ВИФ2 NE : Ветка : Мемуары Ковалева (по просьбе Юрия Евграфова)

От	Константин Федченко
К	All
Дата	26.06.2007 22:07:05
Рубрики	WWII;

Мемуары Ковалева (по просьбе Юрия Евграфова)

http://vif2ne.ru/nvk/forum/files/Fedtchenko/(070626220636)_Memuary_Kovaleva_nach_VOSO.rar

некоторые интересные моменты для отдельного прочтения - ниже
С уважением

От	Zamir Sovetov
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:07:05)
Дата	30.06.2007 10:55:32

Огромное спасибо!

> http://vif2ne.ru/nvk/forum/files/Fedtchenko/(070626220636)_Memuary_Kovaleva_nach_VOSO.rar
> некоторые интересные моменты для отдельного прочтения - ниже

сохранил и распечатал.

От	Денис Лобко
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:07:05)
Дата	28.06.2007 12:45:49

Большое спасибо! (-)

От	И. Кошкин
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:07:05)
Дата	27.06.2007 21:48:08

Но все-таки, это типичный мемуар...

Я вас приветствую! Хррр. Хрррр. Ххуррагх!
> http://vif2ne.ru/nvk/forum/files/Fedtchenko/(070626220636)_Memuary_Kovaleva_nach_VOSO.rar

>некоторые интересные моменты для отдельного прочтения - ниже

....в стиле "Все вокруг покрыты неаппетитным, а я выхожу весь в белом"

>С уважением
И. Кошкин

От	Константин Федченко
К	И. Кошкин (27.06.2007 21:48:08)
Дата	27.06.2007 22:02:23

хе!

самое забавное как раз - сопоставлять, ибо есть мемуары Молотова, Кагановича, Хрулева - и о Молотове, о Кагановиче, о Хрулеве )))
и интервьюер один и тот же - Куманев.

С уважением

От	Boris
К	Константин Федченко (27.06.2007 22:02:23)
Дата	27.06.2007 23:17:08

И вспомните, чем занимался И.В.Ковалев после войны

Доброе утро,
>самое забавное как раз - сопоставлять, ибо есть мемуары Молотова, Кагановича, Хрулева - и о Молотове, о Кагановиче, о Хрулеве )))
до 1948 года - министр путей сообщения, снят с должности и направлен советником по транспорту в Китай, потом год руководил желеными дорогами Донбасса, в 1951-1957 работал заместителем министра угольной промышленности по транспорту, а с 1957 года до ухода на пенсию преподавал в военной академии Генерального Штаба. Иными словами, время у него было...

С уважением, Boris

От	Константин Федченко
К	Boris (27.06.2007 23:17:08)
Дата	28.06.2007 09:56:02

Re: И вспомните,...

>Иными словами, время у него было...

Время - на что? Я видимо неточно выразился - это ведь не классические мемуары, типа "воспоминания и размышления" на несколько лет над листом бумаги - а скорее "мемуарное интервью" - все эти воспоминания собраны преимущественно в устной форме, за достаточно короткий срок (месяцы) записаны публицистом Куманевым, вошли в книгу воспоминаний "Говорят сталинские наркомы".

С уважением

От	vergen
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:07:05)
Дата	27.06.2007 21:33:30

пасиб. интересно:) (-)

От	Нумер
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:07:05)
Дата	27.06.2007 19:34:29

Отлично! (-)

От	Дмитрий Ховратович
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:07:05)
Дата	27.06.2007 00:29:25

Прочитал запоем. Огромное спасибо! (-)

От	mes
К	Дмитрий Ховратович (27.06.2007 00:29:25)
Дата	27.06.2007 17:11:28

+1 (-)

От	Андрей Платонов
К	Дмитрий Ховратович (27.06.2007 00:29:25)
Дата	27.06.2007 15:26:35

+1 (-)

От	Дмитрий Ховратович
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:07:05)
Дата	26.06.2007 23:23:55

Вопрос по Голикову

Как прокомментируете мнение Ковалева, что Голиков придавал сообщениям агентуры такую окраску, что она максимально отражала надежды Сталина на долгий мир с Германией?

От	И.Пыхалов
К	Дмитрий Ховратович (26.06.2007 23:23:55)
Дата	27.06.2007 01:13:39

Прокомментирую так

>Как прокомментируете мнение Ковалева, что Голиков придавал сообщениям агентуры такую окраску, что она максимально отражала надежды Сталина на долгий мир с Германией?

http://militera.lib.ru/research/pyhalov_i/08.html

...
Итак, как мы выяснили, советская разведка не смогла правильно определить общую численность вермахта, численность немецких войск, предназначенных для войны с Советским Союзом, и, наконец, численность немецких войск у наших границ. При этом все эти показатели не занижались, а, наоборот, завышались. Следует также отметить, что начальник Разведуправления Ф.И.Голиков пытался корректировать данные первоисточников в сторону уменьшения, тем самым приближая их к реальности.
...

Отдельно следует коснуться доклада начальника Разведуправления генерал-лейтенанта Голикова, который [276] был им представлен 20 марта 1941 года в Наркомат обороны, СНК и ЦК ВКП(б). Как правило, этот документ используется для доказательства «угодничества» Голикова — благодаря сделанным там выводам:

«1. На основании всех приведённых выше высказываний и возможных вариантов действий весною этого года считаю, что наиболее возможным сроком начала действий против СССР являться будет момент после победы над Англией или после заключения с ней почётного для Германии мира.

2. Слухи и документы, говорящие о неизбежности весною этого года войны против СССР, необходимо расценивать как дезинформацию, исходящую от английской и даже, быть может, германской разведки»{745}.

Однако если бы те, кто с пылом осуждает «раболепствующего» начальника разведки, дали себе труд задуматься, они бы могли заметить, что второй из выводов Голикова — о том, что весной 1941 года Германия не нападёт, оказался совершенно верным — она действительно не напала. Что же касается первого тезиса, то в этом генерал ошибся. Впрочем, здесь налицо «смягчающие обстоятельства». Во-первых, Голиков не сам это придумал. О том, что война против СССР начнётся после победы над Англией или заключения с ней мира, сообщали наши резиденты в Германии, Японии и Венгрии — Ильзе Штёбе, Зорге, Ляхтеров. Разумеется, им это простительно, они ведь герои, а Голиков — подхалим и угодник. Во-вторых, это мнение отвечало здравому смыслу. О том, что Германия не выдержит войны на два фронта, знали все, включая Гитлера. Тем не менее фюрер решил рискнуть. Ошибочно полагая СССР «колоссом на глиняных ногах», он рассчитывал покончить с нашей страной в ходе быстротечной кампании.

В отличие от критикующих Голикова публицистов ветеран советской военной разведки генерал-лейтенант М. А. Мильштейн, наоборот, оценивает доклад своего бывшего шефа самым положительным образом. Как считает Михаил Абрамович: [277]

«20 марта 1941 года начальник Разведывательного управления генерал Ф. И. Голиков представил руководству доклад, содержащий сведения исключительной важности. В этом документе излагались возможные направления ударов немецко-фашистских войск при нападении на Советский Союз. Как потом выяснилось, они последовательно отражали разработку гитлеровским командованием плана «Барбаросса», а в одном из вариантов практически отражена была суть этого плана»{746}.

Некоторое время назад в разговоре со своим знакомым, сотрудником валютного отдела крупного российского банка, я поинтересовался, вырастет ли курс евро по отношению к доллару, на что собеседник глубокомысленно изрёк: «Вырастет, если не упадёт». С точки зрения логики ответ безупречен: либо вырастет, либо упадёт. Однако с точки зрения практической пользы ценность подобного «экспертного заключения» равна нулю. Увы, то же самое можно сказать и про доклад Голикова. Дело в том, что в указанном документе добросовестно перечисляются пять (!) возможных вариантов действий немцев, причём направления ударов в каждом из них разные. При этом никаких оговорок, что тот или иной вариант более вероятен, не делается.

От	Дмитрий Ховратович
К	И.Пыхалов (27.06.2007 01:13:39)
Дата	27.06.2007 10:41:22

Да, все ясно, спасибо (-)

От	Константин Федченко
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:07:05)
Дата	26.06.2007 22:34:30

10. Транспортная стратегия.

