ВИФ2 NE : Ветка : Из "Записок командира роты"

От	Константин Федченко
К	All
Дата	20.10.2002 16:45:19
Рубрики	WWII;

Из "Записок командира роты"

Автор - Зиновий Михайлович Черниловский (1914-1995), в 41-42 - командир роты, в 42-44 - военюрист. Книга издана в этом году, и в Москве ее можно найти - советую.

Фрагмент 1
Один пулемет мы решили установить позади КП — ротного командного пункта, оборудованного под купе спального вагона, накрытого тройным слоем толстых бревен и обогреваемого печуркой, сложенной самолично Мамохиным. Верхняя полка была моей, на нижней спал комиссар роты, слава богу, ни во что не вмешивавшийся.

Бугор, на котором была оборудована пулеметная точка, позволял обстреливать весь видимый нами противоположный берег и таким образом купировать непредвиденное. Идея принадлежала пехотному командиру, который за то не препятствовал мне взять у него недостающих мне солдат для полной комплектации. Он и не скрывал, что главную свою надежду связывает с пулеметами.
Немцы не могли не видеть того, что мы делали. У них была прекрасная оптика, и следили они за нами непрерывно. Даже и ночью, откликаясь огнем на всякий звук: наступивший на жесть должен был искать укрытия. В некоторых местах между нами и немцами была только узкая, едва заледеневшая речка. И до нас доносилось порой издевательское: «Эй, рус, пароль «Мушка»? И в самом деле: чаще всего штабная фантазия не шла далее «Москва — Мушка», «Мушка — Москва».
На второй или третий день нашего строительства, что-нибудь к вечеру, по самому краю противоположного берега Нары, то есть в непосредственной близости от немецких окопов и прочих укреплений, появился и неспешным шагом следовал некий мужчина, одетый в крестьянский длиннополый армяк. На поводу у него шла коза.
Чем-то отвлекшись, я увидел эту сцену последним. Поверить в немецкий маскарад? И я — время уходило — приказал командиру отделения: прицел 4, целик 2 влево, огонь!
Выстрела не последовало: «наш это», «мужик с козой», «в своего не стреляют»...
Оттолкнув сержанта и рискуя репутацией стрелка, я взял прицел и нажал гашетку. Ни мужчины, ни козы. Откинувшись назад, я обнаружил две вещи: несомненное попадание, во-первых, и отчуждение окружающих, во-вторых.
Настроение мое можно понять, и мой комиссар не упустил случая его ухудшить. Это не значит, что между нами не сложилось должных отношений. Занятый собой, он никому не мешал жить. Мне, например, он на следующее же утро после знакомства сообщил о своем сне: «Знаешь, командир, ты мне снился мертвый. Хорошая примета. Долго жить будешь». Размечтавшись, он завершал одним и тем же: «Мне бы рану, вот сюда, в ногу, чтобы только кость не задело. Месяц госпиталя верный». Не знаю уж как, но именно так и случилось. Приходит он на КП, сообщает, что ранен, и отбывает.
— Зачем же не сразу в медсанпункт?
— Сапоги поменять. Не в кирзовых же. ...Понимая мое настроение, Мамохин, повозившись у печки, налил чарку мне и всем, кто был на КП, но не успели мы сделать глоток, как послышался шум голосов и в «купе» ввалилось человек пять-шесть солдат. Полковая разведка. Раз-местились, разговорились. На тот берег, разумеется. Ждать темноты. От еды и водки отказались: «На обратном пути, если вернемся».
— Слушай, старшина. Что, если я тебе своего парня подброшу? Молодца, каких мало. У меня там дело есть.
— А чего ж, давайте, если ручаетесь.
Помнится, я уже упоминал о парнях, которые перешли ко мне из стрелковой роты. Среди них выделялся своей красотой, обаянием и открытостью двадцатилетний Николай К-в. После моих уговоров, подав пример другим, он махнул рукой и выразил свое отношение поговоркой: «Раз такая пьянка — режь последний огурец!»
Я тотчас послал за ним. Он уже, как и вся рота, был информирован об утреннем инциденте.
— Не приказываю, а прошу. Пойдете с полковой разведкой, а на обратном пути свернете налево, проползете до зипуна с козой и... если свой — будем знать вы и я. Если немец, пошарьте его и принесите документы. Разведка подождет. А я вас прикрою огнем на случай...
— Какие разговоры... само собой... вот только темнить, если будут спрашивать...
У меня не было выбора, и в душе я не мог не согласиться с ним. Во всех случаях между мной и ротой не должно быть неправды или полуправды.
— Решено.
Ни раньше, ни позже не было у меня столь долгой ночи. Ложился, вставал, ходил, выходил...
— Идут,— сказал кто-то за моей спиной. Мамохин. А он-то почему не спал?
Парни спустились в блиндаж. Отойти, согреться. Дождаться рассвета. Были довольны. Языка не достали, но домик лесника, о котором много говорилось, засекли... Не всегда ему пустовать. Там по углам бутылки из-под вина.
Между тем улыбающийся во весь рот Николай протягивал мне немецкий аусвайс. Там значилось — ефрейтор Антон Зигель...
На счету пулеметной роты немало чужих смертей и ранений. Но эта смерть запала мне в память как никакая другая. Много раз, уже после войны, конечно, бывая в Германии, я не мог отделаться от чувства своей причастности к судьбе любого из встреченных мною немцев: не твоего ли деда я убил? Или отца, брата?

