая память о русских.

Эти «острова в проливе» – автономная территория Великобритании. В июле 1940 года кованые сапоги нацистов ступили на эту землю. Начались годы фашистской оккупации. От столичного порта Сент-Хельера до сооружаемых в горах туннелей дальнобойных батарей немцы решили проложить железную дорогу. Для этого они к осени 41-го завезли на Джерси шпалы и рельсы. Гитлер приказал превратить остров в неприступную крепость. Для осуществления своего плана фюрер предписал широко использовать «труд иностранных рабочих, особенно русских, испанских, а также французских».

Через всю Европу гнали сюда тысячи военнопленных для строительства оборонительных сооружений. В здешних концлагерях постоянно находилось около 20 тысяч узников – русских и французов, испанских республиканцев, вывезенных из Франции, алжирцев.

...Задрожавшие вдруг пальцы перебирают стопку присланных в Сибирь фотографий. Вот вход в темный туннель. Полусгнившие деревянные крепления, потемневшие от времени рельсы узкоколейки, скрывающиеся во мраке выбитого в скале туннеля. Федор Поликарпович Бурый никогда не забудет эту железную дорогу смерти. Узники работали в сыром подземелье круглые сутки, в две смены по 12 часов. Каждый месяц погибало до тысячи русских.

Концлагерь Федора Поликарповича не имел названия. Но и в этом лагере, как и во всех других, установленный порядок был таким же. Каждое утро подгоняемые автоматчиками и овчарками узники поднимались в гору для изнурительной работы в каменоломнях и в туннеле. В первый же день Бурый решил: надо попытаться бежать.


Бой у разъезда Ломоносово

Секретарь комсомольского комитета Томского паровозного депо кочегар Федор Бурый записался добровольцем на второй день войны. 166-я стрелковая дивизия 26 июня из Томска двинулась на Западный фронт. Более двух месяцев сибиряки стояли насмерть под Смоленском и Вязьмой, обороняя подступы к Москве. В начале октября соединение Бурого попало в окружение. Заняв круговую оборону на железнодорожном разъезде Ломоносово, томичи отогнали немцев. Бурый знал, что магистраль Москва – Смоленск перерезана фашистами. Но на разъезде оставались уцелевшими от бомбежки паровоз и несколько грузовых вагонов. Федор разыскал машиниста, переговорил с ним и привел к командиру: «Немцев на полотне пока не видно. Что, если попытаемся прорваться к Вязьме?» Паровоз с тремя вагонами споро набирал скорость. Федор, сбросив гимнастерку, привычно работал лопатой.

Где-то уже перед станцией они попали под орудийный обстрел. Их дерзкий состав мчался теперь среди разрывов. Казалось, смельчакам удастся прорваться сквозь огненное кольцо...

Прямое попадание снаряда опрокинуло локомотив. Потерявшего сознание Бурого взрывной волной выбросило из кабины. Очнулся он от резкого окрика: «Встать!» Его привезли в Смоленск. Здесь Федор пытался бежать. Его поймали, избили и отправили за колючую проволоку концлагеря в Орше. Потом перегоняли из одного лагеря смерти в другой. Зимой 42-го на холодной барже из французского городка Сан-Моло привезли на Джерси.

Колонну пленных с берега уводили к скалам. Вдоль каменистой дороги редкими группками стояли островитяне. Впервые за многие месяцы Бурый почувствовал во взгляде, обращенном к нему, человеческое участие и тепло. Вдруг женщины, стоявшие у обочины, будто по сигналу бросились в толпу узников. Содержимое их сумок – хлеб, сухари и фрукты – передавалось в руки пленных. Солдаты с овчарками отогнали женщин прочь, но Бурый понял: на этом незнакомом острове живут сочувствующие им люди.

Автор письма Роберт Ле Суэр приводит текст немецкого приказа, адресованного жителям острова. Сегодня это один из экспонатов подземного мемориального музея: «Всякий, кто скрывает или ненадолго предоставляет кров военнопленным, бежавшим из лагеря, подлежит смертной казни». Для многих джерсийцев тогда наступило время сделать выбор – либо покорно склонить головы под нацистским сапогом, либо, рискуя жизнью, бороться с поработителями любыми средствами. Выбор был сделан: маленький скалистый остров объявил тайную войну захватчикам.


Британцы спасали русских

После полудня небо заволокло тучами, посыпался мелкий дождь. Работы в каменоломне прекратились: при возведении подземной «железки» немцы использовали только сухой щебень. Оставив кувалды, узники молча двинулись по тропе. За камнедробилками Бурый видел дорогу на побережье, за ней крутой подъем на скалистую террасу, растворившуюся в тумане. «Дождь, туман, – обожгла мысль. – Часовые могут не сразу заметить побег». Вот и дорога. Но первые же осторожные шаги в сторону заставили его остановиться. Гулко застучало сердце: за поворотом он увидел легковую машину. Кто в ней – немецкие офицеры или островитяне? Человек в берете и кожаной куртке увидел Бурого и все понял. Он быстро вышел из автомобиля и жестами показал: беги, по ту сторону дороги опасности нет.

