От И.Пыхалов
К All
Дата 21.10.2007 12:52:48
Рубрики 1917-1939;

«Кавказские орлы» Добровольческой армии

«КАВКАЗСКИЕ ОРЛЫ» ДОБРОВОЛЬЧЕСКОЙ АРМИИ

Согласно писаниям современных чечено-ингушских летописцев, их соплеменники были самыми верными слугами государя-императора, до последней капли крови бились за белое дело и одновременно сыграли роль в победе большевиков. На самом деле основными достижениями предшественников Дудаева и Басаева, как и в нынешние времена, были грабежи и расправы над мирным населением.

В ожидании турецкого султана

Как обычно случается при ослаблении государственной власти, после начала революционных событий 1917 года по всей стране немедленно подняли голову всевозможные националистические движения. Не стал исключением и Северный Кавказ. Уже в апреле там создаются так называемые «национальные советы» горских народов. 1(14) мая 1917 года на съезде горских народов во Владикавказе был учреждён «Союз объединённых горцев Кавказа». Центральный комитет «Союза» возглавил чеченский нефтепромышленник миллионер Топа Чермоев [1].

По настоянию «Союза» для предстоящей борьбы за власть и межплеменных разборок осенью того же года с фронта была отозвана Кавказская туземная конная дивизия (так называемая «дикая дивизия»), развёрнутая к тому времени в корпус [2]. Не слишком отличившись на полях сражений и не сумев навести порядок в Петрограде во время августовского выступления Корнилова, джигиты с энтузиазмом занялись борьбой за самостийность. Причём борьба эта, как и положено, переплеталась с желанием захватить и разграбить соседние земли.

В ноябре «Союз объединённых горцев Кавказа» провозгласил создание «Горской республики», претендовавшей на территории от Каспийского до Чёрного моря, включая Ставрополье, Кубань и Черноморье. Председателем правительства стал всё тот же Чермоев [3]. 23 ноября (6 декабря) 1917 года исполком Чеченского национального совета направил Грозненскому совету рабочих и солдатских депутатов ультиматум, потребовав разоружения рабочих отрядов и находившегося в городе революционно настроенного 111-го полка [4].

На следующий день в Грозном было спровоцировано убийство нескольких всадников и офицера чеченского полка «дикой дивизии». Вечером несколько сот чеченских всадников разграбили и подожгли Новогрозненские нефтепромыслы, которые горели 18 месяцев [5]. Грозненский совет принял решение о выводе 111-го полка в Ставрополь [6].

Однако главный удар пришёлся на расположенные рядом казачьи станицы. Ещё в дореволюционные годы при попустительстве тогдашней власти их жители постоянно страдали от грабежей, разбоев и убийств, творимых вольнолюбивыми абреками [7]. После начала 1-й мировой войны, когда боеспособное мужское население из казачьих станиц было забрано на фронт, кавказская преступность достигла небывалых масштабов.

В конце 1917 года чеченцы и ингуши приступили к планомерному изгнанию русского населения. В ноябре ингуши подожгли и разрушили станицу Фельдмаршальскую [8]. 30 декабря чеченцы разграбили и сожгли станицу Кохановскую. Такая же участь постигла и станицу Ильинскую [9].

В январе 1918 года ингуши захватили и разграбили Владикавказ. Этот «подвиг» стал возможным благодаря всеобщему развалу и дезорганизации. На вопрос, где же войска, которые должны были защищать город, войсковой атаман Терского казачьего войска Л.Е.Медяник честно ответил: «Да они же разбежались по домам... осталось только шесть членов Правительства (Имеется в виду Терское войсковое правительство. — И.П.), генерал Голощапов да несколько офицеров и казаков» [10]. Как выразился по этому поводу в своих мемуарах генерал-лейтенант А.И.Деникин, ингуши грабили «владикавказских граждан — за их беспомощность и непротивление» [11].

Тем временем 3 марта 1918 года в Пятигорске на 2-м съезде народов Терека была провозглашена Терская советская республика [12]. Руководство Горской республики бежало в Грузию. Там, в условиях немецко-турецкой интервенции, 11 мая 1918 года был сформирован новый состав Горского правительства во главе с всё тем же Чермоевым. В тот же день было провозглашено создание независимой от России марионеточной «Республики горцев Северного Кавказа» [13]. В октябре 1918 года в обозе турецких войск «правительство» перебралось в Дагестан, обосновавшись в Темир-Хан-Шуре [14] (ныне Буйнакск). 17 ноября оно подписало договор с турецким главнокомандующим Ф.Юсуф-Иззет-пашой о пребывании в Дагестане турецких оккупационных войск [15].

Ограбление по-ингушски

Тем временем кровавая смута на Северном Кавказе продолжала усиливаться. По словам Деникина:

«Чеченцы, помимо сложной внутренней своей распри, разделились и по признакам внешней политики, образовав одновременно два национальных совета: Грозненский округ, имевший старые счёты с терцами, по постановлению Гойтинского съезда шёл с большевиками и получал от них деньги, оружие и боевые припасы. Другая часть чеченцев — Веденский округ, — подчиняясь решению Атагинского съезда, стоял на стороне казаков, хотя и не оказывал им непосредственной помощи, и был против большевиков. Первые были связаны поэтому теснее с Ингушетией, вторые с Дагестаном. Между обеими группами разгоралась сильнейшая вражда, приводившая иногда к многодневным кровопролитным боям, чем до некоторой степени смягчалась опасность положения терских казаков.

