От Сергей Зыков
К All
Дата 20.02.2007 04:41:12
Рубрики Современность; Спецслужбы;

страницы героической борьбы грузинской интеллигенции за свободу


СОЛДАТ УДАЧИ 9[84]2001

КРОВАВАЯ "СВАДЬБА" В ТБИЛИСИ

Петр ОРЛОВ
Фото Василия ДЕНИСОВА

Уважаемая редакция!
Я давний и преданный читатель вашего журнала. Очень хорошо, что вы публикуете статьи о спецоперациях зарубежных спецподразделений, но не забывайте и о своих. В истории борьбы с терроризмом в нашей стране немало ярких страниц. И действовали наши ребята не хуже хваленой американской "Дельты" или немецкой ГСГ-9.
Но к сожалению, страницы эти в советскую пору были неизвестны, а в российскую - забыты. Я служил в армии в 1983 году на территории Грузии, в Тбилиси. Тогда там произошла страшная трагедия - захват самолета с заложниками. Но кто об этом помнит теперь и знает? Напишите... Считаю, это будет полезно узнать многим, особенно молодежи.
Владимир Груничев. г. Благовещенск, Амурская область

Из служебного отчета группы "А":
"18 ноября 1983 года в 16.16 московского времени, во время полета самолета Ту-134А, следовавшего по маршруту Тбилиси - Батуми - Киев -Ленинград с 57 пассажирами и 7 членами экипажа на борту, группа вооруженных преступников смертельно ранила бортмеханика и заместителя начальника летно-штурманского отделения Управления гражданской авиации Грузинской ССР и потребовала изменить курс, посадить самолет в Турции.
Командир экипажа самолета не подчинился требованию преступников и произвел посадку в Тбилиси. Преступники захватили пассажиров в качестве заложников и настаивали на выполнении ранее выдвинутых требований.
Председателем КГБ СССР было дано указание немедленно направить в Тбилиси сотрудников спецподразделения 7-го управления для освобождения заложников.
В 23.08 38 сотрудников спецподразделения прибыли в Тбилиси".

Через восемь лет, в ноябре 1991 года, во время правления президента 3. Гамсахурдиа, газета "Свободная Грузия" опубликует разоблачительную статью о том, как под руководством Э. Шеварднадзе была проведена "бессмысленная бойня", убийство молодых "борцов за свободу и независимость", пытавшихся покинуть на самолете "империю". Далее говорилось, что художник Гия Табидзе был убит, художник Давид Микаберидзе покончил с собой, актер Гоча Кобахидзе, художник Coco Церетели, врачи Паата и Кахи Ивериели получили ранения при штурме самолета "имперским спецназом".

В то же время в авиагородке, где живут грузинские летчики, в сквере был совершен акт вандализма: памятный камень с фамилиями погибших пилотов Шабартяна, Чедия и бортпроводницы Крутиковой выдрали из земли, осквернили.

Так что же в действительности случилось ноябрьским днем 1983 года в Тбилисском аэропорту? Центральная пресса об этом почти не писала, республиканские газеты при Шеварднадзе говорили одно, с приходом Гамсахурдиа - другое.

Сразу после происшествия весь экипаж наградили. Гардапхадзе и Гасоян были удостоены звания Героя Советского Союза. Но пройдет несколько лет, и в Грузии образуют специальную комиссию по новому расследованию дела. Теперь о героях-пилотах скажут, что они "состояли в сговоре с КГБ и устроили бойню борцам за свободу".

Хотя, что тут толковать, проще сказать словами международных документов: воздушные террористы - злейшие враги человечества.

Но, видимо, не всем по нутру такое определение, коли оскверняют памятники погибшим и оскорбляют живых. Хотя верно и то, что только из нашей страны угоняли самолеты, дабы убежать за границу. Может быть, тбилисские художники и актеры тогда, в восемьдесят третьем, и вправду хотели покинуть "империю", боролись за свободу? Что ж, попытаемся разобраться. Для этого восстановим события того дня.

18 ноября 1983 года. Тбилисский аэропорт
Ахматгер ГАРДАПХАДЗЕ, командир экипажа, рассказывает:
- Я работал пилотом-инструктором Грузинского рравления гражданской авиации. 18 ноября мы летели из Тбилиси. В Батуми должны были дозаправиться и следовать дальше, на Киев - Ленинград.
Мне пришлось исполнять обязанности командира экипажа, но сидел я в правом кресле второго пилота. В левом кресле находился Станислав Габараев, которого мне пришлось в этом полете вводить в строй в качестве командира экипажа. С нами летел проверяющий - заместитель начальника летно-штурманского отделения Грузинского рравления гражданской авиации Завен Шабартян.

Станислав ГАБАРАЕВ, пилот:
- У нас в гражданской авиации есть такое понятие: "первый полет на вводе в строй командира". Для меня это был именно такой полет. В остальном - все обычно. Если не считать, что в этот день отменили рейс самолета Як-40 на Батуми и пассажиры, прошедшие регистрацию, оказались у нас на борту. Как выяснилось позже, угонщики готовили нападение именно на Як-40 и полет на Ту-134 явился для них в какой-то мере неожиданностью.

Владимир ГАСОЯН, штурман:
- Кабина в Ту-134 маленькая, тесная. Бортинженер сидит на откидном кресле между первым и вторым пилотом. Шабартяну и сесть-то было негде, он стоял за спиной бортинженера Анзора Чедия.
Мы уже прошли Кутаиси и были на предпосадочной прямой, выпустили шасси, но в это время по радио сообщили: в Батуми внезапный боковой ветер. Там такое нередко случается. Нам приказали идти на запасной аэродром. Командир принял решение вернуться в Тбилиси.

