От Сергей Зыков
К All
Дата 15.10.2010 10:31:50
Рубрики WWII;

прокурор Гаврилов слово держит

ПАРТИЗАН ИВАН ГАВРИЛОВ
http://i-r.ru/show_arhive.php?year=2010&month=5&id=1913

Отцы наши остались партизанить. Моего, как бывшего пограничника, занимавшегося контрразведкой, назначили командиром разведки отряда.
В начале зимы в утонувшую в сугробах по самые ставни деревню Берды Чкаловской (ныне Оренбургской) области пришла к нам, эвакуированным, горестная весточка: «Ваш муж Гаврилов Иван Дмитриевич пал смертью храбрых». А тут еще и братик мой годовалый умер от крупозного воспаления легких. Мама не успела выплакать глаза, как пришла новая весть…
Много позже мы узнали, что же случилось с партизаном Иваном Гавриловым и почему мы получили похоронку.

А размножаться таким не надо
Бургомистром Высоковского района немцы назначили бывшего руководителя горкомхоза, который с перепугу стал указывать фашистам на тех, у кого мужья или сыновья были в Красной армии. Когда он к тому же начал выдавать еще и помогавших партизанам, командир отряда (первый секретарь райкома партии) приказал Ивану Гаврилову ликвидировать предателя. Но мой отец сказал, что это не решит проблемы. Найдут другого наймита, и новый бургомистр может оказаться куда вреднее предшественника. Пусть, мол, этот иуда останется на своей иудской должности, но надо принять меры, что бы «закладывать» нужных нам людей он перестал. «Как это сделать, я знаю», — заверил командир разведки.
Он встретил этого немецкого наймита неподалеку от городской комендатуры. «Больше ты никогда и никого не выдашь, иначе плохо придется всему твоему многочисленному семейству, — сказал ему мой отец. — Обо всех карательных операциях будешь сообщать нам заранее. А чтобы хорошенько запомнил мой наказ — получай», — и он выстрелил в него.
Помнится, я был уже взрослым, когда мама рассказала мне, что отец, оказывается, отстрелил предателю мужское достоинство и при этом будто бы сказал: «Размножаться таким, как ты, незачем».
Говорили, что даже на операционном столе, когда бургомистра спасал немецкий хирург, тот не признался, что знает, кто в него стрелял. Он ведь хорошо помнил по прошлой своей горкомхозовской деятельности: прокурор Гаврилов свое слово держит.

Легенда о повешенном Иване
О том, что творил мой отец, возглавлявший разведку партизанского отряда, в тылу врага, я могу только догадываться. Он был не только отчаянно храбрым, но и весьма изобретательным в своих, порой невероятно дерзких, вылазках. Мама рассказывала, как он когда-то отвел от себя опасный навет.
Дело было на советско-польской границе незадолго до войны. На моего будущего отца, тогдашнего оперуполномоченного погранзаставы, как нынче выражаются, пришла «телега». Начальник заставы, друг и собутыльник отца, только развел руками: ничего, мол, дорогой мой Ванюша, поделать не могу, обязан доложить наверх, что тебя неизвестный доброжелатель изобличает как агента дефензивы (польской политической разведки и контрразведки). Отец говорит: «Постой. Я знаю, чьих поганых рук дело. Дай сутки, и он сам отлично доложит, что оклеветал меня». Тот решил рискнуть и на сутки отложил подметное письмо. А отец нелегально отправился за кордон. В открытую вошел в кабинет начальника местной дефензивы, объяснил цель визита: терять мне нечего, ежели дать ход вашей писульке, то мне «вышка». Необходимо ваше свидетельство, что сигнал сварганили в дефензиве. Затем Иван сунул в карман польскому коллеге свою руку с наганом и посоветовал «не шалить». Так они и прошли все кордоны — и польские, и советские — в обнимку, как лучшие друзья. А затем поляк, как на исповеди у ксендза, признался начальнику русских пограничников, что фальшивка изготовлена по его указанию. Дескать, прошу пана комиссара простить, но уж больно много хлопот доставлял ваш пролетарский Иван нашему панскому государству.
Так оперуполномоченный советской погранзаставы Иван Гаврилов перестал считаться польским агентом, а начальник дефензивы польской погранзаставы, завербованный моим будущим отцом, стал по совместительству советским агентом. Тогдашнее сарафанное радио разнесло эту историю по округе и заинтересовало местную красавицу, работавшую буфетчицей в пограничной столовке. Красавица была покорена безумной храбростью Ивана, а так как он был еще и интересным молодым офицером, то надо ли удивляться, что через какое-то время она стала моей мамой. Но это, как сами понимаете, уже другая семейная легенда.
Однако вернемся в Высоковский район Подмосковья 1941 г. Видно, мой отец так насолил оккупационным властям, что они решили покончить с ним весьма оригинальным способом: во всех населенных пунктах Высоковского района появились листовки, сообщавшие: «Население может сохранять спокойствие. Бандит-партизан Иван Гаврилов пойман и повешен!»
Фашисты поступали так, как рекомендовал их главный пропагандист: чтобы в ложь поверили, она должна быть большой. Что ж, Геббельс в случае с моим отцом оказался прав — фашистская брехня послужила основой для написания похоронки, каковая, к счастью, оказалась неточной. Весной 1942 г. наша семья воссоединилась в Москве.