Мгновенно разнесшаяся весть сделала свое дело. Главным образом тем, что дала первый наглядный урок отречения от ставших неуместными лучших человеческих качеств. Первый, шоковый, но еще далеко не достаточный. Несчастная 33-я Армия генерала Ефремова, попавшая в окружение под Вязьмой, ценой тысяч жизней задержавшая немецкие дивизии, спешившие покончить с Москвой, и тем самым спасшая столицу, боролась и умирала где-то неподалеку от наших собственных позиций. Едва ли не каждую ночь выставленные мною посты помогали вышедшим из окружения солдатам и офицерам преодолевать уже ледовую Нару.

С уважением

От	Дмитрий Козырев
К	Константин Федченко (20.10.2002 16:45:19)
Дата	21.10.2002 12:52:47

Нехарактерная мелочь

>издевательское: «Эй, рус, пароль «Мушка»? И в самом деле: чаще всего штабная фантазия не шла далее «Москва — Мушка», «Мушка — Москва».

Паролем ("по уставу" если это слово) назначаются или города и "часть оружия".
Сочетание города и насекомого - не типично.

От	Константин Федченко
К	Дмитрий Козырев (21.10.2002 12:52:47)
Дата	21.10.2002 12:54:57

а мушка - это как раз часть оружия ))) (-)

От	Дмитрий Козырев
К	Константин Федченко (21.10.2002 12:54:57)
Дата	21.10.2002 12:55:49

Фу блин! :) "Мышка - наружка" (с) :))) (-)

От	Rainbow
К	Константин Федченко (20.10.2002 16:45:19)
Дата	20.10.2002 23:29:03

Да... когда-то я слышал эти истории из уст самого Зиновия Михайловича...

Вечная ему память

От	Ростислав
К	Rainbow (20.10.2002 23:29:03)
Дата	21.10.2002 12:16:32

Re: школьное сочинение про книгу З.М.

От	AKMC
К	Константин Федченко (20.10.2002 16:45:19)
Дата	20.10.2002 19:57:40

Ну не знаю ...

>Автор - Зиновий Михайлович Черниловский (1914-1995), в 41-42 - командир роты, в 42-44 - военюрист. Книга издана в этом году, и в Москве ее можно найти - советую.

Прошу прощения, но, имхо, это новодел. "Спинным мозгом чую - блондинка" (с). Это не фронтовик писал, имхо.

С уважением.

От	Исаев Алексей
К	AKMC (20.10.2002 19:57:40)
Дата	20.10.2002 23:10:57

Re: Ну не

Доброе время суток

>>Автор - Зиновий Михайлович Черниловский (1914-1995), в 41-42 - командир роты, в 42-44 - военюрист. Книга издана в этом году, и в Москве ее можно найти - советую.
>
>Прошу прощения, но, имхо, это новодел. "Спинным мозгом чую - блондинка" (с). Это не фронтовик писал, имхо.

Написано, естесственно, не языком "оператора" каковым были Баграмян, Москаленко или Манштейн. Обычный человек, попавший на войну. Из чисто фронтовых деталей, которые не подделаешь это ДС("пулеметы на треноге") и количество выстрелов до смены ствола в Максиме.