и в глубоком тылу, на востоке страны транспортная сеть действовала с предельным напряжением. Сотни крупных заводов,
перебазированных сюда в начале войны, в буквальном смысле на¬валились на железные дороги. Причем со временем внутризаводские пути, так называемые транспортные цеха, выросли в проблему номер один. Когда заводы вывозили на восток и подбирали места для размещения, исходили из того, чтобы пустить их в ход при мини¬мальных строительных работах и в кратчайший срок. Перспективу редко учитывали, будущие нужды того же предприятия были где-то на втором плане. Иногда крупный эвакуированный завод получал в качестве транспортной базы железнодорожные пути приемного пун¬кта «Заготзерно» или мелкого ремонтного заводика. Пока восстанав¬ливали завод, эти пути его обеспечивали. Но как только завод включался на полную мощность и начинал выпускать сотни танков, орудий, сотни тысяч артиллерийских снарядов, мин, бомб и прочую подобную продукцию, слабые подъездные пути переставали с ней справляться. Их надо развивать и наращивать, а нет мест. Пути и тупики срослись с цехами, их окружают капитальные постройки, так что надо все перепланировать заново и перестроить.
Этот крупный дефект, мешавший своевременно выгружать под¬возимые на завод материалы и сырье и грузить готовую его продук¬цию, усугублялся и другими причинами, из-за которых мы, Нарко¬мат путей сообщения, часто вступали в конфликты с руководителями промышленных наркоматов и директорами заводов. Суть конфлик¬тов заключалась в нехватке рабочей силы. Директора заводов, есте¬ственно, в первую очередь укомплектовывали основные цеха, так как с них спрашивали план выпуска продукции. А в транспортные цеха направляли женщин и подростков, которые, конечно же, не могли заменить мужчин на погрузке-выгрузке или в качестве составителей поездов и сцепщиков. Этот малопродуктивный труд, да еще одно¬сменный вместо двух-трехсменного, плохо сказывался на работе железной дороги вообще. Железнодорожники подадут, например, поезд под погрузку, вся она по нормам должна занять два-три часа, а вагоны стоят на заводских путях сутками. Директора платили нам крупные штрафы, но мер к сокращению простое вагонов не прини¬мали, сваливая все на нас, на железную дорогу.
Эти и прочие объективные неурядицы привели к тому, что движение грузовых поездов происходило вне графика (процент их отправления по графику был чуть более 50). В целом выполнение плана перевозок и обеспечение погрузки достигалось железнодорож¬никами всесоюзной сети ценой огромнейшего напряжения. При этом качественные показатели использования паровозов и вагонов были очень низкими. Оборот вагона к концу 1944 г. превысил норму времени почти в полтора раза. А это привело к тому, что соответ¬ственно меньше было погружено и вывезено угля с шахт, металла с металлургических заводов, боевой техники с военных заводов, хлеба на элеваторы, и так далее. Где-то в этой продукции остро нуждались, а тут она забивала склады и пристанционные участки. В декабре среднесуточная погрузка упала по сравнению с октябрем на 10,5 тыс вагонов. И продолжала падать. Тенденция к параличу железных дорог стала не менее грозной, чем зимой 1941—1942 гг.
И первый удар получили бы наши войска, готовившиеся к Бер¬линской операции. Было совершенно ясно, что железные дороги страны, если немедленно не изменить положение с подвижным составом, не выполнит планируемый на 1945 г. объем перевозок, в том числе и во-первых — перевозок воинских.
...
За годы войны резко, на 16%, сократилась численность вагонно¬го парка. Боевые потери на фронте - это само собой. Однако проверка показала, что сотни паровозов и десятки тысяч вагонов потихоньку разошлись по промышленным наркоматам, по заводам, фабрикам, базам, где их использование было раз в десять менее эффективным, чем у нас, в железнодорожной сети. Мы вошли с соответствующим предложением в Государственный Комитет Обо¬роны, и подвижной состав нам вернули.
Среди других проблем, которые пришлось решать нашему нар¬комату в ходе подготовки к последним операциям на советско-германском фронте, была и проблема использования тяжелых и мощных паровозов серии «ФД». Эти железнодорожные тяжеловозы и скороходы очень нужны были в западной части страны, в том числе на прифронтовых дорогах. Однако их мешало техническое состояние дорог на освобожденной от оккупантов территории. Вос¬становленные дороги, как правило, не имели автоматической блоки¬ровки. Сырые шпалы, уложенные на слабый балласт, рельсы, составленные из коротких обрубков, — все это заставляло ограничивать скорости движения паровозов и вес составов. Поэтому паровозы «ФД» не давали должного эффекта на дорогах запада страны. Обсудив эту проблему на коллегии, мы решили коренным образом изме нить географию локомотивного парка: мощные «ФД» передали дш обслуживания дорог на Урале, в Сибири и Средней Азии, а легкие паровозы «Э», «О» и «Щ» — на западные дороги. Этот ход принес большую пользу и там, и здесь, ослабил в какой-то мере напряжение в перевозках и на тыловых и на прифронтовых дорогах.

С уважением

От	Константин Федченко
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:07:05)
Дата	26.06.2007 22:30:12

9. Румынская смелость и эмигрантское гостеприимство

Не доезжая Бухареста, на станции Плоешти, наш поезд сделал первую остановку. Вызвали начальника станции. Очень перепуган. Говорить сидя не может, встает — руки по швам. Я его успокоил, он объяснил, что почти все разбежались. Работали, дескать, на немцев. Пришли русские — накажут. Я бы, говорит, тоже убежал, но не успел.
Три-четыре дня спустя, когда я уже побывал в Бухаресте, у нас с этим начальником станции опять была попутная встреча. Но говорили уже без нервов, на правах старых знакомых. Со мной был начальник военных сообщений 2-го Украинского фронта генерал Белов, и я сказал румыну:
— Знакомьтесь! Начальник военных сообщений Белов. Это его распоряжения Вы исполняете. Все в порядке?
— В порядке! — ответил он.
— А коли так, отвечайте прямо: с кем легче работать — с нами или с немцами?
Начальник станции несколько растерялся и начал мямлить.
— Не бойтесь! — сказал я. — Скажите прямо. Нам интересно увидеть себя «заграничными» глазами. Итак: с кем легче вам работать?
— С немцами, — выдавил он. — С ними, понимаете, много проще. Они от тебя одно требуют: вовремя принять и отправить воинский поезд.
— А наши?
— Ваши тоже требуют поезда. Но это не все. Они сразу вручили мне инструкцию по учету оборота вагонов и паровозов. Приказали ежедневно заполнять отчетные бланки с множеством пунктов: про¬стои вагонов под погрузкой и выгрузкой, учет работы дежурных по станции, стрелочников, сцепщиков, путевых обходчиков и всех прочих специалистов. Кроме того, требуют подробного учета всех перевозок. С утра до вечера пишу отчеты. Глаза на лоб повылазили — ни поесть, ни поспать, дорогу домой забыл с этой писаниной. Некогда принимать и отправлять поезда. Дело стоит, господин начальник.
Это был нам хороший ушат холодной воды. Белов только голо¬вой качал. Ну да, мы привыкли к писанине. Вроде бы она — помощник делу, и без нее чего-то не хватает. А вот человек не мудреный, но со свежим взглядом спрашивает нас: вам что лучше — чтобы я дело делал или чтобы писал, что делаю дело?
Писанину я эту отменил, но, конечно же, не мог отменить ее повсеместно. К великому сожалению, она стала постоянным нашим спутником на железных дорогах.

(Как ни странно, начальника станции не расстреляли - прим. К.Ф.)

Ночью через Софию к югославской границе прошел первый советский войсковой эшелон...
Доехали мы благополучно. Встретили соотечественника. Наш попутчик так и сказал:
— Хотите по-русски пообедать? Зайдем в тот домик. Зашли, нас уже ждет накрытый стол, я сидел спиной к двери, слышу русский интеллигентный, несколько старинный разговор. Оборачиваюсь. Высокий, сухой, подтянутый мужчина стоял в дверях. Представился подполковником гвардейского полка (запамятовал название полка). Держит на тарелочке две рюмки. Предлагает вы¬пить русской «смирновки».
Так нас встречали в Болгарии повсюду.

(Как ни странно, Ковалева за сговор с белогвардейцем не посадили - прим. К.Ф.)

С уважением

От	Akel
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:30:12)
Дата	27.06.2007 11:32:02

ирония примечаний напоминает взаимоотношения глобуса и изделия №2 (-)

От	Константин Федченко
К	Akel (27.06.2007 11:32:02)
Дата	27.06.2007 11:52:16

поясните, милейший )

Надеюсь, вы не будете отрицать, что мифология сегодняшнего массового (обывательского) сознания сейчас именно такова.
Если устроить опрос ВЦИОМ на улицах, рассказав опрашиваемым о произошедших событиях, и спросить: "Что произошло дальше с героями этой сценки?" - ответ будет в большинстве именно таким.

С уважением

От	Akel
К	Константин Федченко (27.06.2007 11:52:16)
Дата	27.06.2007 13:40:26

Ну РК все пояснил. Комменты не к месту, а материал - 5+.

А пару отрывков (по формированию ступенчатых маршрутов и по писанине) я распечатал. Сегодня один вице-президент "РЖД" их почитает %))
Так что - спасибо, но ЖЖшные комменты - пусть покоятся в ЖЖ.

От	PK
К	Константин Федченко (27.06.2007 11:52:16)
Дата	27.06.2007 12:02:47

Мне тоже каменты не понравились.

>Надеюсь, вы не будете отрицать, что мифология сегодняшнего массового (обывательского) сознания сейчас именно такова.
А ещё многие верят в пробуждение Ктулху.