Осенью 1918 года Чечня установила близкие сношения с турецким командованием в Баку, которое через Дагестан оказывало чеченцам помощь оружием» [16].

В ночь с 5 на 6 августа 1918 года в контролируемый большевиками Владикавказ ворвались казачьи и осетинские отряды, поддержанные частью населения города. Начались тяжёлые уличные бои. В этой ситуации временный чрезвычайный комиссар Юга России Г.К.Орджоникидзе тайно отправился в ингушское селение Базоркино на переговоры с лидером ингушских националистов, будущим гитлеровским прислужником Вассан-Гиреем Джабагиевым. В обмен на помощь в борьбе с мятежниками он пообещал от имени Советской власти, в случае победы, передать ингушам земли четырёх казачьих станиц. Предложение было принято. В ту же ночь в Базоркино начали прибывать вооружённые ингушские отряды. 17 августа под натиском защитников города боевые порядки казаков и их сторонников дрогнули, началась паника и беспорядочное отступление в сторону станицы Архонской. На следующий день боевые действия были прекращены [17], однако красные абреки не упустили случая в очередной раз разграбить Владикавказ, захватили государственный банк и монетный двор [18].

Во исполнение позорного сговора были выселены станицы Сунженская, Аки-Юртовская, Тарская и Тарский хутор с общим населением 10 тыс. человек. Во время выселения ингуши, по условиям соглашения, должны были «защищать имущество и граждан станиц от преступного элемента» [19]. Вместо этого они сами занялись разбоем и грабежами. Как писали жители станицы Тарской в прошении на имя 5-го съезда народов Терека:

«После августовских событий, участие в которых станица отрицает, Тарской был объявлен ультиматум: в течение двух дней убраться из станицы. После того как станица сложила оружие, в неё пришла охрана из ингушей (сотня).

Вместо охраны со дня же начались грабежи и разбои самой же охраны и, наконец, было приказано выехать всей станицей сразу. Начались грабежи и убийства. Пока доехали до Владикавказа, у станичников было ограблено 242 лошади, взято деньгами 78 тыс. рублей, ограблено вещей на 800 000 рублей, расстреляно 13 человек» [20].

Во Владикавказе обоз встретили красноармейцы и от них, писали станичники, «мы увидели спасение» [21].

За оставленное в станицах имущество ингуши обязались заплатить переселенцам компенсацию в сумме 120 миллионов рублей [22], однако эта сумма так и не была выплачена.

В декабре 1918 года началось наступление Добровольческой армии на Северном Кавказе. 21 января (3 февраля) белые войска подошли к Владикавказу. После шести дней упорных боёв, в ходе которых был нанесён ряд последовательных ударов по ингушским аулам, 27 января (9 февраля) ингушский Национальный совет выразил от имени своего народа полную покорность деникинской власти [23].

В это же время был занят и Грозный. Поначалу, совсем в духе нынешней мягкотелой политики, белые власти попытались «решить проблему Чечни за столом переговоров». Разумеется, чеченцы сразу же восприняли это как признак слабости.

«Дважды назначенный в Грозном съезд чеченских представителей не состоялся ввиду отказа большевистских органов прислать своих поверенных. Чечня волновалась, район Грозного становился непроезжим, повсеместно участились нападения и обстрелы; вместе с тем чеченцы прервали железнодорожное сообщение с Петровском, произведя крушение двух рабочих поездов. Начиналось серьёзное восстание, центром которого стал аул Гойты, верстах в 25 от Грозного.

Наше почти двухмесячное выжидание было понято горцами как слабость. Между тем стратегическая обстановка на Дону и Маныче требовала спешной переброски возможно больших сил на север. Медлить дольше не представлялось возможным. Переговоры были прерваны, и решение вопроса предоставлено силе оружия» [24].

23 марта (5 апреля) отряд кубанских и терских казаков под командованием генерал-лейтенанта Д.П.Драценко разгромил чеченцев у аула Алхан-Юрт, где они потеряли до 1000 человек, а сам аул был сожжён. Осознав, что церемониться с ними не будут, чеченцы грозненского округа начали присылать со всех сторон депутации с изъявлением покорности [25].

Правителем Чечни Деникин назначил генерала от артиллерии Эрисхана Алиева, чеченца по национальности, Ингушетии — ингуша генерал-майора Сафарбека Мальсагова [26]. Однако реальная власть находилась в руках главнокомандующего войсками на Северном Кавказе сподвижника Корнилова генерала от кавалерии И.Г.Эрдели [27].

В мае 1919 года, после занятия Дагестана белыми войсками, «Горское правительство» заявило о самороспуске и вновь удрало в гостеприимную Грузию [28].

Бежали робкие чеченцы

Добившись признания своей власти, белые начали мобилизацию чеченцев и ингушей в свою армию. Приказом главнокомандующего ВСЮР генерал-лейтенанта А.И.Деникина №341 от 23 февраля (8 марта) 1919 года в состав Вооружённых сил на Юге России и Кавказской Добровольческой армии была включена Ингушская конная дивизия [29]. Однако это соединение так и осталось на бумаге. Как вспоминал сам Деникин: «Формирование ингушских полков для Добровольческой армии не подвигалось, а вместо этого шло тайное формирование местных отрядов. Ингушетия по-прежнему представляла собой враждебный вооружённый стан, который считался с одним лишь аргументом — силой» [30].