А. ГАРДАПХАДЗЕ:
- Сделали разворот над Кобулети. И в этот момент условный стук в дверь. Так стучатся бортпроводницы. Шабартян посмотрел в глазок и ридел лицо второй бортпроводницы Вали Крутиковой. Он не заметил, что у нее разбита голова.
Оказывается, когда выпускали шасси, пре-стрники подумали, что мы снижаемся в Батуми, там ведь до Турции рукой подать, и приступили к захвату самолета. Оглушили обеих бортпроводниц и те не успели нажать кнопку "Нападение", трижды выстрелили в штурмана Плотко, который летел и отпуск и был в форме работника гражданской авиации. Они приняли его за члена экипажа. Потом Валю Крутикову, оглушенную и избитую, подтащили к дверям пилотской кабины.

С. ГАБАРАЕВ:
- Шабартян открыл дверь и получил в лицо пять пуль. Я услышал несколько хлопков и даже не подумал, что это могут быть выстрелы. Оказывается, в полете, на высоте, они звучат совсем иначе, чем на земле. Звук примерно такой, словно кто-то рядом открывает шампанское.
Только когда Шабартян вскрикнул, я повернулся к нему. Увидел, как он рач за кресло, а в кабину ворвались двое молодых ребят. Потом узнал: это были Кахи Ивериели и Гия Табидзе. Ивериели подскочил ко мне и приставил к горлу револьвер. Табидзе сорвал с командира наушники и ткнул в висок ствол пистолета ТТ. Лица, перекошенные злобой, мат, истошные вопли: "Самолет захвачен! Берите курс на Турцию! Иначе мы всех вас перестреляем!"

A. ГАРДАПХАДЗЕ:
- Бортинженер Анзор Чедия повернулся к ним и спросил: "Что вы хотите?" Договорить ему не дали, прозвучало несколько выстрелов, он рал, завис в кресле.
Когда они ворвались, я правой рукой на-щрал свой пистолет в кармане, но вынуть его не мог. Так и держал руку в кармане. У нас было три пистолета - у меня, у Габараева и у штурмана Гасояна. У каждого по обойме - 8 патронов.
Гасоян сидел внизу, при закрытых шторках, все слышал, но стрелять не мог. Перед ним был бортинженер. Когда Чедия рал, сектор обстрела открылся.

B. ГАСОЯН:
- Вижу, надо действовать. Спасти положение мог я один. Достал пистолет, взвел курок и выстрелил в преступника, который держал под прицелом командира. Террорист рал. Другой головой по сторонам вертит, кричит: "Кто стрелял? Откуда?", но пистолет у виска Габараева держит.
Я тогда и в него два раза выстрелил. Как потом оказалось, ранил. Он закричат и выскочил из кабины.
За это время командир успел выхватить спой пистолет.

А. ГАРДАПХАДЗЕ:
- Когда Табидзе упал, я развернулся в кресле и тоже начат стрелять. Ивериели выбежал за дверь и спрятался за холодильник. Начатась перестрелка. Мы вдвоем с Гасояном стреляли, а у них, пожалуй, стволов пять было.
У нас патроны уже кончаются, и я думаю: "Надо закрыть дверь". Но как? В проходе лежит Шабартян, на нем Табидзе - то ли убитый, то ли раненый.
Говорю Гасояну: "Оттащи их от двери, я тебя прикрою". В это время Вага Крутикова очнулась, приподняла голову. Они ее тоже у дверей оглушили. Гасоян говорит ей: "Валя, помоги их оттащить".
Крутикова полулежа-полусидя вцепилась в Табидзе и оттащила его к кухне. Шабартян был еще жив, попытался сам заползти в кабину, Гасоян помог ему.
Я продолжал стрелять, чтобы прикрыть их, а Габараев вел самолет.

С. ГАБАРАЕВ:
- Во время перестрелки я управлял самолетом. Ахматгер крикнул мне: "Переходи на ручное управление, создавай перегрузки!" Я так и сделал: резко бросил машину по курсу и по высоте, чтобы сбить с ног преступников.
Над Гори командир израсходовал последний патрон. У Гасояна патроны кончились еще раньше. Он взял мой пистолет и опять вел огонь. Мне показалось, что стрельба продолжалась вечность, а прошло, наверное, не больше пяти минут.
Валя захлопнула двери кабины, а сама осталась в салоне с бандитами.

В. ГАСОЯН:
- Шабартян пришел в себя, кричит "Володя, посмотри, у меня глаз вытек или нет?" Глянул на него и содрогнулся. Все лицо в крови, во лбу пулевое отверстие, в горле рана - из нее кровь так и хлещет. Я достал платок, прижал его к ране на горле. Платок сразу пропитался кровью. Тут опять началась стрельба. Бандиты стреляли в дверь, хотели сбить замок.
Что делалось в салоне, не знаю. Думали: раз так жестоко с экипажем обошлись - ни слова не говоря застрелили Чедия и тяжело ранили Шабартяна, то в салоне всех перестреляли.
Шабартян кричит "Не могу, ребята, спасите! Не хочу умирать". Достал документы, деньги, командиру протягивает, просит "Передай жене". Господи, о чем говорит! Чувствовал, что умирает.
Командир его успокаивал, как мог, держись, мол, Завен, сейчас сядем, тебе окажут помощь.

