От SVAN
К All
Дата 25.02.2001 06:23:36
Рубрики WWII; Армия; Байки;

А вот ещё такой кусок текста

Тут цитировали шикарный "Боeвик о укрaинско-нaтовской войнe 2003 годa". Мне здорово понравилось. А вот ещё такой кусок текста:

...Снизу ситуация смотрелась несколько иначе. Батальоны рассеченного на части корпуса, изолированные, потерявшие две трети личного состава, вцепились в землю в забытых Богом холмах южнее Войценбурга. Четыре десятка пехотинцев, загнанно дыша, взбежали на высотку, на ходу вытаскивая из-за поясов лопатки, и побросав винтовки начали вгрызаться в дёрн. Лязганье раздавалось где-то неподалёку, пока приглушаемое небольшим леском, заслонявшим восточную часть горизонта. На юге и западе были открытые поля, чёрные, в жёлтых проплешинах отдельных групп деревьев. Цепочка невысоких холмов с петляющей между ними грунтовой дорогой вытягивалась южнее, до неё было километра два открытого пространства. К северу лежал невидимый отсюда изгиб Эльбы, откуда раздавались глухие удары работающей артиллерии.
- Давайте ребята, давайте... - немолодой сержант с заплывшим, наливающимся чернотой глазом, пригибаясь, пробежал вдоль яростно копающих пехотинцев, и выбрал себе место между двумя раздетыми уже до пояса мужиками, с каждым взмахом лопаты вышвыривающими вниз по холму целые фонтаны влажной глинистой земли. Уложив на жухлый пятачок травы тяжёлый "Дегтярь" и звякнувший мешок с дисками, и поплевав на ладони, он тремя ударами кирко-мотыги выворотил огромный пласт дёрна, сдвинул его в сторону, взрыхлил короткими хэкающими взмахами образовавшийся пятачок, и сорвав с головы каску начал вычёрпывать землю, выкладывая пред окопом подушку бруствера. Остановившийся на мгновение истекающий потом солдат слева посмотрел на него, выпучив глаза.
- Ага, Муса, и ты тоже живой, - сержант не прервался ни на секунду. - Капитана видел?
- Выдел, - пехотинец, углубившийся уже почти по пояс, снова начал рубить лопатой землю, выкидывая её вокруг себя уже по кругу.
- Кто ещё цел?
- Нэ знаю. Хорошо, что ты жывой.
Короткими хлопками лопатки он прибил землю вокруг себя и выложил цепочку дернин в виде короткой дуги, разрубленной пополам проёмом, расширяющимся в сторону рощи, от которой они прибежали.
- Угу, хорошо... - сержант сгрёб каской остатки взрыхлённой земли, и, выпрыгнув из отрытого чуть мельче, чем по колено окопа снова ухватился за рукоятку кирко-мотыги. Лязганье из-за леска ощутимо усиливалось. Он как раз посмотрел в ту сторону, когда из-за самых верхушек деревьев вдруг выпрыгнули две тени, мгновенно блеснувшие на солнце жёлтым и белым.
- Воздух!!! - заорал сержант, в одно мгновение сложившись на дне окопчика, выставив перед собой пулемёт и нахлобучив на голову каску, осыпавшую его струями земли.
Истребители, взвыв, снизились ниже крон деревьев, прошли слева от холма, мгновенно опустевшего, было видно, как чёрные головы лётчиков поворачивались. Встав на мгновение на крыло, оба самолёта синхронно развернулись, и ещё больше снизившись, отвернули в сторону поля, сделали короткую горку, снова развернулись, и наддав, понеслись на холм. Сержант поглядывал попеременно то на них, то на опушку леска, и только вжался в землю ещё плотнее, согнув шею, чтобы представлять из себя минимальную цель. На плоскостях приближающихся самолётов замигали блекло-жёлтые точки, воздух вокруг заныл и верхушка холма покрылась воющими и разлетающимися осколками камней, вылетающими из невысоких столбиков пыли, поднимающихся вокруг. Два истребителя промчались прямо над ними и ушли, раскачиваясь, в сторону реки. Приподнявшись над бруствером, сержант выложил пулемёт на сошки и снова с яростью начал выгребать землю сорванной с затылка каской. Сосед справа посмотрел на него с мрачностью и взъерошил собственные коротко стриженые волосы, стряхивая глину.
