>Но Тимошенко говорит о причинах: об ограничении приёма в вузы по классовому признаку, о диктате политического руководства в преподавательской среде и проч. В конечном итоге, это снижало и качество абитуриентов, и качество преподавания. И без того невысокое - после ГВ и эмиграции.
То есть Польша 20-х или 30-х. Какой "классовый подход", какое "политическое руководство"?
Ладно, забудем пример Арнольда. Но о классовом подходе писал не только Тимошенко
>>Но Тимошенко говорит о причинах: об ограничении приёма в вузы по классовому признаку, о диктате политического руководства в преподавательской среде и проч. В конечном итоге, это снижало и качество абитуриентов, и качество преподавания. И без того невысокое - после ГВ и эмиграции.
>
>То есть Польша 20-х или 30-х. Какой "классовый подход", какое "политическое руководство"?
Понтрягин в своих скандально известных мемуарах (82-83-й гг, опубликованы в 1998) пишет про себя:
"Избрав математическое образование в университете, я исходил исключительно из личного вкуса. Никаких перспектив в смысле нахождения работы такое образование в те времена не давало, тем более мне.
Многочисленные технические вузы и научно-исследовательские институты, нуждающиеся в математиках, появились лишь в 30-х годах в связи с пятилетними планами развития народного хозяйства. В 25-м году предвидеть это было невозможно. Многие даже очень хорошие математики, окончившие университеты несколько раньше меня, не могли найти себе работу.
Трудно было даже стать учителем средней школы, так как в школах предпочитали в то время лиц с педагогическим образованием.
В то же время, поступление в университет в те времена было связано с большими трудностями. Советское правительство поставило перед собой задачу создания новой интеллигенции (старая интеллигенция была почти полностью им уничтожена). Детям рабочих и крестьян предоставлялись особые привилегии в виде командировок в вузы. Правящие круги, видимо, имели свои пути для своих детей. Тот слой, к которому принадлежал я, т.е. семьи мелких служащих, был в очень трудном положении.
Несмотря на очевидные выдающиеся способности, я имел очень мало шансов поступить в университет. Единственная моя возможность заключалась в том, что каждая школа имела право из оканчивающих её выбрать двух лучших учеников и добиваться для них командировок в вуз от районо. Такими двумя лучшими учениками нашей школы были мы с моим другом Колей Кирилловым. И школа хлопотала о нас, но районо отказал мне в командировке, ссылаясь на то, что я не смогу учиться математике в университете: «так как профессора исписывают формулами целые доски, а он, конечно, не сможет за этим следить». Объяснить чиновникам районо, что я уже имею хорошую математическую подготовку и проверен в смысле своих возможностей, было невозможно. Ни моя мать, ни школьные учителя ничего не могли добиться. Командировки от районо я не получил.
Мне помог случай. Мой крёстный имел связи в Наркомпросе и получил там для меня командировку в фонд ЦК РКП(б) и Главпрофобр, что фактически обеспечило моё поступление в университет. Несмотря на всё это, я усердно готовился к вступительным экзаменам, главным образом по обществоведению.
В течение десяти дней мы с матерью читали книги по обществоведению. И всё же я не смог выдержать экзамен по обществоведению удовлетворительно, так как мне были заданы вопросы, на которые можно было найти ответы только в газетах. А их я не читал. Нужно было знать имена руководящих политических деятелей тогдашнего мира. А я их не знал."
Это 1925 год. Отбор по классовому принципу подтверждается. Проблемы даже у детей мелких служащих. После гражданской прошло 5 лет.
А безусловным ли злом было ограничение на прием в вузы?
День добрый.
>Это 1925 год. Отбор по классовому принципу подтверждается.
Представьте себе молодого человека, получившего качественное дореволюционное школьное образование или хорошо пополнившее его дома. Если не примут в вуз по классовому признаку, и он пойдет на завод, то перед ним открыта дорога в мастера и далее инженеры - ибо ставка на молодых, а среди молодых он выделяется образованием. В вуз же можно поступить позже.
Б.Е. Черток, будущий зам. Королева, сын нэпмана, не мог поступить в институт. Он работает электриком на авиазаводе, и через несколько (?) лет становится руководителем группы в КБ. Институт закончил заочно, уже будучи по тем меркам квалифицированным конструктором.
Л.Л. Кербер, будущий зам. Туполева, сын адмирала, не мог поступить в институт. Он работает радистом на аэродроме, и через несколько лет руководит направлением в КБ.
Ф.Е. Бесполов, будущий главный конструктор "Кронштадта", сын крестьянина-старовера, поступает в ленинградский политех и околачивает груши, пока его сокурсников-рабфаковцев учат арифметике и тригонометрии.