Драгоценная бочка
Мой папаша был человеком немногословным, а мне, как и любому мальчишке, подавай рассказы о героическом прошлом. Он же к этому «героическому прошлому» относился почему-то с чувством юмора.
«Как было в партизанах? — переспрашивал он меня. — Холодно было. А в землянке, где, как в песне, «вьется в теплой печурке огонь», очень сильно донимали блохи и прочая живность». Никак не хотел он удовлетворить мальчишескую жажду услышать рассказы о прошедшей войне.
Но однажды он сдался: «Ладно, слушай героический эпизод».
Вот он, героический эпизод партизанских будней, по воспоминаниям моего отца.
«Нам стало известно, что немцы повезут через лес медикаменты и спирт для полевого госпиталя. Особенно нас интересовал спирт. В промерзшем зимнем лесу это и для медицинских целей, и для согрева всего организма великая ценность.
Устроили мы, как положено, засаду. Едут. Впереди легковушка с офицерами. Позади большой грузовик с солдатами. Вышел я на лесную дорогу, пострелял по легковушке, офицеры успокоились. А мои орлы из разведки закидали грузовик гранатами.
Взяли медикаменты. Отыскали бочку. Взвалил я ее на плечо — и ходу. А сзади еще машины с солдатней, но наши их попридержали, и они сильно отстали. Однако вскоре все-таки пустились вдогонку. Они-то налегке, а мы с грузом. Я впереди, как Чапай на лихом коне, но только пешком и по сугробам да с бочкой на горбу, а ребята отход прикрывают огнем. Ну, немчики вглубь не сунулись, побоялись. Отстали. Однако километров шесть, если не поболе, пришлось мне переть этот чертов бочонок. Он, правда, не такой уж тяжелый был, но, однако, пуда четыре по бездорожью — тоже не соскучишься».
Тут я хочу заметить: отец был могучим мужиком. В юности поработал он грузчиком в московском рыбном порту. Так, бывало, на спор взваливал на себя мешок соли, сажал сверху спорщика и отмеривал с таким грузом сто шагов. Между прочим, в 1941 г., когда разыгрывались описываемые события, Иван Гаврилов был в расцвете сил — 33 года, возраст Христа.
А закончил свой партизанский героический эпизод отец так: «Как же все ругались, когда по прибытии в отряд обнаружили, что в бочке не спирт, а бензин! Один я смеялся от обиды — над самим собой, дураком, смеялся». Попутно отмечу, что отец никогда в жизни не матерился, что передалось и детям, и внукам. Чем ругаться, лучше смеяться.

