6 мая 2005 года
Совместное интервью с Федеральным канцлером ФРГ Герхардом Шрёдером газете «Бильд» (часть первая)
ВОПРОС: Господин Президент, господин Федеральный канцлер, 60 лет назад закончилась Вторая мировая война. Ваши отцы также сражались в ней: один – за гитлеровскую Германию, другой – в армии Сталина. Ваш отец, господин канцлер, погиб. Ваш отец, господин Президент, был тяжело ранен. Что вы лично, по-человечески, чувствуете, когда сегодня в качестве представителей прежде враждебных наций мысленно возвращаетесь к тем мрачным временам?
В.ПУТИН: Прежде всего, не могу согласиться с приравниванием Сталина к Гитлеру. Да, Сталин, безусловно, был тираном, многие называют его преступником. Но он ведь не был нацистом! И не советские войска 22 июня 1941 года перешли границу Германии, а совсем наоборот. Вот этого в первую очередь нельзя забывать.
Я лично никогда не рассматривал немцев как враждебную нацию. Вообще я думаю, что у русских людей моего поколения, на себе не переживших трагедию войны, иное восприятие Германии, нежели у поколения наших отцов и дедов. Конечно, наше поколение – тоже часть этого прошлого. Я, например, явственно ощутил это, когда впервые услышал о том, что отец Федерального канцлера погиб на Восточном фронте. Меня это эмоционально глубоко задело. Тогда я осознал, что эти трагические события не так уж и отдалены от нас. И поэтому мы должны делать все, что в наших силах, чтобы ничего подобного никогда более не произошло ни в истории наших народов, ни в истории Европы, ни в истории всего мира.
Г.ШРЁДЕР: Для меня до сих пор чудо, что те, кто некогда был заклятыми врагами и противниками в войне, сегодня – друзья и партнеры, которых связывают добрососедские отношения. Вряд ли поколение моих отцов и дедов могло бы представить себе подобное. Когда закончилась война, мне был всего лишь год. Поэтому у меня нет личных впечатлений и переживаний, вынесенных из военного времени. Лишь позже, в школе, по рассказам очевидцев, из книг я узнал об ужасах Второй мировой войны, о чудовищных вещах, творившихся в концлагерях и о преступлениях нацистов.
Одна из самых страшных войн в истории человечества была спровоцирована и начата Германией. Даже если наше поколение лично не виновато в этом, мы несем ответственность за все периоды нашей истории. В нашем понимании это означает, что наша главная задача – строить мирное будущее для нашей страны в рамках единой Европы. Возможность участвовать в ее реализации я рассматриваю одновременно как вызов и обязанность. Память о войне и национал-социализме стала частью нашей национальной идентичности. Хранить ее – наша моральная обязанность, которую мы должны будем нести всегда. Поэтому мы, представители демократической Германии, не допустим, чтобы несправедливость и насилие, расизм и ксенофобия когда-либо еще получили шанс.
ВОПРОС: Господин Президент, Ваш брат умер во время блокады Ленинграда. Ненавидели ли Вы немцев за это?
В.ПУТИН: Я знаю, что мои родители очень страдали от этого и никогда об этом не забывали. Но в нашей семье из-за этого не было ненависти к немцам, как бы странно это ни звучало. Мои родители всегда говорили, что виноваты не люди, не простые солдаты, которые были брошены на войну режимом. Не может быть виноват народ – вина лежит на идеологии, в данном чудовищном случае – на идеологии национал-социализма.
Мама рассказывала мне историю про моего деда, который был солдатом во время Первой мировой войны. Тогда войска противоборствующих сторон залегли в окопах в поле видимости друг друга. На участке, где воевал ее отец, по другую сторону линии фронта заняли позиции австрийские солдаты. Мой дед выстрелил в одного из австрийцев и тяжело ранил его. И вот тот лежит в луже собственной крови, и никто не спешит ему на помощь. Тогда мой дед выбрался из окопа и перевязал раненного. И прежде чем расстаться, они расцеловали друг друга.
ВОПРОС: Господин Федеральный канцлер, война отняла у Вас отца, прежде чем Вы хотя бы раз смогли его увидеть. Сказалась ли эта потеря на Ваших политических воззрениях?
Г.ШРЁДЕР: Нет. О судьбе моего отца я узнал всего лишь несколько лет назад, да и то лишь волею случая. Но могу Вам сказать: это был один из самых трогательных и незабываемых моментов в моей жизни, когда я стоял у его могилы в Румынии.
Честно говоря, на мои политические воззрения скорее оказала влияние та бедность, в которой мы выросли. Поначалу моей матери пришлось растить меня, равно как и других своих детей, в тяжелейших условиях послевоенных лет. Опыт, вынесенный из того времени, оказал непосредственное влияние на меня и мои политические воззрения. С тех пор такие понятия, как «равенство возможностей» и «справедливость», «благосостояние для всех» и «солидарность» имеют для меня особое значение. Например, я считаю, что любой молодой человек должен иметь возможность получить такое школьное и профессиональное образование, которое позволило бы ему реализовать свои таланты и способности. При этом не должно иметь решающего значения то обстоятельство, из какой социальной прослойки он или она происходит, сколько зарабатывают родители. Всё должны определять только способности и таланты каждого человека, и только от этого должны зависеть его перспективы в плане образования и будущей профессии.
