>>Эти люди не считались заключенными, но жили на казарменном положении в тех же лагерях и были заняты на тех же работах.
>Следуя Вашей логике, охрану лагеря на казарменном положении в тех же лагерях тоже без всякого суда поселили вместе с осужденными преступниками?
Это у Вас Ваша собственная логика. Обращаю Ваше внимание, что охрана лагеря состояла из свободных людей, жила по другую сторону колючей проволоки и занималась совсем другой работой. Питалась, одевалась и обувалась она тоже совсем по-другому. И хотя служба у них была, конечно, не сахар, их положение было куда лучше, чем у заключенных.
>Современные наци...сты, кстати, следуя той же логике, без зазрения совести утверждают, что Бандера был узником концлагеря смерти.
А это вообще к моей логике никаким боком не подходит.
>Это у Вас Ваша собственная логика. Обращаю Ваше внимание, что охрана лагеря состояла из свободных людей, жила по другую сторону колючей проволоки и занималась совсем другой работой. Питалась, одевалась и обувалась она тоже совсем по-другому. И хотя служба у них была, конечно, не сахар, их положение было куда лучше, чем у заключенных.
Нужно отметить, что и до настоящего времени ещё не удалось обеспечить полностью контингент военизированной охраны соответствующим составом подготовленных вольнонаёмных работников, и поэтому в ряде лагерей имеет место использование в качестве охраны зарекомендовавших себя заключённых. Если на 1 января 1939 г. количество таких стрелков охраны из заключённых достигало 25 тыс. чел., то к началу тек. года (1940 - И.П.) удалось уменьшить этот состав стрелков более чем вдвое — до 12115 чел.
(ГАРФ. Ф.Р–9414. Оп.1. Д.28. Л.11)
По состоянию на 1/I–1947 года личный состав военизированной охраны ИТЛ и колоний составляет: старшего и среднего комсостава 8843 чел., рядового и младшего начсостава — 139053 чел., или 8,6% к численности охраняемых контингентов. Некомплект охраны — 6418 чел.
Кроме вольнонаёмного состава в охране используется 10758 чел. заключённых.
(ГАРФ. Ф.Р–9414. Оп.1. Д.86. Л.4)
>Нужно отметить, что и до настоящего времени ещё не удалось обеспечить полностью контингент военизированной охраны соответствующим составом подготовленных вольнонаёмных работников, и поэтому в ряде лагерей имеет место использование в качестве охраны зарекомендовавших себя заключённых. Если на 1 января 1939 г. количество таких стрелков охраны из заключённых достигало 25 тыс. чел., то к началу тек. года (1940 - И.П.) удалось уменьшить этот состав стрелков более чем вдвое — до 12115 чел.
>(ГАРФ. Ф.Р–9414. Оп.1. Д.28. Л.11)
>По состоянию на 1/I–1947 года личный состав военизированной охраны ИТЛ и колоний составляет: старшего и среднего комсостава 8843 чел., рядового и младшего начсостава — 139053 чел., или 8,6% к численности охраняемых контингентов. Некомплект охраны — 6418 чел.
>Кроме вольнонаёмного состава в охране используется 10758 чел. заключённых.
>(ГАРФ. Ф.Р–9414. Оп.1. Д.86. Л.4)
Об использовании заключенных в охране лагерей и колоний давно известно. Но это как раз то самое исключение, которое лишний раз подтверждает правило. А правилом было использование в охране свободных людей.
Кстати, у кого, по Вашим сведениям, положение было лучше, у заключенных-охранников или у тех, кого они охраняли?