Кто-то промчался по макушке холма, задержался над сержантом, коротко свистнул. Тот приподнял голову. Высокий, стриженный "под горшок" парень с защитными капитанскими погонами, взмахнув рукой, метнул ему ППС с привязанными к брезентовому ремню подсумками, и побежал дальше. Подтащив автомат к себе, и обтерев затвор ладонью, сержант вгляделся в выцарапанные на откинутом прикладе инициалы.
- Муса! - крикнул он. - Эй, Муса, "Г.К." знаешь кого?
- А? - тот поднял голову из отрытого уже почти в полный профиль окопа.
- Кто в нашей роте "Г.К."?
- Не знаю. Может второй рота? Я видал, они тоже бежали. Ты отрыл?
- Отрыл, отрыл.
- Второй рыть будешь?
- Зачем? Здесь помру, - он нехорошо усмехнулся, и, выбив клинообразный кусок глины из стенки своего окопа, вложил туда вещмешок с пулемётными дисками.
- Сколько есть? - поинтересовался татарин, поудобнее устраивая свою винтовку на краю бруствера.
- Три.
- Хорошо...
- Да, хорошо, - согласился сержант.
Над головой снова нарос гул, но он был не внезапный, а медленно накатывался, перекрывая канонаду, как приближающийся вал воды по узкой реке. Из-за спины выскочила девятка тёмно-зелёных, в неправильных желточных пятнах, штурмовиков, и пронеслась вытянутым строем в сторону востока. Шли они метрах на трёхстах, плотно, как конная лава. У сержанта полегчало на душе, когда он увидел, как "Илы" промчались мимо них, но сразу подумалось о побывавших здесь всего минуту назад истребителях. Штурмовики прошли над лесом и рывком начали перестраиваться в строй фронта, вдалеке встали вертикальные струи пулемётных трасс и через секунду послышался глухой прерывающийся треск и содрогающее землю уханье. Был слышен только вой моторов и стук по крайней мере четырёх немецких пехотных пулемётов, потом всё покрыл визжащий звук срывающихся с направляющих РСов, тукающий грохот скорострельных авиационных пушек, наплывающий волнами, и через какие-то секунды штурмовики выпрыгнули обратно, прямо над макушками деревьев, виляя в разные стороны, как стряхивающие воду лошади. Несколько стрелков продолжали поливать огнём что-то видимое только им на противоположном от холма краю леса, потом замолчали и они, и вся девятка промчалась прямо над холмом, смыкаясь в плотную "змейку". Стало тише, истребители, к счастью, так и не появились, и многие с облегчением поглядели на север, куда ушли свои самолёты. Из-за деревьев поднимались три отдельных неподвижных столба чёрного нефтяного дыма, земля продолжала вздрагивать, но это были уже отголоски канонады за рекой.
Снова подбежавший капитан присел на корточки рядом с обернувшимся к нему сержантом, ткнул его кулаком под целый глаз.
- Видал, а? Чёрт, ещё бы два раза по столько... Полезут они на холм, как ты думаешь? - он с непонятным выражением в глазах посмотрел по сторонам.
- Может и нет...
- Ты какой год воюешь, Семёнов? - спросил он, даже не слушая.
- Второй.
- И я вот второй, - он мелко хмыкнул, покрутив головой. - Значит так, я отослал посыльного к переправе с з-запиской, написал, что мы тут сидим. Ничего больше сделать нельзя тут, хотя может и успели бы добежать... Ни хрена, лучше уж здесь, чем в воде. Здорово. Я думаю, если немцы не дураки, то переправу они трогать не будут, поэтому попрут прямо к ней в темпе, мы чуть в стороне, так что первая волна на нас не пойдёт, а вот если к ночи будут тылы зачищать, то тут нас и кончат. Так ты думаешь?
- Угу.
- Как стемнеет, попробуем к западу податься, может проскочим каким-нибудь макаром. Вряд ли нас будут целенаправленно выковыривать отсюда, слишком много нас таких здесь.
- Я ни одного человека с той стороны не видал, как мы здесь засели.