A. ГАРДАПХАДЗЕ:
- Когда захлопнули дверь, я надел наушники, вышел на связь, передал, что на нас совершено бандитское нападение, убит бортинженер, ранен Шабартян. Потом включил сигнал бедствия.
Из Сухуми передали: "Садитесь к нам". Но я знал: в Сухуми взлетно-посадочная полоса на ремонте - и пошел в Тбилиси. Вскоре смотрю, у нас на хвосте два военных истребителя, видимо, поднялись по нашему сигналу. Доложил обстановку в Тбилиси: "Встречайте, приготовьтесь".
При снижении над Рустави первая бортпроводница Ира Химич по внутренней связи просит: "Командир, летите в Турцию, они взорвут самолет! Достали гранаты!" Я ей отвечаю: "Ирина, передай, что мы уже над Турцией. Садиться будем в Турции".
Было пасмурно, дождь, туман, да и вечер уже наступил, время около половины седьмого, думаю: "Грузия под нами или Турция - сейчас не разберут".

B. ГАСОЯН:
- Я позже узнал, что они в салоне творили. Как только мы взлетели, стали ходить туда-сюда, курить, пить шампанское. Наш штурман Плотко сделал им замечание. Они его запомнили, а когда напали на бортпроводниц, подошли к нему. Один несколько раз выстрелил в спину, другой в грудь. Плотко пытался закрыться рукой, у него потом из предплечья несколько пуль извлекли.
Убили двух пассажиров - Соломония и Абовяна, над бортпроводницами, как звери, измывались. Когда Валю Крутикову мертвую нашли, то волосы на голове повыдергивали. Вся в крови, без волос лежала. А Ире Химич голову рукояткой пистолета пробили. Вот такие "борцы за свободу".
Когда мы уже садились, слышали крики бортпроводниц - бандиты издевались над ними.

А. ГАРДАПХАДЗЕ:
- Сеж. Нас поставили в самый конец зоны аэропорта, рядом со стоянкой военно-транспортных самолетов. Вижу: с двух сторон самолета солдаты с автоматами. Угонщики заставили открыть аварийный люк, а рядом с люком сидел пассажир - молодой солдат. Он выпрыгнул в люк на крыло, с крыла на землю. По нему из салона стреляли, и оцепление открыло огонь, думая, что террорист убегает. Очередями и по самолету прошлись. Габараева в ногу ранили. Я подключил аккумуляторы, кричу по радио: "Уберите этих дураков!" А тут и связь пропала: при стрельбе повредили радиостанцию.
У Гасояна в штурманской кабине - убитый Чедия и раненый Шабартян. Я приказал Гасояну покинуть самолет. Он вылез через форточку. Поворачиваюсь к Габараеву - он к ноге склонился: "Командир, я ранен". "Давай, Станислав, вылезай", - говорю. Тот тоже вылез.
В кабине остались я и Шабартян. У него лицо все в крови, глаз вытек, кричит, просит: "Не могу, страшная боль, дайте лекарство". И двигаться уже не мог.
Что творилось в салоне, не видел. Только через форточку слышал: они одного пассажира подтолкнули к двери: "Говори наши требования". Парень вырвался, выпрыгнул, ногу сломал.
Тогда у женщины взяли ребенка, толкнули ее к двери: "Говори наши требования. Если выпрыгнешь, убьем ребенка". Она кричит: "Заправьте самолет, отпустите их в Турцию, а то они убьют всех пассажиров и взорвут самолет".
Заместитель начальника Управления гражданской авиации Грузии Кадзаная подошел к двери, стал вести переговоры, а я в форточку крикнул женщине: "Скажите им, что мы заправимся и полетим в Турцию". Я уже видел, сзади к нам подходил автозаправщик. Понял: решили слить топливо.

18 ноября 1983 года Москва. Расположению группы "А"
Виталий ДЕМИДКИН, сотрудник группы "А":
- Было около 18 часов, в тире шло занятие по стрельбе. Начальник группы Геннадий Николаевич Зайцев зашел в тир, но тут же за ним прибежал дежурный. Он что-то доложил Зайцеву, тот поднялся в свой кабинет, и вскоре прозвучал сигнал боевой тревоги.
Мы быстро собрались, загрузились в автобус, и по дороге в аэропорт нас ввели в обстановку. В Тбилиси захвачен самолет. Террористы действуют с особой жестокостью - убито несколько человек.
Уже в полете получили расстановку сил - кто действует в группе захвата, поддержки, наблюдения, какими парами работаем, с какой стороны.

Игорь ОРЕХОВ, сотрудник гррпы "А":
- Выезжая по тревоге, не знаешь, будешь
ли в группе захвата или поддержки. Когда сказали, что я вхожу в группу захвата, ощутил какое-то двойственное чувство: с одной стороны, радость и гордость за доверие, а значит, и признание как профессионала, с другой - волнение, желание не подвести.
Сразу же после объявления состава гррпы ребята стали помогать подгонять нам бронежилеты, вооружение. Здесь же, в самолете, обсудили первоначальный план действий, потом руководство собрало группу захвата, уточнили некоторые детали.
Когда мы прилетели в Тбилиси, все силы уже были приведены в готовность по плану "Набат". Аэропорт оцепили войска. Погода - хуже не придумаешь: дождь, промозглый ветер, градуса два-три тепла. Темно.
Вошли в здание аэропорта в касках, в экипировке, с кейсами. Вокруг полно людей, все таращат на нас глаза. Ведь в ту пору о группе не писали ни слова - сверхсекретность. Мы тоже ни с кем не разговариваем, не общаемся...