>Если устроить опрос ВЦИОМ на улицах, рассказав опрашиваемым о произошедших событиях, и спросить: "Что произошло дальше с героями этой сценки?" - ответ будет в большинстве именно таким.
Во-1х, Вам дальнейшая судьба начальника станции неизвестна. Может быть его таки расстеляли? Или он объелся овсянки и умер, проклиная соввласть? Или не проклиная? Или жив до сих пор, потому что он хайландер?
Во-2х, было уже обсуждение на тему "жжения в каментах" (переводчика Больных обсуждали?)

Так что за каменты я Вам спасибо не скажу.

А вот за всй прочее -
Огромное Человеческое Спасибо! :-)
Прочитал одним духом...

От	Константин Федченко
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:07:05)
Дата	26.06.2007 22:26:24

8. "До батьки Ковпака!"

Дарницкий железнодорожный мост играл столь заметную роль в снабжении советских войск, наступающих на Правобережной Укра¬ине, что немецко-фашистское командование попыталось уничто¬жить его диверсионным способом. Случайно мне довелось поглядеть на этих бандитов. Мы двумя машинами возвращались в Киев после ликвидации крупной фашистской группировки под Корсунем-Шевченковским. По округе бродили недобитые группки, мы ехали с хорошей охраной. Обогнали колонну. Это были конники-партизаны с красными лентами на шапках, а также партизанская пехота на санях с пулеметами. Я придержал машину, крикнул: «Далеко ли путь держите?» Отвечают: «А до Киева. До батьки Ковпака. На партизан¬ское совещание». Поехали дальше, километров через 10-15 остано¬вил патруль из солдат войск НКВД. Порасспросили нас. Заинтере¬совались партизанским обозом. Командир сказал, что они ждут этих конников, что это не партизаны, а бандиты, служившие немцам. А идут к Киеву с заданием взорвать Дарницкий мост. Уже в Киеве я узнал, что банду окружили и ликвидировали.

С уважением

От	Константин Федченко
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:07:05)
Дата	26.06.2007 22:24:36

7. О том, как ВОСО 1 УФ хотел Войско Польское разгромить

Несколько позже близ моста, на станции Дарница, мы с началь¬ником военных сообщений 1-го Украинского фронта генералом А. В. Скляровым стали свидетелями и участниками трагического эпизода. Начался он пролетом немецкого самолета-разведчика. Кружит над Дарницей — значит, жди гостей в виде бомбардиров¬щиков. А у нас на станции незадача. Обычный порядок, заведен¬ный еще с сорок первого года, требует немедленно очистить стан¬цию, развести эшелоны на промежуточные станции и перегоны. Но большой эшелон с киевлянами, возвращавшимися из эвакуации, встал как раз на дарницком мосту — не хватило тяги на подъем. Закупорил дорогу.
Решаем немедленно выводить людей из эшелонов в укрытия. Благо неподалеку есть глубокий песчаный карьер. Пошли с генера¬лом Скляровым к эшелонам, приказываем начальникам быстро выводить людей. Тому, кто хоть раз полежал под авиационной бом¬бежкой, такой приказ повторять не надо. Солдаты бегом устремились к карьеру. Но не все. Вижу, с площадок и даже вагонных крыш офицеры и солдаты в польской форме ведут огонь по самолету-разведчику. Кто из винтовки, кто из автомата, а кто из пистолета. Нашел начальника польского эшелона, объяснил, что справа песча¬ный карьер и чтобы немедленно выводил людей в укрытие.
Не знаю, по какой причине начальник эшелона пренебрег пра¬вилами воздушной тревоги. Оставил людей в вагонах и сам остался. Эшелон разметало взрывами авиационных бомб и взрывными вол¬нами, почти все поляки погибли.
Война есть война, потери на ней неизбежны, потери из-за соб¬ственной халатности неприемлемы, но куда денешься, если они случаются? Однако тут вмешалась в дело политика. Верней сказать политиканы из Лондона, из польской эмиграции во главе с Мико-лайчиком. Захотели нажить капитал на трагической гибели соотече¬ственников. Лондонское радио известило мир, что польский воинский эшелон погиб по вине советских железнодорожников.
Про радио я узнал, когда приехал в штаб 1-го Украинского фронта. Узнал также, что Сталин поверил клевете. Начальник воен¬ных сообщений фронта Скляров, офицеры Манюков, Каретников, всего семь человек были арестованы и отправлены в военный три¬бунал. Мотивировка: «За допущение разгрома воинского эшелона».
Иду к командующему фронтом генералу Ватутину.
— Николай Федорович, как Вы допустили арест всего Вашего отдела военных сообщений?
— А это через мою голову. Идите к Жукову, он получил указание об аресте от Сталина.
Георгий Константинович в это время был в штабе 1-го Украин¬ского фронта и как представитель Ставки ВГК подготавливал меж¬фронтовую операцию, которая впоследствии была названа Корсунь-Шевченковской. Иду к нему, спрашиваю, не может ли он отменить собственное распоряжение об аресте. Рассказал, как и что происхо¬дило. Он сказал:
— Нет, не могу. Это распоряжение Сталина. Вот что: давай ему сейчас доложим. Сам понимаешь, для меня это сильный прокол, что
я сам не разобрал дело. Сталин был очень раздражен. Миколайчик запрашивал его из Лондона, почему, дескать, допустили гибель кад¬ров польской армии. Я доложу, потом ты доложишь подробности.
Он позвонил в Москву, доложил Сталину и передал трубку мне. Я рассказал Верховному, чему сам был свидетелем и участником. Выслушав, Сталин сказал:
— Значит, Миколайчики и на беде хотят погреть руки. Дайте нам подробную шифровку, мы им ответим. И лондонских проанглийских
полячков пошлем к черту!.. Арестованных по ошибке товарищей немедленно освободить.
Это было исполнено, и Скляров с товарищами вышел на работу.

С уважением

От	И. Кошкин
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:24:36)
Дата	26.06.2007 22:26:51

поляки удивительно смешной народ))) (-)

От	Константин Федченко
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:07:05)
Дата	26.06.2007 22:22:48

6. О пользе стратегической скрытности

Меня вызвал Сталин, у него сидел Хрулев. На Северо-Западный фронт подвезли свежие войска, но продовольствием их не обеспечили. Хрулев сказал, что начальник военных сообщений не предупредил своевременно интендантов о переброске войск, об их численности и дислокации.
— Это правда? — спросил Сталин.
— Правда, - сказал я. - Вы сами приказали никого, кроме нескольких работников Генштаба, не оповещать о перевозках, чтобы
не разгласить военную тайну.
— Впредь сводки о перевозках войск будете представлять началь¬нику Тыла, - сказал Сталин.
— Тогда снимите с меня ответственность за соблюдение тайны оперативных перевозок, - сказал я.
Сталин вспылил:
— Ишь, какой нашелся! Уходите прочь!
Я вышел. Прошла примерно неделя. Работа была напряженная. Мы готовились к летней компании. Ставка и Генеральный штаб правильно определили направление главного удара противника с двусторонним охватом советских войск в Курском выступе. На слу¬чай, если немцам удастся прорвать наш фронт, предполагалось со¬здать сильный резерв в глубине обороны. Состав резерва - несколь¬ко армий, то есть практически новый фронт. В целях дезинформации противника это крупное объединение назвали Степным военным округом, а уж потом — Степным фронтом.
Большинство соединений перебрасывалось через московский узел на юг, мимо станций Тула, Горбачево, Елец. Перевезти такую массу войск в сжатые сроки, да еще чтобы не заметила гитлеровская агентура в нашем тылу, было очень трудно. Мы старались делать перевозки в ночное время, но это не всегда удавалось — весенние ночи коротки. Даже военные коменданты станций знали не весь маршрут эшелона, а лишь на своем отрезке. Также и другие долж¬ностные лица нашей службы.
И вдруг один за другим звонят мне в Москву военные комендан¬ты и докладывают, что на станциях Горбачево, Тула, Елец и других собираются с утра толпы народа. Прошел слух, что в район Ельца пройдут много воинских эшелонов, и люди вышли на станции в надежде повидаться с родственниками — солдатами и командирами. Вскоре же мне позвонили из этих мест и работники транспортных отделов НКВД, поставили в известность об этих слухах. Таким образом, район сосредоточения и развертывания войск Степного фронта был у всех на устах. Нечего и сомневаться, что теперь агентура противника получила возможность уточнить дислокацию этого фронта.
Я поехал в управление Тыла Красной Армии, к начальнику штаба М. П. Мидовскому. Спросил о подготовительных мероприя¬тиях в районе дислокации Степного фронта. Михаил Павлович от¬ветил, что подготовились добротно. Он сам выезжал с группой офицеров, подобрал и места для размещения не только тылов, но и армейских, корпусных и дивизионных штабов. Я, слушая это, едва заикой не сделался.
- Михаил, разве это ваше дело? Кто это придумал?
- Андрей Васильевич приказал, — ответил он.
Тайна, над соблюдением которой мы так хлопотали, открылась широко и просто. В села, деревни, в станционные поселки вдруг понаехали интенданты - генералы и старшие офицеры. Ходят, вы¬бирают помещения. И так по всей округе. Ну что еще нужно, чтобы сообразить про скорое прибытие многочисленных войск?
Надо было что-то немедленно предпринимать. Я позвонил Поскребышеву, попросил приема у Сталина. Поскребышев сказал:
- Не советую. Он встревожен. Можешь наскочить на большую неприятность.
- Соедини. Сообщение чрезвычайной важности.
- Соединяю, — сказал он и я услышал сталинское:
- Говорите!
- Товарищ Сталин, не могу по телефону. Только лично.
- Докладывайте! - сердито приказал он.
Я повторил, что не могу по телефону, он положил трубку.
Минут десять спустя позвонил Поскребышев: «Приезжай!» Я приехал и доложил, что группа офицеров штаба тыла побывала в районах дислокации войск Степного фронта, подобрала помещения для штабов, жители этих районов ждут прибытия войск, на станциях, толпы людей ожидают своих сыновей, мужей.
- Кто сообщил? — спросил он.
- Военные коменданты станций.
Зная его привычки, я заранее предупредил комендантов станций не отходить от телефонов, и коли позвонят из Москвы, не спраши¬вать, кто и зачем, но ответить на вопросы. Поскребышев соединил его с Тулой, потом с Ельцом и станцией Горбачево, и коменданты повторили утренние доклады. Сталин сказал Поскребышеву:
- Соедини с Хрулевым!
А когда тот соединил, сказал в трубку раздельно:
- Будь ты трижды проклят! Тебя мало в тюрьме сгноить!
В этом был весь Сталин. Не зря же к нему на иной доклад шли с опаской даже командующие фронтами. Он вызвал начальника Генштаба маршала Шапошникова, спросил:
- Что будем делать?
Решили так: чтобы не насторожить агентуру немцев и подкре¬пить их уверенность, днем пропустим в раскрытый район дислока¬ции четыре воинских эшелона. А ночью уведем обратно. Степной фронт был передислоцирован в новый район, и как показали даль¬нейшие события, немецкая агентура потеряла его из вида.