В результате удалось создать лишь ингушскую конную бригаду из двух полков [31]. По словам командовавшего Кавказской армией генерал-лейтенанта П.Н.Врангеля, мобилизованные ингуши отличались крайне низкой боеспособностью [32]. Тем не менее, с августа 1919 года ингушская бригада принимает активное участие в боевых действиях севернее Царицына [33].

Что касается чеченцев, то их вклад в дело борьбы с большевизмом оказался более весомым. Приказом Деникина №1101 от 1(14) июня 1919 года была сформирована Чеченская конная дивизия в составе четырёх чеченских и кумыкского полков [34]. Её командиром стал генерал-майор Александр Петрович Ревишин, фигура весьма колоритная. Летом 1917 года, будучи полковником русской армии, он выступал горячим сторонником создания крымско-татарских воинских частей. Затем служил «незалежной Украине» у гетмана Скоропадского. Наконец, оказавшись в деникинской армии, этот «интернационалист» с энтузиазмом возглавил чеченскую дивизию.

30 мая (13 июня) 1919 года дивизия выступила в поход на Астрахань в составе группы войск под командованием недавно усмирившего Чечню генерала Драценко [35]. В походе участвовало три чеченских полка. 4-й полк находился в стадии формирования [36].

Особой славы на поле боя чеченцы не снискали. Как вспоминал один из офицеров дивизии, штабс-ротмистр Дмитрий Де Витт:

«1-й Чеченский конный полк, находившийся в глубоком, почти 10-вёрстном, обходе слева, должен был перерезать дорогу Оленчевка — Промысловое, не допуская подхода к красным подкреплений; однако полк задания своего не выполнил, потерял с утра связь с дивизией и в течение дня четыре раза безрезультатно атаковал позицию красных, пока, в свою очередь, сам не был атакован красной конницей и отброшен далеко в поле. Необстрелянные всадники, попав в тяжёлое положение, разбежались, и на следующий день удалось собрать едва половину полка: большая часть бежала в степи и затем дезертировала к себе в Чечню» [37].

И это совершенно неудивительно. Как отмечает тот же Де Витт:

«Удельный вес чеченца как воина невелик, по натуре он — разбойник-абрек, и притом не из смелых: жертву себе он всегда намечает слабую и в случае победы над ней становится жесток до садизма. В бою единственным двигателем его является жажда грабежа, а также чувство животного страха перед офицером. Прослужив около года среди чеченцев и побывав у них в домашней обстановке в аулах, я думаю, что не ошибусь, утверждая, что все красивые и благородные обычаи Кавказа и адаты старины созданы не ими и не для них, а, очевидно, более культурными и одарёнными племенами. В то же время справедливость заставляет сказать, что чеченец незаменим и прекрасен, если, охваченный порывом, он брошен в преследование расстроенного врага. В этом случае — горе побеждённым: чеченец лезет напролом. Упорного же и длительного боя, особенно в пешем строю, они не выдерживают и легко, как и всякий дикий человек, при малейшей неудаче подвергаются панике» [38].

А на этот раз противник «отважным джигитам» попался серьёзный:

«Красная конница прекрасно владела шашкой — это были почти сплошь красные казаки, и раны у чеченцев были в большинстве смертельные. Я сам видел разрубленные черепа, видел отрубленную начисто руку, плечо, разрубленное до 3–4-го ребра, и проч. — так могли рубить только хорошо обученные кавалерийские солдаты или казаки» [39].

Неудивительно, что в чеченских полках началось массовое дезертирство:

«Полки Чеченской конной дивизии понесли большие потери во время Степного похода, но ещё больше таяли при отступлении от всё не прекращающегося дезертирства. Борьба с этим злом становилась невозможной: никакие наказания, вплоть до смертной казни, не могли удержать чеченца от соблазна бежать к себе домой под покровом ночи. После отступления полки были сведены в 1–2 эскадрона, и вся дивизия из 3 полков едва насчитывала в строю 250–300 шашек» [40].

По приказу генерала Ревишина за вооружённый грабёж и дезертирство 6 чеченцев из 2-го полка были расстреляны, ещё 54 публично выпороты шомполами [41].

После возвращения из неудачного похода дивизию пришлось формировать заново. 17(30) июля поредевшие чеченские полки прибыли в Кизляр. Оттуда, погрузившись на поезд, остатки Чеченской конной дивизии отправились для нового формирования в Ставрополь [42].

Тем временем в Чечне и Ингушетии продолжались восстания:

«На Северном Кавказе восстания не прекратились. Во второй половине июня они пронеслись по Ингушетии, горному Дагестану (Али-Хаджа), нагорной Чечне (Узун-Хаджи и Шерипов); затихнув в июле, они повторились в августе с новой силой в Чечне и Дагестане под руководством турецких и азербайджанских офицеров и при сильном влиянии советских денег и большевистской агитации, направляемой из Астрахани... И хотя восстания эти неизменно подавлялись русской властью, хотя они никогда не разгорались до степени, угрожающей жизненно нашему тылу; но всё же создавали вечно нервирующую политическую обстановку, отвлекая внимание, силы и средства от главного направления всех наших стремлений и помыслов» [43].

В сентябре 1919 года в селении Ведено было провозглашено создание Северо-Кавказского эмирства. Правителем новоявленной шариатской монархии стал имам Узун-Хаджи. Угроза со стороны Добровольческой армии заставила имама заключить союз с местными большевиками, причём партизанский отряд под командованием известного борца за Советскую власть на Кавказе Н.Ф.Гикало вошёл в состав войск эмирства [44].