Вечером, спустившись с холма, поросшего вереском, он вышел к дому. Во дворе у сарая занимался своими делами фермер. Бурый рискнул – выбрался из кустов, медленно приблизился к забору. Фермер встретил его настороженно: куртка заключенного с большим красным крестом на груди не оставляла сомнений в том, кто пожаловал. Он с опаской оглянулся вокруг... «Прогонит или выдаст немцам?» – размышлял Бурый. Русский пленный не мог, конечно, знать, что фермер Рене Ле Мотте, на которого он вышел, уже не раз помогал бежавшим из лагеря испанцам. Рене же сейчас был озабочен одним – не видит ли их вражеский глаз?

Он провел русского в кухню со щебенчатым полом и пологой лестницей в спальню. Не допив стакан молока, измученный гость потерял сознание. Дети с изумлением оглядывали незнакомца. Младший Джон вдруг спросил: «Это Билл?» «Билл, Билл», – твердо ответил отец.

Под этим именем сибиряк Федор Бурый провел на Джерси почти три года. Несколько месяцев жил на ферме Рене Ле Мотте. В сарае, набитом соломой, вместе оборудовали тайное жилище. Рене сам приносил Биллу пищу. Объяснялись на первых порах знаками. Однако Билл оказался прилежным учеником, успешно познавал английский. Повседневные встречи привели к доверию и искренней симпатии. Рене где-то раздобыл приемник, и теперь они вместе слушали сообщения с фронтов. Сводки с Восточного были суровыми, и Билл все чаще размышлял, как он может помочь бить ненавистного врага. «Не спеши, – утешал его в такие минуты Рене, – наступит и наш черед».

Однажды знакомый констебль предупредил Ле Мотте: за его домом установлено наблюдение. «Будь осторожен, Рене. Ты меня понимаешь?» Рене поблагодарил старого приятеля. Да, стало ясно, Билла необходимо переправить на новую конспиративную квартиру. Рене обо всем договорился с хозяйкой бакалейной лавки, тетушкой Луизой Гульд. Порешили: некоторое время у нее погостит племянник по имени Билл.

Они с Рене расстались друзьями. Билл вынул свою единственную фотографию. На обороте, подбирая знакомые английские слова, написал: «Друг в беде – настоящий друг. Другу Рене и его семье. Сентябрь 1942 – 1943 годы. Джерси». «Рене! Это на память».

Человеческая память... Пройдут десятилетия, но эту пожелтевшую фотокарточку с изображением худощавого русского юноши в костюме, сшитом по моде 40-х годов, бережно будут хранить в большой семье Ле Мотте. Давно стали взрослыми сыновья Рене. А память о русском Билле, большом друге дядюшки Рене, живет в сердцах всех близких старого фермера. В этой семье знают и помнят, во имя чего рисковал своей жизнью и жизнью детей Рене Ле Мотте, спасая русских, французских, испанских парней.

А летом 43-го у тетушки Луизы Гульд поселился ее симпатичный племянник. Дом полнился новостями, когда к сестре приезжал брат Гарольд Ле Дрюленек, школьный учитель. Однажды, понизив голос, он сообщил Биллу: «По моим наблюдениям, на Джерси действует подпольная организация, помогающая бежавшим узникам. Мне уже приходилось видеть ее листовки. Кое от кого слышал, что организация не только подыскивает убежище беженцам, но и снабжает их продовольственными карточками и фальшивыми немецкими удостоверениями – «аусвайсами».

Прошло немного времени, и такой «аусвайс» под номером В-7381 получил взволнованный Билл. Вскоре он перебрался в Сент-Хельер, в дом Айви Фостер, младшей сестры тетушки Луизы. Его поселили в комнате по соседству с чердачным входом. Это скромное помещение оказалось явочной квартирой подпольщиков. Выяснилось, что среди участников Сопротивления немало русских, бежавших из лагеря и спасенных британцами. Бурый близко сошелся с Михаилом Крохиным, Георгием Козловым. Им было поручено готовить листовки для узников концлагеря. Билл переводил сводки лондонского радио на русский. Потом втроем размножали их от руки. На следующий день островитяне подбрасывали их в барак военнопленных. Вести с Восточного фронта становились все более бодрыми: советские войска успешно ведут бои на территории самой Германии.

Бойцы Сопротивления начали готовить массовое восстание и разработали план уничтожения нацистского гарнизона. Начало восстания назначили на 10 мая 45-го. Но Красная Армия накануне заставила капитулировать фашистскую Германию.


«Родина вас не забудет»

Нелегко досталась победа. Многие из джерсийцев погибли или провели годы в концлагерях Германии за бескорыстную помощь узникам. Погибла в газовой камере Луиза Гульд, приютившая в своем доме Федора Бурого, были казнены организаторы Сопротивления – Роберт Маккинестри и еще несколько патриотов. В концлагерь Равенсбрюк был брошен школьный учитель Гарольд Ле Дрюленек.