С уважением

От	Константин Федченко
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:07:05)
Дата	26.06.2007 22:19:20

5. Главное в покере - иметь каменное лицо

Эта станция метро памятна мне приездом американца Гарри Гопкинса. Еще днем мне позвонили из секретариата Сталина. По¬скребышев сказал, что прилетел в Москву представитель Президента США Ф. Рузвельта Г. Гопкинс, что будут обсуждаться поставки стратегических материалов из Америки через Владивосток и Транс¬сибирскую магистраль и меня пригласили присутствовать на этой части переговоров. К назначенному часу я был в ЦК партии на Новой площади. Сталин беседовал с Гопкинсом. Тот спрашивал, чем нам помочь в первую очередь: самолетами? танками? артиллерией?.. Сталин поблагодарил и сказал так:
— Во-первых, нам хотелось бы получить цветные металлы для брони, а во-вторых, высокооктановый бензин для авиации.
Гопкинс был удивлен, что фашисты под Москвой, а Сталин занят не только вопросом, как удержать Москву, но говорит о делах в их перспективе.
Фашисты, видимо, узнали о приезде Гопкинса и решили проде¬монстрировать Америке наглядно, как они молотят Москву с возду¬ха. Налет в этот вечер был особенно сильным и продолжительным. Налет уже начался, когда Сталин в своей машине повез Гопкинса из здания ЦК к станции метро «Кировская».
Я в своей машине ехал за ними. Въехали во двор краснокирпич-ного дома, из которого был устроен подземный ход на станцию метро. Во дворе Сталина ждали охранники во главе с наркомом внутренних дел Берией. Он взял Сталина за руку, чтобы вести вниз и сказал что-то насчет опасности. На что Сталин ответил резко и грубо, как, впрочем, говорил всегда, когда бывал в раздражении: «Уходи прочь, трус!» Это выражение я слышал из его уст не раз. Оно в соединении с тоном и манерой разговора производило на окружающих сильное впечатление. Некоторые ему подражали. Тот же Берия.
Сталин встал посреди ночного двора и смотрел в черное небо, на немецкий самолет в кресте прожекторов. И Гопкинс стоял рядом и смотрел. И случилось то, что не так уж часто случалось в ночных налетах. Немецкий «юнкере» стал падать беспорядочно — значит, сбили. И тут же вскоре зенитная артиллерия сбила второй самолет. Сталин сказал, и переводчик пересказал Гопкинсу:
— Так будет с каждым, кто придет к нам с мечом. А кто с добром, того мы принимаем, как дорогого гостя.
Взял американца под руку и повел вниз. Я тоже пошел вниз, в свою фанерную будку и занялся неотложными делами перевозки войск. Готовились контрудары, контрнаступление, и нам предстояло доставить на фронт свыше 300 тыс. солдат и офицеров.
Гопкинс уехал в Америку, и скоро в Архангельский, а затем и во Владивостокский порты стали приходить суда с грузами цветных металлов и высокооктановым бензином. Для их транспортировки требовалось ежедневно подавать под погрузку 450 насыпных полува¬гонов и наливных цистерн. Но ведь путь Москва—Владивосток даже для курьерского поезда занимал десять суток. Поэтому ежедневная погрузка 450 полувагонов и цистерн требовала, чтобы на всем рейсе (туда и обратно) постоянно находилось до 10000 вагонов порожняка и столько же груженных вагонов.

С уважением

От	Константин Федченко
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:07:05)
Дата	26.06.2007 22:17:26

4. 14 октября 1941 года - паника в Москве

14 октября немецко-фашистские войска захватили город Кали¬нин и попытались расширить прорыв. Возникла непосредственная угроза Москве. Фронт был совсем близко, поэтому его неустойчи¬вость передалась и тыловым учреждениям, и всему городу. Подтол¬кнули эту неустойчивость слухи, распространявшиеся мгновенно. Их не было бы, или, по меньшей мере, они не были бы столь действен¬ными, если бы средства информации сообщали населению Москвы правду о положении на фронте. Однако радио и газеты так «вуали¬ровали» факты, что появление танков противника в дачном Подмос¬ковье ударило, как обухом по голове. А вакуум в информации, как это бывает всегда и повсюду, заполнили чудовищные слухи.
Выпал первый снег. На улицах летал черный пепел. Это жгли документы в разных учреждениях. Поезда и даже пригородные элек¬трички, уходившие на восток, была забиты людьми с чемоданами и котомками, вокзалы переполнены, на шоссейных дорогах вереницы автомашин и толпы пешеходов образовали заторы, мешавшие дви¬жению войск. Москва уходила от немцев. И как ни называй эту тяжкую картину — стихийной эвакуацией или паникой, — дело, конечно, не в названии. Дело в том, что войска, насмерть дравшиеся за Москву, за каждую деревушку, дом и двор, могли вдруг лишиться
устойчивого тыла.
Меня вызвали в Кремль. Сталин поручил доставить иностранные посольства из Москвы на Волгу, в город Куйбышев. Поскольку фашистские бомбардировщики летали над Москвой и ее железными дорогами уже не только ночью, но и днем, он приказал всемерно обеспечить безопасность посольских поездов.
К этому времени в нашей системе был сформирован и прошел хорошую практику корпус подвижных средств противовоздушной обороны (ПВО). Обычную боевую единицу составлял взвод из пуле¬метчиков и расчета зенитного орудия. Они размещались на платфор¬ме, прицепляемой к войсковому эшелону или санитарному поезду, или военно-снабженческому, для сопровождения на фронт и с фрон¬та. Командовал сержант-мужчина, остальные — девушки. В подавля¬ющем большинстве девчата ответственно и смело исполняли свои обязанности и скоро отучили фашистских летчиков от охоты за поездами.
В таком сопровождении отправил я в Куйбышев и посольские поезда, и все они прибыли на место благополучно. Тут же, в этот или следующий день, Сталин дал новое задание: вывезти из Москвы архивы. Сказал:
— На Вашу ответственность.
— Первыми вывезем архивы партийные и Наркомата внутренних дел? — спросил я.
— Нет! — сказал он. — в первую очередь архивы Наркомата обороны. Завтра доложите исполнение.
Я посмотрел на часы. Был девятый час вечера. Вернулся в управление, на Арбат, на улицу Фрунзе. С первого этажа и до нашего, до четвертого, на лестницах и в коридорах стояла очередь представителей из наркоматов и прочих учреждений. Ждали про¬пуска на погрузку людей и имущества. Прямо в кабинете меня ждал товарищ из НКВД. Объясняю ему, что первыми отправим на восток архивы Наркомата обороны. Он начал было шуметь, но я предупредил, что это указание с самого верха, он понял и ушел в очередь.
Я вызвал помощников, и мы до пяти утра выдавали людям пропуска на погрузку архивов. В эту же ночь на Курском вокзале формировались поезда. Закончив дела в учреждении, мы поехали на Курский вокзал. Толпы людей и сотни машин заполонили площадь. Все рвутся на погрузку, среди особо активных почему-то преоблада¬ют директора магазинов и продуктовых баз. Мы еле пробились сквозь толпу внутрь вокзала. Первым долгом надо было утихомирить людей, наэлектризованных паническими слухами. Мы с адъютантом Николаем Туровниковым сутки назад испытали на себе, что такое слухи. Возле пригорода, в Химках, на мосту, нашу машину обстре¬ляли. Потом старший патруля объяснил, что ему приказано обстреливать всех, кто подъезжает к мосту, потому что, по слухам, немец¬кие мотоциклисты уже вскакивали в Химки, на московскую окраину. Поэтому, приехав на Курский вокзал, я объявил из радиорубки на всю площадь, что слух о том, что немцы ворвались в Москву с Можайского шоссе, вздорный, что прошу товарищей соблюдать порядок и что его несоблюдение будем карать по закону военного времени. Это привело толпу в чувство, и погрузка дальше пошла без суматохи и толкотни и только по нашим пропускам.
В девять утра поехали в Наркомат обороны. На улице уже снеж¬но, морозец, а мы в фуражках. Едем по улице, видим витрину магазина с зимними шапками, и двери настежь. Дал я деньги Коле Туровникову, чтобы купил нам, четверым, меховые шапки. Он скоро вернулся с шапками и с деньгами. Платить, говорит, некому, в магазине ни души. Пришлось вернуть шапки на место, найти мили¬ционера, он сообщил, куда надо, про этот брошенный магазин. В дальнейшем пути на Арбат видели еще несколько брошенных мага¬зинов с распахнутыми дверьми.
В Наркомате обороны все были на своих местах, кроме хозяй¬ственников. Зашли в столовую. Пусто. Мы со вчерашнего дня ни ели, ни пили, а тут и чаю горячего нет. И начальники продснабже-ния, и подчиненные — все исчезли.
По телефону я сообщил Сталину, что поезда с архивами отправ¬лены на Восток и, по докладам военных комендантов, уже прошли Рязань. Доложил о бегстве торговых работников и снабженцев, о том, что видел на улицах и в нашем наркомате. Сталин сказал:
— Хорошо, что обратили наше внимание. Мы наведем порядок. И действительно, несколько часов спустя милиция и военные
патрули навели в Москве и на ближних дорогах жесткий порядок, применяя к паникерам самые крутые меры. Что касается нашей столовой, то и в ней появились повара, хозяйственники, официант¬ки. Кто их разыскал и вернул, не знаю, но с ними появились еда и питье и даже наркомовские порции вина. Полковник, ведавший в Наркомате обороны снабжением, был изловлен в груженной машине под Москвой, отправлен в военный трибунал, а из трибунала в штрафную роту. И еще легко отделался.