ВОПРОС: Что рассказывали вам родители о пережитом ими лично в годы Второй мировой войны? Как ваши семьи встретили окончание войны?
В.ПУТИН: Мои родители весьма неохотно говорили о том времени. Им было очень тяжело вспоминать об этом. О войне разговаривали в основном только тогда, когда к нам в гости приходили друзья и знакомые. Я сам родился в 1952 году. И мои родители никогда не рассказывали мне о том, как встретили конец войны, 8 и 9 мая 1945 года. Для них тогда закончился невообразимо тяжелый период жизни. Мой отец был ранен, лежал в госпитале в Ленинграде, когда город еще был блокирован гитлеровцами. Как-то он пришел домой искать маму. И это было как раз в тот момент, когда так называемая похоронная команда уже собиралась положить ее вместе с трупами и везти на кладбище. Но она еще была жива, и ему пришлось вытаскивать ее из-под этой горы трупов. Моя мама выжила лишь благодаря тому, что он отдавал ей свой паек, который ему полагался как раненому, лежавшему в госпитале.
Г.ШРЁДЕР: Я родился в апреле 1944 года. Поэтому своих воспоминаний о последнем годе войны у меня нет. Думаю, в нашей семье это было так же, как и во множестве других: в первые годы после войны о том, что было до 1945 года, говорили мало. У нас, по крайней мере, редко можно было услышать о пережитом в то время, ведь мой отец погиб в войну. И наша мать была полностью занята тем, чтобы обеспечить пропитание своим детям. Она много и тяжело работала и занималась решением повседневных проблем. Для рассказов и воспоминаний времени просто не оставалось. Я как старший сын уже в достаточно юном возрасте был вынужден сам трудиться, чтобы поддерживать мать.
ВОПРОС: Господин Федеральный канцлер, Вы родились в 1944 года. Какой Вы представляли Россию, будучи молодым человеком?
Г.ШРЁДЕР: То, что я учил о России в школе, безусловно, не позволяло получить полного представления об этой стране, только об отдельных аспектах. Однако для меня в России всегда было что-то поразительное. Размеры этого огромного государства, простирающегося по двум континентам от Европы до самого конца Азии, всегда впечатляли меня. Для меня Россия была великой политической державой, чьи мудрые правители и цари отчасти определяли европейскую историю, затем – страной, где правила коммунистическая партия, которая, по ее собственному утверждению, на практике реализовывала учение Маркса и Энгельса. В 50-е годы, естественно, был и образ России как врага, и антикоммунизм, которые оказывали очень сильное влияние на политическую атмосферу в Германии. С тех пор я многое узнал о России, ее истории, культуре, ее вкладе в европейскую культуру, патриотизме ее населения, глубокой религиозности живущих там людей. То, что осталось и прочно осело в сознании, – образ огромной страны со всем многообразием проживающих в ней народов и языков, на которых они разговаривают, с ее богатыми недрами и природными ресурсами. И все время сам собой возникает ВОПРОС: как удается управлять такой огромной страной и сохранять ее целостность? Я не завидую никому, кому приходится решать эту титаническую задачу. И поэтому у меня вызывает такое уважение Президент Путин.
ВОПРОС: Пришли ли русские в Германию в качестве освободителей?
В.ПУТИН: Безусловно, советские войска освободили Германию от национал-социализма. Это исторический факт. Естественно, во время войны пострадало и гражданское население Германии, но это не вина Советского Союза или Красной Армии. Не Советский Союз начал эту войну. В остальном же и наши западные союзники не отличались тогда особой человечностью. Мне до сих пор совершенно непонятно, зачем надо было уничтожать Дрезден. С точки зрения ведения военных действий в этом тогда не было абсолютно никакой необходимости. После войны как советские войска, так и войска западных союзников остались в Германии в качестве оккупационных властей. Между тем всем немцам известно, что советские войска уже давно выведены из Германии.
Г.ШРЁДЕР: Россия вместе с союзниками по антигитлеровской коалиции освободила Германию и Европу от нацистской тирании. Русский народ заплатил за это огромную цену, заплатил своей кровью. Нет другой такой страны в Европе, в земле которой покоилось бы столько павших русских солдат, как в Германии. Вспоминая о 8 и 9 мая, надо однако помнить и о том, что конец войны означал для многих людей в Германии и за ее пределами не только освобождение: с этой датой связаны также изгнания, несчастья беженцев и новая несвобода.
ВОПРОС: Господин Президент, господин канцлер, как нашим народам при всех пережитых страданиях удалось преодолеть взаимную ненависть?
