От Сергей Зыков
К thodin
Дата 14.09.2007 11:28:00
Рубрики WWII; Спецслужбы;

а вот интервью с автором

там еще хлеще - полицаи в концлагерях были специально засланные Сталиным агенты НКВД чтоб военнопленным в лагерях у Гитлера жизнь мёдом не казалась.

фрагменты. там еще аудиовариант есть
Немецкий плен
Иван Толстой 12.08.07

http://www.svobodanews.ru/Transcript/2007/08/12/20070812015024903.html

Арон Шнеер: Один из моих героев, которого я интервьюировал, семь лет носивший мундир немецкого офицера, рассказал мне о причине резко отрицательного отношения немецких офицеров к советским офицерам. Кстати, о советских офицерах в плену у меня тоже особенная глава, об этой теме мало кто писал, говорил в советской историографии, как и о лагерных полицаях. Вот у меня интересные главы, темы, которых никогда не касалась ни советская, ни российская история: советские офицеры в плену, лагерные полицаи, и еще будут женщины в плену. Так вот, он говорит, что немецким офицерам было непонятно, как так советские офицеры оказывались в плену в солдатских гимнастерках, почему они прячутся за спины солдат. За спиной офицера должен стоять солдат, а не офицер за спиной солдата. Помните, у Симонова в «Живых и мертвых» один полковник переодевается в солдатскую гимнастерку? То есть, это явление носило достаточно массовый характер, и были соответствующие приказы. Уже в июле 41-го года о том, что офицеры, политработники, срывающие знаки различия, предаются суду военного трибунала.

Иван Толстой: А каким образом вы познакомились с человеком, который семь лет носил эсэсовский мундир?

Арон Шнеер: Это удивительная история, соответствующая нашему сегодняшнему дню. Волею случая он оказался в Иерусалиме. Он не еврей, но его сын был женат на еврейке, поэтому он к сыну приезжал в гости. И я с ним познакомился довольно случайно. Ветераны, знающие меня, познакомили меня с ним. Он сюда приезжал на два-три месяца, и потом возвращался обратно в Грузию. Они сказали, что это человек, который очень активно с ними спорит, доказывает свою правоту, они его очень не полюбили, но сказали, что для меня, возможно, он будет очень интересен. У меня с ним двадцать часов записи сохранилось, вышла книга, основанная на наших с ним беседах.

Так вот это советский разведчик, он в 37-м году, будучи офицером танковых войск в Испании, выполняя задание, перешел на сторону франкистов, а затем его передали, как советского офицера, немецким спецслужбам. На это, понятно, и рассчитывало советское руководство. Это когда советские спецслужбы еще не подверглись массовым репрессиям и, как он говорит, во главе разведки стояли умные, толковые люди, которых потом уничтожили, профессиональные разведчики, чекисты. И он закончил танковую школу в Германии, стал офицером, вышел офицером танковых войск и не просто куда-нибудь, а попал в лейб-штандарт танковых войск - это особая часть - лейб-штандарт Гитлера. Попал в седьмую танковую дивизию под командованием Роммеля, прошел с этой дивизией по Франции, там был тяжело ранен, получил первый Крест, затем в Польше воевал, тоже был ранен, а после этого был уволен, как в советское время говорили, подчистую - в запас. Но не мог оставаться на месте и, понятно, вернулся на службу. Потом руководил отделом по набору рабочей силы. Не просто рабочей силы, а специалистов на Востоке для нужд немецкой авиационной промышленности, будучи офицером СС. И встречался с очень многими советскими военнопленными, а в 44-м году ушел, как он говорит, добровольцем.

Понятно, что такие люди никогда все не говорят. Кроме того, неоднократно он меня просил выключать магнитофон и многие вещи просил не записывать, и об этом не рассказывать. Но, тем не менее, чрезвычайно интересен его рассказ. И вот он как раз говорит об отношении немецких офицеров к советским офицерам. А затем оказался, в 44-м году, уже в американском плену. Затем, естественно, уже опять на советской стороне, работал разведчиком до середины 50-х годов в Бельгии, во Франции, в Голландии. Человек очень интересный, но человек очень хорошо оценивший собственную жизнь и итог собственной жизни. Поэтому книга так и называлась «Перчатки без пальцев и драный цилиндр». «Вот, - говорит, - все то, что мне осталось. Помните, как в пьесе «На дне» барон выходит на сцену в драном цилиндре и драных перчатках?». Вот то, к чему он пришел, и очень интересен момент, о чем не говорится в книгах о советских разведчиках, и никогда не говорилось. Это чувство раздвоенности. Он говорит: «У меня неоднократно было такое ощущение (он дружит с немецкими офицерами, естественно, они его товарищи), возьмите меня под микитки, - как он говорит, - и сдайте меня». Хотя чувства предательства родины никогда не было. Он четко формулирует девиз: «Под коим знаменем присягал, под тем и умирать должно». Удивительный человек. Но он подчеркивает, что чувство раздвоенности бывало. А в бою ты забываешь, что это твои враги. И вот он был ранен, спасая своих товарищей, которые попали под обстрел артиллерийской батареи. И он говорит, что не думаешь об этом, идешь и атакуешь эту артиллерийскую батарею, сам не думаешь о том, что ты можешь погибнуть, что у тебя какое-то задание. То есть, об упоении в бою он говорит, которое характерно, по-видимому, любым настоящим солдатам.