С уважением

От	Zamir Sovetov
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:17:26)
Дата	30.06.2007 10:55:28

Вопрос по вину

> патрули навели в Москве и на ближних дорогах жесткий порядок, применяя к паникерам самые крутые меры. Что касается нашей столовой, то и в ней появились повара, хозяйственники, официант¬ки. Кто их разыскал и вернул, не знаю, но с ними появились еда и питье и даже наркомовские порции вина.

То есть был норматив по алкоголю?

От	Lower
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:17:26)
Дата	27.06.2007 07:13:33

Re: 4. 14...

Полковник, ведавший в Наркомате обороны снабжением, был изловлен в груженной машине под Москвой, отправлен в военный трибунал, а из трибунала в штрафную роту. И еще легко отделался.

>С уважением

Что за штрафная рота? Явно к приказу 227 не относятся

Ловер

От	ВикторК
К	Lower (27.06.2007 07:13:33)
Дата	27.06.2007 21:49:33

Re: 4. 14...

> Полковник, ведавший в Наркомате обороны снабжением, был изловлен в груженной машине под Москвой, отправлен в военный трибунал, а из трибунала в штрафную роту. И еще легко отделался.

>>С уважением
>
> Что за штрафная рота? Явно к приказу 227 не относятся

>Ловер

А может просто разжаловали по приговору в рядовые.
В смысле сажать/стрелять не стали.

С уважением Виктор.

От	балтиец
К	ВикторК (27.06.2007 21:49:33)
Дата	28.06.2007 11:09:57

Re: 4. 14...

А был такой случай. Штабника СЗФ полковника Леднева за какое-то упущение разжаловали до рядового. В бою заменил убитого комбата, был тяжело ранен. Восстановили, войну закончил генералом.

От	балтиец
К	Lower (27.06.2007 07:13:33)
Дата	27.06.2007 12:56:03

Re: 4. 14...

У покойного В.Конецкого было упоминание, что за посадку на мель аккурат 22 июня капитану дали срок и отправили в штрафную. Но он ведь мог досидеть и до создания таковых в 1942 г. Как и этот полкан.

От	Константин Федченко
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:07:05)
Дата	26.06.2007 22:15:38

3. За что маршала Кулика разжаловали в генералы

В августе подобный эпизод повторился. И опять его подоплекой стала непрофессиональная оценка ситуации, помноженная на то, что ныне принято называть волевым решением. Инициатором был маршал Г. И. Кулик. Ныне широко известно, какой вред нанес обороноспособности нашей страны этот невежественный человек, когда в 30-е годы возглавил Главное артиллерийское управление (ГАУ). Об этом рассказали в своих воспоминаниях Анастас Иванович Микоян, Георгий Константинович Жуков, Борис Львович Ванников и другие товарищи, сталкивавшиеся с ним в различных делах. Почему же Сталин с его умением мгновенно разглядеть и оценить даже сложную личность, слушал и даже прислушивался к «мудрым» советам Кулика, для меня осталось непонятным. Только ли потому, что они вместе воевали под Царицыном в Гражданскую войну? Может быть. У Сталина тоже были свои чудачества и капризы.
Когда в июле я принял дела Управления военных сообщений Генштаба и стал получать от Главного артиллерийского управления НКО заявки на вагоны, Кулика в этом учреждении не было. Сталин послал его на Западный фронт возглавить окружаемые фашистами армии. Но он ничего не сделал. Едва окружение стало фактом, Кулик бросил войска и вдвоем с адъютантом пробрался через фронт. Прибыл в Москву и с прежним апломбом как замнаркома обороны стал фактически руководить ГАУ.
На Западном фронте, в августе, образовалась некоторая пауза. Несколько дней подряд и наше управление не беспокоили заявками из ГАУ. В чем дело? Почему им не нужны поезда для перевозки вооружения и боеприпасов? Может, через мою голову связались с Наркоматом путей сообщения? Звоню заместителю наркома Герману Васильевичу Ковалеву:
— К тебе из ГАУ обращались с заявками?
— Обращались, и мы дали вагоны.
— А почему мимо меня?
Герман Васильевич ответил, что нарком Каганович и маршал Кулик договорились об этом между собой, вызвали его и приказали. Я позвонил в ГАУ генералу Николаю Дмитриевичу Яковлеву, с которым у нас был полный контакт. Он сказал, что маршал Кулик вернулся и сам командует заявками.
— Такой, — говорю, — дорогой ценой наладили порядок с военными грузами, пришлось всесоюзную перепись вагонов делать, и все опять насмарку?
Николай Дмитриевич ответил, что сообщит Кулику. И вот примерно час спустя является ко мне командир с петлицами артиллериста, докладывает, что явился по приказанию маршала Кулика. Спрашиваю:
- У Вас поручение маршала?
- Так точно! Товарищ Маршал Советского Союза приказал ждать его телефонный звонок в Вашем кабинете.
- И все?
- Все!
Размышлять о странном поручении не пришлось. Позвонил телефон, начальственный голос спросил:
- Кто?
- Военный инженер 1-го ранга Ковалев.
Кулик, отругав меня непотребными словами, предупредил, чтобы не путался в перевозку артиллерийского вооружения по его заявкам. Выслушав, я сказал, что оскорбил он не только меня, но начальника Управления военных сообщений Генштаба и заместителя наркома госконтроля. И ему придется отвечать за срыв перевозок. И повесил трубку.
Я тут же позвонил Сталину. Сказал, что вмешательство Кулика может опять сорвать военные перевозки. Грузы для фронта пошли не учтенные, мимо военных комендантов станций. Могут легко затеряться, повторится июльская история с переписью вагонов. Сталин потребовал повторить поносные слова Кулика и прибавил:
- Приготовьтесь выступить на совещании в Главном артиллерийском управлении, оно состоится незамедлительно.
Я взял две рабочих карты: одна с графиком движения на сегодняшний день всех 1700 эшелонов с войсками, другая - примерно с 9000 транспортов с вооружением и боеприпасами, тоже на сегодняшний день и на эти часы. Особняк, где размещалось ГАУ, находился рядом со зданием Генерального штаба, и, войдя в зал заседания, я застал там человек 80 военных. В президиуме сидели трое: член Государственного Комитета Обороны Л. П. Берия, первый заместитель Председателя Совнаркома Н. А. Вознесенский и маршал Г. И. Кулик.
Первым выступил Вознесенский. Он резко критиковал наше Управление военных сообщений за то, что мы-де ставим бюрократические препоны в то время, как формируются и срочно отправляются на фронт около 100 дивизий. Принялся было рассказывать, где и какие дивизии формируются. Он был штатский человек и, видимо, не учел, что в пылу полемики в этой очень широкой аудитории обнародовал сведения, за которыми немецкая агентура охотилась. Я попросил слова с места. Сказал, что возражаю против оглашения секретных сведений в этой аудитории. Берия спросил:
- Тебе для дела тут кто-нибудь нужен, кроме нас?
- Никто!
- Уходите все! — сказал он, и зал опустел.
Я попросил пригласить на совещание наркома Кагановича и его заместителей Гусева и моего однофамильца Ковалева. Они в НКПС ведали воинскими перевозками. Берия вызвал их по телефону, а пока ждали, выступил маршал Кулик. Обвинил нас в том, что именно мы, Управление военных сообщений, запутали воинские перевозки.
Пришли Каганович и его заместители, и я попросил слова. Задача моя осложнялась тем, что лица, уполномоченные Сталиным, не были специалистами железнодорожниками, и мне надо было объяснить Берии и Вознесенскому всю нашу специфику наглядно и просто. Я вывесил обе свои карты с маршрутами войсковых эшелонов и военно-снабженческих транспортов. Объяснил, что все эти 11 тыс. значков — маршруты поездов; что на картах зафиксированы все грузы, полученные железной дорогой; что указаны также опоздания в графиках движения или опережения графиков. Что же касается перевозок, которые маршал Кулик, игнорируя органы военных сообщений, передал непосредственно наркому Кагановичу, то они, естественно, на этих картах не отмечены. Поэтому о них может доложить только товарищ Каганович.
Лазарь Моисеевич сказал:
— Товарищ Ковалев хочет сказать, что мы не знаем, где эти грузы? Он не прав. Мы знаем, мы знаем. Сейчас о них доложит нам Герман Васильевич Ковалев.
Но тот, человек прямой и честный, глянул на своего наркома, сказал и ему, и всем:
— «Три-Эр» (военный шифр моей должности) прав, товарищ нарком.
Эти транспорты у нас на учете не значатся.
— Ты путаник! — крикнул Каганович. — Пусть Гусев доложит.
— Называй человека, а не «Три-Эр»! - прибавил Берия.
— Товарищ нарком! — сказал Гусев. — Мы повагонного учета не ведем. Иван Владимирович прав, мы не знаем, где находятся эти вагоны.
На этом, собственно, закончилось совещание. Все начальство уехало в ЦК, к Сталину. Вознесенский перед отъездом подошел ко мне и сказал, что рассудил проблему некомпетентно и просит за то извинить.
Приехал Андрей Андреевич Андреев, и мы вчетвером - он, Гусев, Герман Ковалев и я — разработали план отыскания пропавших транспортов для быстрейшей доставки на фронт.
Вскоре маршал Кулик был снят с поста заместителя наркома обороны и разжалован в генералы.
С уважением