Впрочем, не стоит преувеличивать роль этих выступлений, как это любят делать кичливые представители «маленьких, но гордых народов»:

«Недавно я прочитал мемуары Деникина. Генерал пишет: “Почему я не взял Москву? Я никогда не думал, что разбойные народы — чеченцы и ингуши — станут на стороне большевиков, которых мне приходилось выбивать прямой наводкой. И против этих головорезов лягут мои офицерские части”» [45].

Налицо традиционное враньё. Вот что сказано в мемуарах Деникина на самом деле:

«Чаша народного терпения переполнена... В то время как казачья и добровольческая русская кровь льётся за освобождение Родины, мобилизованные, снабжённые русским оружием чеченцы и ингуши массами дезертируют и, пользуясь отсутствием на местах мужского населения, занимаются грабежами, разбоями, убийствами и поднимают открытые восстания» [46].

Между тем с 28 сентября по 20 декабря 1919 года чеченская дивизия принимает участие в боях с повстанцами Нестора Махно в составе группы войск особого назначения [47], отличившись по части грабежей:

«Не прошло и нескольких дней, как у меня в эскадроне произошёл новый случай, столь характерный для чеченцев. Проходя через базарную площадь, я услышал в стороне сильный крик, и одновременно с тем ко мне подошёл какой-то человек, говоря: “Что-то неладное происходит с вашим чеченцем”. Я вошёл в толпу и увидел своего всадника 2-го взвода, отбивавшегося от какой-то храброй бабы, уцепившейся ему в фалды черкески. “Я тебя, косой дьявол, до начальника доставлю, если не вернёшь сапоги!” — визжала баба. Я здесь же на месте разобрал их спор. Мне было вполне очевидно, что чеченец украл сапоги, лежавшие на подводе; чеченец же уверял, что купил их. Я приказал вернуть их бабе, а самому отправиться в эскадрон и доложить о происшедшем вахмистру. Вечером, придя в эскадрон после переклички, я вызвал провинившегося всадника из строя.

Я его едва узнал: все лицо, опухшее и синее от кровоподтёков, говорило, что, пройдя через руки вахмистра, он едва ли миновал и своего взводного, и что в данном случае выражение “господин вахмистр с ним чувствительно изволили поговорить” имело буквальный, а не переносный смысл. Вахмистр мой, сам дагестанец, относился к чеченцам с нескрываемым презрением и высоко держал свой авторитет, не стесняясь пускать в ход свой увесистый кулак, отчего всадники его боялись и тянулись в его присутствии. В прежние времена, служа в регулярном полку, я был против рукоприкладства, считая, что в распоряжении офицера есть и другие меры воздействия на подчинённого, но, попав в среду туземцев, я убедился, что физические наказания являются единственной радикальной мерой. Чеченцы, как полудикие люди, признают исключительно силу и только ей и подчиняются; всякая же гуманность и полумеры принимаются ими как проявление слабости» [48].

«Я начинал уже сам себя убеждать и как будто верить, что, держа чеченцев строго в руках и не допуская грабежей, из них можно сделать неплохих солдат; к сожалению, жизнь не замедлила опровергнуть все мои мечтания.

Борьба с грабежами становилась почти непосильной. Грабёж был как бы узаконен всем укладом походной жизни, а также и вороватой природой самого горца. Мы стояли среди богатых, зажиточных крестьян, в большинстве случаев немцев-колонистов, не испытывая никакого недостатка в питании: молока, масла, меду, хлеба — всего было вдоволь, и тем не менее жалобы на кражу домашней птицы не прекращались. В один миг чеченец ловил курицу или гуся, скручивал им голову и прятал свою добычу под бурку. Бывали жалобы и посерьёзнее: на подмен лошадей или грабежи, сопровождаемые насилиями или угрозами. Командир полка жестоко карал виновных, но что мог он сделать, когда некоторые из его же ближайших помощников готовы были смотреть на все эти беззакония как на захват военной добычи, столь необходимой для поощрения чеченцев» [49].

Помимо грабежей чеченские воины отличались привычкой спать на посту:

«Объезжая ночью охранение, я набрёл на спящих в полевом карауле часового и подчаска. Я огрел обоих нагайкой, они вскочили, протирая глаза, и на мой разнос один из них меланхолически ответил: “Господин ротмистр, прости меня, но моя не боится большевиков, и потому я решился немножко спать”. Это было характерно для чеченцев: ночью они всегда засыпали и могли легко подвести. Но Бог нас хранил, если чеченцы в охранении и спали» [50].

Однако божье терпение тоже иссякло, и вскоре чеченским воякам пришлось дважды поплатиться за своё разгильдяйство. Произошло это после того, как 1 января 1920 года потрёпанная дивизия была переведена в Крым [51]. Руководивший обороной Крыма генерал-майор Я.А.Слащов вспоминал:

«Тюп-Джанкой, как голый полуостров, выдвинутый вперёд, обходимый по льду с Арабатской стрелки и не дававший в морозы возможности жить крупным частям, как моим, так и противника, меня мало беспокоил. Поэтому там стояли 4 крепостных орудия старого образца с пороховыми снарядами, стрелявшими на три версты (то же, что и на Перекопе).

Из войсковых частей я туда направил чеченцев, потому что, стоя, как конница, в тылу, они так грабили, что не было никакого сладу. Я их и законопатил на Тюп-Джанкой. Там жило только несколько татар, тоже мусульман и страшно бедных, так что некого было грабить. Для успокоения нервов генерала Ревишина, командовавшего горцами, я придал туда, правда, скрепя сердце, потому что артиллерии было мало, ещё 2 лёгких орудия.

