От Дмитрий Шумаков
К All
Дата 26.01.2004 11:32:03
Рубрики Танки;

Снегиревский "Тигр", продолженье банкета (+)

Взято с http://www.mk.ru/numbers/853/article24135.htm
Предыстория вопроса - http://vif2ne.ru/nvk/forum/2/archive/558/558753.htm


Битва за танк
Саратовский губернатор притворяется сумасшедшим. Или не притворяется


Сегодня утром, в понедельник, 26 января, на Соколову гору в Саратове вползет колонна тяжелой техники из Подмосковья: тягач, кран... Предстоит погрузить на платформу немецкий танк “Тигр Т-VI” весом 54 тонны. Возможно, это будет последнее сражение затянувшейся войны. Если удастся сломить сопротивление охраны, поставленной Аяцковым вокруг танка.
Из нашей статьи “Наглый как танк” (“МК” 12.05.03) мир узнал, как из подмосковного музея исчез немецкий “Тигр”. Его утащили в Саратов в апреле 2001-го. Саратовский губернатор Аяцков выпросил этот танк на два месяца для показа на выставке в честь Победы. Надеялся, что Путин приедет, — хотел угодить.
Прошло почти три года — танк не возвращают. Дорогая вещь. Немецких тяжелых танков “Тигр” в мире осталось шесть: два в Англии, один в США, один во Франции, в Германии ни одного. Цена музейной редкости около миллиона долларов.
В той статье мы пообещали: танк вернется на место, на Волоколамское шоссе, в Снегири — там в 1941-м остановили фашистов.
Аяцков кидается под немецкий танк, не пускает его в Москву. В 1941-м это был бы подвиг. Сейчас — уголовщина.
Действительно ли Аяцков сошел с ума или он прикидывается? — вот вопрос, на который у нас пока нет ответа. Пусть решают читатели.
Известно: если человек говорит правду — он рассказывает ее всегда одинаково. Если врет — то всякий раз рассказывает по-разному. Просто потому, что не в силах запомнить подробности своего вранья.
Выступая в программе “Вести+” (телеканал РТР, 20.10.03), Аяцков сказал: “Решение принял Громов Борис Всеволодович — передать в дар танк на Соколову гору (в Саратов). Сегодня пытаются придать политическую окраску этому событию. Танк “Тигр”, подбитый нашими солдатами Великой Отечественной войны, будет стоять на Соколовой горе. Пусть пишут сколько угодно, а я буду наглый как танк”.
Из последней фразы ясно, что Аяцков читает “МК” и запомнил наш заголовок. Но, похоже, он гордится своей наглостью, а ведь наглость — качество отвратительное.
Через 20 дней в газете “Коммерсантъ” (10.11.03) Аяцков говорит: “Я здесь ни при чем. Документов с подписью Аяцкова у них нет. Нужен им этот танк, пусть забирают, но тогда пусть вернут деньги, которые они за этот танк получили: за то, что он стоял в нашем парке Победы. Не буду называть сумму, но это большие средства. Все документы, все расписки — у меня это есть. Вообще же я прекрасно понимаю, что губернатор Борис Громов раскручивает эту историю накануне своих выборов. Хочет получить пиаровские дивиденды на трофейной немецкой технике”.
Сначала разберемся с подарком. По телевизору Аяцков говорит: Громов подарил, а в “Коммерсанте” говорит: пусть вернут деньги, которые получили за то, что танк у нас стоял. Если танк получили в дар — за что платили “большие средства”?
Теперь разберемся с “политикой”. Решив танк зажилить, Аяцков всюду заявлял, будто требования подмосковного музея о возврате танка — это предвыборная кампания Громова. Он, мол, хочет с помощью танка выиграть губернаторские выборы.
Выходит, политическую окраску этому воровству придавали только сам Аяцков и те газеты, которые цитировали его инсинуации. Из этих заявлений понятно: Аяцкову почему-то хотелось, чтобы Громов губернаторские выборы проиграл. Но Громов выиграл. Любовь народа плюс административный ресурс минус танк дали в сумме 85%. С танком было бы 115. Но выборы позади. “Политическая окраска” исчезла, а Аяцков танк не отдает.
Аяцков говорит: “Я здесь ни при чем. Документов с подписью Аяцкова у них нет”. А у нас в руках документ — на бланке губернатора Саратовской области: “Прошу Вас предоставить во временное пользование немецкий танк “Т-VI” “Тигр” для экспонирования его в тематической выставке. Сохранность и своевременность возврата гарантирую... С уважением, Аяцков. 19 апреля 2001 года”.
Это его гарантийное письмо главе Истринского района Московской области. Подпись Аяцкова на этом письме сомнений не вызывает. Сомнение вызывает его умственное здоровье, проблемы с памятью.