В.ПУТИН: Даже в самый тяжелый период войны руководство СССР призывало население не идентифицировать всех немцев с нацистами: «Гитлеры приходят и уходят, а немецкий народ остается». И это не было пропагандой. Это убеждение подавляющего большинства советских граждан. О таком отношении говорили мне и родители.
Немецкий народ во многом стал тогда жертвой политической безответственности своих тогдашних руководителей. Он был отравлен нацистской идеологией и втянут в кровавую бойню. И для миллионов рядовых немцев эта военная авантюра была личной трагедией.
Но Вы правы: ненависть и ожесточенность, возникшие вследствие германской агрессии и установившиеся на оккупированных территориях, преодолеть было очень не просто. Для этого потребовалось время и немалые усилия политиков и миллионов людей как в Германии, так и в нашей стране, чтобы вернулись чувства уважения и взаимной симпатии, веками существовавшие между нашими народами.
И я с полным основанием могу сказать, что именно граждане Советского Союза, несмотря на все пережитое, смогли простить. Это действительно было и есть примирение в душах людей. При этом в некоторых других странах мира, и Вы это хорошо знаете, многие граждане к такому примирению так и не пришли.
Г.ШРЁДЕР: Когда закончилась Вторая мировая война, и русским и немцам было ясно: новой войны, нового насилия не должно быть больше никогда. После 1945 года многие люди в сложных условиях содействовали примирению и сближению между Россией и Германией. Духом примирения была проникнута политика разрядки и поиска баланса интересов в отношениях с Советским Союзом, проводившаяся Вилли Брандтом. В результате этого возникло доверие, которому не препятствовали границы между системами. Семя, посеянное Вилли Брандтом и многими другими, дало всходы. На место конфронтации и холодной войны все больше приходили сотрудничество и диалог, что в конце концов привело к переменам 1989 – 1990 годов. Однако ввиду ужасов войны германо-российское примирение до сих пор остается политическим чудом.
ВОПРОС: Господин Президент, Вы лично простили немцев?
В.ПУТИН: Как я уже говорил, для меня лично, как и для большинства людей моего возраста, этот ВОПРОС звучит несколько странно и не носит такого эмоционального характера, как для более старшего поколения, ведь я не испытал на себе ужасов войны.
Нашим народам – и немцам, и россиянам – пришлось в своей истории пережить много драматических событий. И я убежден: мы стали мудрее, научились больше ценить человеческую жизнь, свободу, добрые отношения с соседями. И историческое примирение немцев и русских – это объективный факт.
ВОПРОС: Господин Президент, что для Вас Сталин?
В.ПУТИН: Сталин и его эпоха – это неотъемлемая часть сложной, порой противоречивой истории моей страны. Эту историю нужно знать и помнить ее уроки. Один из них очевиден: диктатура, подавление свобод – это тупиковый путь для государства, для общества. Бесконтрольность, режим личной власти неизбежно развязывает руки для преступлений. В сталинскую эпоху их было предостаточно: это политические репрессии, депортации целых народов. Это заслуживает принципиальной оценки.
ВОПРОС: Кто для вас герои Второй мировой войны?
В.ПУТИН: Для меня настоящие герои Второй мировой войны – это все, кто сражался с нацистским режимом. Это солдаты Красной Армии, войск стран антигитлеровской коалиции. Это военнопленные и узники концлагерей. Это люди, работавшие в тылу без отдыха. И, конечно, это антифашисты, немцы разных политических убеждений, боровшиеся против гитлеровской тирании. Они, патриоты Германии, боролись против режима Гитлера, за честь немецкого народа.
Г.ШРЁДЕР: Признаюсь, мне сложно говорить о героях войны, когда речь идет о миллионах погибших, разрушениях и уничтожении, нищете и страданиях. Конечно, среди солдат было немало храбрецов, а среди офицеров и командиров – гениальных стратегов. Но в моем понимании героизма определяющим является конкретное поведение, четкая позиция человека. Отважно и героически вели себя те, кто вопреки войне и национал-социалистическому террору доказывали свою человечность, те, кто прятал евреев, кто спасал жизни других, кто проявлял гражданское мужество в условиях бесчеловечной системы и уважал человеческое достоинство других. К примеру, я имею в виду берлинского окружного старосту Крютцфельда или пастора Пёлхау. Один из них, достаточно вольно истолковав распоряжения, фактически выступил против орд эсесовцев в «ночь погромов» 1938 года. Позднее его попытались призвать к ответу, но с ним однако ничего не случилось. Другому, прибегая к различным уловкам, удалось спасти многих людей от преследований гестаповцев. Люди, подобные этим двоим, возможно, не совершили большого подвига, однако они продемонстрировали всем нам, что проявления человечности возможны даже в условиях диктатуры. Я восхищаюсь этими «героями повседневности».
ВОПРОС: Господин Президент, после Второй мировой войны Вы познали Германию по ту сторону «железного занавеса». Какое влияние оказало на Вас знакомство с немцами?