Великолепные грабители в тылу, эти горцы налёт красных в начале февраля на Тюп-Джанкой великолепно проспали, а потом столь же великолепно разбежались, бросив все шесть орудий. Красных было так мало, что двинутая мною контратака их даже не застала, а нашла только провалившиеся во льду орудия. Мне особенно было жалко двух лёгких: замки и панорамы были унесены красными и остались трупы орудий.

После этого и предыдущих грабежей мы с Ревишиным стали врагами. До боя он на все мои заявления о грабежах возражал, что грабежи не доказаны и что в бою горцы спасут всё, причем ссылался на авторитеты, до Лермонтова включительно. Я же сам был на Кавказе и знаю, что они способны лихо грабить, а чуть что — бежать. Не имея никакой веры в горцев, я при своём приезде в Крым приказал их расформировать и отправить на Кавказ на пополнение своих частей, за что мне был нагоняй от Деникина (видно, по протекции Ревишина) с приказом держать их отдельной частью» [52].

Действительно, в докладе генерал-майора Ревишина командиру 3-го армейского корпуса Слащову от 11 марта 1920 года говорилось:

«Не отрицаю, что чеченцы грабят, но грабят они никоим образом не больше, чем другие войска, что доказано неоднократными обысками, производимыми начальниками, не имеющими никакого отношения к Чеченской дивизии» [53].

Четыре дня спустя чеченская дивизия наконец-то была расформирована и создана отдельная Крымская конная бригада. Однако вскоре она опять была развёрнута в дивизию во главе с тем же Ревишиным [54].

9 июня 1920 года, узнав из показаний пленных, что в селе Ново-Михайловка сосредотачиваются какие-то конные части белых, командование 3-й кавбригады 2-й кавалерийской имени Блинова дивизии решило уничтожить противника ночным налётом. Благодаря традиционно безалаберному отношению чеченских джигитов к воинской дисциплине это блестяще удалось. На рассвете 10 июня в скоротечном бою штаб чеченской дивизии был разгромлен, а её командир генерал Ревишин взят в плен. Красные захватили многочисленные трофеи: орудия, пулемёты, автомашины. На улицах села осталось несколько сотен трупов зарубленных и застреленных чеченцев. Потери красных составили всего лишь несколько раненых [55].

Разгром штаба чеченской дивизии стал своеобразным венцом её бесславного боевого пути. Вскоре пленный генерал Ревишин уже давал показания члену РВС Юго-Западного фронта И.В.Сталину:

«Взятый нами в плен десятого июня на Крымском фронте боевой генерал Ревишин в моём присутствии заявил: а) обмундирование, орудия, винтовки, танки, шашки врангелевские войска получают главным образом от англичан, а потом от французов; б) с моря обслуживают Врангеля английские крупные суда и французские мелкие; в) топливо (жидкое) Врангель получает из Батума (значит, Баку не должен отпускать топливо Тифлису, который может продать его Батуму); г) генерал Эрдели, интернированный Грузией и подлежащий выдаче нам, в мае был уже в Крыму (значит, Грузия хитрит и обманывает нас).

Показание генерала Ревишина о помощи Англии и Франции Врангелю стенографируется и будет послано вам за его подписью, как материал для Чичерина.

Сталин
25 июня 1920 г.» [56]

Угнетённые с большой дороги

В январе 1920 года началось решительное наступление войск Кавказского фронта. К началу апреля Терская область и Дагестан были заняты красными [57]. Верные принципам «пролетарского интернационализма», согласно которым царская Россия являлась «тюрьмой народов», чеченцы и ингуши — «угнетенными нациями», а казаки — «слугами самодержавия», местные большевистские лидеры во главе с Орджоникидзе немедленно приступили к выселению казачьих станиц, с тем, чтобы передать их земли чеченцам и ингушам. В конце апреля были повторно выселены казаки четырёх станиц Сунженской линии, вернувшиеся было обратно при Деникине [58].

Вскоре под предлогом участия казаков в контрреволюционном восстании были выселены ещё пять станиц: Ермоловская, Романовская, Самашкинская, Михайловская и Калиновская, их земли были переданы чеченцам [59]. Однако Орджоникидзе и его соратники не собирались останавливаться на достигнутом, планируя полностью выселить станицы Сунженской линии. Лишь благодаря твёрдой позиции Сталина и Калинина депортации казачьего населения удалось прекратить.

Вопреки стенаниям насчёт угнетённых горцев, которых царские власти якобы обделили землёй, продолжительное время после выселения казаков чеченцы не изъявляли желания переселяться в освобождённые станицы [60]. Это не удивительно. Как вспоминал побывавший в Чечне штабс-ротмистр Де Витт, чьи воспоминания я уже цитировал:

«Вся домашняя работа, хозяйство, работа в огородах и проч. лежит на жёнах, количество которых зависит исключительно от средств мужа... Мужчины же, как правило, вообще ничего не делают и страшно ленивы. Назначение их — защита своего очага от всевозможных кровных мстителей. Грабёж как средство существования в их жизни совершенно узаконен, особенно если это касается ненавистных соседей их — терских казаков, с которыми чеченцы с незапамятных времён ведут войны. Все мужчины, и даже дети, всегда при оружии, без которого они не смеют покинуть свой дом. Грабят и убивают они преимущественно на дороге, устраивая засады; при этом часто, не поделив честно добычи, они становятся врагами на всю жизнь, мстя обидчику и всему его роду. Торговли они почти не ведут, разве что лошадьми. Край богат и при женском только труде кормит их с избытком» [61].