От	балтиец
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:15:38)
Дата	27.06.2007 13:57:59

Re: 3. За...

Это предыстория. А судили его за то, что осенью 1941 г. он, как представитель Ставки, дал санкцию на эвакуацию войск Крыма с Керченского полуострова на Таманский. Потом пришлось проводить все назад (Керченско-Феодосийская десантная операция).

От	Нумер
К	балтиец (27.06.2007 13:57:59)
Дата	27.06.2007 19:29:58

Re: 3. За...

Здравствуйте
>Это предыстория. А судили его за то, что осенью 1941 г. он, как представитель Ставки, дал санкцию на эвакуацию войск Крыма с Керченского полуострова на Таманский. Потом пришлось проводить все назад (Керченско-Феодосийская десантная операция).

По-моему там была ещё история с тем, как его на 54 А назначили. Он и там всё завалил. Я вообще плохо понимаю, за счёт чего Кулик так резко поднялся и почему его так долго держали. Если у кого какие мысли по этому поводу есть - поделитесь.

Родину спасут только массовые расстрелы творческой 'интеллегенции'!

От	Zamir Sovetov
К	Нумер (27.06.2007 19:29:58)
Дата	30.06.2007 10:55:22

Про Кулика

Слышал в 80-ых, слова матерные приводить не буду, но к ним были приложены эпитеты упёртый и бронелобый в хорошем смысле этого слова.

> Родину спасут только массовые расстрелы творческой 'интеллегенции'!

Если будете создавать свою партию под выборы - известите, запишусь вторым номером, с правом исполнения :-))

От	neuro
К	Нумер (27.06.2007 19:29:58)
Дата	27.06.2007 20:19:47

Re: 3. За...

>Здравствуйте
>>Это предыстория. А судили его за то, что осенью 1941 г. он, как представитель Ставки, дал санкцию на эвакуацию войск Крыма с Керченского полуострова на Таманский. Потом пришлось проводить все назад (Керченско-Феодосийская десантная операция).
>
>По-моему там была ещё история с тем, как его на 54 А назначили. Он и там всё завалил. Я вообще плохо понимаю, за счёт чего Кулик так резко поднялся и почему его так долго держали. Если у кого какие мысли по этому поводу есть - поделитесь.

А все ли и всегда ли он заваливал? Не была ли его деятельность в ГАУ как раз весьма продуктивной? Критика этой деятельности мне серьезной не представляется. Полируковство.
С уважением, Рига Ю. В.

От	Александр Антонов
К	neuro (27.06.2007 20:19:47)
Дата	28.06.2007 23:53:35

И кто из артиллеристов хорошо отозвался о начальнике ГАУ Кулике?

Воронов, Грабин, может быть Говоров? Кто либо еще?

C уважением, Александр

От	Нумер
К	neuro (27.06.2007 20:19:47)
Дата	27.06.2007 22:19:00

Re: 3. За...

Здравствуйте
>>Здравствуйте
>>>Это предыстория. А судили его за то, что осенью 1941 г. он, как представитель Ставки, дал санкцию на эвакуацию войск Крыма с Керченского полуострова на Таманский. Потом пришлось проводить все назад (Керченско-Феодосийская десантная операция).
>>
>>По-моему там была ещё история с тем, как его на 54 А назначили. Он и там всё завалил. Я вообще плохо понимаю, за счёт чего Кулик так резко поднялся и почему его так долго держали. Если у кого какие мысли по этому поводу есть - поделитесь.
>
>А все ли и всегда ли он заваливал? Не была ли его деятельность в ГАУ как раз весьма продуктивной? Критика этой деятельности мне серьезной не представляется. Полируковство.

Я уж не знаю, что он там в ГАУ делал, больно уж разные оценки его роли, мне непонятно, что конкретно он предлагал, но в 54А ему впаяли, насколько помню, неисполнение приказов. Впрочем, могу ошибаться. Но эпизод там точно был неприятный.

>С уважением, Рига Ю. В.
Родину спасут только массовые расстрелы творческой 'интеллегенции'!

От	Паршев
К	neuro (27.06.2007 20:19:47)
Дата	27.06.2007 20:27:33

Ю.Мухин про это писал - что заказывал Кулик сравнительно с Тухачевским

кое в чем бывал прав и Кулик.
в данных мемуарах явная "прожуковская" позиция, возможно навеянная всё же тем, что писалось много после войны.
Хотя конечно важно свидетельство о беседе с Ватутиным.

От	neuro
К	Паршев (27.06.2007 20:27:33)
Дата	27.06.2007 21:33:42

Re: Ю.Мухин про...

>кое в чем бывал прав и Кулик.
>в данных мемуарах явная "прожуковская" позиция, возможно навеянная всё же тем, что писалось много после войны.
>Хотя конечно важно свидетельство о беседе с Ватутиным.
И все же, мене бы хотелось обсуждения конкретных претензий к Кулику в этой его деятельности.
С уважением, Рига Ю. В.

От	Паршев
К	neuro (27.06.2007 21:33:42)
Дата	28.06.2007 14:22:13

Ну, например, что он считал достаточной насыщенность стрелковых дивизий

срдствами ПТО, хотя мы в этом постоянно отставали.

От	neuro
К	Паршев (28.06.2007 14:22:13)
Дата	28.06.2007 16:20:02

Re: Ну, например,...

>срдствами ПТО, хотя мы в этом постоянно отставали.

А можно привести цифры плотностей артиллерии, в том числе используемой как пртивотанковая, нашей стрелковой и немецкой пехотной при устанвых обороне и наступлении.
С уважением, Рига Ю.В.

От	Александр Антонов
К	neuro (28.06.2007 16:20:02)
Дата	29.06.2007 00:23:29

Re: Ну, например,...

От	neuro
К	Александр Антонов (29.06.2007 00:23:29)
Дата	29.06.2007 20:46:33

Re: Ну, например,...

От	Администрация (Андю)
К	neuro (29.06.2007 20:46:33)
Дата	30.06.2007 22:24:00

Следите, пож-та, за излишним цитированием. (-)

От	А.Погорилый
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:15:38)
Дата	26.06.2007 22:34:26

Re: 3. За...

