От Роман Храпачевский
К All
Дата 26.05.2006 18:58:02
Рубрики WWII;

Дневник 1941-1944 г. симферопольца, дающий заметки очевидца об оккупации

Не знаю, выкладывал ли кто-нибудь этот материал, но ИМХО он весьма ценный.
Из предисловия:
"В Государственном архиве Автономной Республики Крым хранится ряд дневников и воспоминаний. Одним из самых интересных нам представляется дневник симферопольца Хрисанфа Гавриловича Лашкевича (Государственный архив АР Крым. — ФП–156 / Крымская комиссия по истории Великой Отечественной войны. — Оп. 1, д. 31, л. 51—115). В дневнике отражены события, происходившие в начальный период Великой Отечественной войны и период оккупации Симферополя немецко-фашистскими войсками в 1941–1944 гг.
К сожалению, об авторе дневника известно немного.
Хрисанф Гаврилович Лашкевич родился в 1860 г. в Макеевке (ныне Донецкая область). Зубной врач по профессии, он прибыл в Симферополь из Харькова в 1916 г., поселился в доме № 6 по Фабричному спуску, где и прожил всю оставшуюся жизнь.
В книге для прописки граждан за 1942–1944 гг. записано, что Лашкевич Хрисанф Гаврилович, вдовец, инвалид-пенсионер, находится на иждивении Тихонова Сергея Васильевича (вероятно, приемного сына или племянника). В период оккупации в квартире проживали еще несколько человек.
Окунувшись в водоворот событий тех лет, русский интеллигент Лашкевич писал: «На правах наблюдателя событий... я считаю себя обязанным... записывать то, что я видел и слышал».
X.Г. Лашкевич писал свой дневник на отдельных листах и прятал их. «Так, что и сам не найду», — констатировал он. Часть дневника он закопал в разрушенном доме."

Весь текст тут - http://www.moscow-crimea.ru/history/20vek/lashkevich2.html

Вот только два отрывка, полезных в качестве материала для интересующихся немецко-фашистским террором на оккупированой советской территории:
"7.XII.41
Надвигается что-то ужасное. Среди населения распространяются слухи о том, что всех евреев немцы будут расстреливать. Соседка Х., жена коммуниста, завязавшая оживленные сношения с немцами, уже несколько раз передавала нам, что приходящие к ней немцы утверждают, что евреев будут расстреливать: «Юды пуф! пуф!» То же говорит и старуха Г., то же говорят и некоторые другие.
Конечно, это вздор. Как бы ни были жестоки немцы, они не решатся на уничтожение мирного населения, хотя бы и еврейского. Как выяснили Розенберги, в Польше, давно оккупированной немцами, евреев не убивали, но создали им тяжелые условия жизни: гетто, концлагеря, физические работы, уменьшенный паек. Я предполагаю, что и в СССР будет то же самое, но с тою разницей, что тогда как в Польше население усугубляет страдания евреев своим отношением к ним, у нас русские люди, более сердечные и никогда за свою историю не проявлявшие шовинизма, будут всячески облегчать участь своих сограждан-евреев.
За истекшие пять недель русские люди явно проявили высокие гражданские качества. Продолжается в полной мере общение с евреями, никто из русских людей не прекращает с ними знакомства, русские отказываются показывать немцам квартиры «юдов», отзываясь незнанием таковых, они спешат предупредить евреев об обходах немцев с реквизициями, берут к себе еврейские вещи на хранение, чтобы спасти их от реквизиции, хотя всем известно, что немцы запрещают населению прятать еврейские вещи.
На улицах я сплошь и рядом встречаю русских, путешествующих рядом и совместно с евреями, носящими звезду, — я сам ежедневно делаю то же самое. Русские дети продолжают играть с еврейскими детьми, и не было случая, чтобы взрослые это запрещали. Дети нашего двора при появлении немцев уже заранее кричат: «У нас во дворе нет юдов». Зато караимы, армяне и особенно татары сразу стали отдаляться от евреев, охотно водят немцев по еврейским квартирам и в разговорах с русскими всячески поносят евреев. Из караимов некто Ш. особенно прислуживает немцам.
Ш., представлявшийся в последние дни пребывания советской власти больным, сел в автомобиль и уехал вместе с немцами. Потом его часто видели в обществе немцев. Предполагают, что он связался с немцами еще до их вступления в Крым.
Из татар никто не выделяется, так как они все одинаково угождают немцам. Евреи продолжают бывать в квартирах у русских и в гостях, и по делу. Я горжусь своими соплеменниками, но должен и огорчиться, есть и среди наших подленькие душонки: в очереди по платежу налогов я слышал, как какой-то санитар психбольницы разглагольствовал на тему о том, что немцы наши спасители от жидовского засилья. Но я до сих пор ни разу не слышал, чтобы кто-нибудь из русских высказался в том смысле, что евреев надо преследовать.
Напротив, я постоянно слышу от всех, с кем мне приходится разговаривать на эту тему, что они полны сочувствия к евреям и возмущаются преследованиями евреев немцами. Положительно я прав в своем утверждении, что русские не шовинисты и сердечные люди.
Однако многие боятся высказывать открыто это сочувствие. Дома меня упрашивают, чтобы я не подчеркивал так напоказ свою дружбу с евреями.
Итак, я не верю, что немцы будут расстреливать евреев. Однако ввиду упрямых слухов об этом я думаю, что немцы сами распространяют эти слухи, чтобы услышать от русских, как они относятся к еврейскому вопросу, а на самом деле немцы готовят по отношению к евреям какие-то репрессии, вернее всего, поголовную высылку из города куда-нибудь на Украину, в концлагеря. Того же мнения держатся и Розенберги и другие евреи.
Розенбергам я обещал, что буду заботиться о них: узнаю, куда их вышлют, стану пересылать им вещи и вообще делать все возможное для облегчения их участи.
Вчера, 6.XII, вывешен приказ, чтобы все евреи-крымчаки явились в указанные пункты с пропитанием на 4 дня. Среди евреев начался переполох, паника, все предполагают высылку на Украину. Евреи стали раздавать русским свои вещи на хранение. Розенберги давно предвидели этот случай и давно умоляли меня прятать к себе их вещи. Я всей душой рад был бы сделать это, но вынужден был отказывать вследствие категорического запрещения моей семьи: квартира у нас маленькая, живем мы бедно, и появление у нас более богатых вещей возбудит нежелательные толки многочисленных жильцов нашего двора. И так уже розенберговская, хотя и старая, и побитая молью шуба обратила на себя внимание. Хорошо еще, что я начал носить ее еще с начала октября, за месяц до прихода немцев, это не возбудило тогда подозрений. Вследствие моего отказа Розенберги начали раздавать вещи соседям — кому попало.
По моему совету они стали отбирать наиболее ценные и емкие вещи на случай принудительной эвакуации. Анна Соломоновна показала себя совершенно непрактичной: она берет с собой и лишние одеяла, и лишнее постельное белье, и даже посуду.
Я принужден собственноручно выбрасывать из готовящейся поклажи многие вещи, но зато посоветовал взять с собой побольше ниток, которые пригодятся для мены.
Крымчаки потянулись пешком и на подводах в указанные пункты. Одновременно с ними поехали согласно приказу и цыгане. Почему цыган собираются высылать, я не понимаю, ведь они, согласно расовому распределению немцами людей, не относятся к семитическим племенам.
Цыгане прибыли толпами на подводах к зданию Талмуд-Торы, недалеко от моей квартиры. Они зачем-то высоко выставили какой-то зеленый флаг (символ магометанства) и во главе своей процессии посадили муллу. Цыгане стараются уверить немцев, что они не цыгане, некоторые выдают себя за татар, другие за туркмен, но протестам их не вняли и посадили их в большое здание.
Ползут зловещие слухи, что всех явившихся по приказу расстреляют. И все-таки русские люди не избегают евреев и теперь. Уже две недели я провожу у Розенбергов весь день, уходя домой только обедать и на ночь. Моя тревога растет. Слухам о предстоящем расстреле я не верю, но невольно берет оторопь от проявляемой немцами жестокости, и невольно я задаю себе вопрос — а вдруг немцы, считая себя высшей расой, а других людей даже не людьми, а полуживотными, доведут до логического конца свое мировоззрение и начнут истреблять и евреев, а вместе с ними и нас, русских, как вредных животных?
Что они не считают русских полноценными людьми, это они доказали и различными приказами (за одного убитого немца — расстрелять без суда и следствия 50 русских), и личным бесцеремонным, нахальным и грубым отношением с нами.
Каждый день я слышу, что в учреждениях, на предприятиях, на разных работах немцы по малейшему поводу и даже без повода, по настроению, занимаются мордобоем, но бьют и плетками. Бьют и офицеры, и солдаты, и начальники работ и предприятий. Они — люди, мы — животные, вывод такой: нас можно бить и нас можно, как животных, и убивать. Но я гоню от себя такие мысли.
Мы, русские, никогда не уничтожали более слабые племена, всегда считали людей людьми, да и как можно людей не считать людьми! Следовательно, все люди, а в их числе и немцы, должны думать так же.
Предстоящая евреям высылка при жестоком обращении немцев грозит многим из них гибелью. Я думаю об Иосифе Альберте: что, если погибнет этот 12-летний мальчик, обещающий в будущем проявиться гением? С какой радостью я употребил бы все старания чтобы спасти его. Но куда я его дену, я и сам занимаю только угол в чужой квартире. "