* * *
Безумие — вещь заразная, в некоторых случаях распространяется стремительно. Даже термин есть — массовое безумие. Вслед за Аяцковым на танке свихнулись несколько газет и чуть ли не вся администрация Саратовской губернии. В Саратове организовали шествия ветеранов Великой Отечественной войны в защиту немецкого танка! Разве не безумие? Оно отразилось и в прессе.
Вот один пример — посвященная Саратову страница “Комсомолки” (30.07.2003). Крупным шрифтом напечатано: “350 тысяч долларов заплатил за право передать (не продать!) этот танк землякам предприниматель саратовского происхождения Андрей Волков”. Ничего не понять. Кому заплатил? За какое право? И что такое саратовское происхождение? И как оно может помочь передать или продать музейный экспонат?
На той же странице “КП” читаем: “В ходе кропотливых поисков точно установлено: немецкий танк был подбит в январе 1943 года саратовцем Федором Кабановым”. Это утверждение возмутило ветеранов Великой Отечественной — участников грандиозных сражений. Они утверждали, что во время боя с танковыми группами никто не может понять, кем подбит тот или иной танк. Взрывы, черный дым горящих машин, жестокий огонь противника. В этой обстановке...
В той же заметке читаем еще: “По следам наших публикаций сын немецкого танкиста Отто Зайделя Рудольф пишет: “Не сомневаюсь, что “Тигр”, стоящий в Саратове, — танк, в котором воевал мой отец”. Он предлагает рассмотреть вопрос о возвращении танка в Германию”.
Если бы Рудольф Зайдель опознал танк по следам, оставшимся в “Тигре” от Отто, и генетическая экспертиза подтвердила бы — ну, тогда ладно. Но опознать танк “по следам публикаций” — это значит, безумие перекинулось и за границу.
В конце удивительной заметки сказано: “Пусть успокоится он (“Тигр”) на том месте, куда в годы войны так и не смог дойти”.
Авторам кажется, что “Тигр” в годы войны не смог дойти именно до Саратова. Но не исключено, что он шел в Магадан или в Сочи. В России есть тысячи городов, куда этот “Тигр” не смог дойти. Распилить его, что ли?
И, похоже, пилить уже начали. Перед вами две фотографии. На первой — “Тигр” в Снегирях (Истринский район Московской области). На второй — тот же “Тигр”, сфотографированный несколько дней назад в Саратове. Видно, что на музейную вещь накрасили какие-то знаки и цифры. Но хуже другое — не хватает большого куска гусеницы и одного из гусеничных катков. Украли целиком, а разворовывают по частям. Потом скажут: усушка, утруска.


* * *
Употребляя слово “уголовщина”, мы делаем это с полным основанием. В очередном суде представители Аяцкова заявили, что саратовский музей получил танк от Военно-патриотического общественного объединения “Экипаж”. И предъявили “Договор №7” от 15 апреля 2001 года: “Заказчик (саратовский музей) получает, а Исполнитель (“Экипаж”) передает в качестве экспоната принадлежащий ему танк “Т-VI”... Стоимость работ составляет 500 тысяч рублей...”
Если 15 апреля Саратов получил “Тигра” по “Договору №7”, то зачем 27 апреля 2001 года он заключал договор с музеем в Снегирях?
Если Аяцков одного “Тигра” получил от “Экипажа”, а второго — из Снегирей, то куда девался второй “Тигр”? Уехал к Отто Зайделю?
А если речь идет об одном и том же танке, то зачем получать его у двух разных организаций по двум разным договорам?
Пустые вопросы. “Договор №7” — фальшивка. В нем, в разделе “Юридические адреса сторон” написано, что Военно-патриотическое объединение “Экипаж” находится в Москве по адресу: Воронцовская, д. 8, стр. 5. Это неправда. Здание с таким адресом имеет только фундамент и стены и в таком виде (без крыши, без окон) гниет уже несколько лет. В “Договоре №7” указан расчетный счет “Экипажа” в банке “Национальный коммерческий банк”. Но счет с таким номером был открыт лишь в январе 2002 года, а в 2001-м не существовал. В договоре указан фальшивый ИНН; все другие данные тоже фальшивые. А подписавшему договор руководителю “Экипажа” Аганину в 2001-м было восемнадцать, и “Экипажем” он не руководил.
Может быть, в Саратове такие фальшивки (если они угодны Аяцкову) проходят. Но у нас — не у Аяцкова — за столом надо вести себя прилично.
Фальшивый договор, предъявленный в суде саратовской стороной, — 100-процентная уголовщина, несколько статей УК сразу. Подделка документов, фабрикация фальшивых доказательств, мошенничество, хищение путем обмана — несколько лет лишения свободы.
После всего этого совестно читать кассационную жалобу губернатора Саратовской области. Там есть замечательное место: “Если руководствоваться соображениями морали, то у ветеранов, проживающих в Саратовской области, не меньше прав на участие в культурной жизни страны”. Жалоба руководствующегося моралью саратовского губернатора имеет в виду, что ветераны Великой Отечественной войны, живущие в Саратове, хотят гулять возле “Тигра”. Это желание совершенно законное, и “МК” поможет им с билетами — пусть приезжают и гуляют у нас в Снегирях.