- Может ещё в роще кто отсиживается... - капитан снова коротко свистнул, и к нему подбежал крепко сбитый боец в телогрейке, из которой клочьями торчала грязная вата.
- Кузя, слушай сюды, - капитан наклонил голову бойца к себе, ухватив его за грязную шею ладонью. - Если меня кокнут, Семёнов за старшего, а после него ты. Понял, чего говорю?
Боец молча кивнул.
- Попробуем в темноте вывести людей к западу, проскочить без дороги. Если крюк отмахать, то можно найти на береге ещё пустое место, переправиться.
- Думаешь до реки уже всё?
- Да нет, конечно. Но к завтрашнему дню все, кто не успеют перебраться здесь и останутся. Расхлёбывать уже следующие будут, не мы. Так что надо сматывать под ночку безлунную.
- Дед успел выскочить?
- Кто знает, - капитан махнул рукой, поморщившись. - Если успел, то даст о себе знать.
Из-за края леска, огибаемого жёлтой песчаной дорогой, вдруг вынырнули два мотоциклиста, понесшиеся по широкой дуге через поле. Рухнувший плашмя капитан, прищурившись, проводил их стволом ППСа, боец Кузя повторил его движение как близнец. За мотоциклистами на дорогу вынесся транспортёр с пулемётчиком на крыше, застыл на мгновение, а затем дёрнулся вперёд, выбрасывая чёрные клубы выхлопа.
- "Майбах" или ещё какая тетеря? - прошептал капитан, с интересом вглядываясь в выкрашенную в коричневую и тёмно-зелёную краски машину.
- Бинокль е?
- А? Нет, нема, потерял, - он потёр глаза ладонью, хлюпнул носом и снова уставился на дорогу, куда один за другим выкатывались броневики и мотоциклы.
- Разведрота? - полуспросил-полусказал сержант, убравший пулемёт в окоп вертикально, так же как и судаевку.
- Не, скорее мехчасть, - капитан начал отползать задом, волоча за собой автомат. Кузя последовал за ним, приминая усыпанную комьями земли траву. Из соседнего окопа поднялась голова в пилотке поверх бритого черепа.
- Сержант, а сержант!
- Чего, Муса?
- Ты Адама помнишь?
- Помню, конечно.
- Хорошый был мужык, правда?
- Правда, Муса, правда.
- Я вот вспоминаю его. Он мне как брат был, понимаешь?
- Я знаю, Муса. Мы все его помним. Мне он тоже был друг, и ты мне друг тоже.
- Спасибо, сержант, - татарин тяжело вздохнул, и Семёнов увидел, как тот, прищурившись, выставляет прицельную планку. Сделав то же самое, он повернулся вправо.
- Сосед!
- Аю? - из того окопа тоже поднялась стриженная голова.
- Тебя как звать?
- Сашкой.
- А меня Гордей, а его вон Муса. Бывай здоров, Сашка. Каски что, нет?
- Нету, бросил.
- Винтовку не бросил? - тот вместо ответа показал ствол.
- Вторая рота?
- Она, родимая.
- А что, офицеров нет никого?
Сашка помотал головой отрицательно и снова спрятался за срез окопа. Из-за леса выкатились два танка и остановились бок о бок, выставив пушки в сторону поля. Из люков высунулись две фигуры, что-то начали друг другу показывать. До танков было где-то метров с шестьсот, но видно всё было чётко. Муса покачал стволом автомата, и сержант спокойно сказал ему: "Не дури". Через минуту, взревев моторами и испуская сизый дым, оба танка залязгали по сторонам дороги, направляясь в сторону реки. Транспортёры, покачиваясь и завывая, шли метрах в двухстах перед ними, поводя спичками пулемётных стволов. Боец справа высунул голову из окопа и перегнулся на спину, разглядывая небо на севере.
- Не, ни хрена, - сказал он через минуту. Немедленно после этого над холмом скользнула мгновенная крылатая тень, и в уши ударил звон авиационных пулемётов, с дороги поднялась пыль, казалось, сразу на всём протяжении. Одновременно с ярко-жёлтыми искрами, высекаемыми из брони транспортёров, оба танка захлопнули свои люки, и дёрнулись в стороны, увеличивая дистанцию между собой. Одиночный, неизвестно откуда взявшийся "Як" встал на крыло, как немецкие истребители до него, и ушёл куда-то за холмы. Оглохший сержант ещё не успел ничего сказать, как над ними промчались ещё двое истребителей, те же самые желто-белые "худые", которые обстреляли их, когда они окапывались, и, звеня, ушли вслед за "Яком".