Перст указующий
Воевал отец недолго, меньше года. Потом вернулся к своей прежней профессии, стал прокурором Раменского района Подмосковья. Это было гнездо воров, хулиганов и бандитов. Мирным наше существование тогда можно было назвать с большой натяжкой. Помнится, я вышел ясным днем из школы, а мимо меня промчался в погоне за кем-то мой папаша с револьвером наперевес.
Однако отец и об этих военно-тыловых и весьма порой боевых случаях рассказывать не любил.
А вот одна картина, относящаяся к партизанской поре, по его собственному признанию, ему врезалась в память навсегда. Не раз он возвращался к ней, она занимала особое место во всей его богатой событиями жизнь.
Немцы, разгромленные под нашей столицей, стремительно удирали от ударов Красной армии. Колонны их войск настигала авиация, бомбила и расстреливала разбегавшихся по обочинам дорог солдат и офицеров. Проходил налет, и в кюветах, на придорожных полях оставались трупы и разбитая техника. Новый налет — и поверх этого слоя мертвецов и железного лома ложились вновь убитые и остовы машин. И все это происходило в чудовищный, небывалый мороз, когда люди застывали в любых позах, в которых встречали смерть. Такой страшный слоеный пирог предстал перед глазами вышедших из леса партизан.
«Мне пришлось пройти отрезок этой дороги смерти дважды, утром и на закате, — вспоминал отец. — И я заметил одного мертвеца, лежавшего на развороченной бронемашине. Мороз его ударил в тот момент, когда правая рука была поднята вверх. Так он и застыл, и остался указывать на что-то в небе. Возвращался при свете заходившего солнца, а мертвый немец все продолжал тыкать пальцем в небо. Длинная тень от него пересекала дорогу. Меня этот немец с тех пор преследует…»
А ведь подобные «скульптуры» русские морозы громоздили вдоль дорог и в 1812 г., когда из России бежали французы.


Марк ГАВРИЛОВ
От генерал Чарнота
К Сергей Зыков (15.10.2010 10:31:50)
Дата 15.10.2010 16:05:37

Re: прокурор Гаврилов...

(приветственно подтягивает свежекупленные штаны)


>Бургомистром Высоковского района немцы назначили бывшего руководителя горкомхоза, который с перепугу стал указывать фашистам на тех, у кого мужья или сыновья были в Красной армии. Когда он к тому же начал выдавать еще и помогавших партизанам, командир отряда (первый секретарь райкома партии) приказал Ивану Гаврилову ликвидировать предателя. Но мой отец сказал, что это не решит проблемы. Найдут другого наймита, и новый бургомистр может оказаться куда вреднее предшественника. Пусть, мол, этот иуда останется на своей иудской должности, но надо принять меры, что бы «закладывать» нужных нам людей он перестал. «Как это сделать, я знаю», — заверил командир разведки.
>Он встретил этого немецкого наймита неподалеку от городской комендатуры. «Больше ты никогда и никого не выдашь, иначе плохо придется всему твоему многочисленному семейству, — сказал ему мой отец. — Обо всех карательных операциях будешь сообщать нам заранее. А чтобы хорошенько запомнил мой наказ — получай», — и он выстрелил в него.
>Помнится, я был уже взрослым, когда мама рассказала мне, что отец, оказывается, отстрелил предателю мужское достоинство и при этом будто бы сказал: «Размножаться таким, как ты, незачем».

"Высоковский район — административно-территориальная единица в составе Московской области РСФСР, существовавшая в 1939—1957 годах.

Высоковский район образован в 1939 году из части Клинского Московской области. "

http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%92%D1%8B%D1%81%D0%BE%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D1%80%D0%B0%D0%B9%D0%BE%D0%BD_%D0%9C%D0%BE%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B9_%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D0%B8

Клинский район... какие, нафик, партизаны? Там немец-то был без году неделя.
"22 дня фашистской оккупации стали тяжким испытанием для города". Ога.
От Сергей Зыков
К генерал Чарнота (15.10.2010 16:05:37)
Дата 15.10.2010 16:09:36

гугл в помощь - что один район на всю страну?

освобождении р–на участвовала 12–я гвардейская стрелковая дивизия (генерал–майор Д.К. Мальков) 70–й армии 1–го Белорусского фронта. 28 июля 1944 г. Высоковский район: (центр — г.Высокое, ныне в Каменецком р–не).

>
>"Высоковский район — административно-территориальная единица в составе Московской области РСФСР, существовавшая в 1939—1957 годах.

