Ничего личного, проосто бизнес:
60% внутреннего нефтяного рынка Японии контролировалось двумя западными компаниями — Rising Sun (японский филиал Royal Dutch Shell) и Stan-dard Vacuum. Оставшаяся доля приходилась на десятки японских компаний, импортировав-ших нефть из США. Очевидно, что такое положение дел не устраивало не только идеологов «имперского пути», но и представителей японской деловой элиты, жаждущей увеличить свой сегмент на рынке энергоносителей. И вскоре альянсу военных и бизнесменов удалось добиться принятия закона о нефтяной промышленности, позволившего правительству Японии контролировать ввоз, устанавливать цены и квоты удельного веса отдельных компаний в обороте рынка, а также осуществлять принудительное отчуждение активов.
Американское и британское правительства выразили свое неудовольствие в связи с новыми ограничениями в нефтяной отрасли Японии. Обеспокоенный руководитель Shell Генри Детердинг прибыл в Вашингтон и предложил припугнуть Японию угрозой объявления эмбарго. Однако государственный секретарь США Корделл Холл эту идею не поддержал. Напряжение между нефтяными компаниями и японским правительством продолжало нарастать.
Эскалация напряженности
Летом 1937 года, после кратковременных стычек между японскими и китайскими под-разделениями на мосту Луго-уцяо недалеко от Пекина, была развязана Японо-китайская война. С первого же дня войны американские СМИ выступили на стороне Китая как жертвы агрессии. Но, несмотря на резко антияпонский характер американского общественного мнения, США продолжали поставлять нефть и военную технику в Японию. Только после выступления Американского комитета за неучастие в японской агрессии (в ходе акции было заявлено: «Япония — это только летчик, а самолет, бензин, ГСМ и бомбы для уничтожения беззащитных китайских городов — это Америка») правительство США объявило «моральное эмбарго» на экспорт в Японию самолетов и авиационных двигателей.
Однако настоящий кризис в американо-японских отношениях наступил в 1940 году, когда практически одновременно военными министрами в США и Японии были назначены бескомпромиссные и воинственные генералы Генри Стимсон и Хидэки Тодзио по прозвищу Камисори («бритва»), занимавший ранее пост начальника штаба Квантунской армии в Маньчжурии. После выхода на политическую авансцену этих людей стало очевидно, что столкновения между двумя державами не избежать.
Яблоком раздора снова стала нефть. Япония, пытаясь ускорить победу над Китаем и обеспечить поставки сырья, усиливает проникновение в Юго-Восточную Азию. Кроме того, японцы любыми средствами стремятся добиться получения дополнительных объемов нефти из нидерландской Ост-Индии и обеспечить ввоз из США авиационного бензина в объемах, значительно превышающих обычные.
Рузвельт, обеспокоенный про-исходящим в Азиатско-Тихоокеанском регионе, проводит экстренное совещание, на котором высказывает мысль о прекращении поставок странам-агрессорам «запасов топлива, необходимых для ведения войны». Стимсон и министр финансов Генри Моргентау однозначно выступили за введение полного эмбарго на экспорт нефти в Японию, но государственный департамент в лице Корделла Холла, боявшийся разрыва с Японией, убедил Рузвельта одобрить декларацию, предусматривавшую запрет на экспорт только авиационного бензина с октановым числом 87, а также некоторых видов железной руды и стального лома.