В этой оценке с белогвардейским офицером вполне солидарны красные командиры. Как писали в «Кратком обзоре бандитизма в Северо-Кавказском военном округе, по состоянию к 1 сентября 1925 года» врид начальника разведотдела округа Закутный и врид начальника оперативного отдела Сперанский:

«Предоставленные после революции на плоскости богатые земельные угодья чеченцы полностью не используют, ведут отсталыми формами своё сельское хозяйство, не трудолюбивы. В массе своей чеченцы склонны к бандитизму, как к главному источнику лёгкой наживы, чему способствует большое наличие оружия» [62].

Об этом же говорится в датированном августом 1922 года рапорте врид председателя РВК Сунженского округа на имя народного комиссара внутренних дел с красноречивым названием «О массовых разбоях и грабежах в Сунженском округе со стороны жителей чеченцев и ингушей»:

«Грабежи осуществлялись как ночью, так и днём в станицах Слепцовской, Троицкой, Нестеровской, Фельдмаршальской, Ассиновской, Серноводской, хут. Давыденко.

За время с 15 июня по 1 августа 1922 г. было уворовано 14 лошадей, 4 коровы и быка, а с 1 августа по 1 сентября было уворовано 149 лошадей, 23 коровы и быка, 23 улья с пчёлами, убито 3 человека, ранено 2 человека, взято в плен 4 человека, избито прикладами 2 человека, изнасилована женщина. Было разграблено 4 молотильных машины, забрано 5 фургонов, ограблено 58 млн рублей. В Серноводской милиции похищено 20 шт. винтовок, 1800 шт. патрон, 25 человек было раздето наголо» [63].

Поддержав «освободительное движение» чеченцев и ингушей, красные вскоре столкнулись с необходимостью давить его методами, заимствованными из «проклятого царского прошлого».

Игорь Пыхалов

Примечания
1. Великая Октябрьская социалистическая революция: энциклопедия. 3-е изд., доп. М., 1987. С.518.
2. Там же. С.211.
3. Там же. С.120.
4. Большая советская энциклопедия. 2-е издание. Т.51. М., 1958. С.310.
5. Великая Октябрьская социалистическая революция: энциклопедия. 3-е изд., доп. М., 1987. С.519.
6. Там же.
7. Пыхалов И. Преступный авангард кавказского народа // Спецназ России. 2007. №5. С.22–23.
8. Деникин А.И. Очерки русской смуты. В 3 кн. Кн.2, т.2. Борьба генерала Корнилова; т.3. Белое движение и борьба Добровольческой армии. М., 2006. С.183.
9. Казаки // Шпион. Альманах писательского и журналистского расследования. 1994. №1(3). С.53.
10. Омельченко И.Л. Расказачивание терского казачества // Дарьял. Владикавказ, 1998. №3. С.110.
11. Деникин А.И. Очерки русской смуты. В 3 кн. Кн.3, т.4, т.5. Вооружённые силы Юга России. М., 2006. С.139.
12. Гражданская война и военная интервенция в СССР. Энциклопедия. 2-е изд. М., 1987. С.590.
13. Там же. С.155.
14. Там же. С.146.
15. Там же. С.155.
16. Деникин А.И. Очерки русской смуты. В 3 кн. Кн.3, т.4, т.5. Вооружённые силы Юга России. М., 2006. С.140.
17. Омельченко И.Л. Расказачивание терского казачества // Дарьял. Владикавказ, 1998. №3. С.123–124.
18. Деникин А.И. Очерки русской смуты. В 3 кн. Кн.3, т.4, т.5. Вооружённые силы Юга России. М., 2006. С.139.
19. Омельченко И.Л. Расказачивание терского казачества // Дарьял. Владикавказ, 1998. №3. С.133.
20. Казаки // Шпион. Альманах писательского и журналистского расследования. 1994. №1(3). С.42.
21. Омельченко И.Л. Расказачивание терского казачества // Дарьял. Владикавказ, 1998. №3. С.134.
22. Казаки // Шпион. Альманах писательского и журналистского расследования. 1994. №1(3). С.41.
23. Деникин А.И. Очерки русской смуты. В 3 кн. Кн.3, т.4, т.5. Вооружённые силы Юга России. М., 2006. С.160–161.
24. Там же. С.180.
25. Там же. С.180–181.
26. Большая советская энциклопедия. 2-е издание. Т.51. М., 1958. С.311.
27. Гражданская война и военная интервенция в СССР. Энциклопедия. 2-е изд. М., 1987. С.688.
28. Там же. С.155.
29. Путеводитель по фондам белой армии / Рос. гос. воен. архив. Сост. Н.Д.Егоров, Н.В.Пульченко, Л.М.Чижова. М., 1998. С.263.
30. Деникин А.И. Очерки русской смуты. В 3 кн. Кн.3, т.4, т.5. Вооружённые силы Юга России. М., 2006. С.175.
31. Врангель П.Н. Воспоминания: в 2-х частях. 1916–1920. М., 2006. С.205, 210, 232.
32. Там же. С.210.
33. Там же. С.226, 242, 249, 252.
34. Путеводитель по фондам белой армии. М., 1998. С.317.
35. Де Витт Д. Чеченская конная дивизия. 1919 год // Звезда. 2005. №10. С.128; Путеводитель по фондам белой армии. М., 1998. С.318.
36. Де Витт Д. Чеченская конная дивизия... С.128.
37. Там же. С.133.
38. Там же. С.160.
39. Там же. С.132.
40. Там же. С.143.
41. Там же. С.143–144.
42. Там же. С.144.
43. Деникин А.И. Очерки русской смуты. В 3 кн. Кн.3, т.4, т.5. Вооружённые силы Юга России. М., 2006. С.195.
44. Гражданская война и военная интервенция в СССР. Энциклопедия. 2-е изд. М., 1987. С.537.
45. Эсембаев В. Чего нет в учебниках истории // Объединённая газета. М., 2005, май. №12(68).
46. Деникин А.И. Очерки русской смуты. В 3 кн. Кн.3, т.4, т.5. Вооружённые силы Юга России. М., 2006. С.617.
47. Путеводитель по фондам белой армии. М., 1998. С.318.
48. Де Витт Д. Чеченская конная дивизия... С.156–157.
49. Там же. С.160.
50. Там же. С.161.
51. Путеводитель по фондам белой армии. М., 1998. С.318.
52. Слащов-Крымский Я.А. Белый Крым. 1920 г.: Мемуары и документы. М., 1990. С.56–57.
53. Заславский Д. Воровские людишки // Правда. 14 ноября 1935. №313(6559). С.4.
54. Путеводитель по фондам белой армии. М., 1998. С.317.
55. Чичканов А. Разгром белой туземной Астраханской конной дивизии // Красная конница. 1936. №1. С.10–11.
56. Сталин И.В. Сочинения. Т.4. Ноябрь 1917 — 1920. М., 1951. С.335.
57. Гражданская война и военная интервенция в СССР. Энциклопедия. 2-е изд. М., 1987. С.534–536.
58. Казаки // Шпион. Альманах писательского и журналистского расследования. 1994. №1(3). С.47–49.
59. Там же. С.51.
60. Там же. С.68.
61. Де Витт Д. Чеченская конная дивизия... С.147.
62. РГВА. Ф.25896. Оп.9. Д.287. Л.84об.
63. Казаки // Шпион. Альманах писательского и журналистского расследования. 1994. №1(3). С.54–55.
От Любитель
К И.Пыхалов (21.10.2007 12:52:48)
Дата 26.10.2007 13:18:00