Иван Толстой: Вы называете его подлинное имя?

Арон Шнеер: Я знаю его подлинную фамилию. Я подавал официальный запрос даже в ФСБ, мне ответили, что сведений о таком-то не имеется. Но подлинную фамилию его я не называю по его просьбе, хотя многие из тех, кто читал книгу, моментально вычислили этого человека и рассказали о нем многие новые сведения, потому что он мне не рассказал о своей трагической судьбе все до конца. Потому что, понятно, что он не мог миновать и советские лагеря - он прошел и советский лагерь по возвращении. Потом опять был реабилитирован. И об этом он мне не говорил. Но для меня был важен взгляд человека с той стороны, который рассказывал о быте, об атмосфере немецкого солдата, немецкого офицерского корпуса, как он говорит, об удивительном чувстве товарищества. Это иной взгляд, это то, что война и человеческая жизнь - явления сложные, и вообще не бывает черного и белого, все очень сложно.

Иван Толстой: Историк Арон Шнеер рассказал о существующем мнении, будто полицаями при гитлеровцах часто становились сотрудники НКВД – и в этом заключалось их агентурное задание. Вот как описывает взаимоотношения полицаев и заключенных один из свидетелей – военнопленный Федор Черон.


однако, какие связи у Солженицына

Иван Толстой: Из воспоминаний Леонида Самутина. Несколько слов об авторе. Самутин родился в 1915 году в крестьянской семье под Вологдой. Закончил Уфимский университет, физик. В плен попал в 41-м году. Офицер армии генерала Власова. В конце войны жил в Дании, где редактировал газету для советских военнопленных. Бежал в Швецию, но был выдан обратно датчанам и возвращен в Советский Союз. Сидел на Воркуте. В 60-е годы познакомился с Александром Солженицыным, прятал у себя на даче машинопись «Архипелага ГУЛАГ». После обыска КГБ рукопись была изъята, и Солженицын вынужден был дать сигнал срочно печатать книгу на Западе.
От Siberiаn
К Сергей Зыков (14.09.2007 11:28:00)
Дата 14.09.2007 18:09:19

Ясно... Веллеровщина чистой воды (-)
От генерал Чарнота
К Сергей Зыков (14.09.2007 11:28:00)
Дата 14.09.2007 16:06:11

Re: а вот...

(гордо подтягивает свежекупленные штаны)

> И он закончил танковую школу в Германии, стал офицером, вышел офицером танковых войск и не просто куда-нибудь, а попал в лейб-штандарт танковых войск - это особая часть - лейб-штандарт Гитлера. Попал в седьмую танковую дивизию под командованием Роммеля, прошел с этой дивизией по Франции, там был тяжело ранен, получил первый Крест, затем в Польше воевал, тоже был ранен, а после этого был уволен, как в советское время говорили, подчистую - в запас.

Мдям. ОтжЫг на отжЫге. Сперва воевал во Франции, потом - в Польше.
А "лейб-штандарт танковых войск" - эт-то ваще ЧТО-ТО.

Кстати, по тексту оригинала (я не поленился, прочитал ВСЁ!), товарисч перед польской компанией и вправду попадает в ТАНКОВЫЙ БАТАЛЬОН "лейб-штандарта". Хотя, по М.-Г., в ём до самой русской кампании, окромя пары бронеавтомобилей, нихрена танков не было. К русской кампании - ввели роту "штурмгешютцев" и роту "панцерягеров".
Так и куда он, внатуре, попал?
От CryKitten
К Сергей Зыков (14.09.2007 11:28:00)
Дата 14.09.2007 14:39:02

Re: а вот...

>...
>Так вот это советский разведчик, он в 37-м году, будучи офицером танковых войск в Испании, выполняя задание, перешел на сторону франкистов, а затем его передали, как советского офицера, немецким спецслужбам. На это, понятно, и рассчитывало советское руководство. Это когда советские спецслужбы еще не подверглись массовым репрессиям и, как он говорит, во главе разведки стояли умные, толковые люди, которых потом уничтожили, профессиональные разведчики, чекисты. И он закончил танковую школу в Германии, стал офицером, вышел офицером танковых войск и не просто куда-нибудь, а попал в лейб-штандарт танковых войск - это особая часть - лейб-штандарт Гитлера.
>...

По-моему, что танкисты, что лётчики в Испании известны поимённо, и "секретный офицер"-танкист - это выдумка данного персонажа. Что и неудивительно с его-то биографией. Ну и про чекистов знатный отжЫг, особенно если глянуть списки репрессированных НКВД-шников. Там, насколько я в курсе, бОльшая часть - "ежовские".
Во всяком случае, список лётчиков у меня есть, в монографии Носова.