Двух сверхсрочников-музыкантов ансамбля СФ задержала милиция и передала в комендатуру.
Утром прибыл комендант гарнизона.
Заводят к нему двух "с будана" 50-тилетних мужиков, помятых, небритых.
Он им: "Ходил я вчера с женой на концерт, там смотреть нечего. Вы, бля..., пьянствуете, а евреи захватили всю культуру, русскому человеку нечего в театре смотреть".
"Не знаю, может быть, если немецкой овчарке отрубить хвост и набить морду, то из нее и в самом деле получится бульдог. Но когда на эсминце "Расторопный" на юного помощника по снабжению в чине старшего лейтенанта, прошлогоднего выпускника нижегородской кузницы воровских кадров, плавательный ценз которого составляют две трехчасовые лодочные прогулки под луной с молодыми доярками по деревенскому пруду, напяливают пилотку и повязку "Како", цепляют свисток и морской бинокль и нагло пытаются представить его в роли первого вахтенного офицера корабля, преступно надеясь, что его смазливая внешность и хорошо поставленный зычный голос смогут повлиять на мою ориентацию, то возникает непреодолимое желание схватить дубину потяжелее и посуковатее и гнездить ею без передышки весь командный состав и этого корабля и дивизии, чтобы выбить навсегда у них из головы подобную дурь."