Утром 8 августа майор Малхаз Думбадзе был в хорошем настроении. Возглавляемый им танковый батальон только что вошел в Цхинвали. Грузинский спецназ начал охоту на осетинских снайперов, а майор начал подумывать о предстоящей командировке в Израиль, где он должен был изучать новые системы управления боем.
Высунувшись из танка, он увидел в небе два истребителя-бомбардировщика, которые он принял за грузинское воздушное прикрытие операции по взятию Цхинвали. Майору, как и другим грузинским солдатам, не приходило в голову, что самолеты могут быть российскими. Он говорит: "Я не ожидал вмешательства русских. Я думал, что политики договорились, и правительства Грузии и России достигли какого-то вида соглашения".
Однако, вопреки ожиданиям майора, никаких соглашений не существовало. Два самолета, которые он заметил в небе над Цхинвали, были российскими истребителями-бомбардировщиками, которые сбросили свой груз на его подразделение. Майор в ближайшие дни отправится в Израиль, но не учебу, а на лечение – ему необходима сложная ортопедическая операция на ногах.
Майор говорит с трудом. Половина его зубов выбита взрывной волной. Зубы вышли через горло майора. Он говорит: "Если вы знали, что русские атакуют, нужно было быть сумасшедшим, чтобы начать такую операцию. Мы совершенно не ожидали, что они атакуют. Если вы видите, что на вас идет медведь, нужно или прятаться, или смываться". Стараясь сохранить лояльность грузинскому правительству, майор уклоняется от прямой критики, однако его состояние говорит само за себя.
Капрал Тристани Чиндинидзе(Tristani Chinditze)рассказывает интересные вещи: Его подразделение двигалось к линии фронта на грузовиках и джипах, когда попало в засаду превосходящих сил русских танков и пехоты.
"Может быть без их самолетов мы могли бы победить. Поэтому я пошел на войну - я думал мы можем победить" - сказал он, перед тем как врачи отвезли его на хирургическую операцию для спасения его ног.
Обе его конечности посечены осколками танкового снаряда.
"Было три бригады, многие из их состава ранены. Мы были в грузовиках и не имели возможности открыть огонь"
Он пролежал раненый на поле боя двое суток, окруженные телами своих товарищей. "Другие раненые солдаты могли ползти и спастись, но я не мог двигаться. Я удивлен, что остался жив." В конце концов гражданские грузины подобрали его и доставили в больницу.