В.ПУТИН: Я всегда имел дело с искренними, порядочными и надежными людьми. И если кто-то из них в чем-то заблуждался – это было искреннее заблуждение.
В политическом плане для меня было удивительно, что общество, государственные структуры как бы застыли на отметке 50-х – 60-х годов. И даже для меня, приехавшего из СССР, было ясно, что такая система нежизнеспособна.
Но появились и некоторые моменты, которые лично связали меня с Германией на человеческом, эмоциональном уровне: у меня там родилась дочь, в документах которой в разделе «место рождения» написано «Дрезден».
ВОПРОС: Был ли раздел Германии справедливым наказанием за развязывание Второй мировой войны?
В.ПУТИН: Раздел Германии на оккупационные зоны – это прежде всего результат ее военного поражения. Антигитлеровская коалиция стремилась тогда в максимально короткие сроки освободить страну от бремени нацизма, восстановить в ней мирную жизнь, избрать демократические правительства. И я хочу напомнить, что политическое руководство Советского Союза в ходе всех союзнических конференций, в том числе в Ялте и Потсдаме, последовательно выступало за сохранение целостности и единства Германии. А вот, к сожалению, у некоторых наших союзников была совершенно противоположная позиция.
И последующий раскол Германии на два государства прошел уже по линии противостояния военно-политических и идеологических интересов в разгар «холодной войны». Конечно, для германского народа это была большая трагедия. Но нельзя называть ее наказанием за развязывание Второй мировой войны.
В связи с этим характерно, что с завершением противостояния супердержав СССР и США быстро возникли и были реализованы на практике предпосылки для мирного объединения Германии. И та позитивная роль, которую сыграла наша страна в этом процессе – хорошо известна.
Г.ШРЁДЕР: Разделение Германии в годы «холодной войны» явилось, в конечном счете, результатом преступной политики Гитлера; выражение «справедливое наказание» в данной связи неуместно.
ВОПРОС: Вас связывают тесные, пожалуй, дружеские, отношения. Отводится ли еще место в Ваших беседах горькому опыту Второй мировой войны?
В.ПУТИН: Конечно, ведь речь идет о крупнейшей трагедии не только ХХ века, но и всей мировой истории, в центре которой оказались наши народы. И мы просто обязаны знать и помнить уроки той войны.
Вы правильно отметили, что с Герхардом Шрёдером у меня сложились по-настоящему дружеские отношения. Думаю, хорошо известно и то, что по многим вопросам мы единомышленники. Так, считаем нашей общей задачей способствовать преодолению негативных наслоений прошлого в российско-германских отношениях, залечиванию ран, оставленных войной.
Мы едины в том, что уроки тех событий должны служить объединению международного сообщества в борьбе с глобальными угрозами ХХI века, укреплению стабильности и безопасности в Европе и мире. Мы также хорошо понимаем, как важно совместными усилиями противостоять деятельности экстремистских организаций, паразитирующих на идеологии национальной и расовой нетерпимости, пытающихся оправдать преступления нацистов и их приспешников – коллаборационистов.
Идеология подобных организаций во многом схожа с антигуманной идеологией террористов, которые отрицают ценности демократии, самой человеческой жизни, права и свободы граждан, используют в своей пропаганде пещерный национализм и ксенофобию.
Вот почему мы считаем одним из важнейших направлений нашей работы развитие международного гуманитарного сотрудничества. Знакомство с культурным и гуманистическим наследием стран и народов, совместные проекты в области образования и науки, молодежные обмены сближают людей, помогают лучше понимать друг друга, обогащают их духовно.
А в целом российско-германская «повестка дня» обращена, безусловно, в будущее и имеет не только прагматический, но и прежде всего созидательный характер.
Г.ШРЁДЕР: Разумеется, мы говорим обо всех аспектах германо-российских отношений, в том числе и о тёмных страницах, ведь лишь тот, кто осмысливает историю, способен избежать повторения ошибок прошлого. Все то, что принесло неизмеримые страдания миллионам людей: тоталитарная идеология, национализм и стремление к доминированию и господству одного народа над своими соседями – не должно более иметь места. Создание Европейского Союза– один ответ на исторические заблуждения. Другой ответ – стратегическое партнёрство с Россией. И альтернативы ни тому, ни другому нет.
7 мая 2005 года
Совместное интервью с Федеральным канцлером ФРГ Герхардом Шрёдером газете «Бильд» (часть вторая)
ВОПРОС: Господин Президент, на чем основаны Ваши политические симпатии к Г.Шрёдеру?
В.ПУТИН: Мне импонируют личные и политические качества Канцлера Германии. Это открытость, умение выслушать доводы и аргументы, воспринять критику, его прагматизм и верность слову. Крайне важным считаю и постоянную нацеленность Герхарда Шрёдера на конкретный результат.
Герхарду Шрёдеру как политику присуще, на мой взгляд, умение последовательно и эффективно отстаивать национальные интересы Германии, решительно проводить назревшие реформы внутри страны, укреплять ее авторитет и влияние на международной арене.