* * *
После первой публикации в “МК” в борьбу за танк включилась коллегия адвокатов “Тарло и партнеры”. Они работают бесплатно — музей в Снегирях беден. Евгений Тарло и его сотрудники выиграли все суды, где решалось, чей это танк и должен ли он вернуться. Саратовская сторона всякий раз отказывалась исполнять судебные решения. Тарло добился наложения ареста на танк. В дело включился главный судебный пристав Российской Федерации. Но судебный пристав Саратова не выполнил приказа.
К саратовскому ветерану, “опознавшему” подбитый танк, обратился президент Российской ассоциации Героев, Герой Советского Союза, генерал армии Варенников. На стороне справедливости (на нашей стороне) выступил начальник Главного автобронетанкового управления Министерства обороны РФ генерал-полковник Маев. Как об стену горох.
Все чаще приходится слышать, что пора обратиться к Президенту России. Делать этого ни в коем случае не следует.
Обращение к президенту (Владимир Владимирович, помогите вернуть танк!) — ошибочно и вредно. Если президент хорошо относится к Аяцкову — результат будет обратным. Если президент не дозвонится до генерального прокурора — Аяцков решит, что ему все дозволено...
А главное: публичные и печатные обращения к президенту, что ни день публикуемые в газетах, вообще следует запретить. Они сообщают всему миру: закон у нас не действует, суда нету. Представьте: в “Нью-Йорк таймс” напечатают письмо к Бушу от нефтяников Техаса: мол, у нас отняли нефтяную скважину, злонамеренно обанкротили, применив ФБР и морскую пехоту... После такой публикации немедленно рухнет американская экономика, инвестициям конец.


* * *
Когда критикуешь такое высокое начальство, как губернатор, надо соблюдать осторожность. Поэтому год назад в заметке “Наглый как танк” мы применили изобретенный нами совершенно новый способ ухода от уголовной ответственности за оскорбление высокопоставленного лица. Мы напечатали фразу: “Губернатор Аяцков — отчаянный во...” И предложили читателям закончить эту фразу, приставив “яка” или “рюга”. Мы честно предупредили: у кого получится “отчаянный вояка”, может спать спокойно. А тот читатель, у которого получится что-нибудь другое, пусть сам отвечает за свой образ мыслей. После появления фальшивого “Договора №7” мы предлагаем читателям еще раз сыграть в эту игру: губернатор Аяцков большой мо... А теперь, уважаемые читатели, выбирайте, что приставить: “лодец” или “шенник”, и напишите нам, что у вас получилось.

Московский Комсомолец
от 26.01.2004
Александр МИНКИН
От А.Никольский
К Дмитрий Шумаков (26.01.2004 11:32:03)
Дата 26.01.2004 12:34:03

если уж за это бескорыстный журналист Минкин взялся

то какие-то большие дяди поругались нешуточно.
С уважением, А.Никольский
От П.Кадетов
К Дмитрий Шумаков (26.01.2004 11:32:03)
Дата 26.01.2004 12:24:53

Шапито. (-)
От Роман Алымов
К Дмитрий Шумаков (26.01.2004 11:32:03)
Дата 26.01.2004 11:43:51

Да ну вообще (+)

Доброе время суток!
Я консультировал немного адвоката, который вёл дело с со снегирёвсой стороны, и у меня сложилось впечатление что саратовская сторона не адекватна. Ну я понимаю что у Аганина в силу неопытности могло хватить ума написать на договоре дату, когда ещё был жив Цветков, и при этом подписаться там руководителем группы. Нет бы на погибшего всё списать, проблемм бы небыло. (вообщем этот факт я юристу указал, как видно он в строку пошел). Но саратовцы-то - чиновники с многолетним опытом, коего чёрта они не могут на нормальные документы опереться?

Роман