Ещё комментарий.

В Вашем тексте "в одном флаконе" идут три разнородных, хотя и связанных явления:

1)действия горцев из числа профессиональных бандитов;

2)военные преступления горцев в составе "русских" армий (как красных, так и белых);

3)действия горских отрядов с более или менее чёткой политической программой.

Из-за этого остаётся непрояснённым один из наиболее интересных, ПМСМ, моментов - формирование горских отрядов. Вот, скажем, Вы пишете:

>В этой ситуации временный чрезвычайный комиссар Юга России Г.К.Орджоникидзе тайно отправился в ингушское селение Базоркино на переговоры с лидером ингушских националистов, будущим гитлеровским прислужником Вассан-Гиреем Джабагиевым. В обмен на помощь в борьбе с мятежниками он пообещал от имени Советской власти, в случае победы, передать ингушам земли четырёх казачьих станиц. Предложение было принято. В ту же ночь в Базоркино начали прибывать вооружённые ингушские отряды.

Вассан-Гирей Джабагиев, если верить Википедии, при старом режиме был агрономом. Соответсвенно возникает вопрос: был ли подчинявшийся ему отряд сформирован уже после Революции из числа националистически настроенных горцев и бандитов, или это был осколок Дикой дивизии царского времени?
От dap
К И.Пыхалов (21.10.2007 12:52:48)
Дата 25.10.2007 21:37:16

По татарам был хороший исторический разбор. А где посмотреть по чеченцам? (-)
От Любитель
К И.Пыхалов (21.10.2007 12:52:48)
Дата 25.10.2007 21:06:58

Возражения и вопрос.

>В ожидании турецкого султана

>Как обычно случается при ослаблении государственной власти, после начала революционных событий 1917 года по всей стране немедленно подняли голову всевозможные националистические движения. Не стал исключением и Северный Кавказ. Уже в апреле там создаются так называемые «национальные советы» горских народов. 1(14) мая 1917 года на съезде горских народов во Владикавказе был учреждён «Союз объединённых горцев Кавказа». Центральный комитет «Союза» возглавил чеченский нефтепромышленник миллионер Топа Чермоев [1].

>По настоянию «Союза» для предстоящей борьбы за власть и межплеменных разборок осенью того же года с фронта была отозвана Кавказская туземная конная дивизия (так называемая «дикая дивизия»), развёрнутая к тому времени в корпус [2]. Не слишком отличившись на полях сражений и не сумев навести порядок в Петрограде во время августовского выступления Корнилова, джигиты с энтузиазмом занялись борьбой за самостийность.

Насколько я понимаю (сразу оговорюсь, что основываюсь на интернет-источниках), изначально "самостийность" вовсе не была в числе основных целей Союза. Не хотели его делегаты и подчинения Турции.

Вот что пишут про съезд: Из выступления Басията Шаханова, председателя Первого Горского съезда:
«В единении сила. В единении нашем, внутреннем нашем единении и в единении с теми, кто освободил нас от гнета царизма – пролетариатом, революционной армией и русской организованной общественностью. …Прежде всего необходимо всем горским племенам Кавказа организоваться в могучий союз для совместного отстаивания в Учредительном собрании автономного устройства и создания Всероссийского Союза таких автономий, или Федеративной Демократической Республики».