Его политическое мужество состоит в том, что интересы общества он всегда ставит выше своих личных.
Он принципиальный и последовательный человек.
Г.ШРЁДЕР: Мои политические симпатии базируются на общности целей и убеждений. Мы хотим долгосрочного мирного порядка для всей Европы, который приобщит к благополучию максимально возможное число людей. Стратегическое партнерство дает нам шанс обустроить свое будущее в мирной Европе, на основе общих интересов и ценностей. Оно также будет способствовать нахождению общих ответов в отношении шансов и угроз глобализации. Поэтому мы решили удвоить германо-российский молодежный обмен к 2007 году. Недавно в Ганновере мы достигли договоренности о стратегическом партнерстве в сфере образования, исследований и высоких технологий. Все это еще теснее свяжет наши общества.
ВОПРОС: Господин Канцлер, что за человек российский Президент?
Г.ШРЁДЕР: Он открыт. Он надежен. И даже когда нам, как представителям наших стран, приходится отстаивать различные интересы, я все равно испытываю к нему дружескую привязанность.
ВОПРОС: Насколько важна Ваша личная дружба для партнерства между Россией и Германией?
В.ПУТИН: Убежден, что наши добрые и доверительные личные отношения в немалой степени способствуют развитию российско-германского стратегического партнерства. Партнерства, в основе которого равноправное взаимодействие, уважение интересов друг друга, искренняя симпатия наших народов.
В «большой» международной политике, в ходе переговоров и консультаций очень важно знать партнера, доверять ему и понимать его, что называется, «с полуслова». Именно такие отношения у нас с Федеральным канцлером, и мы оба ими очень дорожим.
Г.ШРЁДЕР: Мы представляем прежде всего интересы наших стран; это соответствует и наказу наших избирателей. То, что мы дружим, никоим образом этому не препятствует. Наоборот: доверие, которое характеризует наши отношения, облегчает сотрудничество при решении некоторых вопросов, которые в ином случае решить было бы сложнее.
ВОПРОС: Господин Президент, что сохранилось у Вас в памяти от Вашего первого посещения Германии?
В.ПУТИН: Германия – это один из центров европейской цивилизации с богатейшим историческим и культурным наследием.
У меня было два «открытия» Германии. Первое – когда, как я уже сказал ранее, работал в ГДР с 85-го по 90-й годы. У меня тогда сложилось одно представление о Германии. Второе – во времена моей деятельности в Санкт-Петербурге в качестве вице-мэра и председателя комитета по внешнеэкономическим связям. Это было более глубокое знакомство с культурой, историей, политикой Германии и с самими немцами.
ВОПРОС: Господин Президент, что Вы чувствовали, когда русские в 1994 г. покидали Германию?
В.ПУТИН: Я понимал, что заканчивается целая эпоха – эпоха противостояния в Европе. Да, многие вопросы, связанные с выводом наших войск и их дальнейшим размещением на территории России, можно было решить более продуманно и конструктивно. Но вместе с тем я горжусь тем, что именно наша страна, выбор нашего народа во многом предопределили конец «холодной войны» и падение Берлинской стены.
И в логике проводимой Россией политики считаю, что после того, как Германия сделала правильные выводы из ужасов Второй мировой войны, прошла через покаяние и создала механизмы, препятствующие повторению трагедий прошлого, нельзя заставлять сегодняшнее и последующие поколения немцев вечно посыпать голову пеплом, бить себя веригами. А сама страна не должна ощущать себя на международной арене пораженной в правах. Поэтому Российская Федерация будет выступать за усиление роли ФРГ в ООН, в том числе в качестве постоянного члена Совета Безопасности ООН.
ВОПРОС: Были ли когда-либо в истории взаимоотношения между Россией и Германией столь тесными как сегодня?
В.ПУТИН: В отношениях двух государств немало периодов самого тесного и плодотворного сотрудничества. Достаточно вспомнить, например, историю ХIХ века, когда мы были прямыми военными союзниками. Можно вспомнить и более отдаленные времена императрицы Екатерины Великой, немки по происхождению. Она была одним из наиболее эффективных и сильных правителей России.
В то же время я разделяю мнение Герхарда Шрёдера, который не раз заявлял о том, что Россия и Германия сегодня близки как никогда в прошлом. Главное – наши страны больше не разделяют идеологические барьеры и политические противоречия. Мы выступаем как партнеры по важнейшим вопросам мировой политики, тесно взаимодействуем в рамках европейских и международных организаций. И российско-германское партнерство действительно является позитивным, очень значимым фактором европейской и международной жизни. При этом убежден, что именно России и Германии принадлежит решающая роль в окончательном объединении Европы, наполнении идеи четырех общих пространств России и ЕС конкретным содержанием.