"2.VIII.42
Об украинцах и прочих.
С приходом немцев от русского народа отшатнулись в местах оккупации все нацменьшинства, пользовавшиеся ранее его силой, трудом, богатствами, культурой. Эти нацменьшинства стараются убедить немцев в том, что они никакого касательства к войне не имели и не желают иметь и что они видят в немцах своих освободителей от русского ига. Они пытаются представить дело так, что войну с немцами ведет якобы не СССР, а один русский народ, который один и должен отвечать за ее последствия, с которым с одним немцы и должны расправляться, не трогая преданных им нацменьшинств. Прежде всего обособились от русских татары, которые создали свой национальный татарский комитет и татарские воинские части в помощь немцам. Татары тотчас же по вступлении немцев в Крым начали вести борьбу с разгромленными русскими войсками, но когда им пришлось иметь в дальнейшем дело с пришедшими в себя остатками Красной Армии, образовавшими партизанские отряды, то боевые качества их проявились воочию и очень ярко: каждое столкновение татар с партизанами неизменно кончается поражением татар. Только путем измены проникающих в состав партизанских отрядов татар немцам удалось уничтожить две группы партизан.
В первом случае бывшие в охране партизанского отряда татары провели немцев к убежищу партизан как раз в тот момент, когда партизаны созывали собрание, где им разъяснялось международное положение. Вся эта группа была уничтожена без встречного боя.
Другой подобный же случай был на днях в лесах по пути к Ялте: татары, бывшие в среде партизан, провели немцев обходными тропками к становищу, но в этом случае на часах стояли не татары, а русские, и потому охваченные со всех сторон партизаны были в последнюю минуту оповещены и успели встретить врага с оружием в руках, — незначительная часть из них сумела спастись. Из татар были составлены отряды для «охраны Крыма».
Первоначально немцы поручили татарам очистить Крым от партизан, однако ввиду неизменно повторяющегося разгрома татар при каждом их столкновении с партизанами немцы принуждены были передать эту борьбу с партизанами в руки румын, а татарам оставили роль разведчиков и шпионов.
3.VIII.42
В первые же дни образования симферопольской городской управы я видел целые волны караимов и армян, набросившихся на управу с желанием рвануть себе кусок общественного пирога. И они пристраивались к теплым местечкам, пристраивались потому, что они не русские, а как инородцам, ненавидящим русский народ, им можно позволить грабить этот народ и забрать над ним власть.
Цивильные татары бросились в частную торговлю, караимы заняли счетные должности, а армяне — административные. Болгары из-за своей малочисленности и из-за недостаточной пронырливости заняли менее скромные места: начальников цехов, хлебопекарен и мастерских. Все граждане из нацменьшинств обращались и обращаются к немецким властям за преимуществами, льготами и милостями и обосновывают свои притязания указанием на то, что они не русские, а армяне, болгары и т. п., то есть ставят себя в положение враждебности к русской народности и к государственности русского народа.
А раз они отмежевываются от русской народности, то это является для немцев вполне достаточным основанием для предоставления этим паразитам разных преимуществ. Но наиболее гнусно было поведение украинцев. На том основании, что они «не русские», украинцы образовали свой украинский комитет и этим сразу отмежевались от своих русских соплеменников.
Создается впечатление, что в СССР никогда не существовало не только содружества, но и союза народов. Все нацменьшинства образуют свои национальные комитеты, один только русский народ на своей земле не имеет своего «русского комитета».
Война ведется в защиту всех народов СССР, но несмотря на это все нацменьшинства уклоняются от принятия на себя ответственности за ведение войны, перелагают эту ответственность на один только русский народ с тем, чтобы все несчастья, все бедствия войны нес только он один, а они, нацменьшинства, будут пользоваться выгодами положения не только при победах, но и при поражениях.
4.VIII.42
Мне ясно, что немцы решили покончить с нашей государственностью. Но чтобы покончить с нашей государственностью, необходимо уничтожить спайку этой государственности, цемент, связывающий все народности нашей страны. Таким цементом является русский народ с его культурой, языком и мощью, значит, нужно или уничтожить русский народ, или унизить его, обессилить и свести его значение к нулю, тогда все соединенные, скрепленные русским народом народности СССР разложатся на составные части и государственность перестанет существовать, а вся территория СССР «как географическое понятие» войдет в состав других государств, в первую очередь в состав Германии.
Поэтому политическая задача немцев в это время — создавать временные раздробленные национальные объединения украинцев, татар, армян и т. п. И вот появилось разрешение восстанавливать национальности СССР. Самой значительной из «восстанавливаемых» национальностей является украинская.
Украинский народ — ветвь великого русского народа, во все времена именовавшаяся малороссами. Враги русского народа издавна стремились раздробить его. Поляки ополячивали украинцев, немцы, как более дальновидные, создали план отделения Украины от России путем создания самостоятельной народности.
Австрийская династия Габсбургов детально разработала план отделения Украины. По мысли Габсбургов, для малороссов создавался на территории Австро-Венгрии особый язык и даже придумано было и особое название будущей страны — «Украина», взятое из народных песен и обозначающее по смыслу край, сторону, окраину страны.
На протяжении целого столетия проводилась немцами предательская политика полного разделения и отделения русского и украинского народов. После же преобразования России в СССР немцы стали совершенно откровенно проповедовать полное отделение Украины как особой страны, будто бы чуждой русскому народу (см. процесс «Спилки вызволения Украини», 1931–1932 гг.).
Теперь мечта немцев как будто бы осуществилась, южная часть СССР отторгнута от страны, и остается только уничтожить на этой территории всякий намек на единение с остальной страной, надо сделать так, чтобы на Украине совсем не было русских. И вот создается украинский комитет восстановления национальности.
Приглашаются все русские, считающие себя украинцами, предъявить свои паспорта для исправления в них наименования национальности «русский» на «украинец». А чтобы успешнее провести это предательское дело — открыли украинский магазин и объявили, что украинцам будут выдавать муку и другие продукты. Украинцам! А русским — нет! Русские — обреченные люди, им не дадут муки, на земле русского народа в привилегированном положении оказываются украинцы, для которых откуда-то, очевидно от доброго дяди, достается мука.
Украинцы не желают делить судьбу русского народа, русский народ должен погибать в одиночку: какое дело украинцам до русского народа! Вот какой смысл имеет создание украинского комитета и украинского магазина. Расчет на низкие инстинкты низменных душонок оказался верным: голодающее население понесло свои паспорта и за муку продавало свою национальность — по древнему сказанию о чечевичной похлебке.
В украинцы записывались люди, которые сами и отцы которых никогда не видали земель Украины и которым при других обстоятельствах и в голову не пришло бы обратиться в украинцев.
Приведу пример. Иван Иванович, происхождением из центральной полосы РСФСР, никогда не бывший на Украине, не знающий абсолютно ни одного украинского слова, по лицу типичный великоросс, всегда значившийся по паспорту, как и его отец и мать, русским, записался в украинцы. Основанием для украинизации ему послужила фамилия.
Отмечу, что Т. вовсе не из нуждающихся. Кроме того, Т. — человек образованный. Других таких же точно примеров не буду приводить, замечу только, что их были сотни. Русский народ унижен, оплеван — и поделом! Он не заботился воспитанием поколений в духе национального самосознания. Но я, кажется, раздражаюсь, а должен быть беспристрастным.
Национальное самосознание и стремление к объединению и сплочению не угасло в моем народе. В интересах справедливости я обязан привести и другой пример, только не о себе, потому что это могут посчитать неприличным.
Есть у меня соседи К. Фамилия украинская, физиономии у всех шестерых круглые, типично украинские, говор у них простонародный, близкий к украинскому языку, их деревенские родственники говорят на шевченковском языке, телосложение у них широкое, словом, К. — типичные украинцы, люди, не потерявшие связи с украинской нацией. Когда этим К. предложили объявить себя украинцами и получить муку в украинском магазине, то глава семьи, его жена и старший сын, подросток 17 лет, категорически отказались, объясняя тем, что такое действие будет предательством по отношению к русскому народу.
К. говорят так: «Теперь нам, русским, нужно объединяться для спасения или всем вместе помирать. Чем наша семья лучше других?» Вот как говорит необразованный рабочий, семья которого находится в непрерывной нужде. Это не Т. К моему удовлетворению, таких лиц немало у нас."

http://rutenica.narod.ru/
От GAI
К Роман Храпачевский (26.05.2006 18:58:02)
Дата 28.05.2006 18:03:42

К сожалению...

вот эта фраза из предисловия:
"При подготовке публикации была поставлена задача донести до читателя документ в том виде, в котором он сохранился в архиве: без сокращения текста, с сохранением корректив, внесенных автором при передаче дневника в Крымскую комиссию по истории Великой Отечественной войны. "

Существенно снижает ценность документа.Поскольку не очень понятно,что было написано тогда,а что откорректировано задним числом.
От Владислав
К GAI (28.05.2006 18:03:42)
Дата 29.05.2006 02:48:42

Кровавая гэбня в действии!

