>25 извне будет губить их меч, а в домах ужас -- и юношу, и девицу, и грудного младенца, и покрытого сединою старца.
>26 Я сказал бы: рассею их и изглажу из среды людей память о них;
>27 но отложил это ради озлобления врагов, чтобы враги его не возомнили и не сказали: наша рука высока, и не Господь сделал все сие.
>28 Ибо они народ, потерявший рассудок, и нет в них смысла.
>29 О, если бы они рассудили, подумали о сем, уразумели, что с ними будет!
>41 Когда изострю сверкающий меч Мой, и рука Моя приимет суд, то отмщу врагам Моим и ненавидящим Меня воздам;
>42 упою стрелы Мои кровью, и меч Мой насытится плотью, кровью убитых и пленных, головами начальников врага.
Старое руководство и народ под их рукой отходит от бога, и получает прописанную кару в лице супостата, которая одновременно является испытанием, поскольку выживут те, которые ослабнут от испытаний. Далее по арийской традиции господень промысел по вырезанию погани персонифицируется в положительном герое с замашками бога громовика, и последний, как правило нажравшись одуряющей жидкости, мочит супостата. Народ прозревает и обращается к богу.