Вместе с тем нам есть над чем работать. Во многих областях потенциал сотрудничества остается востребованным далеко не полностью. Это касается, в частности, деловой и гуманитарной сфер. По объему прямых инвестиций в российскую экономику Германия занимает лишь четвертую позицию. Это не отвечает ни ее возможностям, ни нашим потребностям. Не устраивает нас и перекос в структуре товарооборота: пока речь здесь главным образом идет об обмене российского сырья на готовую продукцию из Германии.
Значительные резервы есть и по линии гуманитарного сотрудничества, развитии прямых контактов институтов гражданского общества, научных, культурных, образовательных, молодежных обменов.
Г.ШРЁДЕР: Отношения между Германией и Россией – будь то политика, экономика или культура – все же никогда не были такими тесными, как сегодня. Только за прошедший год объем германо-российской торговли увеличился на 18 процентов. Владимир Путин прав, когда говорит, что наши возможности мы еще далеко не исчерпали. Россия – наш важнейший энергетический партнер, но нам необходимо больше сотрудничества в других областях, помимо нефти и природного газа. Российский рынок открывает нашим предпринимателям огромные возможности – для торговли и инвестиций, например, в области высоких технологий. Также и в сфере культуры наши отношения никогда не были столь плотными. Годы культуры Германии и России в 2003 – 2004 годах в обеих странах имели ошеломляющий успех. На это мы должны и будем опираться в дальнейшем.
ВОПРОС: Господин Президент, что думают сегодня россияне о Германии?
В.ПУТИН: Прежде всего хочу сказать, что наши граждане относятся к Германии с большим уважением. Для них это успешная страна, набирающая политический и экономический вес, один из локомотивов европейской интеграции. Страна, которая твердо настроена на развитие равноправных отношений с Россией.
ВОПРОС: Господин Федеральный канцлер, как Вы оцениваете восприятие России немцами?
Г.ШРЁДЕР: Большинство немцев питают очень дружеские чувства по отношению к России и русскому народу. Времена «холодной войны» окончательно канули в Лету. Сегодня все больше складывается реалистичная картина восприятия России. На нее накладывает большой отпечаток великая культура и история России, ее огромные экономические возможности. Многие немцы восхищаются решимостью российского народа самим вершить свою судьбу. Тот факт, что Россия как страна, в которой практически отсутствовала собственная демократическая традиция, самостоятельно решила избрать демократический путь развития, не может вызывать у нас ничего, кроме уважения.
ВОПРОС: Что объединяет россиян и немцев и что до сих пор разделяет их?
В.ПУТИН: Нас связывает очень многое. Это и страницы истории, принадлежность к культуре и традициям Европы, географическая близость, общие цели на мировой арене, взаимодополняемость экономик. Среди наших совместных задач – борьба с терроризмом, оргпреступностью, наркоугрозой, бедностью и болезнями.
В конечном счете все мы европейцы. И россияне, и немцы хотят жить в единой и демократической Европе, открытой для самого широкого диалога и сотрудничества. Смысл нашей совместной работы как в отношениях с Германией, так и по линии Россия–ЕС заключается в том, чтобы взаимное стремление граждан наших стран к взаимодействию, к прямым контактам могло быть реализовано в максимально комфортных условиях.
Да, конечно, остаются еще и некоторые стереотипы, и комплексы, связанные с прошлым. Но я убежден, что сама жизнь все расставит по местам. И мы, политики, должны делать все, чтобы снимать барьеры в отношениях и между странами, и в душах людей.
Г.ШРЁДЕР: Через 60 лет после окончания войны, через 15 лет после политического перелома 1989 г. немцев и россиян ничто, собственно, не должно больше разделять. Конечно, есть исторические и культурные различия, все еще существуют клише и предрассудки. Их не нужно преувеличивать. Гораздо важнее то, что немцы и русские, как европейцы и друзья, хотят совместно строить свое будущее.
ВОПРОС: Господин Федеральный канцлер, проистекают ли из того огромного количества жертв, которые понесла Россия во Второй мировой войне, для нас, немцев, особые обязательства?
Г.ШРЁДЕР: Никакой другой народ не испытал столько горя от преступной войны, развязанной нацистской Германией, как русский. Более 20 миллионов россиян потеряли жизнь во время Второй мировой войны. Как раз мы – немцы – не имеем права этого забывать. Поэтому немецкий народ несет особую ответственность, когда речь заходит о том, чтобы поддержать Россию на пути модернизации и помочь ей влиться в европейские и демократические институты.
ВОПРОС: Господин Федеральный канцлер, должны ли мы быть признательны русским за 8 мая 1945 года?
Г.ШРЁДЕР: Дата 8–9 мая 2005 года для всей Европы символизирует освобождение от нацистского варварства. Без самоотверженности русского народа Вторая мировая война имела бы другое развитие – и не только для Германии. В день 60-летия окончания войны у всех нас есть повод, чтобы вспомнить тех, кто отдал свою жизнь в борьбе и сопротивлении национал-социализму – в России и во многих других странах. Они также являются отцами и матерями новой, мирной Европы, которую мы сегодня строим.