«Мы пойдем теперь рука об руку с великим русским народом, который провозгласил свободу и равенство всех народностей России», - заявил председатель съезда Басият Шаханов под бурные аплодисменты зала.
http://saugin.livejournal.com/23863.html

Далее, Союз объединённых горцев был соучредителем (не знаю насколько юридически корректен здесь данный термин, но не в формальных тонкостях суть) Юго-Восточного союза. http://www.hist.ru/kazak.html

В декларации о создании правительства Союза ( http://www.rrc.ge/law/dekl_1917_11_28_ru.htm?lawid=1418&lng_3=ru ) тоже есть твёрдая установка на единую, хоть и федеративную Россию.

Далее, слова "Союз Горцев Кавказа решает отделиться от России и образовать независимое государство." есть в тексте Декларации об объявлении независимости Республики Союза Горцев Северного Кавказа, принятой лишь в мае 1918-го. http://www.tabasaran.com/modules.php?name=News&file=print&sid=40 . Соответственно логично предположить, что вплоть до того момента деятели Союза объединённых горцев не считали себя чем-то отдельным от России.

>В ноябре «Союз объединённых горцев Кавказа» провозгласил создание «Горской республики», претендовавшей на территории от Каспийского до Чёрного моря, включая Ставрополье, Кубань и Черноморье.

Вряд ли с такими территориальными "аппетитами" горцы договорились бы с казаками о создании Юго-восточного союза. Есть подозрение, что Вы переносите территориальные требования мая 1918-го (в Декларации об объявлении независимости действительно упомянуты эти территории) в ноябрь 1917-го.

................

>Тем временем кровавая смута на Северном Кавказе продолжала усиливаться. По словам Деникина:

>«Чеченцы, помимо сложной внутренней своей распри, разделились и по признакам внешней политики, образовав одновременно два национальных совета: Грозненский округ, имевший старые счёты с терцами, по постановлению Гойтинского съезда шёл с большевиками и получал от них деньги, оружие и боевые припасы. Другая часть чеченцев — Веденский округ, — подчиняясь решению Атагинского съезда, стоял на стороне казаков, хотя и не оказывал им непосредственной помощи, и был против большевиков. Первые были связаны поэтому теснее с Ингушетией, вторые с Дагестаном. Между обеими группами разгоралась сильнейшая вражда, приводившая иногда к многодневным кровопролитным боям, чем до некоторой степени смягчалась опасность положения терских казаков.

>Осенью 1918 года Чечня установила близкие сношения с турецким командованием в Баку, которое через Дагестан оказывало чеченцам помощь оружием» [16].

Непонятно, какая именно часть чеченцев вошла в сношения с турецким командованием - пробольшевистская или лояльная казакам?
От Мельник
К И.Пыхалов (21.10.2007 12:52:48)
Дата 24.10.2007 12:59:24

Re: «Кавказские орлы»...

Илья, добрый день!

Спасибо за Ваши исследования, читаю внимательно сам и даю другим.
У меня 2 небольших вопроса:
1. Есть ли где полная версия текста про крымских татар?
2. Планируется ли переиздание "Великой оболганной"? Нигде не могу найти, продавцы в Минске разводят руками.
От И.Пыхалов
К Мельник (24.10.2007 12:59:24)
Дата 24.10.2007 14:14:28

Re: «Кавказские орлы»...

>Илья, добрый день!

Приветствую! Вообще-то я не Илья, а Игорь :)))

>Спасибо за Ваши исследования, читаю внимательно сам и даю другим.
>У меня 2 небольших вопроса:
>1. Есть ли где полная версия текста про крымских татар?

Полная версия этого текста присутствует в архиве ВИФа:

http://vif2ne.ru/nvk/forum/0/archive/1258/1258018.htm
http://vif2ne.ru/nvk/forum/0/archive/1268/1268349.htm
http://vif2ne.ru/nvk/forum/0/archive/1281/1281065.htm
http://vif2ne.ru/nvk/forum/0/archive/1281/1281071.htm

Более того, сам я её выкладывал только здесь.

>2. Планируется ли переиздание "Великой оболганной"? Нигде не могу найти, продавцы в Минске разводят руками.

Это скорее вопрос к «Эксмо» и «Яузе». Срок авторского договора не истёк, так что при желании могут переиздать.
От Мельник
К И.Пыхалов (24.10.2007 14:14:28)
Дата 25.10.2007 15:29:07

Re: «Кавказские орлы»...

Добрый день, Игорь!
>
>Приветствую! Вообще-то я не Илья, а Игорь :)))
Это я потом заметил :-)
>Полная версия этого текста присутствует в архиве ВИФа:

> http://vif2ne.ru/nvk/forum/0/archive/1258/1258018.htm
> http://vif2ne.ru/nvk/forum/0/archive/1268/1268349.htm
> http://vif2ne.ru/nvk/forum/0/archive/1281/1281065.htm
> http://vif2ne.ru/nvk/forum/0/archive/1281/1281071.htm

>Более того, сам я её выкладывал только здесь.

>>2. Планируется ли переиздание "Великой оболганной"? Нигде не могу найти, продавцы в Минске разводят руками.
>
>Это скорее вопрос к «Эксмо» и «Яузе». Срок авторского договора не истёк, так что при желании могут переиздать.
Спасибо, бум надеяться, что переиздадут.
От oleg100
К И.Пыхалов (21.10.2007 12:52:48)
Дата 22.10.2007 06:40:24

спасибо огромное

спасибо огромное