>Высоковский район образован в 1939 году из части Клинского Московской области. "

> http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%92%D1%8B%D1%81%D0%BE%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D1%80%D0%B0%D0%B9%D0%BE%D0%BD_%D0%9C%D0%BE%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B9_%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D0%B8

>Клинский район... какие, нафик, партизаны? Там немец-то был без году неделя.
>"22 дня фашистской оккупации стали тяжким испытанием для города". Ога.
Победители не сдаются. Сдающиеся не побеждают
От генерал Чарнота
К Сергей Зыков (15.10.2010 16:09:36)
Дата 15.10.2010 16:14:55

Re: гугл в...

(приветственно подтягивает свежекупленные штаны)

"Однако вернемся в Высоковский район Подмосковья 1941 г."
От М.Токарев
К Сергей Зыков (15.10.2010 10:31:50)
Дата 15.10.2010 15:37:49

Картина маргарином!


>Говорили, что даже на операционном столе, когда бургомистра спасал немецкий хирург, тот не признался, что знает, кто в него стрелял. Он ведь хорошо помнил по прошлой своей горкомхозовской деятельности: прокурор Гаврилов свое слово держит.

Так папашка героический перед войной был прокурором или все-таки пограничником? Вообще-то тогда (да и сейчас) это совсем разная ведомственная принадлежность, т.е. даже перевод "особиста" либо зама начальника погранкомендатуры по разведке в территориальные органы прокуратуры представляется... сильно маловероятным.
А история с "бургомистром", который уже кого-то выдал (с соответствующими нехорошими последствиями для выданных - иначе откуда бы в партизанском отряде об этом узнали),и после этого его еще уговаривали помогать партизанам - полный бред. Пожалуй, весной-летом 1944 года "на крэсах", т.е. в западных областях Украины и Белоруссии подобные торги еще были как-то возможны и оправданы, но в другое время и в других местах - вряд ли.

>Дело было на советско-польской границе незадолго до войны.

До КАКОЙ войны? В 1941 году "дефензива" с польской стороны уже не действовала. До осени 1939 года старая граница охранялась так, что пограничники, даже комсостав ходить туда-сюда через границу по своему желанию не могли физически.

На моего будущего отца, тогдашнего оперуполномоченного погранзаставы, как нынче выражаются, пришла «телега».

А-фи-геть! ЕМНИП, "особисты", как и замы по разведке, по штату полагались не заставе, а комендатуре.

Начальник заставы, друг и собутыльник отца, только развел руками: ничего, мол, дорогой мой Ванюша, поделать не могу, обязан доложить наверх, что тебя неизвестный доброжелатель изобличает как агента дефензивы (польской политической разведки и контрразведки).

На особиста пришла "телега" начальнику заставы? Из-за кордона, что ли её подбросили с припиской "начальнику заставы лично"? Во всех остальных случаях вся переписка велась бы совсем по другим каналам, минуя командование заставы - комендатуры - погранотряда.

Отец говорит: «Постой. Я знаю, чьих поганых рук дело. Дай сутки, и он сам отлично доложит, что оклеветал меня». Тот решил рискнуть и на сутки отложил подметное письмо. А отец нелегально отправился за кордон.

См. выше. А еще лучше см. технические подробности ухода Люшкова через границу в 1938 году. Попробовал бы он в одиночку не то что приблизиться к "окну", а вообще обозначиться в погранполосе...

Местную красавицу, работавшую буфетчицей в пограничной столовке...

А еще там была пограничная сауна с бассейном, боулинг-клуб и видеосалон. Надеюсь, автор напишет об этом в следующей части "семейной легенды".

А мои орлы из разведки закидали грузовик гранатами.

Грузовик со спиртом? Гранатами? А какова была вероятность затем найти в грузовике что-нибудь ценнее "сплющенной дырявой бочки из-под спирта"?

>Взяли медикаменты. Отыскали бочку. Взвалил я ее на плечо — и ходу. А сзади еще машины с солдатней, но наши их попридержали, и они сильно отстали. Однако вскоре все-таки пустились вдогонку. Они-то налегке, а мы с грузом. Я впереди, как Чапай на лихом коне, но только пешком и по сугробам да с бочкой на горбу, а ребята отход прикрывают огнем. Ну, немчики вглубь не сунулись, побоялись. Отстали. Однако километров шесть, если не поболе, пришлось мне переть этот чертов бочонок. Он, правда, не такой уж тяжелый был, но, однако, пуда четыре по бездорожью — тоже не соскучишься».