>"При подготовке публикации была поставлена задача донести до читателя документ в том виде, в котором он сохранился в архиве: без сокращения текста, с сохранением корректив, внесенных автором при передаче дневника в Крымскую комиссию по истории Великой Отечественной войны. "

>Существенно снижает ценность документа.Поскольку не очень понятно,что было написано тогда,а что откорректировано задним числом.

Текст явно был переписан автором под диктовку НКВД. На самом деле крымские татары все как один ушли в паризаны, героические советские граждане Симферополя плевали в каждого проходившего немца, а солдаты Вермахта утирались и терпели, потому что имели приказ рыцарственного Манштейна -- не обижать мирное население, а в особенности евреев, которых немцы специально собирали вместе и вывозили в оздоровительные лагеря и дома отдыха...

Если же говорить серьезно -- то вы хотите обвинить публикаторов в фальсификации? В том, что они утаили от нас содержание фрагментов, зачеркнутых автором в дневнике по требованию особистов и существенно меняющих смысл текста? ИМХО, это называется конспирологией.


С уважением

Владислав
От GAI
К Владислав (29.05.2006 02:48:42)
Дата 29.05.2006 04:47:35

К авторам публикации никаких претензий нет...

>>"При подготовке публикации была поставлена задача донести до читателя документ в том виде, в котором он сохранился в архиве: без сокращения текста, с сохранением корректив, внесенных автором при передаче дневника в Крымскую комиссию по истории Великой Отечественной войны. "
>
>>Существенно снижает ценность документа.Поскольку не очень понятно,что было написано тогда,а что откорректировано задним числом.
>
>Текст явно был переписан автором под диктовку НКВД. На самом деле крымские татары все как один ушли в паризаны, героические советские граждане Симферополя плевали в каждого проходившего немца, а солдаты Вермахта утирались и терпели, потому что имели приказ рыцарственного Манштейна -- не обижать мирное население, а в особенности евреев, которых немцы специально собирали вместе и вывозили в оздоровительные лагеря и дома отдыха...

>Если же говорить серьезно -- то вы хотите обвинить публикаторов в фальсификации? В том, что они утаили от нас содержание фрагментов, зачеркнутых автором в дневнике по требованию особистов и существенно меняющих смысл текста? ИМХО, это называется конспирологией.

Они честно написали все как есть.Кстати говоря,это явление (дописывание и переписывание дневниковых записей) есть явлкение достаточно распространенное и никакого криминала не имеющее.Достаточно посмотреть,например военные дневники того же Симонова.Только там все позднейшие изменения даны в виде отдельных примечаний.Здесь же подобного разделения нет.Я так подозреваю,что в архиве (по которому сделана публикация) хранятся не оригиналы дневников,а экземпляр,переписаный автором для пердачи в комиссию,поэтому выявить позднейшие вставки и исправления затруднительно.
Насчет особистов - так ничего вроде здесь не зачеркнуто,только фамилии опущены.Зачеркивали и правили вроде как в более ранних публикациях (как в предисловии написано).
Я совсем о другом.Между дневником,написаным непосредственно в ходе событий,и записками,написаными ПОЗЖЕ описываемых событий (по сути дела мемуарами) есть большая разница.Дневник - более ценный источник,поскольку позволяет конкретно судить о том,что знал и как воспринимал события человек непосредственно в то время,а любые воспоминания уже содержат апостериорные знания.Да и память человеческая,увы,несовершенна.
А в данном случае,если судить по предисловию,мы все таки имеем дело фактически не с дневниками,а со своеобразными воспоминаниями,написаными на основе дневниковых записей.Причем,как я уже написал,что есть собственно дневник,а что дописано позднее,из публикации не видно.Можно только догадываться.Вот и все,что я хотел сказать.
Как аналогию,можно привести "Особый район Китая" Владимирова.
От Роман Храпачевский
К GAI (29.05.2006 04:47:35)
Дата 29.05.2006 14:24:48

Вам идеология застилает очевидное

>Они честно написали все как есть.Кстати говоря,это явление (дописывание и переписывание дневниковых записей) есть явлкение достаточно распространенное и никакого криминала не имеющее.Достаточно посмотреть,например военные дневники того же Симонова.Только там все позднейшие изменения даны в виде отдельных примечаний.Здесь же подобного разделения нет.Я так подозреваю,что в архиве (по которому сделана публикация) хранятся не оригиналы дневников,а экземпляр,переписаный автором для пердачи в комиссию,поэтому выявить позднейшие вставки и исправления затруднительно.

В своем конспирологизме вы сходны со своими идеологическими противниками, которые сомневаются в этом дневнике, но уже со своих позиций - дескать как так, что в дневнике нет того, что нам Главпур и агитпроп годами рассказывал.
А между тем, в тексте автор дневника НЕОДНОКРАТНО сообщает, что он ПЕРЕПИСЫВАЕТ листки дневника, которые были в РАЗРОЗНЕННОМ ВИДЕ - хранились они у него так во время войны. Во избежание.
Кроме того, он честно сообщает, что те листки дневника, которые он прятал во время оккупации и которые не смог потом найти, он по памяти действительно восстанавливал.
Так что ваши выкладки совершенно очевидно воспринимаются как конспироложество ввиду того, что в тексте как раз все объяснется ясно и открыто, т.е. нет никакой необходимости в преумножении сущностей.

http://rutenica.narod.ru/
От GAI
К Роман Храпачевский (29.05.2006 14:24:48)
Дата 29.05.2006 18:58:07

Причем тут конспироложество то ?

>В своем конспирологизме вы сходны со своими идеологическими противниками, которые сомневаются в этом дневнике, но уже со своих позиций - дескать как так, что в дневнике нет того, что нам Главпур и агитпроп годами рассказывал.
>А между тем, в тексте автор дневника НЕОДНОКРАТНО сообщает, что он ПЕРЕПИСЫВАЕТ листки дневника, которые были в РАЗРОЗНЕННОМ ВИДЕ - хранились они у него так во время войны. Во избежание.
>Кроме того, он честно сообщает, что те листки дневника, которые он прятал во время оккупации и которые не смог потом найти, он по памяти действительно восстанавливал.
>Так что ваши выкладки совершенно очевидно воспринимаются как конспироложество ввиду того, что в тексте как раз все объяснется ясно и открыто, т.е. нет никакой необходимости в преумножении сущностей.

Имеет место,по сути дела,мемуар (в смысле,воспоминания),написаные,фактически,после событий с использованием дневниковых записей.А вот где конкретно дневниковые записи,а где то,что он там осмыслил после нескоьких лет оккупации и задним числом написал - неясно.
Еще раз повторю - я не говорю о какой то там фальсификации,тем более НКВД там или еще кого.Но тем не менее это не меняет того факта,что этот документ - есть свидетельство очевидца,написаное задним числом.В каком конкретно объеме это дневниковые записи,а в каком - позднейшие добавления - по тексту восстановить тркдно.Боюсь,что по оригиналу,хранящемуся в архиве - тоже,ибо подозревааю,что это переписаный начисто вариант,а не те оригинальные листки.
От этого он не перестает быть свидетельством очевидца,но тем не менее по сравнению с дневником ценность его снижается.
От Роман Храпачевский
К GAI (29.05.2006 18:58:07)
Дата 29.05.2006 19:53:28

Re: Причем тут...

>Имеет место,по сути дела,мемуар (в смысле,воспоминания),написаные,фактически,после событий с использованием дневниковых записей.А вот где конкретно дневниковые записи,а где то,что он там осмыслил после нескоьких лет оккупации и задним числом написал - неясно.

Вы еще раз показываете (подтверждаете) свою ангажированность - ясно же сказано, что данный дневник был представлен в Комиссию по расследованию преступлений оккупантов, а такая комиссия работала в 1944-1945 г. Так что никаких "нескольких лет" нет - Крым был освобожден в 1944 г. и дневник (т.е. его переписанная автором копия) был отдан в Комиссию в течение того же года.

>Еще раз повторю - я не говорю о какой то там фальсификации,тем более НКВД там или еще кого.Но тем не менее это не меняет того факта,что этот документ - есть свидетельство очевидца,написаное задним числом.В каком конкретно объеме это дневниковые записи,а в каком - позднейшие добавления - по тексту восстановить тркдно.

Не трудно, если не быть ангажированным и не видеть очевидного - в таком случае вообще бессмысленно что-либо доказывать, ведь будет пропускаться через идеологические фильтры только то, что приятно для них, все же нестыкующееся будет отвергаться (или как минимум находиться способы дезавурования любым подходящим предлогом).

http://rutenica.narod.ru/
От GAI
К Роман Храпачевский (29.05.2006 19:53:28)
Дата 29.05.2006 20:26:13

Вы невнимательны в своем полемическом задоре...

>>Имеет место,по сути дела,мемуар (в смысле,воспоминания),написаные,фактически,после событий с использованием дневниковых записей.А вот где конкретно дневниковые записи,а где то,что он там осмыслил после нескоьких лет оккупации и задним числом написал - неясно.
>
>Вы еще раз показываете (подтверждаете) свою ангажированность - ясно же сказано, что данный дневник был представлен в Комиссию по расследованию преступлений оккупантов, а такая комиссия работала в 1944-1945 г. Так что никаких "нескольких лет" нет - Крым был освобожден в 1944 г. и дневник (т.е. его переписанная автором копия) был отдан в Комиссию в течение того же года.
поскольку я ясно написал "после нескоьких лет оккупации". Т.е. переосмыслил 41 год с точки зрения года 44.