18 ноября 1983 года. Тбилисский аэропорт.
Арушан ГЕВОРКЯН, авиатехник по самолетам и двигателям Ту-134 Тбилисского авиапредприятия:
- Ночью, где-то между 23.00 и 24.00, у меня состоялся разговор с командиром 347-го летного отряда Григолашвили. Он попросил: надо пойти на захваченный самолет, помочь раненым и выполнить некоторые технические работы. Сказал, что это дело добровольное и связано с риском. Я согласился.
Меня отвели в комнату особого отдела. Там председатель КГБ Грузии генерал Инаури, офицеры спецподразделения, еще какие-то люди. Мне сказали, что надо помочь раненому флаг-штурману Шабартяну, подключить электропитание и выполнить работы, необходимые для слива топлива с самолета.
На машине поехали к стоянке самолета: я, заместитель начальника управления Кадзаная и три милиционера. Подошли к самолету. Кадзаная начал переговоры с угонщиками. Они требовали дать свет в салон и заправить лайнер. Кадзаная сказал, что для этого нужно пропустить техника в кабину.
Бандиты потребовали, чтобы я разделся догола у них на виду. Пришлось подчиниться.
На аэродроме ветер, дождь, замерз, заледенел. А они стоят на том, чтобы я прошел в кабину через салон. С трудом удалось объяснить, что дверь в кабину заперта и из салона ее не открыть. Согласились. По аварийному канату я влез наверх, протиснулся в кабину. Вытолкнуть в форточку Шабартяна не удалось, он был полный мужчина.
Включил аккумуляторы, преобразователи тока, в общем, сделал все необходимое для слива топлива. Пока работал - бандиты из салона ломились, просили открыть дверь, сулили миллионы. Потом стали угрожать. Я не отвечал.
Закончил ремонт, спустился обратно по канату. В это время один из милиционеров отвлекал их разговорами. Когда я спрыгнул, он сказал: "Беги". Все время, пока бежал, милиционер (он был в бронежилете) закрывал меня своим телом. Добежал. Оделся. Рассказал о том, что видел и слышал.
Под утро узнал, что спецподразделение быстро и умело обезвредило террористов.

В.ДЕМИДКИН:
- В аэропорту нам дали возможность потренироваться на запасном самолете. Все-таки волнение было - до сих пор мы работали на учебных машинах, а тут реальный самолет, настоящие убийцы, жертвы.
После тренировки началось самое неприятное время: время ожидания. В здании аэропорта нам отвели несколько комнат, периодически их покидали и выдвигались к самолету. Потом вновь уходили, прятались за ангаром, за грузовиками. Ждали. И так в течение всей ночи. В это время штаб по чрезвычайному происшествию вел переговоры с террористами. В зависимости от накала этих переговоров и действовали. Они агрессивней - мы ближе к самолету.
Там я впервые понял состояние солдата на фронте перед атакой. Его не передать словами...
Видимо, террористы нас все-таки заметили. Дело в том, что самолет освещался прожекторами и делалось это весьма неудачно: наши тени были видны из иллюминаторов. На ломаном русском языке звучали угрозы: мол, уходите отсюда, иначе всех взорвем. Потом вдруг слышу: что-то рало нам под ноги. Невольно весь сжался - ни бежать, ни падать нельзя. К счастью, это оказалась не граната, а оторванная телефонная трубка.
Минуты текут, волнение нарастает, промозглый ветер с дождем, кажется, прокалывает ледяными иголками все тело. Вокруг темнота, где-то вдалеке горы. О них я судил по огонькам селений да фарам машины, которая петляла по горной дороге. Луч ее то утыкался в скалу, то шарил по небу, словно прожектор. Подумалось: увижу ли я еще раз ночную картину? Вспомнились семья, жена. Моему ребенку исполнился год, один месяц и один день. Увижу ли я своего малыша, когда ему будет год, месяц и два дня?
Но в следующее мгновение раздался плач ребенка из салона самолета, и мысли о семье ушли. Теперь все силы души были отданы операции: не отстать, не споткнуться, не испортить дело.

И.ОРЕХОВ:
- Посадка самолета была очень жесткой, и при ударе о взлетно-посадочную полосу один из люков вывалился на крыло. Террористы его приподняли, прислонили. Этот люк мог в любую минуту упасть сам или его могли открыть бандиты. Теперь представьте, как "приятно" лежать у этого люка. Не успеешь ахнуть, как получишь пулю. Но такая уж, видимо, у меня судьба, по боевому расчету мне достался именно этот люк.
Когда была дана команда готовиться к штурму, заняли свои места на самолете. Не в самолете, а - на самолете. Ползешь и каждую заклепку чувствуешь. И все-таки качание машины, видимо, было. Из салона раздались крики: "Не вздумайте штурмовать! Всех перестреляем!"
Теперь, с годами, когда анализируешь свои действия, понимаешь: помогло то, что наше отделение в ходе учебных занятий так много внимания уделяло тренировкам на борту.
Не могу точно сказать, сколько мы пролежали на ноябрьском ветру - час, два, три. Напряжение огромное, а команды все нет и нет. Кажется, кожа уже примерзла к плоскости. Ведь у нас на голое тело были надеты бронежилеты и легкие комбинезоны. И все!
Виктор Федорович Карпухин, который находился где-то между штабом и самолетом, как мог, подбадривал нас, успокаивал: "Ребята, не волнуйтесь!"
А у меня свои, так сказать, индивидуальные проблемы из-за люка. Что делать, если он неожиданно откроется? Выход один: штурмовать, не дожидаясь команды.