В детстве я тоже смотрел "Балладу о доблестном рыцаре Айвенго" и помню эпизод, когда монах Тук допер до Шервудского леса бочонок с вином из развалин замка фрон де Бефа. Правда, тогда дело было летом, и монах, в отличие от партизан, накануне операции как следует закусывал...

>Воевал отец недолго, меньше года. Потом вернулся к своей прежней профессии, стал прокурором Раменского района Подмосковья. Это было гнездо воров, хулиганов и бандитов.

Единственное правдоподобное наблюдение. В военное, да и послевоенное время ВСЁ Подмосковье до и после 101-го км было изрядно криминализовано.

>А вот одна картина, относящаяся к партизанской поре, по его собственному признанию, ему врезалась в память навсегда. Не раз он возвращался к ней, она занимала особое место во всей его богатой событиями жизнь.
>Немцы, разгромленные под нашей столицей, стремительно удирали от ударов Красной армии. Колонны их войск настигала авиация, бомбила и расстреливала разбегавшихся по обочинам дорог солдат и офицеров. Проходил налет, и в кюветах, на придорожных полях оставались трупы и разбитая техника. Новый налет — и поверх этого слоя мертвецов и железного лома ложились вновь убитые и остовы машин. И все это происходило в чудовищный, небывалый мороз, когда люди застывали в любых позах, в которых встречали смерть. Такой страшный слоеный пирог предстал перед глазами вышедших из леса партизан.

Похожее описание было в мемуарах то ли у Симонова, то ли у Бориса Полевого, но там речь шла о раздолбанной немецкой колонне в Германии весной 1945-го года. В "морозы 1941 года" советская авиация (как и немецкая) летала весьма редко - и вряд ли могла устроить подобную "апокалипсическую" картину.

Обидно, что на одни добросовестно записанные и изложенные ветеранские мемуары (особый респект А. Драбкину!) ныне приходится по 2-3 подобных "арий Карузо в напеве Рабиновича". Поколение ветеранов уходит, а ЧТО-ТО слышавшие и КАК-ТО это запомнившие их дети/внуки даже из лучших побуждений озвучивают подобное...

В действительности всё обстояло совсем не так, как на самом деле.
М. Токарев
От Alex Bullet
К М.Токарев (15.10.2010 15:37:49)
Дата 15.10.2010 18:51:14

Re: Картина маргарином!

Полтаблетки - от головы, полтаблетки - от задницы. И смотри, не перепутай.


>>Дело было на советско-польской границе незадолго до войны.
>
>До КАКОЙ войны? В 1941 году "дефензива" с польской стороны уже не действовала. До осени 1939 года старая граница охранялась так, что пограничники, даже комсостав ходить туда-сюда через границу по своему желанию не могли физически.

Мать, деревня которой как раз на этой самой границе и находилась (с польской стороны), рассказывает, что местные регулярно таскались через кордон с разного рода контрабандой. Ее отца, моего деда, раз отловили советские пограничники, отпинали и передали полякам, те отправили его в административную ссылку - аж в Лиду, километров за сто пятьдесят (ну, нет в Польше своей Сибири). На год, что ли. Он там кузнечному делу выучился, приезжал время от времени - смотрели сквозь пальцы, надо было только в то ли в постерунек, то ли в гмину ходить регистрироваться.

С уважением, Александр.
От Kazak
К Сергей Зыков (15.10.2010 10:31:50)
Дата 15.10.2010 10:44:05

Видать курение картофельной ботвы вставляет почище марихуаны (-)
От инженегр
К Kazak (15.10.2010 10:44:05)
Дата 15.10.2010 13:50:48

Ладно, добротные байки, таких полно везде... (-)
От Presscenter
К Kazak (15.10.2010 10:44:05)
Дата 15.10.2010 11:09:09

Про дефензиву доставило особо)

Равно как и про бургомистра)