Память цепко хранит огненный отблеск тех лет. Они увиделись в мае 1985 года. Советский комитет ветеранов войны пригласил в Москву на празднование Дня Победы джерсийцев Гарольда Ле Дрюленека и Норманна Ле Брока, депутата местного парламента. В Москве британцы и встретились со спасенными ими Михаилом Крохиным и Федором Бурым. Встретились и убедились: каждый остался верен памяти тех незабываемых лет.

Однажды Федор Поликарпович показал мне письмо, которое рассказывало о посещении Джерси советским теплоходом. Его экипаж побывал на кладбище Вестмаунд и установил на братской могиле павших соотечественников мемориальный камень. В письме говорилось, что позже власти острова обратились к представителям Франции и Испании с вежливой просьбой последовать примеру русских. В письме, однако, не указывались ни название судна, ни фамилия его капитана. Сообщалось только, что на остров оно пришло с грузом леса, судя по почтовому штемпелю, в 1959 году.

Мне удалось отыскать этот теплоход и его команду. В Министерстве морского флота СССР на запрос редакции сообщили: в 1959 году только одно наше судно посетило Джерси – лесовоз Эстонского морского пароходства. В Таллине, в пароходстве, дали телефон и адрес капитана Харри Эльмаровича Лидемана. Вот его рассказ: «Тот рейс позабыть невозможно. Никто из членов нашего молодежного экипажа на остров никогда не заходил, и, увидев толпу местных жителей с букетами роз, мы удивились: кроме нашего судна, других в порту не было. Но через несколько минут убедились: встречали именно нас, советских людей. Мы были первым судном СССР, посетившим Джерси после Победы. Так мы узнали о событиях, произошедших на острове в годы Великой Отечественной войны. Мы побывали на братской могиле наших земляков. А вернувшись на борт, провели общее собрание экипажа. Единодушно постановили: собрать в счет зарплаты сумму, необходимую для установки мемориального знака».

Моряки всей командой обсуждали текст. Решили выбить на камне лаконичную фразу «Родина вас не забудет» и серп и молот.

Каменотес в мастерской с особым старанием высекал на граните буквы чужого языка, смысл которых ему был хорошо понятен.

Команда надела парадную форму. Торжественным маршем прошла по улицам Сент-Хельера. Моряки проходили там, где 9 мая 1945 года толпы взволнованных людей радостно встречали День освобождения. Они прошли мимо дома, над которым еще за день за того, как оккупанты были изгнаны с Джерси, русский Михаил Крохин поднял красный флаг. Этот флаг шили Августа Меткаф и ее дочь Стелла, укрывавшие в Сент-Хельере и Билла – сибиряка Федора Бурого.

Прошло время. Рядом с белым камнем со словами «Родина вас не забудет» легли плиты с памятными надписями на испанском и французском языках. К этому памятнику жертвам оккупации из года в год приходят не только те, кто был участником военных событий. Приходят уже дети их внуков.

Сегодня, читая сообщения из Эстонии о варварском осквернении «национальными патриотами» памятников воинам, освободившим республику от нацизма, я вспоминаю «эстонский мемориал» на далеком острове. Вспоминаю искренний патриотический поступок экипажа эстонского теплохода, его мудрого капитана.

Евгений ВОСТРУХОВ
Томск – Таллин
От nekojutsu
К Любитель (12.04.2006 21:04:00)
Дата 13.04.2006 04:40:19

о сопротивлении на Нормандских островах.

Про сопротивление на островах в Проливе есть Английское кино Appointment with Venus 51-го года. Довольно примитивное по сути но хорошее.

На одном из толко что занятых островов оказывается призовая корова по кличке Венера. И чтобы это чудо Британской селекции не досталось врагу Адмиралтейство посылает на остров группу спецназа что бы стащить корову у немцев из под носа. Местные жители, которых немцы заставили строить базу для торпедных катеров, усиленно помогают бойцам с их миссией.

вот коровка из фильма:
От Белаш
К nekojutsu (13.04.2006 04:40:19)
Дата 13.04.2006 10:30:47

Забавно тогда изображали войну на киноплакатах... (-)
От B~M
К Любитель (12.04.2006 21:04:00)
Дата 13.04.2006 02:53:42

Очень интересно, спасибо, ставит всё на свои места. Но вопрос:

Почему у немцев в плену испанцы и даже алжирцы? На каком основании их выдавали (для отбытия наказания, я так понимаю) другому государству?
И ещё, до кучи: немцы как-то отметили для себя занятие английских островов, или решение об оккупации произошло совершенно в рабочем порядке на уровне местных командиров?
От Любитель
К B~M (13.04.2006 02:53:42)
Дата 13.04.2006 13:01:13

Буду краток: не знаю. Текст заметки "честно скопипастил". (-)