С уважением, Алексей Исаев

От	AKMC
К	Исаев Алексей (20.10.2002 23:10:57)
Дата	20.10.2002 23:15:11

Re: Ну не

>Написано, естесственно, не языком "оператора" каковым были Баграмян, Москаленко или Манштейн.

А это "эвересты" в мемуаристике?

>Обычный человек, попавший на войну. Из чисто фронтовых деталей, которые не подделаешь это ДС("пулеметы на треноге") и количество выстрелов до смены ствола в Максиме.

Если бы с матчастью были бы траблы, то всё оказалось ЕЩЁ проще. А так - только ИМХО.

С уважением.

От	Константин Федченко
К	AKMC (20.10.2002 19:57:40)
Дата	20.10.2002 20:09:40

Re: Ну не

>>Автор - Зиновий Михайлович Черниловский (1914-1995), в 41-42 - командир роты, в 42-44 - военюрист. Книга издана в этом году, и в Москве ее можно найти - советую.
>
>Прошу прощения, но, имхо, это новодел. "Спинным мозгом чую - блондинка" (с). Это не фронтовик писал, имхо.

Ты купи, прочти. Написано все это было лет 10 назад - в цельном виде, естественно - до этого автор все это на бумагу не переносил. А специфика мнения его связана с тем, что в 41 году он был уже кандидатом юрнаук, работал следователем в Омской облпрокуратуре (срочную отслужил до того). А на фронт он попал добровольцем - в коммунистический батальон в Москве.

С уважением

От	AKMC
К	Константин Федченко (20.10.2002 20:09:40)
Дата	20.10.2002 21:45:08

Костя, Ваня, да я не настаиваю ..., но не отрекусь. Новодел! (-)

От	И. Кошкин
К	AKMC (20.10.2002 19:57:40)
Дата	20.10.2002 20:00:29

Ты ее не читал? ИМХО - совсем не новодел. Да и биография автора на это наводит

Я вас приветствую! Хррр. Хрррр. Ххуррагх!
>>Автор - Зиновий Михайлович Черниловский (1914-1995), в 41-42 - командир роты, в 42-44 - военюрист. Книга издана в этом году, и в Москве ее можно найти - советую.
>
>Прошу прощения, но, имхо, это новодел. "Спинным мозгом чую - блондинка" (с). Это не фронтовик писал, имхо.

С одной стороны - нет тысяч подбитых тигров. С другой стороны, его не отправляют все время в гулаг. Обычный рассказ про военюриста, которому джовлеось покомандовать ротой. ИМХО, не меньший интерес представляет его рассказ о том, как он дальше работал по специальности.

>С уважением.
И. Кошкин

От	Паршев
К	Константин Федченко (20.10.2002 16:45:19)
Дата	20.10.2002 17:54:43

Война - не школа гуманизма (с)(-)

От	Константин Федченко
К	Константин Федченко (20.10.2002 16:45:19)
Дата	20.10.2002 17:06:44

Цефа, Давид - и это тоже для вас. О рефлексии, так сказать.... (-)

От	Лис
К	Константин Федченко (20.10.2002 17:06:44)
Дата	20.10.2002 17:58:01

К вопросу о рефлексиях.

>тем, что дала первый наглядный урок отречения от ставших
>неуместными лучших человеческих качеств. Первый, шоковый, но еще
>далеко не достаточный.

Вот она тут, ключевая фраза. Я тоже своего первого духа всю жизнь помнить буду. И напился бы после боя вдрызг (если бы было чего)... А потом все это просто уходит. Остается впечатление тяжелой и грязной работы, которая наконец-то выполнена на сегодня. И сил (скорее моральных, чем физических) остается разве что на вот такие вот, как у Цефы в рассказе невеселые кривые ухмылки, скорее напоминающие нервный тик, да юмор в стиле санитаров морга.

От	JGL
К	Лис (20.10.2002 17:58:01)
Дата	21.10.2002 01:04:17

А я и первого не помню...

Здравствуйте,

... и сплю спокойно.

С уважением, Юрий.