- Разведчик? - спросил Сашка справа.
- Думаю да, - сержант подмигнул ему, мол, держись. Тот спокойно кивнул, стреляный, похоже, был воробей, такого легко не напугаешь.
Первая колонна ушла вперёд, после паузы минут в десять на дорогу уже не осторожничая, выползли ещё шесть танков, потом броневики. Потом потянулись грузовики с зенитками, ушли за всеми к переправе, от которой ухало и клокотало. Группа грузовиков с пехотой, переваливаясь и подпрыгивая на ухабах, промчалась, будто её чёрт подгонял, потом наступило затишье. Через десять минут с дороги свернула короткая колонна машин с прицепленными пушками, развернулись у леска. Пушки отцепили, прислуга, работая топорами, расчистила сектора из редкой опушки, пушки поставили коротким рядом, замаскировали ветками, из грузовиков побросали ящики и укатили обратно за лес. Всё это было видно как на ладони. Сержант до боли сжимал ложе автомата, было ясно, что немцы не могут не проверить холм. Так и есть, два мотоцикла помчались через поле прямо к ним, в люльке одного на ходу крутилась катушка раскручиваемого провода. Мотоциклисты подлетели к холму на полном газу, остановились, их чуть не опрокинуло, и выскочившие лягушачьего цвета фигуры с автоматами, болтающимися под рукой, побежали вверх по склону, разматывая красную нитку связи.
- Связисты, маму вашу, - пробормотал сержант, вжимаясь в окоп так, что можно было видеть только затылки бегущих немцев. Те, не замечая окопы, продолжали бежать прямо на сержанта, пока передний вдруг не остановился на бегу, как будто увидел привидение, метрах всего в пятнадцати от него. Связист дёрнул нижней челюстью и попытался перехватить автомат, когда приподнявшийся из окопа Муса прочесал его поперёк груди короткой очередью. Сашка справа двумя чёткими одиночными выстрелами свалил заднюю пару, после чего сержант, неожиданно для самого себя вдруг выскочил из окопа и побежал, держа в руке на отлёте ППС, к последнему, упавшему от неожиданности на четвереньки немцу. "Куда?!" крикнули сзади, но он уже добежал, и, схватив онемевшего немца за шкирятник свободной рукой, потащил его за собой обратно к окопам. Остановился, повернувшись, пнул того в пах, вырвал автомат из руки, отбросил в сторону, снова ухватил и потащил дальше. Всё это происходило как будто не с ним, поэтому на подбежавших навстречу капитана с Кузей сержант не обратил никакого внимания.
- Ну ты, Семёнов, даёшь, - сказал ротный с восхищением, подтягивая немца на вершинку и ежесекундно оглядываясь вниз. Они спихнули его в чей-то окоп и плюхнулись рядом, глядя на него с любопытством. Немцу было лет двадцать пять, вполне крепок, просто растерялся, видимо.
- Что же ты, балда, - с удовольствием сказал капитан. - Гитлер капут, а?
Немец ничего не ответил, только лязгнул зубами, как замёрзший.
- Ну и куда его теперь? - поинтересовался Кузя. - Что нам с ним делать на этой лысой фиговине?
Капитан пожал плечами и посмотрел на сержанта. Тот пожал плечами точно так же, зачем он приволок немца, он и сам ответить, наверное, не мог. Капитан спокойно достал из кобуры наган-самовзвод и шмальнул успевшему зажмуриться немцу в лицо, того отшвырнуло назад и он буквально стёк по стенке окопа.
- Окоп испортил, - сказал Кузя. - Кто-то старался...
- Ничего... - капитан, нагнувшись, легко вздёрнул немца за кисть, подхватил вторую, и вытащил его за бруствер, спихнув вбок. Подумав, сделал ногой несколько толкающих движений, забросав землёй текущую кровь.