В.ДЕМИДКИН:
- Сначала в кабину поднялся Владимир Николаевич Зайцев. Помню, первое, что увидел: кабина маленькая, узкая, возле кресла лежал мертвый пилот. Впереди - бортинженер, тоже уже мертвый. Каждую минуту выходили на связь. Боевые группы докладывали о готовности. Мы тоже доложили, и потянулись минуты. Неоднократно объявлялась "готовность номер один". И снова время штурма откладывалось.
Из штаба нам сообщали 6 перемещении террористов, уточняли их местонахождение.

И.ОРЕХОВ:
- Пока лежал у люка, продумал каждый свой шаг. "Сейчас я вскочу, выбью люк. У самолета Ту-134 два люка, которые выходят на крыло, значит, между ними салонная перегородка... Здесь я должен упасть, встать... Будут сложности с пассажирами, которые сидят у люка..."
Но в жизни оказалось все по-другому. Пассажиров на этих местах не было, спинки кресел оказались опущенными вперед, и люк упал в другую сторону.
Падаю в проход, вскакиваю. Дым, ничего не вижу. Тут еще ребята со всех сторон пошли. Поднимаю забрало каски. Понимаю, что попал в начало второго салона, где были пассажиры. В салоне темно, небольшая подсветка. Крики, стоны. Мы тоже кричим: "Где? Где?" Пассажиры показывают: "Вот они!"
Мне достался один из бандитов, раненный в шею. Он сидел в третьем ряду салона, у прохода, и контролировал ситуацию. А порядок такой: если кто-то тебе попался, работаешь с ним до конца. Вот я и работал...

В.ДЕМИДКИН:
- По команде "Штурм!" мы стали открывать дверь кабины, но она не поддавалась. Оказывается, была привалена трупами. Налегли изо всех сил - открыли.
Вперед пошел Зайцев, я за ним. Слышу его голос: "Руки за голову!" Здесь, в коридорчике, который отделяет дверь кабины от салона, были двое террористов: мужчина мощного телосложения, ростом эдак под метр девяносто и женщина. Оба с пистолетами. Зайцев неуловимыми движениями сразу уложил их на пол, лицом вниз, и побежал. Решительно действовали и мы. Мне досталась женщина, напарнику - мужчина. Я ее схватил и спустил по трапу вниз.
Выскочил в салон и увидел еще одну женщину, подумал - пассажирка. Сказал: "Пойдемте, вы свободны". И хотел помочь. Но она вцепилась в кресло, закричала: "Нет, нет, я хочу взорваться". Оглянулся, позвал товарища: "Володя, она взорваться хочет!" И мы вдвоем под руки подняли ее, передали вниз, ребятам.
Снова вернулись в салон, а Зайцев уже далеко. Тороплюсь за ним. Справа, помню, когда бежал, увидел труп мужчины. Но заниматься им некогда, надо было спасать живых.
Во втором салоне поработал уже Головатов с ребятами. Когда мы вбежали, все в креслах полулежали - полусидели с поднятыми вверх руками. Кто из них заложник, кто террорист - не очень разберешь.
Посветили фонарем, мужчина в кресле обернулся, и мы увидели у него два пистолета. Подхватили под руки - и вниз. Потом помогали пассажирам - кому одеться, кому собрать разбросанные бумаги, документы. Многие и этого не могли сделать - в шоке от страха.
Затем осмотрели сиденья, места под сиденьями и все углы и закоулки - нет ли взрывного устройства. И, наконец, я спустился вниз. Было уже светло, вдалеке виднелись горы. Понял, что теперь увижу отца, мать, жену с сыном. Потом ребята не раз шутили, мол, Демидкин спустился с трапа и сказал: "Как хорошо жить!"

И.ОРЕХОВ:
- Прошло столько лет, а все вспоминается тот штурм. Странно, как по-разному перед лицом опасности ведут себя люди.
Наша группа поддержки должна была подъехать к самолету на аэродромном микроавтобусе, но водитель автобуса в самый ответственный момент струсил, отказался ехать. Пришлось ребятам во всей экипировке бежать через летное поле.
И противоположный пример. В самолете, рядом с туалетной комнатой, есть еще одна небольшая комнатка, гардеробная. Там несколько часов просидел врач, он на коленях держал женщину с пулевым ранением в спине. Несмотря на угрозы, выстрелы, он оказывал помощь пострадавшей...
...С рассветом 19 ноября кровавая трагедия завершилась. Итогом ее стало несколько убитых н раненых. Террористы застрелили летчиков Завена Шабартяна, Анзора Чедия, двоих пассажиров, зверски замучили бортпроводницу Валентину Крутикову. Получили тяжелые ранения и остались инвалидами штурман Плотко и бортпроводница Ирина Химич.
Террорист Табидзе убит в перестрелке, Микаберидзе покончил с собой. Суд приговорил всех бандитов к высшей мере наказания - расстрелу.

Казалось бы, приговор снял все вопросы. Но не тут-то было. Кровавая история имеет свое продолжение, и со временем она получила в Грузии новый импульс - старые судебные дела были сняты с архивной полки. Кое-кто захотел из бандитов, террористов и убийц сделать мучеников грузинского народа, объявить их "борцами за свободу и независимость". Не вышло.

Но как все это было, проследить, пожалуй, весьма интересно. Рассказывают участники событий.