>Кулика в этом учреждении не было. Сталин послал его на Западный фронт возглавить окружаемые фашистами армии. Но он ничего не сделал. Едва окружение стало фактом, Кулик бросил войска и вдвоем с адъютантом пробрался через фронт.

Вот бред-то. А Жукова на Украину зачем одновременно послали? На месте разобраться что происходит, посодействовать командованию фронта и т.п.
Кулика - за тем же.
Кстати, Жукова отозвали из Украины и перебросили в Белоруссию потому, что Кулик "пропал", с ним некоторое время не было связи.

От	Константин Федченко
К	А.Погорилый (26.06.2007 22:34:26)
Дата	26.06.2007 22:57:16

Re: 3. За...

>>Кулика в этом учреждении не было. Сталин послал его на Западный фронт возглавить окружаемые фашистами армии. Но он ничего не сделал.
>Вот бред-то.

В чем бред-то?:) На Западный фронт послали? правда. Не командующим, Ковалев этого не говорит. По мемуарам Жукова: "— Наши командующие фронтами не имеют достаточного опыта в руководстве боевыми действиями войск и, видимо, несколько растерялись. Политбюро решило послать вас на Юго-Западный фронт в качестве представителя Ставки Главного Командования. На Западный фронт пошлем Шапошникова и Кулика. Я их вызывал к себе и дал соответствующие указания. "
Нельзя разве в воспоминаниях о том, что было не с тобой, назвать "представителя Ставки Главного Командования" человеком, посланным "возглавить армии"?

>А Жукова на Украину зачем одновременно послали? На месте разобраться что происходит, посодействовать командованию фронта и т.п.
>Кулика - за тем же.
>Кстати, Жукова отозвали из Украины и перебросили в Белоруссию потому, что Кулик "пропал", с ним некоторое время не было связи.

Ну да, он на самом деле "Едва окружение стало фактом, Кулик бросил войска и вдвоем с адъютантом пробрался через фронт."

Точнее, "О выходе из окружения маршала Г.И. Кулика сведений крайне мало. Есть воспоминания, что он отходил на восток через д. Александровка Узденского района в сопровождении трех человек (2 врачей и офицера), при этом был ранен. В деревне он прожил около недели, затем продолжил выход из окружения, за это время его группа выросла до 200 человек. Известно, что на поиски пропавшего маршала были брошены специальные группы. 19 июля маршал Кулик вышел из окружения в полосе 21-й Армии. "

С уважением

От	А.Погорилый
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:57:16)
Дата	26.06.2007 23:07:50

Re: 3. За...

>>>Кулика в этом учреждении не было. Сталин послал его на Западный фронт возглавить окружаемые фашистами армии. Но он ничего не сделал.
>По мемуарам Жукова: "— Наши командующие фронтами не имеют достаточного опыта в руководстве боевыми действиями войск и, видимо, несколько растерялись. Политбюро решило послать вас на Юго-Западный фронт в качестве представителя Ставки Главного Командования. На Западный фронт пошлем Шапошникова и Кулика."

У Ковалева акцент на "взгглавить окружаемых", у Жукова - "представителями Ставки" (вообще на данный участок).
Если вы не видите принципиальной разницы в изложенных задачах - ну не знаю даже что сказать.

От	Константин Федченко
К	А.Погорилый (26.06.2007 23:07:50)
Дата	26.06.2007 23:21:18

Re: 3. За...

>У Ковалева акцент на "взгглавить окружаемых", у Жукова - "представителями Ставки" (вообще на данный участок).
>Если вы не видите принципиальной разницы в изложенных задачах - ну не знаю даже что сказать.

Да ё-моё! Ковалев - НЕ СТРАТЕГ! Это не его профессия. И не об этом он рассказывает. Погрешность вполне приемлемая. Вон, социологи за голову берутся - народ на улицах не знает, что антибиотики уничтожают только бактерии, а вирусы - нет.

С уважением

От	А.Погорилый
К	Константин Федченко (26.06.2007 23:21:18)
Дата	27.06.2007 23:09:58

Re: 3. За...

>>У Ковалева акцент на "взгглавить окружаемых", у Жукова - "представителями Ставки" (вообще на данный участок).
>>Если вы не видите принципиальной разницы в изложенных задачах - ну не знаю даже что сказать.
>>Да ё-моё! Ковалев - НЕ СТРАТЕГ! Это не его профессия. И не об этом он рассказывает. Погрешность вполне приемлемая. Вон, социологи за голову берутся - народ на улицах не знает, что антибиотики уничтожают только бактерии, а вирусы - нет.

Я хотел подчеркнуть, что он часто пишет о том, чего не понимает, или что известно ему лишь по слухам сомнитенльной достоверности. Т.е. к его воспоминаниям (как, впрочем, и любым другим) надо относиться критически, не забывая поговорку "Врет как очевидец". А особенно - если не очевидец, а просто современник.

От	Константин Федченко
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:07:05)
Дата	26.06.2007 22:13:29