>>Еще раз повторю - я не говорю о какой то там фальсификации,тем более НКВД там или еще кого.Но тем не менее это не меняет того факта,что этот документ - есть свидетельство очевидца,написаное задним числом.В каком конкретно объеме это дневниковые записи,а в каком - позднейшие добавления - по тексту восстановить тркдно.
>
>Не трудно, если не быть ангажированным и не видеть очевидного - в таком случае вообще бессмысленно что-либо доказывать, ведь будет пропускаться через идеологические фильтры только то, что приятно для них, все же нестыкующееся будет отвергаться (или как минимум находиться способы дезавурования любым подходящим предлогом).

Ну попробуйте.Покажите мне,что в данном тксте дневниковые записи,а что - позднейшие вставки 44 года.
От Роман Храпачевский
К GAI (29.05.2006 20:26:13)
Дата 30.05.2006 21:11:22

Re: Вы невнимательны

>>Вы еще раз показываете (подтверждаете) свою ангажированность - ясно же сказано, что данный дневник был представлен в Комиссию по расследованию преступлений оккупантов, а такая комиссия работала в 1944-1945 г. Так что никаких "нескольких лет" нет - Крым был освобожден в 1944 г. и дневник (т.е. его переписанная автором копия) был отдан в Комиссию в течение того же года.
>поскольку я ясно написал "после нескоьких лет оккупации". Т.е. переосмыслил 41 год с точки зрения года 44.

Вы и написали то, что по прежнему не хотите понимать - нет никаких доказательств вашего преумножения сущностей, ведь в тексте КОПИИ дневника АВТОР дневника ясно пишет, что он просто ВОССТАНОВИЛ часть затерянного/запорченного. Т.е. данное объяснение САМОГО АВТОРА соответсвует критерию Оккама, а ваше - нет, так как вносит ДОПОЛНИТЕЛЬНОЕ предположение в изменении мотивов автора (его недобросовестности).

http://rutenica.narod.ru/
От GAI
К Роман Храпачевский (30.05.2006 21:11:22)
Дата 31.05.2006 07:38:40

В предисловии к дневнику говорится...

>Вы и написали то, что по прежнему не хотите понимать - нет никаких доказательств вашего преумножения сущностей, ведь в тексте КОПИИ дневника АВТОР дневника ясно пишет, что он просто ВОССТАНОВИЛ часть затерянного/запорченного. Т.е. данное объяснение САМОГО АВТОРА соответсвует критерию Оккама, а ваше - нет, так как вносит ДОПОЛНИТЕЛЬНОЕ предположение в изменении мотивов автора (его недобросовестности).


"В силу различных причин (неполная сохранность и т. д.) дневник был переработан, в него были внесены коррективы, соответствующие государственной политике того времени."

т.е речь идет отнюдь не о простом переписывании.Поскольку слова "переработал" и "коррективы" имеют несколько другой смысл.
Предполагать,что авторы публикации эту фразу написали просто от балды,или тем более,с целью принизить достоверность документа,у меня лично оснований нет.
От Роман Храпачевский
К GAI (31.05.2006 07:38:40)
Дата 31.05.2006 19:06:35

Re: В предисловии

>т.е речь идет отнюдь не о простом переписывании.Поскольку слова "переработал" и "коррективы" имеют несколько другой смысл.

Из этой фразы неясно - вносил ли САМ автор в текст коррективы, или они были внесены в использованные на базе дневника материалы для "Комисси по расследованию преступлений".

>Предполагать,что авторы публикации эту фразу написали просто от балды,или тем более,с целью принизить достоверность документа,у меня лично оснований нет.

Фраза противоречит тому, что в тексте хватает "неполиткорректной" для 1944 г. инфы, которая явно должна была быть "подкорректирована" в соответствии с реалиями тогдашней политики. Отсюда вывод - скорее всего она касается варианта (например машинописной копии), использованного для материалов "Комиссии...", которые в дальнейшем собирались воедино в Москве для дальнейшего использования в Нюрнберге.

http://rutenica.narod.ru/
От GAI
К Роман Храпачевский (31.05.2006 19:06:35)
Дата 31.05.2006 20:31:56

Re: В предисловии

>>т.е речь идет отнюдь не о простом переписывании.Поскольку слова "переработал" и "коррективы" имеют несколько другой смысл.
>
>Из этой фразы неясно - вносил ли САМ автор в текст коррективы, или они были внесены в использованные на базе дневника материалы для "Комисси по расследованию преступлений".
По контексту "В силу различных причин (неполная сохранность и т. д.) " Поправки вносил сам автор,поскольку,как можно понять,в комиссию он отнес не разрозненый оригинал дневника,а его переписаный и дополненый вариант.

>>Предполагать,что авторы публикации эту фразу написали просто от балды,или тем более,с целью принизить достоверность документа,у меня лично оснований нет.
>
>Фраза противоречит тому, что в тексте хватает "неполиткорректной" для 1944 г. инфы, которая явно должна была быть "подкорректирована" в соответствии с реалиями тогдашней политики. Отсюда вывод - скорее всего она касается варианта (например машинописной копии), использованного для материалов "Комиссии...", которые в дальнейшем собирались воедино в Москве для дальнейшего использования в Нюрнберге.

Вопрос дискуссионный.Сильно "приглаживать" дневник тоже нельзя было.А то не поверят.Судя по всему,при тогдашнем "обнародовании" его не приглаживали,а просто выкидывали куски,на что указывает "публикуется без сокращения текста" Но по любому,поскольку указывается,что публикуется "с сохранением корректив, внесенных автором при передаче дневника в Крымскую комиссию по истории Великой Отечественной войны. " и никакого упоминания про устранение,так сказать,"редакторской правки" (а такое обычно при подобных публикациях всегда указывается,см.всякие там мемуары Жукова,Рокоссовского и пр.) по любому публикуется не изначальный дневник (я так подозреваю,что он остался у автора),а его переписаный вариант.
От GAI
К GAI (29.05.2006 20:26:13)
Дата 29.05.2006 20:29:45

И самое главное...

я же вовсе не пытаюсь доказать,что в этом самом тексте написана неправда с точки зрения фактологии.Просто оценка самих событий,да и сами знания о них могут отноиться уже к гораздо более позднему времени.(ну и плюс к тому даты могут быть попутаны)
От Ярослав
К GAI (29.05.2006 18:58:07)
Дата 29.05.2006 19:20:00

Re: Причем тут...

>Еще раз повторю - я не говорю о какой то там фальсификации,тем более НКВД там или еще кого.Но тем не менее это не меняет того факта,что этот документ - есть свидетельство очевидца,написаное задним числом.В каком конкретно объеме это дневниковые записи,а в каком - позднейшие добавления - по тексту восстановить тркдно.Боюсь,что по оригиналу,хранящемуся в архиве - тоже,ибо подозревааю,что это переписаный начисто вариант,а не те оригинальные листки.
>От этого он не перестает быть свидетельством очевидца,но тем не менее по сравнению с дневником ценность его снижается.

хотите отчет ОУН 1942 года о ситуации в Крыму? другой взгляд на ситуацию
(но кстати некоторые вещи корелируются) я когда то уже постил его


Ярослав
От val462004
К Ярослав (29.05.2006 19:20:00)
Дата 29.05.2006 22:52:54

Re: А что делала ОУН в крыму в 1942 году? (-)
От GAI
К Ярослав (29.05.2006 19:20:00)
Дата 29.05.2006 20:26:58

Всегда с удорвольствием почитаю...(-)
От Ярослав
К GAI (29.05.2006 20:26:58)
Дата 30.05.2006 11:42:38

Re: файл в копилке

http://vif2ne.ru/nvk/forum/files/Tsoorin/krym42.doc

Ярослав

От val462004
К Роман Храпачевский (26.05.2006 18:58:02)
Дата 27.05.2006 23:11:44

Re: Не хуже "Штрафбата".

22.VI.1941 года. 13 часов

>В городе паника. Не успел Молотов кончить речь, как уже образовались очереди в сберегательные кассы и за продуктами, как будто бы враг уже на подступах к Крыму. «Патриоты» колхозники уже в 2 часа дня подняли цены на продукты на 100%. Везде лихорадочный обмен мнениями.


Не успел Молотов выступить, как началась паника…..


>Жалко смотреть на моих соотечественников, настолько у них растерянный вид и пришибленные фигуры. Неужели и я так же выгляжу? — это было бы позором.

>Ту же растерянность наблюдаю и сегодня: говорят о непобедимости немцев, о глубокой продуманности их планов, о приукрашивании положения нашим правительством, об измене руководителей армии, о движении немцев на Москву и на Симферополь.
>Невежество обывателей, непонимание географических расстояний и этнографии — возмутительно до отвращения, до гадливости. Прошло почти два года поднятой немцами войны, а меня спрашивают: чей город Лондон? И — за нас ли Англия и Италия? (!!!) Честное слово — правда!


Особенно если принять во внимание, что полтора года все газеты и радиопередачи были заполнены сообщениями о войне в Европе.