В. ГАСОЯН:
- Если бы еще немного у власти оставался Гамсахурдиа, то наверняка бандитов героями объявили бы, а нас судили. После того как в 1983 году я вернулся из госпиталя, мне много раз звонили в дверь. Смотрю в глазок - какие-то мужчины. Спрашиваю: "Кто?" Отвечают: "Открывайте, мы следователи КГБ, поедете с нами на допрос". Я им: "Приходите ко мне завтра, на работу". Постоят и уходят.
Я в окно гляжу: садятся в легковую машину без номера и уезжают.
Пошел сам в КГБ. Мне говорят, никого ко мне не посылали, но пообещали установить наблюдение за домом. Установили или нет - не знаю, но больше никто не приезжал.
Перенервничал, конечно. У меня ведь четверо детей мал мала меньше.
Потом я на Кубе работал, думал, столько лет прошло, забылось. Нет. Газеты стали нас грязью обливать. Почему, мол, нам Героев до окончания следствия дали? А мы откуда знаем? С Кубы приехал, деньжат немного привез. Пошел в управление торговли, прошу: "Дайте машину как многодетному или как Герою". Там отвечают: "Ты Герой Советского Союза, а Союза больше нет, значит, и машины тебе нет".
В том, что тогда стрелял, не раскаиваюсь. Бандиты к нам ворвались, товарищей на наших глазах убили, что ж, по головке их гладить?

А. ГАРДАПХАДЗЕ:
- После той трагедии меня с летной работы по здоровью списали. А ведь вся моя жизнь в авиации прошла. У нас, когда летать перестают, там же, в аэропорту, остаются работать. А я не мог. Больно. Потому и ушел.

Что сейчас журналисты пишут: "Шеварднадзе, КГБ и экипаж были в сговоре, знали обо всем заранее, устроили бойню правозащитников".

Какие же они правозащитники? На суде им сказал: "Вы же все дети высокопоставленных родителей. Взяли бы туристические путевки в Турцию и остались там, попросили политического убежища".

Знаете, что они ответили: "Если бы мы таким путем сбежали в Турцию, нас бы приняли за простых эмигрантов. Вот Бразинскасы улетели с шумом, со стрельбой, Надю Курченко убили, так их там в почетные академики приняли".

Сколько было угонов в разных странах, повсюду бандиты сначала предъявляют свои требования, один из членов экипажа выходит из кабины на переговоры. А здесь? Пять пуль в лицо Шабартяну, три пули в спину Плотко, рукоятками пистолетов по голове бортпроводницам.

Мне говорят, выполнил бы их требования, отвез в Турцию, и жертв не было бы. Зачем, мол, Гасоян и я стреляли? Ко мне в дом врываются бандиты, убивают моих близких, а я должен молча смотреть, вести "переговоры"? Чедия пытался начать переговоры - они его тут же убили.
Один из них сказал на следствии, что Шабартяна они в ногу ранили, а экипаж его пристрелил. Какие сволочи! У них погиб один, другой сам застрелился, а наших пятерых положили.

Суд был закрытым, а жаль. Пусть бы народ все увидел и услышал. А то, мол, Героев дали еще до окончания следствия, подозрительно. При чем следствие? Нас, что ли, судили?

Комиссию назначили по расследованию этого дела. Говорят о "невинно убиенных детях". Хороши "детки", стольких перестреляли, инвалидами сделали. Нет, наша совесть чиста. Мы защищали жизни пассажиров.
Надо ли добавлять что-либо к сказанному?

СОЛДАТ УДАЧИ 9[84]2001

«В действительности все выглядит иначе, чем на самом деле». С.Ежи Лец
От Любитель
К Сергей Зыков (20.02.2007 04:41:12)
Дата 20.02.2007 15:20:55

А при "Ах таком президенте" эти борцуны за незалежность по-прежнему "герои"? (-)
От Вельф
К Любитель (20.02.2007 15:20:55)
Дата 20.02.2007 15:27:14

Re: А при...

Про сейчас не знаю, а вот что писали Театральные новости за 20 ноября 2000 г. ( http://www.theatre.ru/news/2000/11/20/)
Режиссер Давид Доиашвили ставит спектакль об известной истории, связанной с попыткой захвата самолета в 1983 году

Режиссер Давид Доиашвили ставит в Государственном академическом театре имени Котэ Марджанишвили спектакль "Джинсовое поколение или запоздавший реквием" по мотивам пьесы Давида Турашвили. Как сказал Давид Турашвили Прайм-Ньюс, в основу пьесы положены известные события, связанные с попыткой захвата молодыми людьми самолета в 1983 году. По его информации, билетные контролеры будут одеты в формы бортпроводников, а кресла в зале театра - снабжены ремнями безопасности и, таким образом, зрители станут непосредственными участниками театрального действия.
От Dyakov
К Сергей Зыков (20.02.2007 04:41:12)
Дата 20.02.2007 09:09:52

"Имя, сестра" (с)

HI!
>Какие же они правозащитники? На суде им сказал: "Вы же все дети высокопоставленных родителей. Взяли бы туристические путевки в Турцию и остались там, попросили политического убежища".
Ну и спустя 24 года можно же наконец узнать кто же были эти высокопоставленные родители?
Dyakov.
От Вельф
К Dyakov (20.02.2007 09:09:52)
Дата 20.02.2007 10:00:17

Re: "Имя, сестра"

Еще один источник дает полную разблюдовку, правда данные не совпадают
http://www.fsb.ru/history/autors/turchenko2.html

Каха и Паата Ивериели - родные братья, 29 и 27 лет. ООтец - Важа Ивериели, заведующий кафедрой института усовершенствования врачей, профессор. Мать - Нази Бахтадзе, домохозяйка.

Герман Кобахидзе, 23 лет, актер киностудии "Грузия-фильм", выпускник театрального института. Его отец, в прошлом кинорежиссер, - Михаил Кобахидзе, мать - актриса.

Тинатин Петвиашвили, 19 лет. Отец - Владимир Петвиашвили, научный сотрудник, жил в Москве, был в разводе с матерью Тинатин.