2. За что расстреляли Трубецкого

В Москве, на Белорусском вокзале, меня встретил подтянутый майор войск НКВД. «Товарищ Ковалев?» - спросил он, разглядывая меня с некоторым удивлением. Я понял, что здесь, на утреннем вокзале, среди пассажирок в цветных шелковых и ситцевых платьицах, я выгляжу букой. Гимнастерка и брюки изодраны, глаза воспалены, небрит, ибо чемоданчик мой забросило куда-то взрывной волной. «Я жду вас с машиной, - продолжал майор, убедившись, что я — Ковалев. — Приказано доставить Вас в ЦК партии».
Он отвез меня на Новую площадь и привел в кабинет к Андрею Андреевичу Андрееву, в то время члену Политбюро и секретарю ЦК ВКП(б).
— Да! — сказал Андрей Андреевич. — Сразу виден фронтовик. Надо бы Вам в порядок себя привести. Но товарищ Сталин уже справлялся. Впрочем, так, пожалуй, лучше. Пойдемте!
Сталин сразу нас принял и сказал:
— Звонил маршал Тимошенко. Благодарит за доставку 16-й и 19-й армий. Разделяет Вашу точку зрения о восстановительных бригадах на транспортных узлах. Докладывайте!
Я доложил вкратце, минут за пять-семь главные вопросы. Предложил распространить опыт движения эшелонов на все прифронтовые дороги. Сталин сказал:
— Одобряю. Напишите докладную записку, оставьте Поскребышеву. Для Вас с товарищем Андреевым есть срочное дело.
Он взял со стола толстую папку с телеграммами и сказал:
— Командующие сообщают, что на фронт, в войска не поступают снаряды, продовольствие, вооружение и снаряжение. А управления Наркомата обороны, в том числе управление тыла, утверждают, что эти грузы давно отправлены железной дорогой. Мы проверили через Госконтроль. Вся продукция с заводов и баз отправлена железной дорогой. Где она застряла, неизвестно. В Наркомате путей сообщения и Управлении военных сообщений есть люди панических настроений. Распространяют слух, что без эффективной противовоздушной обороны железные дороги не обеспечат перевозки. Нам кажется, дело не только в этом. Вам надлежит пойти туда, разобраться, навести порядок. Помогать Вам будет Андрей Андреевич Андреев.
А. А. Андреев в свое время был наркомом путей сообщения, а теперь курировал и этот наркомат и Управление военных сообщений Красной Армии как член Политбюро ЦК ВКП(б). С такой поддержкой можно сделать самое трудное дело. По его предложению, мы перекусили, я побрился, почистился, поехали на улицу Фрунзе, в Наркомат обороны.
Пришли в Управление военных сообщений, к генералу Н. И. Трубецкому. Меня он знал, Андреева не знал. Его вообще мало кто знал. Был он небольшого роста, одевался сверх скромно. Неброская личность. Да и сердце имел больное. В Наркомате обороны лифт не работал и, когда мы взошли с ним на верхний этаж, он лицом до бела переменился. Пока шли наверх, я спросил Андреева, как представлюсь Трубецкому? Как работник Наркомата государственного контроля? «Нет! — ответил он. — Скажите, что назначены его заместителем». Так я представился Трубецкому. Представил А. А. Андреева. Сказал, какое у нас задание. Трубецкой любезно предоставил нам два кабинета и необходимую связь. Однако заметно нервничал. Пропали военные грузы, да не один-два вагона, а много. И он, начальник военных сообщений, который через военных комендантов станций обязан был вести эти грузы к фронту, ничего о них не знал. Он был старый служака, но по складу характера работник кабинетный. И когда нахлынул железнодорожный хаос первых недель войны, он, видимо, растерялся.
Мы с Андреевым начали разыскивать пропавшие вагоны. Запросили заявки Наркомата обороны на перевозку военных грузов. Обратились в НКПС. Странная выходила картина. Эшелоны с сеном для кавалерии шли на фронт по «зеленой улице», а патроны и снаряды исчезали в пути. Нигде не числятся — и все! Наконец, после опросов и расспросов выяснили вопиющий факт. Оказалось, что нарком путей сообщения Каганович договорился с начальником Управления военных сообщений Трубецким: «для ускорения» перевозки воинских грузов не составлять из них полные поезда с единым адресом, а включать вагоны с военными грузами в состав попутных «товарняков» с невоенными грузами. Таким образом, необходимейшие фронту грузы продвигались «ступенчатыми» маршрутами, включались то в один поезд, то в другой, простаивали в тупиках, в общем растворялись в потоках обычных народно-хозяйственных грузов. Наркомат путей сообщения учета им не вел, военные коменданты тоже не ставились в известность. Фронт кричал тылу: «Дай снаряды! Где патроны, мины?» А тыл вроде бы плечами пожимал. Потрясающая бесхозяйственность! И корень ее в том, что еще Суворов назвал «немогузнайством».
Дня через три мы с Андреевым доложили Сталину причину исчезновения грузов. Он спросил:
- Кто виноват?
Равно виноваты были оба начальника: и Каганович, и Трубецкой, ибо вместе составили этот сумбур в маршрутных перевозках. Сталин спросил:
— Как исправить?
- Необходимо учинить всесоюзную перепись всех вагонов на всех станциях. Со вскрытием вагонов. Брать воинские грузы на учет и немедленно на фронт. Дело, товарищ Сталин, хлопотное, но иного пути нет.
— Делайте! — сказал он.
Мы занялись переписью вагонов. Связывались с управлениями дорог и их начальниками, с отдельными станциями. Дело пошло, грузы выявлялись и тут же отправлялись на запад. Андрей Андреевич действовал уже в официальном качестве комиссара Управления военных сообщений.
Г. А. Куманев: Когда и при каких обстоятельствах Вы возглавили Управление военных сообщений Генерального штаба Красной Армии и какие задачи приходилось решать органам ВОСО и Вам лично в этой должности летом и осенью 1941 г., особенно в дни героической обороны Москвы?
И. В. Ковалев: Примерно 8—9 июля мне позвонил секретарь Сталина Поскребышев и сказал:
— Ты сиди в кабинете Трубецкого, тебе сейчас принесут пакет.
Пошел я в кабинет генерала Трубецкого. Его нет, один военный китель висит на стуле. Сижу, приносят пакет на мое имя. Вскрыл. Это одобренное Политбюро ЦК решение Государственного Комитета Обороны о моем назначении начальником Управления военных сообщений. Я позвонил Андрееву и поинтересовался, освобожден ли я от должности заместителя наркома государственного контроля. Поздравив меня с новым назначением, он ответил, что не освобожден. Я спросил, а где генерал Трубецкой. Надо же принять дела. Андреев ответил, что не знает, где Трубецкой, и не время для формальностей.
Трубецкой так и не появился. Потом я узнал, что наркому Кагановичу был объявлен строгий выговор, а генерала Трубецкого судил военный суд.
А ведь оба они хотели сделать доброе дело для фронта. Там была острая нужда в снарядах, минах, патронах. При отступлении потеряли крупные склады боеприпасов. В воздухе господствовала авиация противника, поэтому подвоз боеприпасов, как, впрочем, и всех видов вооружения и снабжения часто срывался. А тут еще и громадные наши расстояния, при которых доставка военных грузов из восточных областей страны в действующую армию занимала неделю, а то и больше.
Вот и решили оба руководителя — Каганович и Трубецкой — максимально ускорить движение военных грузов, в первую очередь боеприпасов, из глубокого тыла на фронт. Прикинули: как сэкономить время? Его буквально пожирает само формирование военно-снабженческих поездов. Пока с разных заводов соберут в один поезд вагоны с патронами, минами, снарядами, авиационными бомбами, взрывчаткой и т. д., проходит несколько суток. А что если использовать ступенчатые маршруты, то есть включать вагоны с военными грузами в состав попутных поездов с грузами невоенными? Способ , не новый. Известно, что он в 3—4 раза ускоряет доставку военных грузов. И удешевляет эту доставку. Но при непременном условии — при четкой организации ступенчатых маршрутов. В этом случае товарищи не позаботились об организационной стороне дела, поэтому десятки вагонов с боеприпасами затерялись в обычных товарных поездах, и значительные участки фронта остались без снарядов, мин и патронов.
Вот, что значат не до конца исследованные, всесторонне не испытанные и недодуманные идеи «удешевить и ускорить». Они оборачиваются в военном деле колоссальными потерями, которые трудно учесть, поскольку потери физические тесно переплетаются с потерями нравственными. Этот эпизод июля 1941 г. весьма показателен.

С уважением

От	Константин Федченко
К	Константин Федченко (26.06.2007 22:07:05)
Дата	26.06.2007 22:08:05

1. За что все таки посадили Ванникова

На Коллегии Наркомата госконтроля, где присутствовал и нарком вооружения СССР Борис Львович Ванников, мы зачитывали эти акты. Он сидел рядом со мной и с невозмутимым видом шутливо комментировал выявленные контролерами недостатки. Особенно серьезными они были в производстве боеприпасов.
Мехлис сидел на председательском месте, жевал сушеный чернослив (недавно бросил курить) и после прочтения каждого акта бросал острые реплики в адрес Ванникова. А Борис и говорит мне тихо: «Иван, имей в виду: еврей еврею, как и ворон ворону, глаз не выклюет». Сказал буквально на ухо, но Мехлис услышал. Прервал чтение очередного акта, выплюнул косточку чернослива, позвонил куда-то. Слышим:
— Товарищ Сталин, мы тут полтора часа втолковываем Ванникову, что его наркомат отстает в производстве артиллерийских боеприпасов тяжелого калибра, а он нас вышучивает.
Выслушав ответ Сталина, Мехлис сказал нам:
— Пойдемте в машину!
Пошли вчетвером: Мехлис, его первый заместитель Попов, Ванников и я. Автомашина уже ждала у подъезда, и пять минут спустя мы вышли на Новой площади, у здания Центрального Комитета партии. Прошли в кабинет Сталина. Он сказал: «Садитесь!» Сели, молчим, он тоже. Раскурил трубку, обернулся к Ванникову: «Ну-ка расскажите!» Ванников сказал, что де спасибо Госконтролю, что обнаружил неполадки. Наркомат примет немедленные меры... Сталин прервал его:
— Нет, Вы не о том. Вы скажите, как там шутили.
Ванников не стал отказываться. Он повторил Сталину свою шутку насчет еврея и ворона. Сталин спокойно прошелся и спокойно сказал:
— Сейчас, когда советскому народу угрожает величайшая военная опасность, за подобные высказывания некоторые могли бы оказаться в тюрьме. Можете идти, мы с товарищами займемся другими делами.
Ванников вышел, а нам Сталин поручил проверить работу авиационных заводов, и четверть часа спустя мы тоже покинули здание ЦК партии.
Где-то полмесяца я не встречался с Борисом Львовичем. Госконтроль вернулся к вопросу об артиллерийских снарядах тяжелого калибра. Создали комиссию, быстро проверили. Доложили Сталину. Наш доклад Сталина не удовлетворил. Он назвал его поверхностным. Тут же вызвал своего секретаря Поскребышева, приказал соединить по телефону с Ванниковым. Разговор наш о боеприпасах продолжался, Ванников как нарком мог бы прояснить некоторые неясности, но он куда-то запропастился. Такая ситуация в кабинете Сталина, такое промедление были настолько необычными, что все присутствующие почувствовали облегчение, когда Поскребышев доложил, что «Ванников на проводе».
Сталин стал говорить с Ванниковым. Рассматривал таблицу выпуска боеприпасов, спрашивал. Видно было, что ответы Ванникова его не удовлетворяли. Он сказал:
— Товарищ Ванников, возьмите таблицу.
— Таблицы у меня нет, — ответил Ванников. — Я, товарищ Сталин, нахожусь на Лубянке.
— Что Вы там делаете? - Сталин.
— Сижу во внутренней тюрьме. Как от Вас вышел, так меня и проводили сюда, и сижу.
— Вам нечего там делать, — сказал Сталин. — Сейчас же поезжайте в наркомат.
— Весь наркомат знает, что сижу в тюрьме. Какой у меня теперь авторитет. Нет его. Потерял.
— Немного просидел и уже потерял авторитет? — переспросил Сталин. — Мы годами сидели в тюрьмах и ссылках, но авторитета не теряли.
— Вас царская власть сажала, — находчиво ответил Ванников, — а меня советская!
— Какая разница? — заметил Сталин. — Власть есть власть. Она может наказать, может помиловать. Немедленно поезжайте в свой наркомат и займитесь боеприпасами для тяжелой артиллерии*.
Много лет спустя после смерти Сталина, вспоминая тот прискорбный тюремный эпизод, Ванников говорил мне: «Кто им приказал взять меня сразу за дверьми его кабинета? Может, он кнопку нажал? Ты же там сидел, должен был заметить?»
Нет, ничего я не видел. И Берия тут сидел и никаких движения не делал. Видимо, Сталин заранее отдал распоряжение насчет Ванникова.

С уважением