>Вот евреи — другое дело. Я дружу с многими евреями. Евреи прекрасно разбираются в политике и не спрашивают, где Америка, но тотчас ставят вопрос: пойдут ли их дети на войну? Страх перед немцами у них велик.

Да это не бестолковый и безграмотный ванька.


>Говорят чаще всего на тему: Германия договаривается с Англией, чтобы покончить войну за наш счет. Заявлению Черчилля о совместных с нами действиях просто не верят: англичане якобы обманывают нас. Полное невежество в политике


>24.VI.41

>Колхозники «патриотически» поднимают цены на продукты. Все знают гнусную антипатриотическую жадность колхозников, и потому появившиеся слухи о введении нормирования продуктов подхватываются с радостью.
>Говорят так: «Если колхозников не осадить, то они заморят нас, горожан, голодом. Правительство должно и обязано взять в свои руки полный контроль над производством, хранением и распределением продуктов и установить незыблемые цены».


А если учесть, что большая часть армии состоит из колхозников, так ненавидящих Советскую Власть, становится понятно, почему так плохо на фронте.

>Везде роют щели и окопы на случай воздушных бомбардировок. Имел разговор с Н. (не знаю фамилии). Эта выжившая из ума кляча сохранила про себя дикие представления: «Если бы правительство возвратило частную собственность, тогда появился бы настоящий патриотизм»...

Прямо, как в наше время.


>Уже давно мне бросилось в глаза, что из всего населения Симферополя татары держат себя наиболее спокойно при разговорах о войне.


Не то, что эти трусливые русские

>2.XI.41

>«Немцы непобедимы» — вот всеобщее убеждение.

>Все думают только о том, что будут делать немцы с нами: обратят ли нас в рабство или дадут «свободную жизнь». В том, что немцы обратят нас в своих работников и даже в рабов, убеждены многие, но все надеются, что при немецком рабстве можно будет хоть как-нибудь «жить».


>По пути на службу я встречаю немецких мотоциклистов, автомобили. Валяются трупы убитых подростков, вышедших с ружьями стрелять в немецкие танки. Бедные мальчики! Они так же, как и я, верили в победу родины, иначе они не подумали бы о том, что надо выступать с оружием в руках.
>Так возле трупов и лежат их ружья и рассыпанные патроны. Поразительна меткость немцев: у убитых только по одной ране — на лбу или в сердце. Населения не видно: все в панике бегут с главных улиц.

>3.XI.41

>У меня из памяти не выходят мальчики, убитые немцами на улице Карла Маркса. Один из них имел рану во лбу. Рана была разворочена, очевидно, немцы применяют разрывные пули. Разрывные пули легкую рану делают тяжелой. Не убитый, а только раненный разрывной пулей не только выбывает как боец, но на всю оставшуюся жизнь делается калекой, выбывает из числа трудоспособных людей и обрекается на жалкое несчастное существование.

>У нас во дворе объявилось два «героя», это Петя Д. и Ваня Ш. Обоим лет под сорок, оба избавились от приказа в армию, Петя не знаю каким путем, а Ваня симуляцией сумасшествия, оба пьяницы. Разница между ними та, что Петя — отъявленный пьяница, а Ваня — горький пьяница.
>31-го октября и первого ноября Петя и Ваня, как орлы, набросились на соседний винный склад. Тащили они водку и плохое вино. Но, очевидно, они не обладают пороком стяжания, так как, перенесши четыре ведра выпивки, не пожелали больше трудиться, а начали наслаждаться добытым «сколько душа принимает». Но, имея в виду, что «душа их принимает много», Петя и Ваня заставили своих жен продолжать хищение вина, так как им самим было некогда: они пробовали вино.
>К ночи с 1 на 2 ноября Петя ощутил прилив необычайного мужества. Он захватил >красноармейскую винтовку с несколькими сотнями патронов, расположился у ворот нашего двора и, окруженный подростками и восхищенными детьми, начал стрелять в звездное небо. Стрелял он долго, всю ночь, с вдохновением, с боевым кличем. Из милости он позволял и подросткам пострелять из своей винтовки в то время, когда приходилось подогревать мужество глотком вина.

Если проявляется героизм, то только спьяну.

>Убегавшим с великой растерянностью красноармейцам Петя кричал: «Эх вы, трусы! Не умеете вы сражаться! Вот я покажу вам, как я сражаюсь: один выйду против немцев и буду расстреливать их до последнего патрона!» Бедный Ваня за эту ночь несколько раз засыпал, отуманенный винными парами, но просыпаясь, шел к другу пострелять и вместе выпить.

Но есть и разумные люди:

>Не следующий день сосед шофер, еврей, спрашивал: «Что это за сумасшедший стрелял всю ночь? Наша семья из-за него не спала всю ночь и мы лежали на полу, боясь, что пули залетят к нам». Вчера и сегодня Петя и Ваня продолжали пить. Петя самодовольно говорит: «И настрелялся же я — от пуза!» Винтовка брошена в уборную. У Пети осталось еще настолько благоразумия, что он не отдал ее просившим у него подросткам.


>Появился первый немецкий приказ о казни 50-ти человек населения, если будет убит один немец. Этот приказ увеличивает ужас. Но уже громко со всех сторон раздаются злобно-торжествующие голоса обывателей: ругают советскую власть, прославляя немцев как наших «спасителей». А в некоторых домах устраиваются пение и пляски под патефон; какой-то сосед обнимает немца; сосед М., очень глупый человек, ораторствует на тему о том, что немцы дадут нам сытую жизнь. И его слушают, и ему поддакивают.
Вообще большинство окружающих кажутся мне очень глупыми людьми. Не спятил ли я с ума? Ведь еще так недавно я не считал этих людей глупцами. Но вот и нечто грозящее бедной моей семье. Соседки, сестры П., просто захлебываются от радости и громко-злобно-торжествующе угрожают жителям двора «выдать всех» немцам за советские симпатии. Сестер П., бывших раньше большевичками и активистками, ненавидел весь двор, все их сторонились, не разговаривали с ними.
Теперь же, когда они перекрасились в немецкий цвет, их стали просто бояться, и многие соседи (у нас во дворе до ста жильцов) стараются подружиться с ними. Моя сватья тоже боится их, но настолько презирает, что по-прежнему не пускает их на порог квартиры.

>Все они как сговорились, твердят одно: «За что воевать? У нас не было родины, у нас была нищенская жизнь, у нас было рабство».


>С кем бы я ни говорил — все без исключения убеждены в том, что все советские войска разбиты, что страна осталась без сил, что сопротивление жалких остатков армий бессмысленно. «Надо подчиниться немцам» — вот всеобщий вопль. «Подчиниться скорее, сразу, подчиниться безусловно — тогда, может быть (!), немцы окажут хоть какую-нибудь милость».


>Мало того, уничтожаются документы о службе, трудовые книжки, похвальные отзывы о работе. Все это делается из страха перед доносчиками, которые могут обвинить своих >знакомых в советских симпатиях, а за советские симпатии немцы, по слухам, будут наказывать вплоть до казни. И действительно, в желающих доносить — предавать нет недостатка.


>С отвращением, с гадливостью смотрел я на заискивание моих сограждан перед немцами, на их стремление брататься со своими завоевателями. Особенную гадливость во мне возбуждают женщины: уже 4 ноября наиболее красивые и выхоленные женщины гуляли с немецкими офицерами, подчеркивая свою интимную близость с ними.
 >Женщины — жены советских бойцов — зазывают к себе на квартиры немцев и предоставляют себя в их распоряжение.


Не хуже "Штрафбата", правда не раскрыта тема зверств особистов.


С уважением,
От И. Кошкин
К val462004 (27.05.2006 23:11:44)
Дата 29.05.2006 18:37:11

Не забывайте, это дневник сильно пожилого интеллигента-иждивенца.

Я вас приветствую! Хррр. Хрррр. Ххуррагх!

Потому и построен по принципу: "Ты - г...н, и он - г...н. А я - виконт де Бражелон". Это писанина желчного восьмидесятилетнего старика, в таком возрасте люди нередко становятся желчными мизантропами. Отсюда и все эти жены советских бойцов, направо и налево отдающиеся немцам, стук-постук на соседей и т. д.

И. Кошкин
От Claus
К И. Кошкин (29.05.2006 18:37:11)
Дата 29.05.2006 20:41:54

Вы не учитываете некоторые особенности человеческого воприятия событий

Подавляющее большинство людей в первую очередь замечают тех, чье поведение выделяется, в том числе и действия разных уродов.

Если в толпе из 100 человек найдется один ублюдок, в данном случае готовый прислуживать немцам, то можно быть уверенным, что именно его действия, в первую очередь и заметят.

Обратите внимание как автор выделяет тех же "сестер П", он ведь не про всех соседей говорит, а про вполне конкретных.

Аналогичная ситуация и с "женами командиров" - наверняка под немцев лечь было готово меньшинство, но действия именно этого меньшинства больше всего бросалось в глаза.
От Роман Храпачевский
К И. Кошкин (29.05.2006 18:37:11)
Дата 29.05.2006 19:56:28

Re: Не забывайте,...