От	wolfschanze
К	JGL (21.10.2002 01:04:17)
Дата	21.10.2002 01:06:31

Везет (-)

От	Давид
К	Лис (20.10.2002 17:58:01)
Дата	20.10.2002 18:11:49

Re: К вопросу...

Я уже говорил, пусть Дервиш объясняет. Или Вы. Другие тут почему-то слабо такое понимают. Рефлексия это же не слова о рефлексии. А я этих кривых улыбок насмотрелся. Меня лично Бог миловал в армии, не было надобности в кривых улыбках.

От	Константин Федченко
К	Константин Федченко (20.10.2002 16:45:19)
Дата	20.10.2002 16:46:18

3 фрагмент

Вскоре выяснилось, что машина, опустошенная нами, направлялась в офицерский бордель. Его захватили со всем содержимым. С разнеженными офицерами и полуголыми красотками.
Тогда, насколько помнится, зимой 1942 года, было уже в ходу хлесткое «ППЖ» (походно-полевая жена), но «немецких овчарок» еще не придумали. Бордель был захвачен соседним полком нашей дивизии, и потому о событии я знаю — хоть и не полно, но с достаточной долей достоверности. Офицеры были отправлены куда полагалось, а вокруг перепуганных насмерть девиц разгорелся жестокий спор. Горячие головы требовали немедленной расправы. Их аргументы, как и их фразеологию, не трудно ни представить себе, ни оценить. Многое в них было вполне оправданным. Но до расправы все же не дошло. Здравый смысл и все. еще не порушенное в людях чувство сострадания к падшим взяли верх. А когда девочкам дали выговориться, когда пришло доверие к их слезам и мольбам, солдаты и вовсе подобрели...

С уважением

От	Константин Федченко
К	Константин Федченко (20.10.2002 16:45:19)
Дата	20.10.2002 16:45:51

2 фрагмент

Фрагмент 2

В этом-то доме мы и поместили лейтенанта и его боевую подругу. Лечила их наша санинструктор Соня, бойкая, умелая и неприступная. Не по «прынципу», как говорил об этом старшина, а потому что «семейная девочка, не позволяет себе всякого-этого».
Вскоре мы оставили Наро-Фоминск, предварительно взяв его с бою, и что было со спасенными дальше, не знаю. Но о девушке-санитарке не могу не сказать пары слов. И все для того, чтобы стало понятней, «как закалялась сталь». Ибо и только что рассказанное служило нарождавшемуся в наших сердцах ожесточению. Без чего, что там ни говори, нет войны.
...Был вечер. Помню, что ужинали, когда все та же разведка, захватив языка, ворвалась на радостях в дом и потребовала водки. Пока они пили-ели, ибо и от чая не отказались, я разговорился с пленным. Подошла и села рядом Соня, свившая себе гнездо на хозяйской печке, которую порой протапливали.
То был типичный немец — рыжий, дородный, вежливый, внимательный — «Графикус», как сказали бы римляне, то есть доподлинный, точно в книге описанный. Музыкант из Кенигсберга. Отец семейства, «хотя одни дочки!». Ни Чайковского, ни Мусоргского не слышал.
— Ну, а Вагнера? — в некотором раздражении спросила его Соня.
— Вагнер - Это хорошо. «Тангейзер». И шепотом:
— Но, говорят, у него отец... не тот, который записан ин фамилиенбух... понимаете, фрейлейн... другой, и притом же еврей...
О школе, которая напротив, он может многое рассказать. Там живут солдаты. Но холодно. И нет удобств. «Приходится бегать ин конъюнктуртуалет под вашими выстрелами. А вы не пропускаете случай».
Едва я добрался до самого важного, как подъехала штабная машина и разведчики, поднявшись с мест и обнажив оружие, стали выводить фрица в темноту ночи.
Соня моя встрепенулась, будто ее укололи:
— Ну как вы можете? Он же думает, что его на расстрел ведут.
— Ну и пусть думает...
— Как не совестно. У него семья, дети!
И тут произошло непредвиденное.
Немец остановился, повернулся к девушке, радушие, только что трепетавшее на его лице, сменилось презрением, и он на вполне приличном русском сказал: «Не выиграть вам войну. Нет! Рабочие в солдатских шинелях не изменят фюреру».
И пошел к выходу. Соня, закрыв лицо, зарыдала. От стыда. И этот ее плач был эффективнее многих политучений.

С уважением