Давид Микаберидзе, 25 лет, студент четвертого курса Тбилисской академии художеств.
отец, Ражден Микаберидзе, управляющий строительным трестом "Интуриста", и мать, Лали Микаберидзе, домохозяйка,

Иосиф Церетели, 25 лет, выпускник Тбилисской академии художеств. Сын члена-корреспондента АН Грузинской ССР, профессора Тбилисского государственного университета К. Церетели


Григорий Табидзе, 32 года. Отец - Теймураз Табидзе, директор проектного бюро Госкомпрофтехобразования. Мать - Мери Табидзе, педагог.


Суд приговорил: Т. Чихладзе, К. и П. Ивериели, Г. Кобахидзе к расстрелу, Т. Петвиашвили - к 14 годам лишения свободы, А. Варсимашвили - к 3 годам условно. Президиум Верховного совета Грузинской ССР отклонил просьбу приговоренных к высшей мере наказания о помиловании.


От Alexeich
К Вельф (20.02.2007 10:00:17)
Дата 20.02.2007 13:09:15

Re: "числа не бьют"

По мемуару из "Солдата удачи" женщин-террористок - 2.
В обоих списках фигурирует одна Тинатин Петвиашвили или Тамара Петриашвили, сходство фамилий и имен наводит на мысль о какой-т опутанице.
И еще, одна из террористок с пулевым ранением и переломом бедра лежала в тбилисском военном госпитале, откуда потом была отправлена "куда положено", об этом эпизоде ни слова.

Работницу аэропорта (которая 3 года условно) пропустила за скромное вознаграждение веселую компанию, которая следовала под видом "гламурной свадьбы", через "зал официальных делегаций", т.е. "депутатский" (был такой сарайчик слева от входа в тбилисский аэропорт с весьма упрощенным пропуском). Кто только через него не проходил, и "хорошие знакомые" счтоб на общей регистрации не толкались и "по звонку", и мы раз как-то проходили по большой просьбе (опаздывали) ну в том случае офицерская форма служила пропуском (в те годы в Закавказье к офицерской форме относились с большим пиететом). В общем, бардак образцовый.

ЗЫ У меня 13.10.1983 брат д.б. улетать в Москву, рейс отменили "по метеоусловиям", в рез-те улетел только 15, в аэропорту по всех пассажиров обшаривали не хуже чем после 9/11, но продолжалась эта бдительность недолго, с месяц.
От Вельф
К Alexeich (20.02.2007 13:09:15)
Дата 20.02.2007 15:16:35

Re: "числа не...

>По мемуару из "Солдата удачи" женщин-террористок - 2.
Возможно, у человека аберрация памяти и вместо числа тереористок он всполнил число осужденных
>В обоих списках фигурирует одна Тинатин Петвиашвили или Тамара Петриашвили, сходство фамилий и имен наводит на мысль о какой-т опутанице.
Путаница очевидна
>И еще, одна из террористок с пулевым ранением и переломом бедра лежала в тбилисском военном госпитале, откуда потом была отправлена "куда положено", об этом эпизоде ни слова.
Это, вероятнее всего и была Тинатин/Тамара
>В общем, бардак образцовый.
Разблюдовка, похоже, такая:
Террористов было семеро - эту цифру дают все источники, которыея просмотрел, вплоть до Таймс:)
Каха Ивериели
Паата Ивериели
Герман Кобахидзе
Давид Микаберидзе
Иосиф Церетели
Григорий Табидзе
Тинатин Петвиашвили
Что получилось в итоге:
Давид Микаберидзе - застрелился
Гия Табидзе - застрелен экипажем
Иосиф Церетели умер в тюрьме до суда

К расстрелу приговорены - К. и П. Ивериели, Г. Кобахидзе, а также, по материалам с сайта ФСБ - Теймураз (о. Теодор) Чихладзе, священник.
Тинатин Петвиашвили - получила 14 лет
Анна Варсимашвили, пропустившая террористов с оружием через депутатскую - 3 год условно
По письму отца Ивериели, ссылку на которое я постил выше, суд произошел через 9 месяцев после описываемых событий, а приговор привели в исполнение в 1984.

Вот все, что сумел найти
С уважением,
Вельф
От Червяк
К Вельф (20.02.2007 10:00:17)
Дата 20.02.2007 11:56:39

Re: "Имя, сестра"

Приветствую!
> Президиум Верховного совета Грузинской ССР отклонил просьбу приговоренных к высшей мере наказания о помиловании.

А приговор в исполнение?


С уважением
От Вельф
К Червяк (20.02.2007 11:56:39)
Дата 20.02.2007 14:54:25

Re: "Имя, сестра"


>А приговор в исполнение?
Из письма, которое приписывается Важе Ивериели и размещено здесь : http://www.abkhazia.org/shevy.html следует, что приговор привели в исполнение в 1984 году

С уважением
Вельф
От Червяк
К Вельф (20.02.2007 14:54:25)
Дата 20.02.2007 15:28:35

Re: "Имя, сестра"

Приветствую!

>>А приговор в исполнение?
>Из письма, которое приписывается Важе Ивериели и размещено здесь : http://www.abkhazia.org/shevy.html следует, что приговор привели в исполнение в 1984 году

Но вроде в послехрущевские времена смертная казнь в отношении женщин ни разу не применялась. по крайней об этом неднократно писали в перестроечные и посперестроечные времена.