На батарее, видимо полностью обалдев от случившегося, наконец-то забегали, послышались отголоски команд и через пол минуты раздались первые "вззып... вззып..." немецких противотанковых пушек. За секунду воздух наполнился летящими осколками, батарея закидала высотку снарядами так, что дым стоял столбом. Тем не менее, выковырять пехоту из глубоких окопов с помощью таких пушечек было нелегко, и вскоре они сменили высокий темп на "беспокоящий" огонь, просто не позволяя слишком далеко высовываться. Сквозь дым было видно, что большая часть прислуги просто присела за орудийными щитами, в ожидании кого-то другого. Сержант, проковыряв пальцами уши, поглядел на склоны, и решил, что на самую верхушку танк, пожалуй, не полезет. Больше всего немцам сейчас была бы полезна миномётная батарея, но даже думать о ней не хотелось, чтобы не накаркать. Несколько пехотинцев, у кого были винтовки, редко постреливали по прислуге, прицельного огня с такой дистанции вести было невозможно, но если насытить пространство достаточно большим количеством летящих в определённом направлении пуль, появляется шанс, что одна-две из них могут во что-нибудь полезное попасть. Ждать пришлось недолго, через минут десять с дороги свернула ещё одна колонна машин, крытые грузовики, из них деловито попрыгали человеческие фигуры. За колонной подошли транспортеры, разворачиваясь короткой цепочкой. На мгновение все они остановились, вышвыривая клубы выхлопного дыма, затем с крыши одного ударил пулемёт, провёдший длинную строчку на вершину холма, за ним последовали остальные.
- Пяхота... - прошептал себе сержант. Ему было приятно, что судьба столкнула его в последние минуты не со слепой силой, вроде миномётного огня или танка, а с живыми людьми, в которых можно было стрелять. Пулемёты обрабатывали холм с методичностью хорошего дворника. Высовывать голову из окопа особо не хотелось, но это требовалось, и он осторожно поглядел вниз. Пехота, разумеется, ещё не трогалась с места, поглядывала на них, присев на корточки. Сзади кто-то подполз, шумно обрушился в тесный окоп, прижавшись к нему всем телом.
- Семёнов, как жизнь?
- С ума сошёл? - отозвался тот. Капитану явно уже было наплевать на тукающие вокруг пули. Одна как раз ударила в край бруствера, подняв столб пыли, но всё-таки не пробив спрессованную землю.
- Справимся мы с ротой, Семёнов?
- Нет, - равнодушно покачал он головой. Говорить надо было громко, потому что всё грохотало, но напрягаться не хотелось. Его тоже начало охватывать равнодушие, как и капитана, только в другой форме. Если капитан постоянно двигался, то высовывался из окопа, то снова вжимался внутрь, выскочил из него, ящерицей уполз влево, не особо уже заботясь о бренности жизни, то сержант просто сидел, не шевелясь, поставив ППС между согнутыми коленями и гладя пальцем насечки на пулемётном диске прислонённого к стенке ручника. Было ясно, что жить осталось минуты, и как многие бывалые солдаты он относился к этому вполне спокойно, находя удовольствие в маленьких деталях окружающего: расслабленности позы, тяжести и суровой красоте поглаживаемого рукой оружия, извилистости краёв жёлтого листка, плавно спустившегося к нему в окоп, избежав проносящейся через завихряющийся воздух стали.
- Прихотови-ца-аа!!! - заорали сзади. Спокойно подтянув ремень каски поглубже под подбородок, сержант отщёлкнул сошки "Дегтярёва", растопырив их в боевое положение. Подумав, он извлёк из кармана единственную гранату, и аккуратно ввернул хранящийся изнутри ватника взрыватель, следуя надписи "Vor gebrauch sprengkapsel" на рукоятке. Транспортёры не спеша продвигались к холму, поводя стволами пулемётов вправо и влево. Что делает с каской и головой пуля крупнокалиберного пулемёта, он знал прекрасно, но это был вопрос уже чистой везучести каждого отдельного человека. Пехотинцы тоже не спеша пока трусили