>Потому и построен по принципу: "Ты - г...н, и он - г...н. А я - виконт де Бражелон". Это писанина желчного восьмидесятилетнего старика, в таком возрасте люди нередко становятся желчными мизантропами. Отсюда и все эти жены советских бойцов, направо и налево отдающиеся немцам, стук-постук на соседей и т. д.

ИМХО ты сильно преувеличиваешь - посмотри на том же сайте дневник 14-15 летней девочки того же времени и места (Ялта-Симферополь). Очень много коррелирует с дневником Лашкевича.

http://rutenica.narod.ru/
От Пластун
К И. Кошкин (29.05.2006 18:37:11)
Дата 29.05.2006 18:51:55

Re: Не забывайте,...

>Потому и построен по принципу: "Ты - г...н, и он - г...н. А я - виконт де Бражелон". Это писанина желчного восьмидесятилетнего старика, в таком возрасте люди нередко становятся желчными мизантропами. Отсюда и все эти жены советских бойцов, направо и налево отдающиеся немцам, стук-постук на соседей и т. д.

Да нормально, в общем, всё написано. Можно подумать, что с немцами не спали и на соседей не стучали.
Лично моё впечатление: у автора вполне патриотичный настрой, но без лакировки действительности.
От val462004
К Пластун (29.05.2006 18:51:55)
Дата 29.05.2006 22:49:13

Re: Не забывайте,...

>Да нормально, в общем, всё написано. Можно подумать, что с немцами не спали и на соседей не стучали.
>Лично моё впечатление: у автора вполне патриотичный настрой, но без лакировки действительности.

Были и спавшие и стучавшие, но настораживает, что спали имеено жены воевавших солдат и офицеров, а стучали партийные активисты.

Похоже на: "Ах они такие хорошие, а мы их мордой в грязь, потому что люди могут быть только сволочами".
Ну, а постоянное подчеркивание личного патриотизма, призвано придать рассказанному большей убедительности.

С уважением,
От Сергей Зыков
К val462004 (29.05.2006 22:49:13)
Дата 30.05.2006 04:08:14

Мы всё помним


>Были и спавшие и стучавшие, но настораживает, что спали имеено жены воевавших солдат и офицеров, а стучали партийные активисты.


а кто у нас коммунистический режим сверг? и вернул Россию которую мы потеряли?
Вам перечислить фамилии? именно партийные активисты
От Добрыня
К Роман Храпачевский (26.05.2006 18:58:02)
Дата 27.05.2006 20:00:30

Кстати, о "невинных" крымских татарах

Приветствую!
Немцы планировали теракт против Большой Тройки во время встречи в Ялте. Так вот при описании его подготовки несколько раз встречалась установка что "татарское население окажет помощь" - притом как данное, без всяких условностей.
С уважением, Д..
Даже коммунистам не удалось сделать прессу правдивой.
От Сергей Зыков
К Добрыня (27.05.2006 20:00:30)
Дата 28.05.2006 01:33:47

Re: Кстати, о...

>Приветствую!
>Немцы планировали теракт против Большой Тройки во время встречи в Ялте. Так вот при описании его подготовки несколько раз встречалась установка что "татарское население окажет помощь" - притом как данное, без всяких условностей.

какие глупые однако, татары бы их "смершу" сдали в-момент, наперегонки. год то поди 45-й а не 41-й.

Да и партизанского татарского движения на освобожденных РККА землях как я полагаю не существовало :)
От val462004
К Сергей Зыков (28.05.2006 01:33:47)
Дата 28.05.2006 09:49:16

Re: Кстати, о...

>>Приветствую!
>>Немцы планировали теракт против Большой Тройки во время встречи в Ялте. Так вот при описании его подготовки несколько раз встречалась установка что "татарское население окажет помощь" - притом как данное, без всяких условностей.
>
>какие глупые однако, татары бы их "смершу" сдали в-момент, наперегонки. год то поди 45-й а не 41-й.

Кроме того для этого татарам пришлось бы вернуться из Средней Азии.

С уважением,
От Добрыня
К val462004 (28.05.2006 09:49:16)
Дата 29.05.2006 19:38:08

Может, действительно, трава

Приветствую!
Вспомнил - это почерпнуто из некой телепередачи. Так что, возможно, это и трава, ящику веры нет. С другой стороны - передача была ещё в ельцинские времена, году эдак в 98-99, тогда немодно было патриотические вещи излагать, так что возможно документы цитировали настоящие.

Речь шла о подготовке немецких диверсионных групп для заброски в Крым, и указанные сведения запросто могли относиться к более раннему периоду - просто передача была посвящена самой конференции и тому как обеспечивали её безопасность.

С уважением, Д..
Даже коммунистам не удалось сделать прессу правдивой.
От nnn
К Роман Храпачевский (26.05.2006 18:58:02)
Дата 27.05.2006 12:25:32

" просвещенная немецкая нация "

и ведь находятся еще уроды, пытающиеся обелить немчуру и поведать о мильонах изнасилованных немок. Да в то время Германию надо было залить напалмом по колено !
От wiking
К nnn (27.05.2006 12:25:32)
Дата 27.05.2006 15:47:37

Ре: " просвещенная...

> и ведь находятся еще уроды, пытающиеся обелить немчуру и поведать о мильонах изнасилованных немок. Да в то время Германию надо было залить напалмом по колено !


Союзники и залили.
От nnn
К wiking (27.05.2006 15:47:37)
Дата 27.05.2006 22:00:53

Ре: " просвещенная...

>> и ведь находятся еще уроды, пытающиеся обелить немчуру и поведать о мильонах изнасилованных немок. Да в то время Германию надо было залить напалмом по колено !
>

>Союзники и залили.

Да ну что Вы, так чуток поплескали. Всего около 600 тыщ невинно убиенных немаков погибло от авиналетов.
От Андрей Белов
К Роман Храпачевский (26.05.2006 18:58:02)
Дата 27.05.2006 10:57:08

Большое спасибо .. очень познавательно (-)
От Siberiаn
К Роман Храпачевский (26.05.2006 18:58:02)
Дата 27.05.2006 10:24:30

Сильно. (-)
От nnn
К Роман Храпачевский (26.05.2006 18:58:02)
Дата 27.05.2006 09:29:47

а как крымские татары предавали нас в севастопольскую кампанию 1853–1854

Не поступят ли крымские татары с «любимым» русским народом теперь так же, как в 1853–1854 гг., когда они предавали и продавали нас в севастопольскую кампанию?

Есть ли свидетельства этому ?
От nebo
К nnn (27.05.2006 09:29:47)
Дата 29.05.2006 14:17:26

Re: а как...

Пр!
>Не поступят ли крымские татары с «любимым» русским народом теперь так же, как в 1853–1854 гг., когда они предавали и >продавали нас в севастопольскую кампанию?
>Есть ли свидетельства этому ?
в одной из последних книг Широкорада о Севастополе есть небольшой раздел посвященный действиям татар в ту войну, на основании свидетельств очевидцев и документов указывается,что татары по своей воле с многочисленными попозками предложили помощь высадившейся армии союзников и т.п. весьма интересно. "завываний"Широкорада не наблюдается, только источники.
>> http://history-afr.fatal.ru<< и >> http://nebo.photofile.ru<<
От Pout
К Роман Храпачевский (26.05.2006 18:58:02)
Дата 27.05.2006 06:05:10

В сети выложены книги В. Семина

Выложили книги В Семина


Аннотация издательства:
Нагрудный знак : Романы.- Ростов н/Д: Кн. изд-во, 1991.- 448 с.
Второй том прозы Виталия Сёмина включает главную книгу его жизни роман
<Нагрудный знак - суровое и честное, наполненное трагизмом
повествование о страшных годах каторги в гитлеровских арбайтслагерях,
куда будущий писатель был угнан в 1942 году пятнадцатилетним подростком.
В том также вошла первая часть незаконченного романа <Плотина>,
являющаяся прямым продолжением "Нагрудного знака ОСТ". ... Среди осн. вопросов, которые ставит С. в романе - вопрос о
<государственной злобе>, о природе фашизма, о той почве, на которой он
вырастает.
--------


Роман "Нагрудный знак " (Doc-rar 253 kb)
http://www.belousenko.com/books/russian/semin_ost.rar
Роман "Плотина" (Doc-rar 116 kb)
http://www.belousenko.com/books/russian/semin_plotina.rar


Фрагменты романа "Нагрудный знак ОСТ":