ВОПРОС: Господин Президент, что означает для россиян 8 мая?
В.ПУТИН: По московскому времени капитуляция была подписана в 1 час ночи 9 мая. Именно в этот день в России отмечают День Победы. Для нас это праздник национального единения и национальной гордости, день скорби о павших. Меняются поколения, проходят годы, но этот день по-прежнему остается святым для каждого россиянина. И по-другому не может быть в стране, которая потеряла почти 30 миллионов жизней, треть национального богатства во Второй мировой войне, внесла главный вклад в победу над гитлеризмом.
ВОПРОС: Насколько важна германо-российская дружба для поддержания мира?
В.ПУТИН: Отношения между Россией и Германией – и в этом состоит важнейший урок истории – имеют центральное значение для ситуации в Европе. Именно их уровень и содержание во многом определяли «самочувствие» континента в прошлом. От дружбы и конструктивного сотрудничества между нашими странами выигрывали все народы Европы. И напротив, соперничество и конфронтация только ослабляли наши страны, ввергали европейцев во взаимную вражду и разрушительные войны.
Ради мира и процветания Россия и Германия должны тесно взаимодействовать. Поскольку региональная стабильность в условиях глобализации неотделима от проблем международной безопасности в целом, роль России и Германии как влиятельных держав с широким кругом общих и специфических интересов становится все более востребованной.
Г.ШРЁДЕР: Вместе мы можем сделать многое для мира и стабильности: предупреждать распространение оружия массового уничтожения, бороться с международным терроризмом и организованной преступностью, продвигать вперед политику по предотвращению изменений климата, содействовать стабилизации Ближнего и Среднего Востока и не в последнюю очередь укреплять ООН. По всем этим вопросам мы едины. Скажу больше: мы – стратегические партнеры.
ВОПРОС: Господин Президент, господин Федеральный канцлер, откуда, на Ваш взгляд, сегодня, через 60 лет после окончания чудовищной Второй мировой войны, исходит наибольшая угроза миру?
В.ПУТИН: Уверен, что мой ответ не будет отличаться от реакции на Ваш вопрос Герхарда Шрёдера – наибольшей угрозой миру и безопасности сегодня является международный терроризм, агрессивный сепаратизм, национализм, религиозный экстремизм. Серьезная угроза – потенциальное нарушение режимов нераспространения ОМУ, трансграничная преступность, незаконный оборот наркотиков, бедность, очевидные перекосы в международном разделении труда, обрекающие на отсталость целые континенты. Справиться с этими вызовами международное сообщество может только сообща.
Г.ШРЁДЕР: Через 60 лет после окончания Второй мировой войны нам уже не следует опасаться масштабной войны в Европе. Тем более ощутимыми становятся для нас угрозы, исходящие от международного терроризма, распространения ОМУ, а также проистекающие из отсутствия экономических перспектив для некоторых регионов, бедности, религиозного фанатизма. Это вызовы XXI века, противостоять которым мы должны совместно с нашими партнерами.
ВОПРОС: Господин Президент, господин Канцлер, можете ли Вы понять другие дружественные нации, если даже из-за тесных российско-германских отношений они чувствуют себя отодвинутыми на второй план или если таковые даже вызывают у них беспокойство?
В.ПУТИН: Мы развиваем наше сотрудничество никак не в ущерб другим странам. И не в наших принципах делить партнеров по ранжиру – на партнеров первого, второго и третьего плана. Скажу больше: чем более эффективным и насыщенным будет партнерство России и Германии, особенно в экономической сфере, тем благоприятнее будет климат в Европе, активнее ее деловая и культурная жизнь.
И в этом смысле широкий диалог России и Германии может рассматриваться как своеобразный катализатор интеграционных тенденций в Европе. Здесь мне видится интересной инициатива налаживания многостороннего партнерства между ЕС и интеграционными объединениями на пространстве СНГ.
Г.ШРЁДЕР: Германо-российская дружба не должна никому давать повода для беспокойства. Она не направлена против кого-либо. Германия сегодня, равно как и ее восточноевропейские соседи, прочно встроена в ЕС и трансатлантические структуры. Поэтому и с Польшей, и с Прибалтийскими государствами Германию связывают столь тесные отношения, как никогда прежде. В этом определяющее отличие от более ранних этапов европейской истории. Германо-российское единение в ущерб третьим странам сегодня уже невозможно. И это осознают наши друзья и партнеры в Европе.
ВОПРОС: Господин Федеральный канцлер, Вы участвовали в торжествах по случаю юбилея высадки союзников в Нормандии. Теперь Вы будете присутствовать на памятных мероприятиях в Москве. Ваше участие как в одном, так и в другом мероприятии стало предметом споров. Какой сигнал Вы хотите послать таким образом?