за транспортёрами, растянувшись в одну широкую цепочку, кучкуясь у покрытых какой-никакой бронёй бортов. Редкий винтовочный огонь начал до них доставать, одна из фигур вдруг повалилась на бок, сгибая колени, соседи по цепи не обратили на это особого внимания, так же расслабленно труся по уже поднимающейся земле. Снова зазынькали пушки, и невысокие разрывы покрыли холм, мешая целиться и вообще глядеть на белый свет. Броневики взревели моторами, и полезли в гору, за ними в припрыжку помчались пехотинцы, начавшие постреливать короткими очередями от живота. Поморщившись, капитан передёрнул затвор ручного пулемёта, переставил планку на триста метров, и высунул ствол из окопа, направив его в сторону бегущих немцев. Чуть справа ударил ещё один "дегтярь", прощупывая искрящим дзеньканьем крышу идущего на фланге транспортёра. Сержант, оглянувшись, убедился, что два набитых запасных диска никуда не делись, и начал, прищурившись, выцеливать перебегающие в дыму фигуры. Когда они стали видны чётче и сравнялись по размеру с выставленным на согнутой в локте руке ногтем большого пальца, он, поведя плечами, нажал на спуск, начав поливать короткими прицельными очередями свой участок цепи. Ему подумалось, что пулемётчик справа зря жжет патроны на железный гроб, но это, в конце концов, уже не имело никакого значения. Муса слева расчётливо и экономно бил по пехоте, расчищая пространство прямо перед собой, несколько человек покатились вниз по пологому склону, размахивая болтающимися кистями рук, как тряпичные куклы. Невдалеке сзади отчётливо застонали, воздух вокруг ныл и свистел, тукающие и трещащие звуки с обеих боков, проникающие под каску, перемежались с шлёпаньем пуль в мягкую почву. Пушки, наконец, заткнулись, и сержант, достреляв остатки патронов из диска, нырнул на дно окопа, сноровисто установив другой. Когда он вынырнул, длинная очередь прошлась прямо поперёк бруствера, заставив его обрушиться вниз, и выглянуть уже с большей осторожностью. Прикрываемые снизу пулемётами, немцы перебегали короткими зигзагами, постреливая и чередуясь друг с другом. Выбрав одного уверенно и ловко прыгающего через кочки типа, он проводил его стволом пулемёта, дожидаясь, пока тот сменит направление на более фронтальное. Дождавшись, сержант дал очередь патронов в шесть-семь, часть которой попала фрицу где-то в шею, заставив того схватиться за неё обеими руками, выронив автомат и дёргая головой, заливаемой брызжущей кровью. Оторвав от раненого взгляд, сержант поспешно расстрелял второй диск, уже не так тщательно целясь, поскольку боялся, что его убьют раньше, чем он успеет потратить третий. Немцы по какой-то команде начали швырять свои гранаты, и столбы разлетающейся земли поднялись почти вплотную к его окопу. Свою он тоже кинул вниз. Стрелять приходилось уже почти вслепую, широко поводя стволом. Пулемёт сухо щёлкнул и умолк, выплюнув последний патрон, когда из дыма на вершину набежали перекошенные фигуры в сером. Сержант успел перехватить автомат, когда сзади кто-то перепрыгнул через его окоп. Несколько уцелевших бойцов, стреляя, врезались в немцев, покатились с ними вниз. Хэкнув, он сам выпрыгнул из окопа, успел увидеть справа неподвижные тела наполовину засыпанных землёй Сашки и какого-то ещё бойца, и, стреляя в дым, побежал, разгоняясь, вниз по склону. Из просвета в дыму на него выбежал высокий пехотинец в каске, сержант успел вильнуть в сторону, влепив ему откинутым прикладом в лицо. Тот свалился, как подрубленный, запрокинув голову назад, и сержант, шарахнувшись ещё дальше вбок, выстрелил в упавшего с вытянутых рук. Потом у появившейся спереди тени в руках запорхала сияющая жёлтая бабочка, и спустившаяся темнота наконец-то принесла покой усталому человеку.