-----------


Почти все лагерные полицейские были пожилыми людьми. Они подошли к
тому возрасту, за которым человека в Германии называют <опа>. Oпa - дед,
старик, старина, отец. Почтительно-фамильярное слово, с которым на улице
можно обратиться к старому ченовеку. Впервые я услышал его в пересыльном
лагере. Так называли лагерных полицейских. В пересыльном женщин отделяли
от мужчин, формировали партии по возрастам, отрывали друг от друга тех,
кто хотел быть вместе. Здесь все обрушивалось разом: потеря близких,
голодный, на крайнее истощение, паек, оскорбление гнусной баландой.
Кончались бессистемные эшелонные замахивания, начинались избиения
систематические. Опы действовали быстро, жестоко и весело. Били они не
только специальным инструментом для избиения - гумой, резиновой палкой,-
но ногами, руками и тем, что в этот момент попадало под руку. Тогда я
понял, что такое выворачивающая душу ненависть. Душа выворачивалась
именно тем обстоятельством, что, как сказали бы теперь, разрушалась вся
система моей детской ориентации в этом мире. Обманывали вернейшие,
определяемые самим инстинктом признаки благоразумия, снисходительности,
доброты: пожилой человек, интеллигентный человек, человек в белом
халате - врач, или, как все мы в детстве называем врачей, доктор. Одно
из самых ярких первых впечатлений в Германии: нас гонят по улице
небольшого рурского городка. Только что мы носили мебель в какое-то
здание, и полицейские, сопровождающие нас, даже довольны нами. По
тротуару идут две нарядные молодые женщины с нарядными детьми. Дети
кидают в нас камни, и я жду, когда женщины или полицейские остановят их.
Но ни полицейские, ни женщины не говорят детям ни слова.
И еще поражает и выворачивает душу: идет сорок второй год, немцы
воюют в далеких чужих землях, война к ним иногда прилетает на самолетах.
Рурские городки стоят целые. Целы новый асфальт и булыжник старинных
мостовых, целы витрины многочисленных маленьких и крупных магазинов.
Откуда же эта энергия слепой, не выбирающей в нашей толпе ни старших, ни
младших ненависти? Ведь нельзя же просто так с утра, как чашкой кофе,
заряжаться ненавистью. Это ведь не будничное чувство. А между тем
энергией своей, последовательностью, организованностью и каким-то
всеобщим будничным распространением эта обращенная на нас жестокость и
поражает. И еще странно - есть в этой жестокости парадность,
форменность, официальность и частная инициатива. Полицейская,
гестаповская форма или штатский костюм - все равно. Есть в ней и
интонация. Голос, набирающий полицейскую пронзительность, поднимающийся
на все более и более высокие тона.


Предстоял полный день без хлеба и почти без еды. И длина его
измерялась голодом. Когда внизу поднималась суета и тяжелый термос
грохал о цементный пол, вслушивался весь лагерь. Количество этих ударов
подводило итог голодным надеждам.
Сейчас, через столько лет после войны, голод можно представить как
сильное желание есть, как физическое недомогание. Однако голод - нечто
другое. Он не только меняет дыхание, частоту пульса, вес и силу мышц, он
обесцвечивает ощущения и сами мысли, не отступает и во сне, изменяет
направление мыслей. И, может быть, самое страшное - меняет ваши
представления о самом себе. И уж совсем особое дело - голодание многих
людей, запертых в одном месте.
Когда голод достигает степени истощения, у него появляется
горячечный, карболовый, тифозный запах, которым невозможно дышать. У
голода послабее пресный гриппозный запах, изменяющий вкус хлеба и
табака. В этом неотступном гриппозном недомогании все полы кажутся
цементными, все стены - лишенными штукатурки. Это бесшумный и
непрерывный метод полицейского давления, и, может быть, поэтому
главное - не показать, как ты голоден. Не сразу я, конечно, понял, что
дело не только в сохранении лица. Кто сохраняет чувство собственного
достоинства, сберегает по каким-то важным жизненным законам и больше
шансов на жизнь.

-------------------------------------------------------------------

Только одним способом совершаются все фундаментальные победы дураков над
умными. Под давлением обстоятельств умник сам себя подвергает ревизии,
жестокость называет бескомпромиссностью, злобность решительностью,
участие в массовых преступлениях долгом или там голосом крови. Но и
осводождение происходит сразу во многих душах. Насильственные связи
распадаются, понятиям возвращаются истинные имена. В циничном <эгаль -
етцт криг!>уже содержалась возможность более широкого взгляда на вещи.
<Аллес шайзе!>было уже гигантским шагом вперед, заигрыванием со старой
мыслью о всемирном равенстве людей с условием, конечно - поскольку еще
есть возможность ставить условия,- что завоеватели и подвергавшиеся
завоеванию равно виноваты. Перед чем? Ну, скажем, перед историей. Тут
больше, конечно, тоска по практическим вещам: генералы не так хороши,
противник не так слаб, как это предполагалось. Но здесь же и мысли о
душе, и обращение к философии. Далеко еще до призывов о сострадании. Но
призыв отпускать друг другу грехи уже содержится.
Все равно - сейчас война!
Все дерьмо!

И еще одна особенность у интонации превосходства. Ни на секунду нельзя
забыть, что ты в стране, которая на гербе своем написала слово
<порядок>, быт которой отличается наименьшей долей риска: улицу никто на
красный свет не перейдет! Возможно, вместе с этим уже инстинктивным,
постоянным стремлением к понижению бытового риска порвалась какая то
связь с миром, возникло странное представление о податливости, а не о
сопротивлении материалов. Этакое чудовищное и в то же время неразвитое,
детское представление о своем месте в этом мире.
<Вир аллес меншен> - <все мы люди> - немецкая формула, осуждающая цели
войны и отразившая ее перелом. У русских или, скажем, французов она не
могла появиться, поскольку они никогда не утверждали обратного. Надо
представить себе, от какой бездны отталкивался немец и какое расстояние
прошел для того, чтобы сказать: все мы люди. Для кого то это был белый
флаг, для других - воскресные размышления, и лишь для немногих -
убеждение.

Союзники так долго обманывали наши надежды, что как бы соглашались с тем
невероятным, что здесь происходило. Постепенно мы так и привыкли о них
думать. И самолеты их, и бомбы все эти годы ничего для нас не меняли.
Сидели за Ла Маншем, теперь сидят под Ахеном, хотя каждый второй
немецкий танк без горючего, а каждый второй автомобиль с
газогенераторной печкой. И, конечно, никто лучше нас не ощущал, что это
слишком слабая либо нечестная игра. Никогда нам так не открывалось, что
такое политика и какой она может быть. И слова Аркадия встретили с
сочувствием.


У нашего хозяина усики и челка наци - <под Гитлера>. Рассчитывая вызвать
сочувствие, он говорит нам, что вторую мировую войну, как и первую,
Германия проиграла. Я пораженно смотрю на гитлеровские усики, а он
многозначительно поднимает палец.
- Або дритте!:
- Но третью!:
Уже начинает пророчествовать.

Приходили к Аркадию и власовцы. Их было четверо. Появились они в лагере
в самом начале сорок пятого года и всех своим появлением поразили. Это
были раненые, списанные и разоруженные власовцы. Должно быть, они никак
не ожидали такого поворота в своей судьбе и до самой последней минуты не
догадывались, куда их определяют. В серо зеленых мундирах, со стертыми
до белого алюминия пуговицами, с траурно черными пластмассовыми
значками, с фляжками в суконных футлярах, пристегнутыми к черным
армейским ремням, с гофрированными железными коробками, тоже куда то
пристегнутыми, они рядом с пожилыми полицейскими выглядели настоящими
немецкими солдатами.
Полицейских смущали мундиры, черные значки, которые выдаются в награду
за пролитую кровь. Но я думаю, их смущало и коварство, чрезмерное даже с
их точки зрения коварство, в котором им приходилось участвовать.

Раньше всех понял, что произошло, пожилой косоглазый власовец, который
сразу же снял пластмассовый значок, ходил, по бабьи горбясь в своем
мундире, зябко потирая руки, засовывая их в рукава. Пилотку он тоже
носил по бабьи, натянув на уши, вывернув, как капелюху. В темных глазах
ничего нельзя было прочесть. Как будто специально набиваясь на
оскорбления, приходил туда, где было многолюднее, не отвечая, сносил все
пинки. Кто то повернул ему пилотку поперек головы, и он так шутовски и
носил ее. Один темный зрачок его смотрел с жутковатой твердостью и
прямотой, а второй, обнаруживая слабоумие и убожество, скатывался к
переносице. Нос всегда был мокрым. Но больше всего все таки смущало
разноглазие. Оно вызывало подозрение, что он не такой идиот, каким
старается казаться. Однако безответственность и настойчивость, с
которыми он возвращался туда, откуда его прогоняли, скоро всех утомили и
его почти перестали замечать.

:Через несколько месяцев в последнем пункте перед нашей демаркационной
зоной Костик мне сказал:
- В этой казарме французы военнопленные. Пойдем посмотрим.
Французы всегда вызывали сильнейшую симпатию. Мы пошли. В
полуразрушенном помещении на соломе сидели и лежали человек десять в
хаки, в знакомых пилотках. Наши переправляли французов домой. На улице
было солнечно, а в казарме сыро, и я удивился, что они сидят в сырости.
- Французы? - спросил Костик.- Франсе?
Ему не ответили.
- Языки откусили? - сказал Костик.
Никто позу не сменил. И тут нам крикнули:
- Это бельгийцы эсэсовцы!
Я понял, что было странного во взглядах этих людей. Их не за тех
принимали. Их всегда не за тех принимали. За тех они сами себя не смогли
бы выдать.
Вот это было и в глазах власовцев. И еще нечто. Смотрели одинаково, но
каждый был порознь.

