Надо сказать, непосредственно с натуры Андрей Алексеевич не работал. Смотрел цепким глазом, запоминал цепкой памятью, но доску резал набело, без всяких предварительных эскизов, по «внутреннему экрану». А получалось, во всяком случае, в городских известных всем архитектурных пейзажах – «как в жизни»: все здания на месте, все масштабы соблюдены. Это в природных видах мастер мог позволить себе любой полет фантазии. И все равно: берешь в руки лист и видишь до боли знакомое место – родной наш Карельский перешеек. Ведь Андрей Алексеевич был патологическим однолюбом: город и его окрестности любил страстно, болезненно, не желая расставаться с ними даже ненадолго. Никакими другими красотами соблазнить его было невозможно. Вот поколесить на любимом мотоцикле по Карельскому перешейку – другое дело. А потом – нарезать линогравюр, где в каждой – и свое настроение, и свое состояние, и свое время года, и – единственный и сразу узнаваемый ушинский почерк. http://www.folioverso.ru/misly/2008_01_4/elagina_ushin.htm
Но у него 3 блокадных альбома "Блокада", "Павловск" и "Гатчина" - может это пригород Питера, на площадь у "Гиганта" не похоже.