Г.ШРЁДЕР: Приглашение на торжества от Президента Путина для меня высокая честь и свидетельство доверия германскому народу, так же как и участие в памятных мероприятиях по случаю годовщины высадки в Нормандии или по случаю 60-летия Варшавского восстания. Мое участие должно сигнализировать, что германо-российское примирение перешло в новое качество. Мы не вправе забывать прошлое и те страдания, причиной которых явились немцы, но которые выпали на долю обеих сторон. Храня это в памяти, мы должны позаботиться о том, чтобы подобное впредь никогда не могло произойти. Я хочу, чтобы русские и немцы обрели друзей в лице друг друга, с тем чтобы ужасы последней мировой войны никогда не повторились. Это я рассматриваю как историческую задачу.
ВОПРОС: Господин Федеральный канцлер, действительно ли наша страна сегодня застрахована от совершения ошибок, которые тогда привели к нацистской диктатуре и последовавшей за этим катастрофе?
Г.ШРЁДЕР: Политические, экономические и социальные рамочные условия в Веймарской Республике и в Федеративной Республике Германия – абсолютно разные. И слава богу, что сегодня нам не приходится бороться с теми проблемами, которые в конечном итоге и вылились в приход к власти нацистов: с недостаточной укорененностью демократического сознания в народе, расколом в партиях, затяжным экономическим кризисом с массовой нищетой или с последствиями Первой мировой войны. Германия сегодня – стабильная социальная демократия, которая может за себя постоять, прочно интегрированная в ЕС и НАТО. В этом основное отличие от Веймарской эпохи.
ВОПРОС: Есть некоторые представители молодого поколения, которые не хотят углубляться в историю и тупо выкрикивают старые лозунги. Что Вы могли бы сказать таким?
Г.ШРЁДЕР: Эпоха с 1933 по 1945 год была самой бесславной страницей германской истории. И мы должны сделать все для того, чтобы те страшные заблуждения никогда больше не нашли своего воплощения.
ВОПРОС: Что могут сделать россияне и немцы для того, чтобы на земле никогда больше не было войны?
В.ПУТИН: В двустороннем плане, конечно же, продолжать развивать взаимодействие во всех областях, способствовать контактам и диалогу гражданских обществ, молодежным обменам, четко следовать принципам примирения и исторической правды.
В области международной политики наиболее востребованным является вклад наших стран в общеевропейское строительство, основанное на новом качестве отношений России с ЕС и НАТО в общем пространстве безопасности и сотрудничества.
Г.ШРЁДЕР: Мы должны изо всех сил бороться с подлинными причинами войны и нестабильности. И в этом мы достигнем успеха, только действуя сообща с нашими друзьями и партнерами в рамках ЕС, НАТО, «восьмерки» и ООН.
ВОПРОС: Окончание Второй мировой войны явилось источником вдохновения для писателей и кинематографистов. Какая книга или какой фильм о Второй мировой войне произвел на Вас наиболее глубокое впечатление?
В.ПУТИН: Фильмов, книг, стихов и песен о войне, конечно же, много. Хочу назвать имена таких отечественных писателей, как Борис Васильев, Константин Симонов, Виктор Розов. А среди фильмов – «Летят журавли», «Баллада о солдате». В этих картинах нет ни масштабных батальных сцен, ни смакования насилия и крови. Они – о характере нашего народа, о жестокой правде войны, о том, как калечит она человеческие судьбы.
Г.ШРЁДЕР: Не знаю, можно ли сказать, что Вторая мировая война именно вдохновила писателей и кинематографистов. После катастрофы, постигшей наш континент, после полного политического и морального краха Германии было естественным, что писатели и кинематографисты, художники и деятели театрального искусства стремились в художественной форме переработать и отразить тот горький опыт. Все великие германские авторы – Г.Грасс, Г.Бёлль, З.Ленц – обращались в своих произведениях к эпохе национал-социализма и войны. Особое впечатление на меня произвела пьеса «На улице перед дверью» Вольфганга Борхерта. Это впечатляющее и одновременно трогательное произведение об одиночестве и потерянности солдата, возвращающегося домой после войны и плена. О его страхах, о ранах, оставшихся в его психике и душе. О том, как он ощущает себя чужим на своей прежней родине. А из многих фильмов мне особенно запомнились «Убийцы среди нас» и, конечно, «Мост» Бернхарда Вики.
ВОПРОС: Господин Президент, чего Вы больше всего желаете на будущее российско-германским отношениям?
В.ПУТИН: Я желаю им успешно развиваться – развиваться во всех областях. Пусть наши отношения обогащаются за счет участия все новых организаций, предприятий, за счет инициативы наших граждан. И со своей стороны хочу сказать, что мы с господином Шрёдером готовы сделать все для этой благородной цели.
ВОПРОС: А Вы, господин Федеральный канцлер?
Г.ШРЁДЕР: Сегодня, когда после окончания Второй мировой войны прошло уже 60 лет, пришло время для подлинно стратегического партнерства с Россией. Только так мы сможем достичь великой цели создания прочного и справедливого миропорядка, который принесет людям во всей Европе безопасность, стабильность и благополучие. Владимир Путин и я хотим и далее всеми силами способствовать этому.