Я лучше знал четвертого власовца. Недели две он работал на <Фолькен
Борне>. Было удивительно идти рядом с этим немецким солдатом, которого
конвоировали так же, как меня. Еще удивительнее было наблюдать, как
проступают под серо зеленым сукном русские черты. Он был невысок, со
спорой солдатской походкой, и эта спорая походка очень сильно отличала
его от нас. Лицо его было затаенно радостным. Человек был рад самому
себе. Он был подхватист, сразу включался, когда требовалась помощь, и в
эти минуты больше всего были видны его сила и привычная рабочая
готовность. Мы тянули ногу, шоргали - чем позже придем, тем лучше, если
даже идти требовалось в соседний цех. Он словно торопился прийти, всегда
настраивался на быструю и дальнюю ходьбу. Без шинели зимой он, по нашим
меркам, все же был тепло одет. Здоровым был ворс на невытертом сукне
кителя. И запах от него был зимним, здоровым, уличным. Он был нормален -
это в нем замечалось прежде всего. И эта нормальность, и это в меру
курносое благополучное лицо, в котором ни заискивания, ни отчужденности,
ни задней мысли, казались загадочными. У меня были ограниченные
представления о том, почему человек может стать власовцом. Я спросил:
- Тебя раскулачивали?
Он удивился:
- Почему?
- Тебе советская власть что нибудь сделала?
- Ничего!
Он будто даже не понимал, куда я клоню.
- Ну, тебе плохо было при советской власти?
- Хорошо!
И, шагая все той же спорой солдатской походкой, стал рассказывать, как
ему было хорошо. Как работал шофером, как хватало денег и в кино, и на
танцы, и на модельные туфли.
Чем больше вспоминал, тем радостнее становился. Этого я никак но ожидал.
Довоенные воспоминания у него были богаче и обширнее моих - я ведь
учился в школе! Я очень ревниво относился к тем, у кого довоенные
воспоминания были ярче моих. Жизнь, прерванная войной, у них была
богаче, и то, что предстоит после войны, у них будет ярче и
значительнее. Ни воспоминаниями, ни ожиданиями я не мог с ними
сравниться. Истинное значение человека, думал я, определяется тем, что
он может о себе и о жизни вспомнить. За два с половиной года я вырос и
многого набрался, но недостатка довоенного опыта это никак не могло
возместить. И я сильно чувствовал свою ущемленность, которая, например,
Аркадию мешала заметить меня. Для Аркадия я был попросту человеком, с
которым не о чем поговорить. Поэтому я завидовал тем, кто многое мог
вспомнить о довоенной жизни.
- Ты хотел, чтобы победили немцы? - спросил я.
- Что ты! - изумился он.
- Чтобы царь вернулся?
- Зачем он мне?
Я помню все свои вопросы потому, что это были <детские> вопросы, потому,
что других я не знал и не мог придумать.
- А чего же ты? - показал я на его мундир.
- А а! - нисколько не смутился он, но и объяснять не стал.- Да мы только
во Франции воевали.
И с радостной готовностью стал рассказывать, как они ударили по немецкой
дивизии, которая бежала под напором англичан, и как потом били англичан.
...


--------------------------------------------------


Когда защитного цвета <джипы> и <доджи> втянулись на улицы
Лангенберга, мы уже могли угощать американцев табачной продукцией
ограбленной немцами Европы: французскими, голландскими, бельгийскими
сигаретами. И одно из первых открытий - американцы отказываются от
европейских сигарет. Свои им больше нравятся.
Пришла богатая, почти не воевавшая, не сносившая на фронте и
одного комплекта обмундирования армия. При всей готовности к симпатии
это было тем, что делало непонимание почти непреодолимым.
За то, что опыт их был таким, а не другим, миллионы людей сложили
головы. Те, кто сидел в <джипах>, и <доджах>, мало что об этом знали. Им
страшно повезло, и мы не могли им этого забыть. Хотя и винить их как
будто не за что. О немцах, их жестокости, военной ожесточенности
американцы знали не с чужих слов. Они ведь сами воевали на этих лучших
европейских землях, на лучших европейских автострадах. У них был
собственный воинский опыт, и именно это делало непонимание почти
непреодолимым. Мы были участниками одной и той же войны. Но их война
лишь отдаленно напоминала нашу. Нам казалось, что страх смерти, который
испытали они, легче всего сравнить с испугом. Они не знали других его
лиц. Голодного удушья, истощения унижением, непосильным трудом. Не знали
того, о чем рассказать можно только тому, кто сам это испытал. Ведь
пропустивший обед говорит о себе: <Я голоден>. А проработавший
сверхсрочно час: <Я устал>. И спорить бесполезно. Собственный опыт
несомненнее всякого другого.
Мы сразу заметили, как много места они занимают в пространстве. А
они, должно быть, поразились, нашей изможденности. Но, может, худобу они
невольно отнесли к нашим природным качествам. Ведь, честно говоря, нам
самим уже трудно было представить себе, какими мы были.
У каждого нашего истощения была своя история, свое лицо, свои
гибельные этапы. Мы сами не понимали, как уцелели на каждом из них. Что
же об этом можно рассказать тем, кто их не прошел?



---------------------------------------------------


Дважды немцы брали мой родной город. В декабре сорок первого они
продержались всего десять дней. Их было немного. Но, когда они
откатились на своих мотоциклетках и автомобилях, город застонал
потрясенный. У жестокости, которая после них осталась, не было названия,
потому что у нее не было причин и границ. Хоронили несколько сот
человек. Это были случайные прохожие или жители домов, около которых
нашли мертвых немцев. Люди успокаивали детей, кипятили воду, а их
выгнали на улицу и поставили к стене родного дома. Должно быть, переход
от простейших домашних дел прямо к смерти особенно невыносим. Нелепа
смерть у стены своего же дома. Наверно, они не верили до последней
секунды. И тем, кто их хоронил, этот переход казался особенно ужасным.
Ведь они тоже в этот момент что-то делали у себя дома или куда-то
собирались идти.
Выгоняя людей из кухонь и подвалов, куда в эти дни переместилась
жизнь, останавливая их на улице, убийцы показывали, что все горожане для
них одинаковы. Это была какая-то новая смерть и новый страх, при котором
стали опасны и домашние стены и улица, которой идешь. Было непонятно,
как на все это могло хватить злобности. И осталось странное ощущение,
что стреляли не серые фигурки в шинелях и плащах, а те мотоциклетки, на
которых они разъезжали по городу. Так мало во всем этом было
человеческого.
В городских скверах немцы оставили несколько своих могил: крест и
солдатский шлем на холмике. Мы ходили на них смотреть, будто похоронены
там были не люди, а те же стреляющие мотоциклетки.
Некоторое время могилы стояли нетронутыми, но потом кто-то решил,
что убийцы и убитые не могут лежать в одной земле, трупы вывезли за
город, а могилы разровняли. Когда немцы захватили город второй раз, они
стали разыскивать тех, кто принимал в этом участие. Понятно, тех, кто
решал, они не нашли и расстреляли мобилизованных мальчишек-подводчиков.
Во второй раз немцы продержались дольше и убили гораздо больше
людей. Так почему они могли убивать сто за одного, а я не решаюсь одного
за сто? Разве есть другой способ расквитаться? И как иначе избавиться от
памяти, которая давит меня? Может, неполноценность, о которой толковали
эти стреляющие мотоцклетки, и есть отходчивость?



-------------------------



А забыть было из-за чего. На руке его была синяя татуировка -
четырехзначный концлагерный номер. В концлагерь он попал за побег из
лагеря военнопленных.
- Два треугольника носил,- сказал он,- на груди и спине. До сих
пор в этих местах притронуться больно.
- Почему? - спрашивал я.
- Треугольники - мишень. Чтоб стрелять в тебя было удобней. Все
время их чувствуешь. Кожу обжигает.
- Чем? - не понимал я.
- Ну, ожиданием,- говорил он.- Ждешь все время. Казнили в
концлагере почти каждый день.
- Немцев дезертиров последнее время часто привозили,- сказал
Яшка.- Привезут, выпустят, они по двору ходят, но мы понимаем, долго в
лагере не пробудут.
- Увезут?
- Убьют. День-два походят, на работу вместе со всеми выгонят, а
потом казнь. Нас всех в бараки загоняют - это мы уж знаем, немцев
казнить. Если русского, поляка, бельгийца или француза убивают,
наоборот, всех выгоняют на плац.
- Почему?
- Ну, высшая раса. Чтобы мы не видели, как немцев убивают. И чтобы
видели, как наших казнят.
Эти Яшкины рассказы вызывали мучительнейшее любопытство.



продолжение истории Яшки (про уничтожение контингентов концлагерей в
послдние дни войны -их затопили на нескольких пароходах) -в ветке ВИФа
 http://vif2ne.ru/nvk/forum/0/archive/1028/1028879.htm





От Dragonup
К Роман Храпачевский (26.05.2006 18:58:02)
Дата 27.05.2006 05:40:52

Нда.Прелестно (с) Спасибо за инфу.(-)
От Kosta
К Роман Храпачевский (26.05.2006 18:58:02)
Дата 26.05.2006 23:14:14

Познавательно, и увы - современно

> Поэтому политическая задача немцев в это время — создавать временные раздробленные национальные объединения украинцев, татар, армян и т. п.

Этот кусок - словно про современную Латвию.
От СВАН
К Роман Храпачевский (26.05.2006 18:58:02)
Дата 26.05.2006 20:48:21

Чрезвычайно познавательно, спасибо! (-)