С уважением
От Вельф
К Червяк (20.02.2007 15:28:35)
Дата 20.02.2007 15:45:56

Re: "Имя, сестра"

>Приветствую!
И вам привет
>Но вроде в послехрущевские времена смертная казнь в отношении женщин ни разу не применялась. по крайней об этом неднократно писали в перестроечные и посперестроечные времена.
Дык ей и дали, вроде, 14 лет
>С уважением
Взаимно,
Вельф
От Михаил
К Червяк (20.02.2007 15:28:35)
Дата 20.02.2007 15:37:24

Re: "Имя, сестра"

>Но вроде в послехрущевские времена смертная казнь в отношении женщин ни разу не применялась. по крайней об этом неднократно писали в перестроечные и посперестроечные времена.

Тоже читал об этом. Но вот была передача о т.н. Медуновском или Краснодарском деле, при Андропове, в общем. Там одну из осужденных за хозяйственное дело расстреляли.
От Jones
К Червяк (20.02.2007 15:28:35)
Дата 20.02.2007 15:33:30

Тонька-пулеметчица точно была расстреляна

http://www.crynews.ru/persprint/533.html
От Вельф
К Dyakov (20.02.2007 09:09:52)
Дата 20.02.2007 09:49:07

Re: "Имя, сестра"

>HI!
>>Какие же они правозащитники? На суде им сказал: "Вы же все дети высокопоставленных родителей. Взяли бы туристические путевки в Турцию и остались там, попросили политического убежища".
>Ну и спустя 24 года можно же наконец узнать кто же были эти высокопоставленные родители?
>Dyakov.
Можно, отчего нет -
Тамара Патиашвили (1964 г.р., студентка 3-го курса архитектурного факультета Академии художеств) - дочь секретаря ЦК Джумбера Ильича Патиашвили.
Сосо Церетели (1958 г.р., художник студии “Грузия-фильм”) — сын ученого, Константина Церетели.
Паата Иверелли (1953 г.р., врач), его брат Каха (1957 г.р., ординатор кафедры госпитальной хирургии Тбилисского медицинского института),
Геча Кобахидзе (1953 г.р., без определенных занятий, ранее дважды судимый за хулиганство), Гия Табидзе (1954 г.р., художник), Давид Микаберидзе (1962 г.р., студент Тбилисского университета)

http://www.whoiswho.ru/russian/Password/papers/15r/patiashvilli/st1.htm
От Dyakov
К Вельф (20.02.2007 09:49:07)
Дата 20.02.2007 11:15:04

Отец за дочь не отвечает?

HI!
>>HI!
>Тамара Патиашвили (1964 г.р., студентка 3-го курса архитектурного факультета Академии художеств) - дочь секретаря ЦК Джумбера Ильича Патиашвили.
И всего через полтора года?
6 июля 1985 года Джумбер Патиашвили становится первым секретарем ЦК Компартии Грузии.
Dyakov.
От Siberiаn
К Dyakov (20.02.2007 11:15:04)
Дата 20.02.2007 18:21:01

Быть этого не может

>HI!
>>>HI!
>>Тамара Патиашвили (1964 г.р., студентка 3-го курса архитектурного факультета Академии художеств) - дочь секретаря ЦК Джумбера Ильича Патиашвили.
>И всего через полтора года?
>6 июля 1985 года Джумбер Патиашвили становится первым секретарем ЦК Компартии Грузии.

Как то сомнительно мне. Данные точные?

>Dyakov.
Siberian
От Antenna
К Siberiаn (20.02.2007 18:21:01)
Дата 20.02.2007 20:50:25

Re: Быть этого...

Так горбачевский набор. Стариков уволили массово, помоложе продвинули массово. Когда там было разбираться.
От Михаил
К Siberiаn (20.02.2007 18:21:01)
Дата 20.02.2007 19:32:13

Вот и мне сомнительно (-)
От Вельф
К Siberiаn (20.02.2007 18:21:01)
Дата 20.02.2007 19:26:57

Re: Быть этого...

>Как то сомнительно мне. Данные точные?
Да не похоже. Я потом выложил ссылку еще на один источник - http://vif2ne.ru/nvk/forum/0/co/1387064.htm
>Siberian
С уважением,
Вельф
От И. Кошкин
К Siberiаn (20.02.2007 18:21:01)
Дата 20.02.2007 18:29:37

Это ГРузия (-)
От Dyakov
К Dyakov (20.02.2007 11:15:04)
Дата 20.02.2007 15:03:38

Стоп! А с Тамарой что? (-)
От В. Кашин
К Dyakov (20.02.2007 11:15:04)
Дата 20.02.2007 13:45:11

Типичный показатель деградации советской политической системы

Добрый день!
>HI!
>>>HI!
>>Тамара Патиашвили (1964 г.р., студентка 3-го курса архитектурного факультета Академии художеств) - дочь секретаря ЦК Джумбера Ильича Патиашвили.
>И всего через полтора года?
>6 июля 1985 года Джумбер Патиашвили становится первым секретарем ЦК Компартии Грузии.
 Вместо того, чтобы размазать за такую дочь на всю оставшуюся жизнь, его еще и наверх двинули.
С уважением, Василий Кашин
От Вельф
К В. Кашин (20.02.2007 13:45:11)
Дата 20.02.2007 14:56:26

Re: Типичный показатель...

Похоже, что тут произошла, как указал участник Alexeich, определенная путаница. Моя начальная информация, похоже, не совсем верна (смотрите по ветке ниже)
С уважением,
Вельф
От Dervish
К Dyakov (20.02.2007 09:09:52)
Дата 20.02.2007 09:15:14

Там есть Церетели - это не родственник нынешнего скульптора часом? (-)

-