Конец цитаты.
Комментарии?

СВАН
От Вадим Жилин
К SVAN (25.02.2001 06:23:36)
Дата 25.02.2001 14:01:31

Есть такая мысля.

Приветствую Вас.

>Комментарии?

Чтиво занимательное :). Но, есть сомнения. Склон, по которому фриц покатился "как кукла" похоже крутой. В то-же время окапывались они довольно легко и под дерниной глинистая почва. Сомнительно.
Как всегда отдает новоязом. Вот если немчуру заменить "бородатыми" ...

>СВАН

С Уважением. Вадим
От Senser
К Вадим Жилин (25.02.2001 14:01:31)
Дата 25.02.2001 15:19:23

Re: Есть такая...

>Приветствую Вас.

>>Комментарии?
>
>Чтиво занимательное :). Но, есть сомнения. Склон, по которому фриц покатился "как кукла" похоже крутой. В то-же время окапывались они довольно легко и под дерниной глинистая почва. Сомнительно.

Что вас изумляет. В километре за спиной у них река, и похоже немелкая (Эльба), раз немцы хотят сохранить переправу. Глинистый обрывистый берег реки у вас сомнений не вызовет? Ну так может место окапывания - старица, т.е. бывшее русло реки. Далее, Эльба, и все такое. Постледниковый пейзаж, холмы всякие, иногда довольно крутые. Тем не менее вполне покрытые землей. Вся среднерусская равнина такая, к примеру. Опять же, очень большого уклона, чтоб скатиться, не надо. По траве (особенно скользкой) вполне хватит градусов 15. А 15 градусов это уже ого-го уклончик, ССЧ глядя на него должен говорить 45.:)

>Как всегда отдает новоязом. Вот если немчуру заменить "бородатыми" ...

Хе-хе. А Симонова, к примеру, читали? Как бы сомнений меньше вызывает? Вот если б про русско-японскую войну дегтярь в окопе фигурировал, это да, новояз.:)

>>СВАН
>
>С Уважением. Вадим
От Евгений М.
К SVAN (25.02.2001 06:23:36)
Дата 25.02.2001 08:02:05

Re: А вот...

Доброе время суток!


>Конец цитаты.
>Комментарии?

>СВАН

Ссылку надо сразу давать! Теперь ждать придётся, когда до всего текста доберусь!

Ссылку, ссылку, ссылку...
Евгений
От SVAN
К Евгений М. (25.02.2001 08:02:05)
Дата 25.02.2001 18:35:46

Re: А вот...

А не доберётесь... Он ещё не вышел... :(

СВАН

>Доброе время суток!


>>Конец цитаты.
>>Комментарии?
>
>>СВАН
>
>Ссылку надо сразу давать! Теперь ждать придётся, когда до всего текста доберусь!

>Ссылку, ссылку, ссылку...
>Евгений